Tsitaadid raamatust «Двадцать четыре часа из жизни женщины»

Разве объяснишь, почему люди, не умеющие плавать, бросаются с моста за утопающим?

сладкой грустью напоила его любовь, любовь, почти не знающая желаний, но всесильная и всевластная.

Страх хуже наказания, потому что наказание – всегда нечто определенное, и, будь оно тяжкое или легкое, оно все же лучше, чем нестерпимая неопределенность, чем жуткая бесконечность ожидания

малейших сомнений в правдивости его слов. С тем большей искренностью и я дал волю своему удивлению

Мимолетный страх она ощутила только в первую секунду, выходя на улицу, нервный трепет, струящийся и холодный, как бывает, когда опускаешь ногу в воду, прежде чем броситься в волны.

шутил с нею, даже игриво дергал за ухо; а то дарил кредитку или билет в театр – для него сущие пустяки, которые он небрежным движением

всякая боль труслива, она отступает перед могучим зовом жизни, чья власть над нашей плотью сильнее, чем над духом все обольщения смерти.