Tsitaadid raamatust «Тело»
Меня не перестает поражать способность людей находить самое больное место у тех, кого хотят обидеть или оскорбить.
Вообще, я совершенно убежден — хотя какой же я писатель после этого? — что для любви не нужно слов, и более того, слова могут убить любовь. Вот точно так же, если, незаметно приблизившись к оленю, шепнуть ему на ухо, чтобы он не боялся, что никто его не обидит, то зверь в одно мгновение исчезнет в лесной чаще — ищи ветра в поле. Так что слова — это зло, а любовь — совсем не то, что воспевают все эти безмозглые поэты вроде Маккьюэна. У любви есть зубы, и она кусается, любовь наносит раны, которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно заставить эти раны затянуться. В этом противоречии и есть истина: когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Самые добрые слова способны убить любовь. Поверьте мне, что это так — уж я-то знаю. Слова — моя профессия, моя жизнь.
Наверное, в жизни каждого из нас есть что-то такое, что для нас имеет первостепенное значение, о чем просто необходимо поведать миру, вот только, пытаясь сделать это, мы сталкиваемся с неожиданным препятствием: то, что нам кажется важнее всего на свете, немедленно теряет свой высокий смысл и, облеченное в форму слов, становится каким-то мелким, будничным.
Ведь посторонним нет дела до потайных уголков нашей души
- История вообще-то так себе, - решил я поломаться еще немного.
- А мы другого и не ждем, - утер мне нос Тедди, - но все равно рассказывай давай.
слова — это зло, а любовь — совсем не то, что воспевают все эти безмозглые поэты вроде Маккьюэна. у любви есть зубы, и она кусается. любовь наносит раны, которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно заставить их затянуться. в этом противоречии и есть истина: когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. самые добрые слова способны убить любовь. поверьте мне, что это так — уж я-то знаю. слова — моя профессия, моя жизнь. (Стивен Кинг "Тело")
Такое случается сплошь и рядом: друзья приходят и уходят, а жизнь продолжается.
...неписаный ребячий закон, свято соблюдавшийся в те времена: можно говорить все, что угодно, о другом пацане, можно смешивать его с грязью, обливать его дерьмом, но о родителях его ни в коем случае нельзя было произнести худого слова. Это считалось табу, за нарушение которого полагалась неотвратимая и жестокая кара.
В такие моменты я вспоминал тот предрассветный час,бархотисто-карие глаза и маленькие замшевые ушки великолепного,совершенно не пугающегося меня животного,настоящего чуда природы...
Представляете,все это мне выложил двенадцатилетний мальчишка! Но когда Крис Чемберс это говорил,лицо у него было такое-словно у умудренного жизнью старика,познавшего все на свете...Тон его был совершенно спокойным,даже каким то бесцветным,но именно он вселил в меня настоящий ужас.
