Tsitaadid raamatust «Дом Цепей»

Даже воспоминания стоят того, чтобы их защищали.

Отмщение - награда молодости, как ни крути. Для времени, когда эмоции пылают жарче всего, когда жизнь так остра, что можно порезаться, так яростна, что можно обжечь душу.

- Слишком легко увидеть в тебе только низколобого варвара, Тоблакай. Нет, стремление созидать является чем-то иным, разве не так? У тебя есть ответ на это?

Он пожал пожал плечами:

- Если что-то существует, оно может быть найдено только благодаря поиску. И поиск лежит у сердца созидания, Избранная.

Боль - не враг удовольствию. Нет, боль - только путь, ведущий к безразличию. А безразличие разрушает души.

Тайны имеют силу лишь до тех пор, пока остаются тайнами.

- Моя верность и преданность, - тихо проговорил теблор, - были отданы не тому, чему следовало. Я служил одной лишь славе. Словам, друзья мои. А слова могут нести ложную честь. Маскировать уродливые истины. Словам прошлого, что рядили теблоров в одеяния героев, - вот чему я служил. Хотя истинная слава была передо мною. Рядом со мной. Ты Дэлум Торд. И ты, Байрот Гилд.

Глубоко в пещерах рокочет барабан. Славное эхо для топота копыт, которым стада, ликуя, утверждают, что значит быть живым, бежать всем разом, словно единое целое, катиться в ритме самой жизни. Так, модуляциями своих голосов, мы служим величайшей потребности природы.

Обращаясь к природе, мы становимся противовесом.

Вечным противовесом хаосу.

Скорбь - это дар, который лучше разделить с другими. Как разделяют песню.

Сердце нельзя отдать или выкрасть по своей воле. Сердце лишь само сдается.

- Когда я отправился в этот путь, я был молод. Верил в одну только вещь. В славу. Теперь я знаю, Сибалль, что слава - ничто. Ничто. Это я теперь понимаю.

- Что же еще ты понял, Карса Орлонг?

- Немногое. Всего лишь одно. Нельзя того же сказать о милосердии.