Tsitaadid raamatust «И вспыхнет пламя»

Отлично. Пойду скажу Питу, что я выбрала в союзники Долбанутого, Тронутую и восьмидесятилетнюю бабушку.Вот он обрадуется.

Я охочусь. Пит печет. Хэймитч пьет.

— Я всегда направляю эмоции на свою работу.Так я не причиняю никому боль, кроме себя самого.

(с) Цинна

«Чтобы дождаться конца, нужно пройти начало и середину».

Самое громкое «нет» – лучше томления в неизвестности.

- Ты тоже умеешь плавать, - говорит он. - Где ты научилась этому в Двенадцатом Дистрикте?

- У нас большая ванна, - отвечаю я.

-Слушай, а почему я не чувствую, когда ты видишь плохие сны?

-Трудно сказать. Кажется, я не мечусь и не вскрикиваю. Наоборот, просыпаюсь- и словно цепенею от ужаса.

-Будил бы меня,- говорю я, вспомнив, как сама тормошила его дважды, а то и трижды за ночь. И как долго ему приходилось меня успокаивать.

-Зачем?- возражает Пит.- Чаще всего я вижу, что потерял тебя. открываю глаза- ты рядом, и все хорошо.

Пит задумал отдать мне... все.

Я жду, когда он заведет речь о ребёнке, ради следящих за нами камер, но этого не происходит. Значит, наш разговор не был частью Игры. Пит на самом деле искренне дал мне понять, что чувствует.

– А я никому не нужен, – говорит он без нотки жалости к самому себе.

Это верно, семья без него проживет. Поскорбит для приличия, так же, как и кучка приятелей, но вполне продержится. Даже Хеймитч смирится с потерей – при помощи дополнительных доз алкоголя. Лишь один человек на свете действительно пострадает от этой невосполнимой утраты. И это я.

– Мне, – возражаю я. – Мне нужен.

Лучше медленно, чем никак.

- Так что же нам делать с нашими последними несколькими днями?

- Я просто хочу провести каждую минуту моей оставшейся жизни с тобой, - отвечает Пит.

- Тогда пошли, - говорю я, затаскивая его в свою комнату.