Игра смертных грехов

Четыре

Kогда на следующий день Кира вышла из дома, Эллиот уже ждал ее около старинного автомобиля. Девушка закрыла за собой дверь и принялась изучать машину серо-оливкового цвета, на которую опирался мужчина. Почему-то Кира думала, что у Эллиота должна быть современная машина. Однако при ближайшем рассмотрении стало понятно: элегантный «Астон Мартин» прекрасно ему подходил. Автомобиль выглядел таким же изящным, как и все в этом парне.

В этот раз жакет Эллиота свисал с его правого плеча. Мужчина приветствовал девушку сияющей улыбкой. Нет, он точно не был плодом ее воображения.

– Ты подумала над моим предложением? – спросил он.

– Оставьте меня в покое!

Кира прошла мимо нового знакомого: удивленный, Эллиот не сдвинулся с места.

– Не стоит торопить события, – заметил он.

Сначала Кира была удивлена тем, что мужчина не побежал за ней вслед. Однако затем отогнала эти мысли прочь. Наверное, так было даже лучше. Ей предстоял еще один день в школе. Целью девушки было преодолеть эту трудность без особых осложнений. На сей раз уж точно.

У Киры не было сил разбираться с россказнями Эллиота о ее способностях. Тем не менее картинки из Гугла никак не желали покидать ее голову. Они, словно привидения, тянулись за девушкой и туманили рассудок.

Гордыня. Чревоугодие. Алчность. Зависть. Лень. Похоть. Гнев.

Кира еле передвигала ноги. Когда она зашла в школу, одноклассники совсем ее не замечали. Девушка посмотрела на серый линолеум под ногами. Кира протискивалась сквозь толпу, как крот в земле.

– У тебя что, совсем глаз нет? – крикнул кто-то в стороне.

– Извини, – нерешительно пробормотала Кира.

Вдруг чья-то рука схватила девушку за плечо. Тонкие пальцы впивались в ткань формы Киры, зажав ее, будто тиски. Судя по всему, извинения оказалось недостаточно.

Киру насильно вытащили из толпы. Перед ней возникла Вики Вокер. Вики уставилась на нее своими кошачьими глазами. Лидера компании тотчас окружили трое ее подруг. Их взгляды были такими же злыми, как и у их предводительницы. Кире стало интересно: тренировали ли они этот взгляд дома перед зеркалом. Девушки постоянно издевались над ней. На протяжении многих лет девушка выделялась среди массы других не только заметной внешностью и бледной кожей, контрастировавшей с черными глазами, но и странным поведением. В детском саду Кира бросалась в людей кирпичами. В начальной школе она частенько расцарапывала лица одноклассников. Но они были сами в этом виноваты.

– Что ты о себе возомнила? – спросила Вики.

Блондинка подошла к ней так близко, что Кира чувствовала дыхание противницы. Пахло малиной и мятой. Накрашенные глаза Вики сузились.

– Ты думаешь, что тебе все можно?

Не дожидаясь реакции, девушка толкнула Киру в грудь.

– Вечно ты у меня на пути, – прошипела Вики. – Здесь нет места для тебя, Венин. Иди туда, откуда пришла.

Кира сжала челюсть, когда одноклассница толкнула ее еще раз. Какая-то часть девушки понимала: Вики была права. Кира совершенно не вписывалась в это общество. Но другая часть ненавидела одноклассницу за то, что та так разговаривала с ней перед всеми. Они столь часто сталкивались друг с другом, что все это было похоже на отрепетированный танец. И раз, и два, и толчок, и толчок, и три.

– Наверное, она пришла к нам из могилы? – спросила одна из девушек в толпе. Губы Вики растянулись в противной улыбке. Предводительница обратила внимание на бледную кожу Киры.

– Да, ты провела каникулы в гробу или что?

Вокруг собралась целая куча людей. Одноклассники напряженно наблюдали за тем, как Вики толкала свою жертву дальше по коридору. Девушка, торжествуя, повернулась к последователям, прежде чем оттолкнуть Киру в угол.

– Возвращайся на чертово кладбище. Там твое место, – сказала Вики. – Там как раз твой отец.

Эти слова ножом вонзились в грудь Киры. Она чувствовала, как они режут кожу. Но не кровь вырывалась из раны, а гнев.

Ты – гнев.

Слова Эллиота раздавались в ее голове, когда ярость накрыла девушку волной. Кира стала грозовым полем, ожидающим удара молнии.

– Ой, она сейчас взорвется от бешенства, – взволнованно объявил какой-то школьник.

Для них это было спектаклем. Ребят не волновали чувства Киры или Вики. Они просто хотели развлечься.

Если бы Кира была сильной, она бы просто ушла прочь. Но девушку нельзя назвать такой. Кира чувствовала, как ненависть обрушивается на Вики и всех присутствующих. Агрессивное напряжение распространялось, словно пожар. Одноклассники хором требовали битвы. Кто-то даже боролся за место получше.

– Прочь с дороги, – пробормотал Колин из одиннадцатого класса, оттолкнув одноклассников в сторону.

Круг вокруг девушек сужался. Глаза Киры покраснели. Взгляд сфокусировался на Вики. Мышцы шеи напряглись, как у толстого мальчика два дня назад.

– Я тебя ненавижу, – прошипела Вики.

А затем она повалила Киру на пол.

Пять

Kира расстроенно захлопнула дверь за собой и уселась на ступеньки перед домом. Она проходила в школу всего два дня и уже получила выговор. Ее мать была не очень рада этой новости. Правда, в этот раз Кира справилась лучше, чем в прошлом году. Тогда она получила выговор уже в первый учебный день.

Девушка смотрела на заживающую рану на своей руке. Взгляд скользнул по предплечью. На запястье Киры красовались царапины и синяки: виной тому была Вики Вокер, пригвоздившая ее к полу ногтями.

Было около двадцати очевидцев, которые могли подтвердить: именно Вики начала борьбу. Тем не менее все они утверждали обратное. Поэтому Кира должна была сидеть дома целую неделю в качестве наказания. Может быть, оно и к лучшему. Кира знала: Вики никогда бы не напала на нее, если бы девушка не направила свои силы на эту светловолосую гиену.

– Держу пари, было больно, – сказал Эллиот, появившийся перед таунхаусом.

Кира тяжело вздохнула. Этот мужик наблюдает за ней двадцать четыре часа в сутки? Девушка все еще надеялась, что он являлся плодом ее фантазий.

– Ты меня нервируешь, в курсе?

У нее не было никакого желания изображать вежливость.

Эллиот рассмеялся.

– Я тоже рад тебя видеть. – Судя по всему, мужчина не понимал, что Кира совсем не хотела с ним разговаривать. Эллиот сел прямо рядом с ней. – С другой стороны, я уже привык к тому, что вы так со мной обращаетесь.

Киру раздражало, что Эллиот использовал множественное число. Она никогда не являлась частью какой-то группы. И никогда не станет.

– Что случилось? – спросил он.

– Случилась Вики Вокер. Сволочь.

Эллиот ухмыльнулся.

– Почему тогда у тебя столько синяков?

У Киры не нашлось ответа на этот вопрос. Девушка сама заставила Вики ударить ее. По сути, Кира сама напала на себя вместо попытки защититься.

– Послушай, я знаю, что ты должна выпускать пар время от времени. Но не на своих же одноклассников. И уж точно не на себя, – Эллиот произнес эти слова, и они повисли в воздухе. – Я понимаю, что ты хочешь побыть в тишине. Но здесь ты никогда ее не добьешься.

Его слова отдавались в душе больнее, чем все царапины от ногтей Вики. Эллиот будто хотел усложнить жизнь Киры, постоянно сталкивая ее с реальным миром.

– Обычные люди тебя не понимают, – продолжил он. – Они тебя боятся. Но это можно изменить. КШМ может предложить тебе столько всего…

– Что, например?

– Там ты научишься управлять своими силами. Сможешь использовать их по своему желанию. Так, чтобы они тебя не подавляли, – сказал Эллиот.

– И как такое возможно? – спросила Кира.

Она все еще не совсем понимала концепцию КШМ. Девушка всегда обладала этими силами – сколько она себя помнит. За шестнадцать лет так и не удалось взять их под контроль. С чего вдруг незнакомцы в дорогих костюмах должны это как-то изменить?

– С помощью ментальной и физической тренировки, – ответил Эллиот. – Ты и представить себе не можешь, чего можно этим добиться.

– Ты прав, – сказала Кира. – Не могу.

Ментальная и физическая тренировка. Это что, какая-то глупая шутка? Еще медитация и нахождение внутреннего центра, может?

– Если бы я знал, что ты будешь так скептически настроена, я бы принес тебе брошюру, – сухо заметил Эллиот. – Это работает, поверь мне.

– Почему ты так уверен?

– Потому что я видел это собственными глазами. Учеников объединяет кое-что особенное – оно выходит за рамки учебы. И не сомневайся в этом. Ты постоянно смотришь на меня так, будто я – психопат, который хочет тебя украсть, – заметил Эллиот.

Кира сморщила лоб. Он был неплох. А ей следовало поработать над своей мимикой.

Эллиот вздохнул.

– Кира, не надо обманывать меня и делать вид, что порезы и синяки – мечта твоих школьных будней.

И взгляд девушки невольно упал на раненые руки. Эллиот понимал Киру лучше, чем ей казалось.

– Оставь призраки прошлого позади. Поехали в Кентербери, – предложил мужчина.

Кира знала только одного призрака. Девушка никогда не сможет избавиться от него. Отец. Длинный шрам на шее матери. Когда Кире было три, вечером за ужином он вдруг взял нож и стал угрожать семье. Мать Киры была тяжело ранена. У миссис Венин не осталось выбора. Ей пришлось защитить себя и дочь. Это была самооборона.

После этого они оставили все в прошлом и переехали из Лондона в Парсонс-Энд. Но прошлое нельзя выбросить в мусорное ведро, как старую полку.

Кира только частично помнила инцидент, но не могла избавиться от мысли, что это все ее вина. Девушка была убеждена, что сама заставила отца атаковать их. Так же как Вики сегодня утром. Из-за дочери он вышел из себя тем вечером и чуть не убил свою семью. Кира была ответственна за случившееся с родителями. Ее гнев убил отца.

– Я не могу, – промолвила она.

– Почему?

Эллиот был так удивлен, будто считал, что покинуть Парсонс-Энд являлось самой простой вещью на земле. Как выключить фильм, который тебе не понравился.

Его очаровательные серые глаза уверенно смотрели на девушку.

– В Парсонс-Энде нет места для тебя. Люди здесь ничего не понимают.

– Ты думаешь, что я просто возьму и оставлю свою старую жизнь позади? – спросила Кира. – Так просто?

Губы Эллиота растянулись в улыбке.

– Кира, что держит тебя здесь?

Шесть

Рюкзак. Больше ей ничего не нужно. У Киры было немного вещей. Большую их часть она брать с собой не хотела. Кроме того, девушка собиралась в школу всего на пару дней. Если ей не понравится, она вернется на поезде в Парсонс-Энд.

Поэтому она положила самое необходимое: белье, рубашку, кожаную куртку, косметичку, кошелек и телефон. Эллиот убедил Киру в том, что в КШМ есть все, что нужно.

– Что с ним случилось? – поинтересовался мужчина, увидев ее разбитый смартфон.

Девушка молча пожала плечами.

– Он тебе не нужен, – сказал Эллиот и забрал телефон.

Он открыл бардачок и бросил туда устройство.

– Это еще что! – крикнула Кира и снова вытащила смартфон.

– Что? Ты ждешь звонка от школьных друзей? – ухмыльнулся Эллиот.

Кира зло посмотрела на него. И с этим парнем ей придется провести пять часов в машине. Девушка надеялась, что не пожалеет об этом пару километров спустя.

– Хватит смотреть на меня так. Это странно, – напомнил ей Эллиот. – В этой машине нет места приступам ярости, так что хватит. У нас впереди долгий путь. Поверь мне, не стоит. Ты оставила письмо, да?

Кира кивнула. Эллиот был прав. Никто не станет звонить девушке и спрашивать, где она. Ничто не держало ее в Парсонс-Энде. Напротив. Кира была обузой для одноклассников и даже для матери.

Она с легким сердцем оставила прощальное письмо для миссис Венин на кухонном столе. Кира не знала, как объяснить матери свое внезапное исчезновение. Поэтому Эллиот продиктовал ей текст и не упустил возможности прокомментировать небрежный почерк Киры.

Текст состоял из того, что девушка собралась отправиться в длительное путешествие. Она хотела забыть свое прошлое и Парсонс-Энд. Мать не должна сильно переживать. Так было лучше для всех. Четыре скудные фразы планировали объяснить все миссис Венин, чтобы та не подала объявление о пропаже. Никаких «люблю тебя» или «до скорого». Миссис Венин была на работе и ничего не знала об исчезновении дочери, когда старомодный автомобиль отправился в путь.

– Можешь отдохнуть. Сейчас уже поздно. Мы будем ехать еще несколько часов, – предложил ей Эллиот.

Кира знала, что не сможет заснуть. Она оставила старую жизнь позади. Впереди поджидала лишь неизвестность. Будущее пугало девушку даже больше, чем прошлое.

В голове накопилось так много вопросов. Какие они – другие салигии? Как выглядит школа? Найдет ли она там то, что обещал Эллиот? После их последнего разговора Кире не оставалось иного выбора, кроме как отправиться в Кентербери и самой узнать ответы на свои вопросы. Девушка больше не могла оставаться в Парсонс-Энде. Кроме того, Эллиот, судя по всему, понимал ее лучше любого другого человека, которого Кира встречала в своей жизни. Это вселяло смелость.

Кира надеялась, что Кентерберийская Школа Мастерства со своим внушительным названием не окажется большим разочарованием. Девушка все еще не могла представить себе, как удастся взять свои силы под контроль. Но мысли о том, что на свете существовали подобные ей люди – с такими же проблемами и страхами, – наполняли Киру уверенностью. Это была ее последняя надежда.

– Как ты узнал о КШМ? – спросила она, когда поняла, что не сможет выдержать наплыв вопросов в голове.

– Это длинная история. Я принадлежу роду Искателей. Это моя официальная должность, кстати говоря. Я ищу новых салигий. И если я хорошо выполняю работу, то нахожу их.

– Ты получаешь за это деньги? Ну, за поиск людей.

– Не все так просто. Эта работа очень сложная. Кроме того, не у всех есть такие силы, как у тебя, – сказал Эллиот. – Кстати, я довольно-таки неплохой Искатель. Моя семья занимается этим вот уже четыре поколения. Никто в свои двадцать семь лет не нашел столько салигий, сколько я.

– И сколько же ты нашел?

– Трех, включая тебя. Один Гнев, две Зависти.

Это звучало как-то совсем не внушительно. Кира не могла скрыть разочарования.

– Я знаю – может показаться, что это немного, – Эллиот высказал ее мысли вслух. – Но иногда на это уходят месяцы. Даже годы. Сложнее всего найти Лень. Чаще всего они даже не выходят из дома. При этом в них скрывается огромный потенциал.

Кира сморщила лоб. Когда он говорил о смертных грехах, это звучало так, будто мужчина рассуждал о самых заурядных в мире вещах.

– Сколько ты меня искал? – спросила она.

– Почти год.

У Киры отвисла челюсть.

– Так долго?

Судя по всему, Эллиот посвятил ей больше времени, чем любой другой человек в ее жизни. Неудивительно, что он так хорошо понимал Киру.

Искатель пожал плечами – словно это что-то само собой разумеющееся. Он уставился на пустую улицу перед собой и продолжил разговор.

– Я долгое время сомневался в этом, – поведал он. – В Парсонс-Энде насчитывалось несколько инцидентов с применением насилия. Это далеко не всегда значит, что салигия где-то рядом. Люди и сами ведут себя так. Лгут, ругаются, обманывают и убивают. Для этого не нужна салигия.

– Как же ты меня тогда нашел? – спросила Кира.

– Сначала вообще никак. Я искал информацию про многих людей. Опрашивал их, когда что-то случалось. Например, эта бойня на волейбольном турнире в прошлом году… Это же ты была, да?

– Вики играет в команде.

Этим было все сказано.

– Я так и подумал. И еще водитель автобуса, который въехал в машину и потом говорил, что фазы переключения светофора в городе стали слишком долгими.

Про него Кира почти забыла.

– Я очень торопилась.

– Дай угадаю. Ты все равно не успела к нужному времени.

Кира вжалась в пассажирское сиденье.

– Без комментариев.

Эллиот довольно кивнул.

– Я смотрел записи из автобуса. И заметил тебя на них. Все люди оборачивались. Только один человек наблюдает за происходящим, встает с места и просто выходит. «Наблюдает» – не совсем правильное слово. Я видел гнев в твоих глазах.

Он издал какой-то звук, показавшийся Кире чем-то похожим на треск огня.

– Этот трюк с глазами каждый раз меня удивляет. Сразу видно, что что-то не так. Однако я не могу объяснить это, – сказал Эллиот. – Мой отец говорит, что у вас, салигий, есть специальный взгляд. Вы так узнаете друг друга. Так у вас есть явное преимущество, если работаете Искателями.

Эллиот прочистил горло – будто часть последнего предложения застряла у него внутри.

– После происшествия в автобусе я подумал, что ты как-то связана со всеми инцидентами.

Кира хорошо помнила поездку. Она заставила одного из пассажиров нажать на кнопку аварийной остановки, потому что слишком ответственный водитель не хотел открывать двери между двумя остановками. Но потом гнев перебросился на водителя. Он просто дал газу и въехал в автомобиль спереди. Кира ощутила этот удар каждой клеточкой своего тела.

– После этого несколько недель ничего не происходило, – продолжил Эллиот. – Я должен был убедиться на сто процентов, прежде чем начать с тобой диалог. Было бы крайне неприятно посвятить чужака в тайны салигий. Потом я увидел тебя в парке вчера. Ты серьезно напугала тех парней. Так я понял, что ты – та самая.

Эллиот знал о Кире куда больше, чем она думала. Девушке даже стало неловко, что Искатель так долго за ней наблюдал. До недавних пор факт того, что Кира умеет переносить свой гнев на других, являлся ее маленькой тайной. Так она думала. Поэтому она решила больше не спрашивать у Эллиота, что еще мужчина о ней знает.

Семь

Kира издалека смотрела на Кентерберийскую Школу Мастерства. Она расположилась на холме. В утреннем свете школа походила на каменную крепость. Территория была защищена от любопытных взглядов высокой стеной. Только золотая буква «К» на воротах давала понять, что находится за ними.

– Добро пожаловать, – объявил Эллиот перед тем, как они прошли в арку к главному входу.

Кира восхищалась круглыми колоннами, поддерживавшими крышу. Они напоминали холлы старых музеев. Глаза девушки округлились, когда они зашли в главное здание. Несколько мгновений назад Кира почти засыпала. Сейчас же усталость от долгой поездки будто куда-то улетучилась.

Аскетично обставленный холл, казалось, был размером с футбольное поле. Приблизительно. Стены украшены слева тремя и справа четырьмя прямоугольными гобеленами разных цветов. На них красовались золотые символы разных животных. Это были такие же символы, как на эмблеме на костюме Эллиота. Холл был почти пустым – за исключением длинной красной дорожки и двух растений в горшках, гордо сверкающих на свету. Паркет из розового дерева блестел красно-коричневыми чешуйками под ногами Киры и тянулся к двум деревянным лестницам, обрамлявшим комнату и ведущим к галерее.

Между двумя лестницами стояла скульптура. Издалека она напоминала медно-красные круги. Сначала Кира увидела в этих кругах Солнечную систему. Когда девушка подошла поближе, оказалось, что они разделялись на девять кругов ада. Это, конечно, больше подходило к теме семи пороков, чем Солнечная система.

– Ад Данте, – сказал Эллиот.

Скульптура напомнила Кире о ее запросах в Интернете. Окруженные существами наподобие ангелов жуткие гравюры изображали голых людей. Эти люди катались в грязи, били друг друга или горели. Некоторые фигуры выползали из рамок, будто пытаясь дотянуться до посетителей. При ближайшем рассмотрении измученных лиц Кире даже показалось, что она слышит их крики. Эллиот толкал круги снова и снова, заставляя их вращаться; в движении они отражали ранний дневной свет, проникающий в помещение через окно в крыше.

– Будем надеяться, что нас это не ожидает, – со смешком отозвался Эллиот. Даже по меркам Киры у него оказалось ужасное чувство юмора. Лично она точно не поставила бы себе такую штуковину в гостиную.

В то же мгновение справа от них раздался стук каблуков по лестнице.

– Вы уже здесь. Замечательно, Эллиот.

Пожилая дама в черном костюме спускалась по лестнице. На ней были черные туфли и блуза королевского пурпурного цвета. Ее наряд напомнил Кире школьную форму. Женщина двигалась в их направлении. Волосы ярко-красного цвета были собраны в такой тугой пучок, что морщины на лбу незнакомки разгладились.

– Ребекка Киллингворт. Супербия, – представилась она, пожимая руку Кире.

Супербия. Это слово в переводе с латыни значило «гордыня», как рассказал ей Эллиот. Сама Кира была ирой.

При ближайшем рассмотрении девушка заметила: миссис Киллингворт выглядела лет на пять моложе настоящего возраста благодаря толстому слою косметики. По крайней мере, она пыталась. Женщина выглядела лет на пятьдесят пять.

– Я – директор КШМ, – сказала она. – Как хорошо, что ты все-таки решилась к нам приехать. Поверь мне, в этом мире нет более подходящего места для тебя.

Кира надеялась, что это окажется правдой. Она смотрела на эмблему школы на нагрудном кармане директрисы. Как и у Эллиота, знак был вышит золотыми нитками. Правда, там не хватало буквы «И»: вместо этого на кармане красовалась голова льва.

Миссис Киллингворт повернулась к Эллиоту.

– Все в порядке?

– Никаких сложностей.

– Замечательно.

Когда миссис Киллингворт схватила Киру за руку, она заметила царапины на запястье девушки от Вики. Директриса поджала губы. Ее строгий взгляд немного напомнил Кире мать, выражение лица которой очень редко было добрым или дружелюбным.

– Кира оставила прощальное письмо, – добавил Эллиот.

– Понятно.

Больше миссис Киллингворт ничего не говорила – только изобразила улыбку на лице.

– Пойдем, Кира. Я проведу тебя по школе и покажу твою комнату.

Она бросила взгляд на золотые наручные часы.

– Девочки вот-вот проснутся.

Сердце Киры забилось быстрее при этих словах. Холл был огромным. Однако теперь девушке казалось, что стены приближаются к ней и хотят раздавить. Через пару минут Кира познакомится с другими салигиями. Оставалось только надеяться, что они будут приятнее, чем Вики Вокер.