Иалея, запутанный клубок судьбы.

– Как вы? Вам понравилось?

Я лишь кивнула, опустив глаза в пол и быстро оправила рубашку.

– Продолжим в следующий раз, стараться подарить моему отцу продолжателя нашего рода.

– Разве, вы не хотите, чтобы у вас родился сын?

– Конечно же, хочу, – с нескрываемым сарказмом, отозвался Арнас, – просто мечтаю! А теперь идите в свою комнату, я устал и не забудьте, помыться.

Я позову прислужницу сменить простыни, не спать же на грязи!

Молодой человек шустро выпроводил меня за дверь, и я на непослушных ногах, оказалась в купели.

Большая комната, стояла полностью темная. Я несколько раз хлопнула и светящиеся кристаллы зажглись что есть мочи, освящая пространство.

Когда я подходила к купели, чтобы налить воды и окунуться, я между делом увидела себя в зеркало.

Темные волосы, волнистыми прядями были раскиданы по спине и груди, теплая длинная рубаха в пол и огромные испуганные глаза на бледном лице.

Я до боли закусила губу, ощущая себя ужасной.

Конечно, я не могла понравиться Арнасу такой, когда вокруг него вились и другие госпожи, очень красивые, очень ухоженные.

Но он ведь выбрал меня! Или нет?

Кожу между ног саднило. Я побыстрее забралась в теплую воду, ощущая наслаждение и любуясь в открытые окна малиновым свечением Гелы. От планеты исходил свет, вплетался в звездные узоры неба.

Я закрыла глаза, стараясь не думать о боли.

Он даже меня ни разу не поцеловал, кроме холодного поцелуя в молельном доме.

А как же то, что пишут в сказаниях о любви? О нежных и страстных поцелуях и ласках? Неужели, это правда, всего лишь, сказки?

Прогнав из себя дурные мысли, я еще некоторое время побыла в тиши этой комнаты, в которой мне стало легче дышать, а потом свернулась калачиком в своей постели, желая уснуть как можно быстрее.

Наутро, прислужница Вилметта, доложилась мне, что мой супруг уже отбыл по делам, а меня дожидалась госпожа Эмма, чтобы прогуляться по лавочкам Вандея, чтобы приглядеть ткани и просто хорошо провести время.

Я собралась быстро и ожидала женщину, выйдя на другую сторону особняка, где в летние месяцы, здесь можно было прекрасно провести время.

Среди уютных лавочек, беседки и колумбариев с осенними цветами, здесь росли редкие золотые иблисы – деревья, с кучерявой золотистой листвой.

Обычно, их можно было увидеть возле горных вершин, либо в местах, типа этого.

Только очень обеспеченные господа, могли высадить у себя в садах эти низкорослые деревья.

Ходила легенда о том, что если в доме будет расти иблис, то здесь всегда будет сопутствовать удача, но, чтобы посадить такое дерево у себя, нужно было особенное разрешение.

Иблисы произрастали группками и создавали прекрасный ансамбль, в котором можно было гулять и наслаждаться золотистыми кронами.

Я подошла чуть ближе, разглядывая красивый пейзаж, выходивший прямо на реку Ванду и другой берег Вандея.

Здесь было тихо и умиротворенно и слышалась только вода, бьющаяся об берег и крики белых галебов (чайки).

Я сладострастно вдохнула свежий воздух и после призыва управляющего домом, которого звали Париус, направилась в сторону выхода.

Париус, главный человек, после госпожи Эммы и господина Кастида, всегда был очень собранным, немногословным и готов был убить одним взглядом, если что-то было не так.

Его до дрожи в коленях боялись прислужницы. Особенно, он раздражался, когда его не могли расслышать с первого раза, так как он говорил монотонным голосом. Себя он виноватым не считал, предпочитая травить прислугу.

Госпожа Эмма, выглядела воодушевленной и снова улыбалась, осторожно поглядывая за занавеску, стоило нам покинуть стены особняка.

Сегодня выдался более теплый денек, обогретый лучами Сувара. Настроение было, вполне себе, хорошим.

– Мне доложилась прислуга, – тихим голосом произнесла Эмма, пока мы ехали на центральные улицы, – что вы наконец, сблизились с Арнасом. Я же говорила, моему сыну нужно время. Главное верь ему и доверяй.

Я не смогла справиться со смущением и густо покраснела, не ожидая что мать Арнаса заведет эту деликатную тему так открыто.

– Я доверяю ему, госпожа.

Эмма кивнула.

– Я так рада, что в нашу семью попала такая воспитанная, умная и главное, красивая девушка. Ты очень подходишь моему сыну.

– Скажите, госпожа Эмма, – решила я задать вопрос. Карета как раз, въезжала на один из мостов, чтобы переехать на другой берег реки, – Арнас действительно участвовал в выборе спутницы жизни?

Женщина немного стушевалась, округлив глаза и на долю секунды замерла.

Серьги в ее ушах, синие сапфиры, блеснули гранями.

– Конечно дитя, он участвовал в выборе и выбрал тебя. Мы показали ему портреты нескольких претенденток. Ты его привлекла, поэтому, не стоит переживать.

– Просто, у меня сложилось впечатление, что я ему не интересна.

– Ну что ты, дорогая? Как я уже сказала, дай ему время привыкнуть к новой жизни, и сама оказывай ему больше ласки. Он это очень оценит!

– Хорошо, госпожа, – тихо произнесла я, не совсем обрадованная тем, что подняла эту тему. Наверно, я и правда придиралась! Нам нужно дать больше времени и тогда, мы станем к друг другу, более тепло относиться.

Когда мы приехали на центральные улицы Вандея, потеплело еще сильнее.

Не было ветра и вокруг стоял людской гул и звуки экипажей эхом разносились между плотно прилегающими домами.

С госпожой Эммой, мы прошлись по нескольким, известным ей лавочкам, безбожно тратя деньги господина Кастида.

Я почувствовала себя не совсем удобно, когда женщина накупила мне множество различных аксессуаров и хорошенько потратилась на ткани, восторгаясь моим умением шить.

Я пообещала и ей сшить красивое праздничное платье.

Мы также зашли в одну из лавок мужской готовой одежды, где я углядела причудливые запонки для Арнаса. Сдержанный агат, в обрамлении серебра, показался мне идеальным вариантом для дарения супругу.

Я уже представила улыбку, которая коснется лица молодого человека, стоит ему увидеть красивую вещь.

Эмма тоже восхищенно закивала, находя мой вкус безукоризненным.

Стоило нам покинуть сие заведение, как мы тут же столкнулись с госпожой Нерой. Молодая женщина сегодня предпочла миндальные оттенки как платья, так и теплой накидки.

Волосы безукоризненно были уложены в прическу и заколоты шпильками.

– Госпожа Эмма, вот так встреча! – расплываясь в улыбке, произнесла Нера. Задумчивый взгляд полоснул по мне как ножи. – Не удержались от прогулки в такой чудесный день?

– Госпожа Ангрид, рада вам, – молвила Эмма, – как поживаете?

– О, прекрасно! – женщина уставилась на меня, – а вы госпожа Ила?

– Иалея, – поправила я, ощущая, что с каждой секундой, мне все меньше и меньше нравится эта колючая как куст госпожа. Ее высокомерие хотелось придавить каблуком изношенных ботинок.

– Покупали подарок новоиспечённому супругу? – закончила Нера, – знаю, что он любит все изысканное и необычное.

– Откуда вы столь осведомлены? – спросила я, позабыв про боязнь и неловкость.

– В наших кругах, – выделила женщина, – все тайное всегда становится явным.

– Как ваш супруг, господин Реус, в здравии ли?

Эмма ловко перевела тему, продолжая расслабленно улыбаться.

Эта женщина улыбалась всегда и мне вдруг показалось, что, если иссохнут воды рек или нам на голову упадет неизвестное космическое тело, Эмма будет продолжать улыбаться и находить в этом лишь хорошее.

– Отбыл в Хрустальный город по делам. Передам ему лучшие пожелания от вас, – голос Неры был спокоен, будто гладь озер, – а вы, передавайте от меня наилучшие пожелания вашей семье и господину Арнасу. К слову, я видела его сегодня, мимолетно. Он разговаривал с какой-то светловолосой дамой.

Тихо сглотнув комок, застрявший в горле, я промолчала.

Зато Эмма усмехнулась.

– От вас ничего не скроется, дорогая Нера! Конечно, мой сын мог разговаривать с кем угодно. У него очень много знакомых, да даже взять леди, работающих на рыбном промысле в конторах. – Эмма всплеснула руками и посмотрела на меня, будто ожидая что я начну кивать головой в знак согласия как болванчик.

– Конечно, -кивнула Нера, – господин Арнас очень общительный. Ну да ладно, передавайте приветы! – молодая женщина поманила пальцем свою прислужницу, и они шустро удалились в лавку мужской одежды.

Когда мы сели в карету, чтобы отправиться домой, я все же не удержалась от вопроса.

Эмма прикрыла глаза, подставив лицо лучам Сувара и наслаждалась.

– Кто это, госпожа Ангрид?

Мать Арнаса шустро распахнула глаза.

– Ее муж, главный судебный заступник. Они любят устраивать красивые праздники и балы. Один из них, будет через тройку недель, посвященный зимнему месяцу.

– Не знала, что самому мерзлому времени, оказывается, устраивают балы.

Эмма улыбнулась.

– И такое бывает, чтобы не давать обществу скучать и тем самым, напоминать о себе. Госпожа Нера, женщина очень уверенная, благодаря денежному состоянию своего супруга. У нее много знакомых и друзей, а также поклонников, не смотря на ее семейные узы.

– Такое разве допустимо? А как же традиции, воспитание?

– Ты еще очень наивна, Иалея, – произнесла женщина, укладывая руки на колени. – Традиции никто не отменял. Главное умело закрывать глаза.

– Мы видели ее вчера на прогулке, – продолжила я, не в силах угомониться, чтобы не спрашивать про Неру, – мне показалось, или у моего супруга с ней близкие отношения?

На лице Эммы не дрогнул ни один мускул. Беспристрастная маска спокойствия наполняла ее всю без остатка.

– Всего лишь друзья. Ты ревнуешь Иалея? – женщина похлопала меня по руке.

Я покачала головой, не зная, ревность это или нет. Скорее, неприятное ощущение сверления внутри и постоянное сравнивание с другими на протяжении всех этих дней. Это ощущение саднило внутри и от этого было неприятно.

– Нет, я спрашиваю, потому что мне интересно.

Решив, что вопросами докучать уже достаточно, я отвернулась к окну.

Оставшийся день, я провела в своих покоях, счастливая от того, что обувщик передал мне новую обувь и у меня теперь были приобретены ткани. Я собиралась пошить платье себе и госпоже Эмме на зимний бал, как его называли, поэтому, я с усердием уселась за стол, рисовать эскизы и не заметила, как давно стемнело, а в соседних комнатах хлопнула дверь.

– Чем вы заняты?

За моей спиной оказался Арнас. Я так увлеклась, что даже не увидела его прихода.

Он бросил заинтересованный взгляд на мои рисунки и усмехнулся. Я поднялась, улыбнувшись.

– Мы с вашей матушкой, сегодня ездили в город, гуляли по лавочкам и купили ткани. Я намереваюсь пошить нам платья на бал.

– Надеюсь, вы не опозорите нас, – вздохнул Арнас, пробурчав себе под нос.

– Я не думаю, что это случится, так как в шитье у меня имеется большой опыт.

– Хотелось бы верить на слово!

Проигнорировав недовольные реплики, я подошла ближе и положила руки на плечи моего супруга, показывая радость, вызванную его приходом.

– Как прошел ваш день?

Лицо молодого мужчины искривилось в ухмылке, но глаза продолжили смотреть голубыми, холодными аметистами.

– Вполне себе, сносно.

– Вы устали?

– Притомился за изучением бумаг.

– Я скучала по вам.

Бровь Арнаса взметнулась вверх, и он осклабился.

– Как мило! Вы просто удивительное создание, моя супруга. Наверно, я расстрою вас, но мне некогда было скучать, так как я был занят.

По моему лицу шустро пробежала тень, но я совладала с собой, не показывая, что слова задели.

Я убрала руки с плеч молодого человека и отошла к трюмо, на котором лежала небольшая коробка из темного бархата.

– Я купила вам небольшой подарок, Арнас. Мне захотелось сделать приятное.

– Неужели?

Я протянула дарение супругу и с трепетом уставилась на него, желая увидеть восторг.

Арнас открыл коробку и на некоторое время, комнату заволокло тишиной, глухой и темной.

– Нравится? – нетерпеливо спросила я, слегка подпрыгивая на месте от возбуждения. Даже с таким задумчивым лицом, Арнас был очень красив. Я бы любовалась им вечно, была бы у меня такая возможность.

– Это безвкусица, Иалея. Дешевка, которую не пристало носить сыну советника. У вас ужасный вкус.

Парень сунул мне коробку в руки и шустро покинул мою комнату, не забыв раскатисто хлопнуть дверью.

Мое сердце гулко ударилось об ребра, а потом, не сдержав порыв эмоций, я все же расплакалась, усевшись возле кровати.

Глава 5

– Госпожа, вы выглядите не выспавшейся, – подытожила Вилметта, обнаружив меня утром в своей постели.

Я не спала половину ночи, ощущая внутренний холод и тоску по дому.

– Я и в правду не выспалась, – поднявшись с кровати, я сунула ноги в туфли без задника, чувствуя, как затекла шея. В моей голове, всю ночь, как стая жужжалок, нараспев пищали мысли, не давая мне покоя. – Господин Арнас уже ушел?

– Они уехали вместе с господином Кастидом.

Оправив прядь волос, я замерла возле трюмо с зеркалом. Бледное лицо, казалось белым и осунувшимся как у мертвеца.

– Сделать вам горячей кавы с молоком, госпожа?

Я согласно кивнула и посмотрела на прислужницу. Девушка методично заправляла постель и взбивала подушки с такой силой, что чуть не вылетели перья, которые придется собирать половину дня по всей комнате.

– Вилметта, расскажи мне без прикрас, какой Арнас?

Прислужница замерла, уставившись на меня. На ее лице, вдруг испуганном, отразилось легкое смятение. Я понадеялась, что на нее не найдет ступор.

– Я обещаю, никому ничего не скажу, и эта тема останется, между нами.

– Париус, не любит, когда мы судачим о господах.

– Как видишь, здесь нет управляющего, – я осмотрела комнату, – если только он не спрятался под кроватью и не следит за нами из купели.

–Господин, он избалованный. Не думайте, что он жесток. Его никогда не ловили за удушением животных и отрыванием лапок насекомых. По крайней мере, я этого не знаю.

«Уже радует!» – подумала я, но ничего не сказала.

– Ему позволялось все и даже больше. Он нетерпелив и не любит, если ему перечат.

Все что сказала Вилметта, я уже, итак, поняла.

– У него было много женщин?

Наверно, этот вопрос, интересовал меня больше всего.

– Госпожа, – глаза девушки округлились. Она даже закусила губу, не зная как реагировать.

– Отвечай, как есть.

Прислужница помялась и слегка покраснела.

– Он любвеобилен. По крайней мере, был раньше. Он никогда не был обделен вниманием. Он смазлив, умеет быть обходительным, а это, ой как нравится!

Лицо девушки порозовело. Может и ей Арнас отвешивал словоохотливые комплименты, когда пребывал в хорошем расположении духа?

– А сейчас, сейчас он продолжает с кем-то видеться?

– Я, честно, не знаю, – замотала головой девушка, – не думаю. Вы же сами понимаете, как в Аквии относятся к таинству церемонии обмена чаш. Я даже подумать не могу, что господин Арнас, может ходить налево, пока есть вы.

Я прошлась по комнате, промолчав на ответ, который выдала прислужница. Мое неумолимо бьющееся сердце, кричало прекратить и не продолжать этот разговор. Мне ведь нравился этот молодой человек. Он казался мне идеальным, и я больше всего хотела тонуть в его объятиях и любви. Ведь в книгах, которые я читала, герои любили друг друга, так трепетно, так чувственно.

– Скажи мне, Вилметта, господин Арнас сам участвовал в выборе невесты или все же, его семья?

– Как же я могу знать такое, госпожа! Я знаю лишь то, что разговоры про брачную церемонию, не тянулись долго. Все решилось буквально за пару дней.

Вилметта немного покраснела и отвела глаза. Я почувствовала, что девушка не все договаривает и не стала больше давить, понимая, что она не расскажет подробности, испугавшись быть с позором выгнанной из особняка Иствуд.

Весь день я посвятила шитью. Готовила выкройки и подготавливала ткани.

Быстро планировала пошить, аж три платья до зимнего бала.

Одно из платьев, я решила создать нарядным, но подходящем для прогулки и посещения таверны или салона, где собирались местные жители послушать музыку и чтение стихов.

Я слышала о таких салонах, но раньше никогда там не была. Тетушка Имелина считала такие места, полными разврата и прелюбодеяния. Хотя, мне верилось в это с трудом.

Кого могли развратить поэты, декларирующее стихи о любви и жизни?

Только если, мою тетушку.

Мои тревожные мысли покидали мою голову, пока я погружалась в творение, радуясь своему любимому делу. Оно успокаивало меня и поднимало настроение.

Когда я шила, я забывала обо всем на свете, а мои фантазии несли меня куда-то вдаль, прочь от аквийских традиций и непорочных одеяний.

Я раскроила наряд для госпожи Эммы из переливающегося бархата бежевого оттенка, решив аккуратно подчеркнуть зону декольте золотой нитью и слегка стянуть лиф, который создаст утонченный силуэт, выделит тонкую талию при широкой, довольно-таки объемной юбкой, струящейся по полу.

Себе же, я решила пошить платье с v-образным вырезом пастельного голубого оттенка. Парча эффектно переливалась. Юбку я планировала сделать более узкой и обтекаемой, убрав традиционную пышность.

Платье должно было быть нарядным, скромным, но с изюминкой, так как помимо другого строения юбки, я рассчитывала приоткрыть плечи небольшими вырезами и украсить их камнями.

Я так воодушевилась работой, что не поднимала головы, работала ножницами и иглой с ниткой, про себя мечтала, чтобы у меня когда-нибудь оказалась швейная машинка, коих в нашем королевстве можно было по пальцам пересчитать.

Она считалась дорогим удовольствием, и я надеялась, что уже в ближайшее время, этот нужный предмет, окажется в моих руках.

Когда уже на особняк опустилась ночь, навалившись на окрестности темнотой и малиновым сиянием, я устало потерла глаза, ощущая как от напряжения ломят руки и плечи.

Странно, я даже не почувствовала этого, пока работала.

Отложив в сторону платинового цвета ткань для третьего платья, я откинулась на спинку кресла.

Юбку я хотела сделать более узкой, утонченно подчеркивающей силуэт и бедра.

Верх же, являлся оплотом целомудрия. Мелкие пуговки поднимались до самого воротника стойки, полностью закрывая срам.

Все было приличным, кроме зауженной юбки. Я подумывала сделать ее чуть шире, но желание создать что-нибудь необычное, брало надо мной верх.

Семья сегодня не собиралась за общим столом, чтобы отужинать всем вместе, так как господин Кастид прислал записку, что задержится в замке правителя.

Арнас тоже пока не появился. Я намеревалась полежать в купели, чтобы тело расслабилось после трудового дня, но в мои покои вдруг нагрянула госпожа Эмма.

И так радостное лицо, озарилось еще большей улыбкой, будто мы две знакомые, которые не виделись уйму времени и вот встретились где-то в проулках Вандея.

Женщина оглядела форменный бардак в моих покоях, где абсолютно все места были заняты тканями и выкройками и ее брови удивленно взлетели вверх.

– Иалея, от тебя сегодня ни слуху, ни духу, а ты оказывается предалась занятию!

– Да, госпожа Эмма. Я хочу успеть к зимнему балу, посему решила не тратить время понапрасну.

– Зная как ты перешила свое одеяние для церемонии, я не сомневаюсь в твоих способностях, милая. Я уже в предвкушении и жду свое платье для бала.

Женщина высвободила себе кресло и плавно осела в него. Я понадеялась, что не оставила там подушечку с иголками.

– Как твои отношения с Арнасом? Все ли в порядке?

Я мигом напряглась. Мое смятение, которое улетучилось на целый день, вернулось. Я не знала, что думать. Ощущала себя виноватой. Мне казалось, что я не так себя веду, ругала себя за неверные действия и между делом, не понимала отношения Арнаса. Все говорило о том, что я ему не нравлюсь, хотя меня пытались уверить в обратном.

– Мы притираемся друг к другу. Это не просто.

– Я не думаю, что тебе стоит так волноваться, Иалея. Дай себе и ему время. Ведь он нравится тебе.

Я кивнула. С этим было сложно поспорить.

– Вы как плюс и минус. Мой горячий, как огонь сын и ты, как успокаивающая вода. Не думай, что строить отношения просто. Это труд и терпение. – Эмма положила одну руку на подлокотник кресла, – лучше расскажи, понравилось ли моему сыну твое дарение?

Я замерла, не зная какой дать ответ. Соврать, что ее сын в восторге? Вздохнув, я поняла, что не хочу врать.

– Запонки не понравились Арнасу. Он назвал их не очень приятным словом.

Эмма хлопнула глазами. Ее лицо в миг порозовело.

– Я обязательно скажу ему, что нужно быть снисходительнее и держать свои эмоции при себе. – Эмма нагнулась ко мне и похлопала по руке, – вот увидишь, скоро все будет хорошо. Я поговорю с сыном, не беспокойся.

Выдавив из себя подобие улыбки, я вздохнула.

– Не будет ли хуже, если вы поднимете разговор на этот счет? Вдруг он скажет, что я нажаловалась вам?

– Не говори глупостей, я все улажу.

Не знаю, уладила ли что госпожа Эмма, но в этот вечер Арнас позвал меня к себе в покои, как ни в чем не бывало.

Решив, что лучше быть кроткой и никакими действиями не злить супруга, я молча выполнила свой супружеский долг, а потом удалилась в свои комнаты, радуясь уже тому, что второй раз близости, оказался менее болезненным, но таким же холодным, бесцветным и бесчувственным.

Арнас лишь сказал, коротко и сухо, что мы должны очень постараться, чтобы господин Кастид был доволен радостной новостью о скором пополнении в семействе, не забыв отметить, что правильный выбор спутницы при деторождении много значит.

Все довольны выбором Арнаса, значит и я должна быть тоже довольна, что выбрали меня.

Я должна благодарить богов за столь щедрое подношение в моей жизни, как брак с Иствудом.

Пара дней пролетели неумолимо быстро. Я занималась шитьем и совсем не обращала внимание на дождь, ливший за окнами моих покоев.

Работа продолжала успокаивать меня.

С госпожой Эммой я общалась больше, чем с кем-либо. Она рассказывала мне о себе и постоянно приводила различные примеры из жизни и делилась тонкостями брачных уз.

Я должна уступать, иногда смолчать, не перечить, обходить острые углы, быть вежливой, высказывать свое мнение без давления и жалоб, слушаться супруга.

Слушая ее, за монотонной работой иголкой, я все больше и больше стала ощущать себя жертвой обстоятельств, которая оказалась в золотой клетке, без права слова и выбора.

Иногда я думала, неужели госпожа Эмма, делает все то, что говорит мне?

Мне казалось, что ее отношения с Кастидом более свободные и раскрепощенные, что ли!

Наши же отношения с Арнасом, не выходили ни на какой новый уровень. Мы топтались, исключительно на месте.

Короткое общение вечером и исполнение супружеского долга. Такое же короткое и холодное.

Я не ощущала тепла в свою сторону. Он не проявлял внимания и не желал что-то делать. Да даже ласковое слово, одно, уже бы заставило меня трепетать.

Мои неприятные мысли, что за него выбор сделали, исключительно его родители, все больше и больше казались самыми правдивыми.

Меня поддерживала Вилметта. Видя мой хмурый вид, она часто говорила мне, какая я красивая, какая рукодельная и деловая и продолжала твердить, что у меня все будет хорошо.

Эти слова были бальзамом на мое сердце. Они давали надежду, которая не желала гаснуть. Я все еще надеялась, что Арнас проникнется ко мне со всей теплотой и любовью.

Наконец, одно из моих платьев было дошито, и я уже намеревалась приступить к пошиву другого, для Эммы.

Вилметта доложилась мне, что сегодня мы с господином Арнасом отправимся провести время с интересом и он будет ожидать меня возле музыкального салона леди Норы.

Я воодушевленно стала готовиться, вдруг ощутив, что безумно соскучилась по свежему воздуху и смене обстановки.

А сама мысль, что Арнас пригласил меня, неслыханно подняла мне настроение.

Я шустро облачилась в новый пошитый наряд с зауженной юбкой и упоенно покрутилась у зеркала, под округлившиеся глаза моей прислужницы.

Она обалдело охнула, рассматривая новый фасон.

– Вы выглядите, так необычно госпожа. Женственно, закрыто и одновременно, открыто, – усмехнулась девушка, – уже представляю взгляды, которыми вы будете окружены.

Я вплотную подошла к зеркалу, осматривая себя со всех сторон. Платье придало мне сил и уверенности. В нем я не считала себя хуже других.

Шустро накинув на себя накидку, я сбежала по мраморной лестнице, покосившись в сторону Париуса.

Мужчина тихим и монотонным голосом отчитывал одну из прислужниц за какую-то повинность.

Пока я ехала в экипаже, возбужденная от надежд и различных красивых образов в моей голове, продолжала купаться в возникающих как разовые облака, надеждах.

Карета катилась в сторону главных и многолюдных улиц Вандея, где располагались таверны, салоны, лавки, пока не остановилась возле устланного голубоватым светом от кристаллов заведения.

Большие окна изнутри были занавешены легкими занавесями, за которыми можно было рассмотреть силуэты собравшихся внутри.

Слышалась музыка, голоса и звон бокалов, а еще, раздавался смех.

– Иалея!

Меня окрикнули, и я обернулась на голос Арнаса. Молодой человек шустрым шагом подходил ко мне. Его пиджак из синего бархата был расстегнут, как и накидка.

Колкий взгляд прошелся по мне, остановив внимание на лице.

Я привела себя в порядок, не забыв накрасить губы розоватой мазилкой и подвести ресницы черной плевалкой, от которой тут же заиграли глаза.

В уши я вдела материнские сапфиры, играющие гранями при вспышках света.

Арнас ничего не сказал. Скорее всего, остался довольным. Мне даже показалось, что он удовлетворённо напыжился, самодовольно задрав подбородок.

Мы оказались в наполненном музыкой и голосами помещении.

С левой стороны, разместилось что-то наподобие небольшой гардеробной за плотной синей занавеской, где на маленьком табурете, сидел невысокий мужчина и принимал верхнюю одежду господ.

Он шустро поздоровался и ловко забрал наши накидки.

Стоило мне снять свою, как я сразу же ощутила напряжение, возникшее вокруг меня.

Я дергано повернулась в сторону Арнаса.

Его лицо, казалось, окаменело. Злой взгляд потемневших глаз полоснул меня по всему телу, задержавших на переливчатой парче платинового цвета. Суженая и прямая юбка, лишь слегка повторяла контуры бедер.

Мое сердце пропустило удар, и я на миг почувствовала, что между нами вспыхнули пожары.

– Арнас, мой милый друг.

Мой супруг нехотя отвел глаза и сумел быстро совладать с собой.

– Амир, вот так встреча! – протянул Арнас, – не ожидал что ты вдруг окажешься в Вандее.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Думал, после Хрустального города, тебя не затянет в наши места не столь светские, не столь отдаленные.

– Не спорю, что столица шумна, насыщена и продолжает только увеличиваться и разрастаться, но родные стены так и манят. Тем более, моя тетушка Гренида, слегла с горячкой. Видно, холодные месяцы повлияли на ее здоровье. Главное, чтобы не началась проблема с коленями и суставной болью, иначе я здесь задержусь, а я не очень бы хотел этого, так как нашел себе девицу сладкую как мед.

Арнас слегка кашлянул в кулак, изображая что шокирован столь откровенными разговорами про женщин.

– А это что за иноземное чудо? – протянул Амир. У молодого человека волосы обрамляли голову волнистыми кудрями, глаза были темны как ночь, а тонкие усики, практически незаметные, очень подходили к его образу. Он как раз коснулся их рукой и прищурился, разглядывая меня с нескрываемым интересом.

Я моментально смутилась, не зная куда деть взгляд и как себя вести.

– В моей жизни произошли изменения, мой старый друг. Я обменялся брачными чашами с госпожой Беннет. Теперь мы муж и жена.

На лице Амира отразился не скрываемый восторг. Между делом, я подумала, что он бросится в пляс прямо под игривые аккомпанементы фортепьяно.

– Я не верю своим ушам. Ты и супружеская жизнь?

Мужчина, все же, несдержанно зашелся смехом.

– Скажи, что это неправда. Не верю!

Этот смех меня задел. Арнас же, задавливал улыбку, покосившись по сторонам.

– Что вас так рассмешило, господин Амир? – вмешалась я в разговор.

– О прошу меня простить, просто мне казалось, что этот ловелас никогда не пройдет опыт брачных церемоний и обмена чаш. Мне легче предположить, что его отправили на это насильно, по каким-то причинам, нежели чем Арнас согласиться сам.

На это, мне нечего было ответить, и я просто промолчала. Мне резко расхотелось доказывать обратное.

– На нас уже смотрят люди, Амир. Замолчи и не позорься, – со смехом в голосе ответил мой супруг, -представь себе, я выбрал сам. Решил, что пора входить в серьезную взрослую жизнь.

– По любви? – бросил в меня короткий взгляд Амир.

– По большой симпатии. Как увидел госпожу Беннет на портрете, так не смог оторвать взгляд.

– С тобой я согласен, твоя супруга очень красивая.

Амир шустро перехватил мою кисть и осторожно поцеловал. Короткие усики защекотали мою кожу.

– Красива и необычна, как алмаз в кучке декоративных камней.

– Благодарю, – произнесла я тихо, шустро убрав руку.

– Смотрю, у леди Норы сегодня многолюдно.

Арнас перевел тему и подставив мне локоть, чтобы я могла опереться, прошел в одну из комнат, где заместо дверей висели слегка подернутые временем занавеси, а на стенах красовались обои в пеструю золотистую расцветку, в виде цветов.

По всему периметру комнат расположили диваны и множество кресел.

В одном из залов, самом дальнем, какой-то неизвестный поэт забористо читал стихи собственного сочинения, а собравшиеся слушали, вникая в суть и расслабляясь под терпким красным вайни.

Чуть поодаль, я узрела небольшую кучку из женщин, которые шептались, разглядывая собравшихся. У некоторых платья имели вполне себе открытые декольте, показывая всем ложбинку грудей.

Декольте в любом виде, в Аквии не порицалось. Можно было носить и другие расцветки, кроме традиционных, но последнее сильно осуждалось. Не все хотели этого, поэтому, в основном, все предпочитали не выделяться из общей массы, чтобы не стать эпицентром обсуждения.

Король Аралим был строгих правил, хоть и позволял многое, но все равно ценил преданность устоям больше всего на свете.

Мы прошли зал с чтецом стихов и оказались в одном из уютных помещений.

Здесь приглушили световые кристаллы.

На небольшой импровизированной сцене играла арфистка, длинными пальцами, искусно касаясь струн.

Ее легкое белое платье, оголенные руки и чуть выставленные вперед ноги, заставляли замирать мужчин.

Мы уселись на софу, беря с подноса предложенные напитки.

Арнас о чем-то шептался с Амиром, не обращая на меня никакого внимания. Будто я была сопровождающей, не более, с которой он был знаком вскользь.

В принципе, так и было.

Сердце заныло с тоски. Я сделала залихватский глоток вайни, чувствуя, как терпкий напиток обжег гортань.

«Так и спиться недолго, с такой счастливой супружеской жизнью!» – подумала я и от этой мысли почему-то стало смешно. Я усмехнулась, ощутив приближающуюся истерику.

У меня их никогда не было, но почему-то я подумала, что это именно истерика и постаралась всеми силами прекратить ее на корню, уставившись во все глаза на арфистку.