Иалея, запутанный клубок судьбы.

Девица пластично двигалась в такт мелодии, закрывала глаза в экстазе и блаженно улыбалась.

Распущенные волнистые волосы светились синевой в тихом свете кристаллов.

Допив до конца бокал вайни и решив, что на сегодня достаточно, я встала под предлогом отлучиться в дамскую комнату и не успела покинуть зал с арфисткой, от которой испариной покрывались мужские лбы, тут же наткнулась на слащавое лицо Нарея.

Молодой человек разоделся в шелковый традиционный сюртук. На его пальце играл фамильный перстень, блеща гранями в свете кристаллов.

Его глаза от удивления округлились, стоило ему узнать меня.

– Госпожа Иствуд, вот так встреча.

Липкий взгляд медленно мазнул по моей фигуре, остановился на груди и бедрах, пока плавно не перетек на лицо.

– Вижу жизнь в особняке, пошла вам на пользу. Вы расцвели и раскрепостились, что не удивительно, при таком раскованном муже.

Я немного покраснела, чувствуя себя неуверенно, но ощущая, что бокал вайни придал мне уверенности.

– Не желаете ли составить мне компанию, испить вайни, послушать фортепьяно?

Я мимолетно улыбнулась.

– Благодарю, господин Нарей, но меня ожидает мой супруг. Будет некрасиво, оставить его без внимания.

Нарей ухмыльнулся.

– Ах, как редка наивность в нашем мире, – вздохнул мужчина, – вы уверены, что нужны ему?

– Что вы имеет в виду? – спросила я открыто. Мне откровенно надоел этот слащавый хлыщ, мнящий из себя не весть что.

– Уверен, вы поняли мой вопрос. Вы тешите себя мыслями о любви с ним? Так вот, я вас растрою. Арнас может любить только себя и больше никого. Вся его разгульная жизнь до вас, всему подтверждение.

– Сейчас все иначе, – попробовала я возразить, моментально почувствовав себя полной дурой. – В любом случае, вы никто, чтобы я доказывала вам обратное.

Глаза Нарея округлились.

– Не ожидал, что в этой трепетной дере, сидит злобный глиган. Вы умеете показывать зубы, когда это нужно.

– Не сомневайтесь.

– Арнас говорил мне, когда мы встретились намедни, что вы серая мушь, всю свою жизнь скромно ждущая чуда и любви как в сказках. Но кем бы вы не были, знайте, что счастье вы получите только тогда, когда заведете себе утешение в виде ребенка, так как Арнас обожает многообразие и светловолосых девиц с голубыми глазами.

Почему-то перед взором сразу же встал образ Истер. Я сморгнула, убирая из своего воображения слепленное, словно из фарфора лицо.

– Вы так любезны господин Нарей. Благодарю за предупреждение. – Я немного сморщила лоб и слегка прищурилась, смело вглядываясь в лицо молодого человека, – почему вас так интересует моя жизнь? Неужели ваша настолько скучна и неинтересна, что вы устремляете свое внимание на все что угодно, только бы не предаваться тоске по своей?

Нарей, не ожидая от меня такой смелой тирады, вдруг рассмеялся.

– Вы знаете, а вы мне нравитесь!

Я улыбнулась.

– Простите, но огорчу вас, так как это чувство точно не взаимно.

– Хм, – задумался Нарей, – уверен, что я могу оказаться не прав. Арнас обожает задиристый нрав, но боюсь, он не допустит это в отношении своей супруги. В нем слишком много от отца, господина Кастида.

Чуть позже, когда мы покинули салон госпожи Норы, которую я углядела лишь мельком, разодетую в платье с крупными блестящими пайетками, выглядевшее до странности вульгарно, мы молча возвращались со слегка захмелевшим Арнасом домой.

Он молчал, и я молчала, но, между нами, словно сгрудились всевозможные тучи, готовые обрушиться на наши головы разрушающим ливнем.

Когда за нами закрылась дверь покоев, Арнас вдруг побагровел.

В комнате было темно и тихо, когда молодой человек окатил меня холодом.

Я напряглась, чувствуя, как бокал вайни, который давал мне смелость, испарился из моего организма и в меня вернулась тоска, напряжение и страх.

– О чем вы говорили с Нареем?

Я нервно дернула головой, стараясь показать деланное спокойствие.

– Он поприветствовал меня, – я подавила легкий вдох, – и рассказал, что вы любвеобильны и падки на женщин.

Арнас тихо рассмеялся и отойдя к столику, налил себе стакан с водой.

– Ублюдок, – хмыкнул мужчина. – И вы поверили ему?

– Я склонна доверять своему супругу, а не человеку, которого не знаю.

– Как мило с вашей стороны доверять мне, – тихо произнес мужчина и отставив в сторону стакан, подошел ко мне, – а мне стоит доверять вам?

– Простите?

Немного напрягшись, я сделала шаг назад.

– Вы разрядились как путана с непотребного дома и выискиваете себе любовника, в открытую, при супруге.

Предположение было настолько абсурдное, что я не сдержалась от усмешки.

– Вы знаете мое отношение к вам Арнас и ваши домыслы глупы и беспочвенны. Все дни я сижу в своих покоях и никуда не выхожу, ожидая вас.

Супруг осклабился, сняв пиджак и начал расстегивать белоснежную рубашку.

– Вы только и ждали, как выйдите в своем пошлом платьице, чтобы совращать. Вы не подумали, что скажут люди, что напишут в Вестнике про невестку господина Кастида? Что она на самом деле, не так тиха и чистосердечна, как кажется?

– Но это просто чушь! – не сдержалась я, – это полный абсурд, что вы говорите.

– Чушь значит? – Арнас молниеносно оказался рядом со мной. В его глазах отражалась злоба, готовая испепелить хуже огня. Он походил на дракона с суанских земель. – Так значит, я ошибся в своих доводах?

– Ошиблись. Вы не трезвы и думаю, нам надо закончить эту беседу, чтобы не поругаться, – я покачала головой, – вы знаете, как я трепетно к вам отношусь, как вы нравитесь мне, но при этом, вы ни разу не сказали, что я тоже нравлюсь вам.

Молодой мужчина злобно ухмыльнулся.

– Ведите себя достойно и тогда, возможно, я скажу вам эти заветные слова, которые вы ждете. Пока я не вижу, что вы этого заслужили.

– Как я должна это заслужить? И разве любовь заслуживают?

Палец Арнаса взметнулся возле моего лица.

– Не смейте больше ослушаться меня. Я не хочу больше видеть вас ни с одним из мужчин, кто бы это не был. И если вы еще раз, наденете тряпье, не свойственное госпоже, вы будете пожизненно сидеть в своих покоях. Вы опозорили меня, пока расхаживали в этом, крутя бедрами.

Следующих действий, я точно не ожидала.

Мужчина молниеносно дернул за рукава платья и их оторвал. Раздался хруст рвущейся ткани.

Я задрожала, прикрывших руками и боясь, что он ударит меня, но молодой человек отошел и отвернулся к окну.

– Думаю, нам больше не стоит ссориться, чтобы не огорчать матушку. Доброй ночи, дорогая Иалея.

Дальнейшего приглашения мне было не нужно, чтобы покинуть комнату Арнаса.

Когда я вошла в свою, я дрожала. Мои мысли путались, а по щекам текли слезы. Я не понимала, мой супруг или сумасшедший, по которому плачет лечебница, либо он просто издевался надо мной и мне казалось, что последний вариант его поведения подходит больше.

Глава 6

Вилметта, в белоснежном как снег фартуке, методично вошла в мои покои по утру, держа в руке букет бело-голубых роз.

На ее лице сияла улыбка, показавшаяся мне, крайне неестественной.

– Доброе утро, госпожа, – проговорила прислужница, осторожно ставя цветы в вазу.

Комнату тут же наполнил легкий аромат.

– Это букет господина Арнаса, для вас. Просили передать, как только вы проснетесь.

Не веря своим глазам, я даже заморгала, не ожидая вдруг свалившегося на меня внимания.

Сердце радостно зашлось в котильоне, а на лицо наплыл довольный румянец.

– Почему сам господин Арнас не подарил мне букет?

Вилметта, казалось, замерла, задумавшись.

– Скорее всего, он торопился в контору и не хотел вас будить, зато получился чудесный сюрприз, правда же госпожа?

– Безусловно, – поддакнула я, чувствуя себе куда лучше, нежели чем накануне, когда проплакала половину ночи в разорванном платье.

Возможно, я и правда была не права, пошив немного оригинальное и главное не традиционное одеяние.

Главное, что Арнас понял, что был не прав и извинился цветами.

Сегодня Сувар светил во всю мощь и мне не прельщало просиживать весь день в особняке за шитьем.

Хотелось вдохнуть побольше свежего воздуха, посему я оделась для прогулки и спустилась вниз, тут же столкнувшись с Париусом.

Мужчина с блестящей лысиной и волосами, собранными сзади в куцый хвост, уставился на меня своими маленькими синими глазами.

– Куда вы собрались, госпожа? – тихо проговорил он. Мне пришлось повернуться к нему правым ухом и даже потянуться в его сторону, чтобы не прослыть глупой или глуховатой.

Внешне мужчина источал полное спокойствие, как гладь озер в землях Веси, но внутри него, словно бы разливался горячий огонь, готовый в любую минуту вырваться наружу, чтобы хорошенько обжечь.

– Хотела бы прогуляться в одном из парков.

– Возможно, вы еще не знаете, госпожа Иалея, но любые выходы в одиночестве из особняка, должны обговариваться с господином Кастидом или госпожой Эммой. Последняя, как раз, в гостиной зале. Так что, для начала лучше уточнить у нее, чтобы не возникло ненужных проблем.

Я заторможено кивнула, поблагодарив за любезность и одновременно ощущая себя в золотой клетке, где можно было выйти подышать воздухом только с позволения высших господ и их хорошего настроения.

Эмму я нашла, сидящей на парчовой софе в гостиной зале, залитой лучами Сувара.

Женщина собрала голубые волосы в подобие пирамиды, окрутив их серебристой лентой, украшенной бисером.

Платье, оттенка предрассветного неба, оттеняло ее молочного цвета кожу.

Эмма вышивала шелковой нитью и, казалось бы, настолько ушла в процесс, что ничего не замечала.

Мне пришлось слегка кашлянуть и поздороваться.

– Ты куда-то собралась? – спросила женщина, похлопав рядом с собой по софе, предлагая усесться.

– Я хотела бы прогуляться, но Париус сказал, что я должна попросить позволения.

Эмма отложила в сторону пяльцы. Ее лицо было спокойным и одухотворенным.

– Как вы вчера повеселились с Арнасом? – женщина заговорщически мне подмигнула. Я моментально ощутила напряжение.

– Было неплохо.

– Мне кажется, что в твоих словах скользит скрытое «но», дорогая. Что-то случилось, что опечалило тебя?

Я опустила глаза, понимая, что не стоит быть слишком откровенной с матерью Арнаса.

– Мы немного повздорили дома. Ему не понравилось мое платье.

Эмма замерла, вылупив на меня глаза, вмиг став похожа на курицу наседку.

– О, дорогая! Твое платье, оно вышло очень красивым. Ты и вправду, настоящая мастерица, – восторженно произнесла женщина и я моментально ощутила себя прекрасно, – но ты же сама понимала, что более откровенный наряд может не понравится твоему супругу. И он имел полное право высказать тебе свои недовольства. Ты не права в этой ситуации! – закончила Эмма, при этом мой рот открылся от удивления.

Сначала она обласкала меня, а потом умело осудила.

– Для начала, ты должна была обговорить наряд для выхода с супругом, чтобы не было казусов. Арнас сказал мне, что все смотрели на тебя так, словно ты жареная курочка и обтекали слюной.

– Я не думала, что мое решение вызовет столь сильный резонанс. Я пошила скромное платье, просто более утонченное.

Эмма похлопала меня по руке.

– В следующий раз задумывайся о своих решениях. Мы, как род Иствуд, не должны падать лицом перед обществом. Сама понимаешь, одна ошибка и тысячи ненужных сплетен могут убить нашу репутацию.

По лицу женщины мигом пробежала тень недовольства.

– Теперь тебе понятно, дорогая, что везде есть условности, которые необходимо соблюдать? Твоя судьба, сложилась так, как ты не могла и мечтать, дорогая, поэтому, маленькая оплата, в виде плохих настроений супруга, сущая малость, по сравнению с тем, что ты сейчас имеешь.

Я еле осилила кивок, ощущая, что все внутри меня сопротивляется этим словам.

В родном доме у тетушки Имелины, меня тоже воспитывали в строгости, но как-то все было более спокойно и естественно.

Дядюшка Арнольд обычно витал в облаках из вайни, пока тетушка следила за разваливающимся домом и поддерживала своими силами наш бюджет и хозяйство, а также постоянно контролировала пару рабочих контор.

В общем, у Беннетов, помимо меня, были другие заботы, которые было необходимо выполнять, при этом, тетка, была как всевидящее око, держащая все в своих руках.

– Маленькие птички напели мне, что Арнас подарил тебе цветы, – Эмма моментально расцвела в улыбке, полной воодушевления. – Все же, мой сын, быстро отходчив. Ах, – вздохнула женщина, – милые бранятся, только тешатся.

«Порванное платье, можно ли было назвать потехой?» – подумала я, ничего не ответив. С каждым разом, мне стало все больше и больше казаться, что матушка Арнаса парит на каких-то ей известных облаках.

– Кстати, у меня хорошая идея. Думаю, тебе стоит навестить супруга, Иалея. Поверь, он будет в восторге от сюрприза! Я позволяю тебе поехать к нему в контору. Заодно, пообедаете вместе и хорошо проведете время.

Я согласно кивнула, оставив женщину за рукоделием, посчитав эту идею не очень-то и прекрасной.

У меня до сих пор остался осадок от вечера, а перед глазами, продолжало стоять обозленное лицо супруга, перекошенное гневом и недовольством.

Карета шустро стучала колесами по неровной брусчатке города. Возница вез меня к Арнасу и я всю дорогу успокаивала себя тем, что мой сюрприз понравится молодому человеку, но что-то внутри меня недовольно скоблило сердце.

Проехав основную часть города и переехав через один из мостов, экипаж покатился по проселочной дороге, где вдалеке виднелись особняки и поля.

Рыбный промысел, представлял собой с десяток сетей для ловли, очищающие и помывочные штуковины, похожие на большие центрифуги, а также огромные ледяные пространства, где хранилась рыба для дальнейшей обработки и подготовки к отправлению в лавки.

В Вандее, было несколько рыболовных промыслов, занимающихся ловлей на широкую ногу. Между ними, как и везде, была конкуренция.

Как раз, Иствуды, входили в перечень крупных и влиятельных господ, о которых не знали только люди, не интересующиеся ничем.

Одна из контор, в которой должен был находиться Арнас, расположилась возле берега реки, чуть в отдалении от шумящих на половины округи центрифуг по очищению рыбы.

Здание было трехэтажным, построенное из серого камня с белыми рамами окон и витиеватой вывеской «Рыбное предприятие Иствудов».

Стоило карете остановиться возле самого входа с небольшим крыльцом, по которому вился лысоватый плющ, наверно смотрящийся в теплые месяцы более живым и красивым, как я ощутила дурноту.

Я сильно переживала как встречусь с супругом и только в экипаже уловила одну жужжащую мысль, не дающую мне покоя.

После такого унижения с оборванным платьем, это Арнас должен валяться у меня в ногах, а не я бежать к нему, подгоняя хорсов.

К счастью, войдя внутрь помещения, где пахло деревом, приятными благовониями и кавой, я тут же углядела знакомый силуэт.

Молодой человек жестикулировал и отчитывал чуть сгорбленного мужчину, который кивал и обещал исправить недочеты.

В главном зале, также оказалась молодая девица, видно, нанятая специально чтобы встречать гостей миловидным личиком, предлагать напитки и говорить заученные фразы, что господин Иствуд пока занят.

Дверь за моей спиной натужно скрипнула, подгоняемая легким ветром и все как по команде, уставились на меня.

Первой в улыбке растянулась молодая девица, со светлыми, пшеничного цвета кудряшками, обрамляющими ее милое личико.

– Добрый день, я чем-нибудь могу вам помочь, госпожа?

– Это ко мне, Алисия, – произнес Арнас. Его лицо осталось беспристрастным и ничего не выражающим. Я же, почувствовала себя крайне неловко. Словно пришла в гости без приглашения.

Супруг бойко схватил меня под локоть и спасибо всем аквийским богам, не догадался поговорить со мной на крыльце, моментально выпроводив.

Мы ловко поднялись на второй этаж и пока под нами поскрипывала деревянная лестница, я мысленно ругала себя за желание прогуляться.

Лучше бы осталась дома и исколола все руки себе иглой!

На втором этаже, стоял жужжащий гул из мужских голосов и одной грузной, как обоз женщины, с прической пирамидой, достающей чуть ли не до перекладин на потолке.

Шелест бумаг, стук об стол пыльных фолиантов с производственными записями, не особо затих. Люди продолжили делать свои дела, лишь бросив мимолетные взгляды в мою сторону.

Арнас провел меня в небольшой кабинет, плотно затворив за мной дверь.

В помещении было окно во всю стену, выходившее прямо на реку, сверкающую в лучах Сувара и отражающую голубое небо без облаков.

Я сморгнула и широко улыбнувшись, повернулась к Арнасу.

– Хотела сделать вам сюрприз, – бодрым голосом произнесла я. – Вы рады?

Наивность, распускающаяся на моем лице цветком, казалось, поразила молодого человека.

– Это все что вы хотели сделать? – бесцветное лицо Арнаса, еще раз кольнуло меня пониманием, что его отношение ко мне, совершенно не свойственно влюбленным парам, если конечно, они не являются бездушными каменными изваяниями.

– Вчера я была неправа. Я поступила опрометчиво.

Произнесла, а сама почувствовала, как что-то внутри меня стянулось в тугой узел. Я словно теряла себя вместе с этим покаянием.

– Хорошо, что вы поняли это.

Я закивала, как умалишённая.

– Я хотела поблагодарить вас за цветы, они прекрасны.

– Цветы? – удивленно переспросил Арнас и немного смутился.

– Да, букет, он прекрасен. Я рада, что вы также поняли, что я могла ошибиться и сделали навстречу нашему примирению первый шаг.

– Ну да, – протянул парень, – надеюсь, что больше ничего такого не повторится, своевольного.

Улыбка коснулась моего лица.

– Не желаете ли, отобедать? – предложила я, – погода хорошая, так и манит насладится теплом.

– Я занят, Иалея.

Сухие ноты в тоне, заставили напрячься меня еще больше.

– Вы появились в не самый подходящий момент. Сейчас мы заняты тем, что отправляем большую поставку речной рыбы в Хрустальный город.

– Я не хотела отвлекать.

– Вы не отвлекли, у меня была пара минут на общение с вами.

Арнас шустро распахнул дверь кабинета, выдворяя меняя отправиться восвояси. Шумные голоса тут же оглушили.

Я, стараясь не задерживать супруга, направилась сразу к ступенькам, чтобы норовисто покинуть «Рыбное предприятие Иствудов».

Молодой мужчина проводил меня до самого крыльца, оглядел окрестности шустрым взглядом и посмотрел в мою сторону.

– Вам понравился мой сюрприз? – спросила я, вглядываясь в лицо супруга.

Волосы слегка растрепал ветер, губ коснулась еле заметная ухмылка.

– Моя простодушная женушка, вы удивили меня. Просто, на будущее, если вдруг захотите приехать с таким вот визитом, имейте в виду, что я могу быть занят. Поэтому, подумайте несколько раз, прежде чем сделать такой сюрприз. А теперь, идите, – Арнас шустро подтолкнул меня к карете, – увидимся позже.

Когда экипаж тронулся, я почувствовала, что задыхаюсь.

Представив стены своих покоев, я схватилась за горло кожаными перчатками. Новыми и без намека на потертости.

Холод, холод, один сплошной холод, окутывал меня.

Я так хотела тепла. В глубине своего сердца, я желала вспомнить вкус этого настоящего ощущения любви, который мне когда-то давали мои родители.

Я смутно помнила это время, но оно было такое улыбчивое, радостное и спокойное.

В нашей семье, все любили друг друга и заботились с таким пониманием и теплотой.

Отец любил матушку, и она его любила, да так сильно, что отправилась за ним следом, не желая бороться с горячкой. Они ушли вместе, рука об руку.

Я не винила их в этом. Значит, таковой была моя судьба, чтобы моим воспитанием занялась тетушка Имелина, женщина крайне холодная ко всему и всем.

Я, по наивности надеялась, что обменявшись брачными чашами с Арнасом, я снова смогу ощутить любовь.

Но как я ошибалась!

Я не знала и не понимала, что могло пробить стену, которую выстроил молодой человек между нами.

Даже букет цветов, он так удивился, словно и не дарил мне его.

А если?

Если, это не он? А, госпожа Эмма, например?

Вдруг стало тяжело дышать, и я с силой ударила по стенкам кареты, чтобы возница остановился.

Мне срочно нужно было пройтись, неважно где, только бы не ощущать пространство экипажа, где четыре стены давили на меня, будто я была в клетке, которая везла меня точно в такую же клетку, только золотую.

Открыв карету, я вдохнула жадный глоток воздуха и сказав вознице, чтобы ждал меня здесь, пока я недолго прогуляюсь, пошла куда глаза глядят, распахнув темно-синюю новую накидку с выкрашенным в голубой мехом, приятно щекочущим мне кожу на шее.

Возница остановил возле небольшого выступа на берегу реки, огороженного белой балюстрадой.

Тут стояло несколько лавочек и можно было неплохо провести время, вдали от суеты города, наслаждаясь видами другого берега, вглядываясь в стоящие деревья и дома.

У воды ветер, как сумасшедший танцор, раздувал полы моего платья, как и накидку, пока я вдыхала ароматы холодного месяца. Пахло поздними цветами, рекой, жухлой листвой и сладкой выпечкой из соседней пекарни.

Аромат напомнил мне время, когда мама по-хозяйски входила в кухонные помещения и пекла потрясающие пирожки со сладким картофелем, грибами, а также с рыбными потрохами и яйцами.

Пальчики оближешь!

Потом, я сладострастно объедалась выпечкой, запивая все ягодным взваром и довольная укладывала голову на ее плече, пока женщина читала мне сказания про самые красивые и добрые миры, где все люди были дружны и счастливы и любили друг друга.

Чувство смятения, после таких ласкающих меня воспоминаний, навалилось на меня новой волной.

Арнас меня не любил. Он вообще ничего не чувствовал ко мне.

Мой разум отчетливо дал мне это понять, но сердце, ох мое верующее сердце, продолжало тянуть покрывало на себя.

Я хотела надеется, что мой супруг оттает и мы еще ощутим взаимные потоки любви.

Не удержавшись, я все же покинула смотровую площадку и целенаправленно отправилась в лавку пекаря.

Внутри ароматы выпечки кружили голову.

Решив, что и куплю пирожки не только себе, но и Арнасу, я тут же попрощалась с этой идеей, представив его недовольное лицо.

Вдруг он не ест мучное и выскажет мне потом, что я везде лезу и делаю глупости от незнания?

Взяв хрусткий бумажный сверток с пирожками из рук улыбающегося пекаря, я уже направилась к выходу, как лоб в лоб столкнулась со знакомым мне лицом, которое бы узнала, даже спросонья.

Фарфоровая кожа, еле заметный румянец, голубые как воды озер Веси глаза и пепельного цвета волосы.

Истер.

В моем встревоженном мозгу просквозила мысль пойти мимо, сделав вид, что я не узнала ее, но девушка на секунду задумавшись, остановила меня взглядом и улыбкой.

– Госпожа Иствуд.

Истер сделала довольно-таки заметную паузу, совершенно не постеснявшись осмотреть меня сверху вниз.

Мой внешний вид сегодня, ничем выдающимся не отличался. Никаких там юбок по фигуре и истоптанных ботинок.

Новое платье насыщенного голубого оттенка с пышной юбкой, отлично сочеталось с темной накидкой с мехом.

– Да? – я немного картинно удивилась, стараясь скрыть возникшее напряжение, не забыв прищуриться, будто я пытаюсь вспомнить что за красивое создание передо мной.

– Боюсь, вы меня не помните, – усмехнулась девушка, совершенно не показывая неловкости. Наоборот, она была вполне себе уверена. – Я, госпожа Блю. Мы встречались несколько дней назад в таверне «Речная заводь».

– Да, – кивнула я, прижав кулек с пирожками плотнее к груди, словно защищаясь, – я помню вас.

– Это лестно, – произнесла она горделиво. Ее голос напомнил мне звон колокольчиков, плавно покачивающихся на ветру. Мелодично и складно. – Как вам роль супруги? Уже привыкли?

– Прошло пока слишком мало времени.

Истер улыбнулась. Задумчиво и как мне показалось, нервно. Ее лицо, очень утонченное и нежное, можно было описать милым, но это было лишь первым впечатлением и скорее всего, неверным. Внутри таилось что-то наглое, давящее и беспринципное.

С ее хрупкой внешностью, можно было слагать сказания, где она была главной героиней романов о любви.

– Конечно, – кивнула Истер, – к такому прекрасному дому нужно привыкнуть. И не только к дому. Семья Иствудов очень известна, нужно быть очень осторожной, чтобы ни в чем не попасть впросак.

– Благодарю за ценные советы, госпожа Блю. Вы столь любезны, что делитесь со мной тем, что важно для меня на данный момент.

– Я знаю как вам не просто, – девушка на минуту замолчала. Ее губы растянулись в легкой улыбке. – Не буду лукавить, ненавижу это качество, но вы же сами понимаете, что переехав из вашего дома, вы действительно ощущаете себя неловко. Как говорят в сказаниях? – Истер театрально приподняла одну бровь, – из грязи в князи?

– Смотрю, вы очень начитаны, – не сдержалась я от колкости, – это похвально. Думаю, вы интересный собеседник и можете поддержать беседы на любые темы.

– Вы очень добры, госпожа Иалея. Я действительно стараюсь заинтересовать. Особенно, это касается мужчин. Поверьте, – Истер подошла ко мне чуть ближе, сократив между нами положенное расстояние и мне вдруг показалось, что еще миг и она меня укусит. – Пресность и скучность в отношениях, никогда ни к чему хорошему не приводила. Мы как женщины, должны уметь распалить пожар в сердце мужчины.

– Госпожа Истер, как мне повезло, что я встретила вас, – не удержалась я от иронии, – вы сказали мне столько дельных советов, чтобы мой супруг уж точно не заскучал. Думаю, сегодня, мы почитаем какую-нибудь книгу вместе, греясь у камина в тепле и уюте, а потом займемся чем-нибудь еще более увлекательным.

По лицу девушки пробежала нездоровая тень. Истер осклабилась.

– Вы думаете, вы сможете заинтересовать господина Арнаса? – девушка даже не удержалась от смешка, решив больше не показывать хорошие манеры.

– А почему вас так беспокоят наши с ним отношения?

– Все просто, госпожа Истуд. Я хорошая и давняя подруга Арнаса. Он с теплотой и любовью относится ко мне, также, как и я к нему и поверьте, никакие невзгоды не смогут навредить нашей дружбе.

Внутри меня что-то нехорошо щелкнуло.

Это что, намек?

В ушах девушки сверкнули сапфиры. Ее улыбка на лице, тоже стала сверкающей и горделивой.

– Мне стоит только порадоваться, что у вас есть такие преданные друзья, госпожа Блю.

– А у вас они есть? – ответила вопросом на вопрос девушка.

Я сдержанно улыбнулась.

– Так уж повелось, что моими друзьями являются родственники и парочка знакомых девиц из благородного дома.

– Печально, – вздохнула девушка.

– Вы хотели стать мне подругой?

– Не хочу быть грубой, госпожа Иствуд, но мне, кажется, мы не сойдемся характерами и, помимо этого, я буду ощущать пропасть, между нами.

– Что это за пропасть? Вы не могли бы объяснить более подробно?

Я была вежлива, но все внутри меня так и желало схватить кусачую девицу за шею.

Вот бы удивилась моим мыслям тетушка Имелина. Она бы никогда не могла бы подумать, что в моей безобидной голове могут скрываться такие мысли, совершенно не подходящие для воспитанницы благородного дома.

– Скажем, – продолжила Истер, подбирая слова, – мы словно на разных берегах реки Ванды. Это не касается манер и воспитания, но по мне, вы отличаетесь и этим, тоже. Разные слои, вы понимаете, о чем я говорю?

– Не совсем, но догадываюсь, госпожа Блю. Странно, – я сделала вид, что я задумалась, – мне казалось статус госпожи, у всех одинаковый и, если вдруг вы плохо осведомлены, род Беннет, как и род Келлет, это моя родная фамилия, тянутся далеко в прошлое.

– Этого мало, – мелодичный звон голоса Истер действительно, завораживал, если бы не колкость, – главное, сила рода сейчас.

Я улыбнулась, продолжая стараться держать себя уверенно, а никак забитая мушь, которая бежит от звука туфлей.

– А род Блю, я что-то не особо слышала о нем.

– Он известный, очень! Мой отец владеет рыбным промыслом такого же большого размера, как и Иствуды. Они, немного конкуренты в этой теме.

– Я понимаю.

Разговор стал раздражать. Словно мы с Истер, мерились статусом у кого слово «госпожа» звучит четче и госпожистее.

– Ладно, мне нужно вас покинуть, госпожа Блю. Приятно было повидаться. Приезжайте в гости.

– Несомненно, – поддакнула девица, – купили пирожки? Здесь они замечательного вкуса.

– Да, захотелось вспомнить вкус детства.

– Будьте осторожны с мучным, вижу у вас есть склонность к полноте, а как я знаю, мужчины типа Арнаса, терпеть не могут пышные формы.

– О, не стоит беспокоиться о моей фигуре, я всегда славилась прирожденной стройностью, но спасибо за предупреждение. Я отдам эту выпечку моему дорогому супругу, он будет рад. Как раз, я еду с его конторы и мой драгоценный Арнас, попросил купить ему пирожки со сладким картофелем. Вечером он будет счастлив!

Лицо Истер слегка перекосилось.

– Да? Как мило! – произнесла она сквозь зубы, будто процеживая слова через сито. – Не припомню, чтобы он любил с картофелем.

– Вкусы могут поменяться, после обмена брачными чашами. – Я картинно вздохнула, – до встречи госпожа Блю.

Истер задумчиво кивнула, подходя к прилавку.

Когда я оказалась в карете, то постаралась отдышаться.

Я вела себя очень уверенно и это радовало. Такой обычно была моя мать. Стойкая, сильная и не дающая себя в обиду никому.

Это радовало!

Но другой момент расстраивал. Я чувствовала кожей неравнодушие Истер к Арнасу.

Неужели, они?

О, нет!

Я даже думать об этом не могла!

Мы обменялись брачными чашами, а это значит очень многое. Это как поклясться перед богами в любви и верности.

Арнас, при всей своей холодности, просто не мог так поступить.

Я даже и мысли не хотела такой допускать, внутри себя продолжая тешить надеждами о его любви ко мне.

Эта Истер, могла говорить все что угодно и думать все что угодно.

Возможно, у них что-то и было в прошлом, но сейчас все иначе.

С ворохом мыслей, словно я перепутала клубок с нитками, я вернулась домой.

Вечером, младший Иствуд шустро влетел в свои покои, раскатисто хлопнув дверью и бойко отправился в купель, сразу же раздав всем хлесткие указания.

Пока Арнас мылся, а прислужницы шустро бегали в гардеробную и обратно, собирая в дорожный ридикюль вещи, Вилметта доложила мне что господин уезжает по делам.

Я нахмурила брови и ждала выхода молодого человека из купели.

Он вышел, вместе с облаком пара, с полностью обнаженным, мужественным торсом и полотенцем на бедрах.

– Арнас, вы куда-то уезжаете?

Молодой человек отвернулся. Я сразу уловила как напряглись его плечи.

– Вы словно тень следуете по моим пятам, Иалея, – раздражено произнес он, – на работе, дома. Странно, что вы не стояли надо мной в купели, пока я мылся.

– Я просто хотела поинтересоваться. Госпожа Эмма не говорила мне, что вы куда-то едете.

– Представьте себе, события молниеносно поменялись. Мне необходимо быть на нашем промысле, недалеко от фьорда Северный Капкан. Меня не будет пару дней. Всего лишь. Мы даже не успеем соскучиться друг по другу, – слащаво ухмыльнулся молодой человек, скидывая полотенце и оказываясь в полном неглиже.

Я мигом покраснела, ощущая себя неловко. Он был мне супругом, но и одновременно каким-то, совершенно чужим человеком.