– Секундочку! И встав с кровати, вышла сама, делая знак Гарри, следовать за ней, направилась в соседнюю комнату. Это был кабинет Сержа. Лана повернула ручку и открыла дверь, но, едва переступив порог, на секунду остановилась. Едва уловимый запах ушедшего счастья стремительно пронесся перед ее лицом и так же быстро растаял. После смерти Сержа она ничего здесь не меняла и никогда не собиралась. Даже если у нее когда-нибудь будет очень много денег, и она будет в состоянии отремонтировать и перестроить весь этот дом, этой комнаты не коснется рука даже лучшего дизайнера мира! И несмотря на то, что дверь в нее никогда не была закрыта на замок, все домочадцы понимали, что эта территория для них закрыта. И только Софочка два раза в месяц заходила сюда на цыпочках, с ведром воды и тряпкой, чтобы аккуратно протереть пыль и так же беззвучно удалялась. Лана всегда слышала эти осторожные шажочки, но она никогда не показывала виду Софе, что знает ее маленькую тайну, а Софочка понимала, что Лана все знает и тоже молчала.
В комнате было темно, и Лана привычным движением руки щелкнула выключателем, безошибочно попав в него пальцем с первого раза. На потолке плавно разгорались лампочки в старинной люстре. Хотя называть ее старинной, как и всю обстановку этой комнаты было бы слишком амбициозно. Всего полвека назад интерьер этой комнаты считался одним из модных. На окнах весели плотные портьеры, через которые не пробивался ни один лучик дневного света. При жизни Серж уезжал на работу рано утром, когда Лана еще спала, а приезжал поздно вечером, так что не было необходимости в дневном свете. Вот и сейчас Лана даже не подходя к окнам пробралась к рабочему столу Сержа и уселась в компьютерное кресло, это был единственный предмет мебели, который не сочетался с обстановкой всей комнаты, его подарила Лана Сержу на его последний юбилей. Устроившись по – удобнее, она посмотрела на Гарри. Он робко переминался с ноги на ногу и, с любопытством ребенка, рассматривал единственную комнату в доме, где он ни разу не был за восемь месяцев проживания в нем. Лана его не торопила, ей самой было очень уютно и спокойно здесь, как будто незримое присутствие любимого мужчины продолжает охранять ее от всех невзгод и сложностей жизни, даже после его смерти. Одну стену этой квадратной комнаты полностью занимали книжные шкафы, они тянулись от стены к стене, от пола до самого потолка, высотой около четырех метров и это объясняло наличие стоящей рядом стремянки. Библиотека у Сержа была очень богатая, а так как ее собирали люди трех поколений, еще и очень дорогая. Любой грамотный человек мог найти здесь для себя что-нибудь интересное. Серж восхищался Гоголем и Чеховым, Буниным и Набоковым. Читал много научной литературы, не представлял себе дня без свежей газеты или журнала. А когда Лана сидя с ним поздними вечерами, спрашивала какое-нибудь заумное словечко из кроссворда, он с довольным видом доставал нужный том Большой Советской Энциклопедии и находил для нее ответ. Лана была далеко не таким начитанным человеком, единственное, что она всегда обожала, так это детективы, к которым Серж, напротив, испытывал ровные чувства и читал их только на английском языке, чтобы не потерять разговорную практику. В его библиотеке, конечно, были полные собрания сочинений А. Конандойля и А. Кристи, но любимыми авторами Ланы были Чейз и Рекс Стаут, она читала их запоем. И всегда считала, что детектив написан удачно, если ей и самой приходилось поломать голову над сюжетом, и, радовалась, как ребенок, когда, опережая детективов, сама раскручивала сложное дельце. Серж поощрял любое Ланино увлечение. Если она хотела рисовать, он покупал ей альбомы, краски и кисточки. Если она вдруг решала заняться разведением комнатных цветов, то он был счастлив, принося ей после работы новые цветочные горшки. Любая ее прихоть, если и не вызывала горячего одобрения супруга, то уж точно никогда не принималась в штыки. И он, регулярно покупая себе очередную новинку в книжном магазине, обязательно старался приобрести и что-нибудь для Ланы. Вот только, если Лана сама покупала где-нибудь в палатке отечественный детективчик новомодной писательницы, обложки которых рекламировались на каждом углу, он недовольно морщин нос и, стараясь перевести свое пожелание на шутку, говорил ей:
– Ты, уж только спрячь его куда-нибудь, а то мои друзья будут надо мной смеяться!». Лана улыбнулась, вспомнив эти слова Сержа, и пригласила Гарри присесть на стул, который стоял у стола Сержа. Гарри неуверенными шагами подошел к стулу и сел на краешек, как будто бы в чем-то провинился. Он даже не спросил, зачем он так срочно понадобился хозяйке, а пристально уставился на пожелтевшую от времени крашеную стену напротив книжного стеллажа. Там в рамах из дешевого багета, висело три мужских портрета.
– А это кто? Спросил Гарри, не отрывая от них взгляда.
– Бунин, Хемингуэй и Че Геварра. Спокойно ответила Лана и вспомнила, как она смеялась, когда Серж рассказывал ей о роли этих портретов, которую они играли в его бунтарской молодости. Каждый раз, когда он, еще, будучи студентом одного из самых престижных технических ВУЗов Столицы, являлся домой за полночь и не трезвым, а строгий отец поджидал его, сидя на табуретке у входной двери и начинал ему читать воспитательные лекции, то всегда подобные истории заканчивались одинаково. Обиженный Серж быстро шел в свою комнату, снимал эти портреты со стены, они тогда еще были прикреплены к ней на канцелярские кнопки, бережно сворачивал их в рулончик и, не говоря отцу ни слова, уходил из дома прочь. Конечно же, на следующий день он виновато возвращался домой, просил у родителей прощения и уверял их, что такое больше не случиться и возвращал эти портреты на свои места. Но проходил какой-то отрезок времени, и ситуация в точности повторялась. И только через год после смерти отца, когда встречать его по ночам уже было не кому, да и перевоспитывать было не зачем, Серж заказал для этих трех, изрядно потрепанных листов бумаги, у знакомого художника рамки и вставил их под стекло.
–А-а-а! Протянул значительно Гарри, как будто эти имена ему о чем-то говорили и внимательно посмотрел на Лану.
– Так, вот, Гарри! Начала не решительно Лана и, облизнув сухие губы, осторожно выбирая слова, чтобы он понял ее правильно, сказала:
– Мне тоже не дает покоя это дело с таинственным исчезновением сына одного из самых богатых людей нашего поселка. И я намерена, во что бы то ни стало, разгадать эту загадку, но без твоих связей с полицией мне не обойтись. Ты мне поможешь?
– Не вопрос! Чем могу! Ответил довольный Гарри, так как не ожидал найти в лице своей хозяйки единомышленника. Но, почесав переносицу, добавил:
– Только во всей этой истории есть одна проблема…Слишком много желающих получить обещанную награду, поэтому каждый, кому что-то известно не договаривает и гребет под себя.
– Ну, это то, как раз не проблема. Здесь важно правильно построить систему уравнений, а уже с помощью нее будем искать неизвестные, путем логических размышлений, исключений и построения цепочек. Посмотрев на то, как Гарри морщит лоб, пытаясь понять то, что она ему говорит, Лана поспешила его успокоить:
– Ну, ты не грузись. Это буду делать я. А твоя задача собирать все известные достоверные сведения. А слухи и сплетни нам всегда принесет на своем хвостике бдительная Софочка. Так же нам понадобится доступ к криминальной лаборатории полиции.
– Вот это то, точно не вопрос! Дело о пропажи мальчика и побеге рецидивиста Лукина, по кличке Лука объединили в одно производство, начальство считает, что они связаны. Его ведет подполковник Кручинин, он мой бывший напарник и хороший друг, когда я угодил в госпиталь, так это я его пулю принял на себя. Выходит, я ему тогда жизнь спас. Это я с ним разговаривал по телефону сегодня днем, хотел знать, насколько может угрожать этот побег вашей жизни. Лана снова вопросительно посмотрела на него.
– Ну, а как же я смогу жить спокойно, если буду думать, что самые близкие мне люди находятся в опасности! У меня ведь кроме вас никого нет на этом свете. Но вы можете спать спокойно, я буду охранять ваш сон, и достал из-за пазухи начищенный «Кобальт». Лана протянула руку к холодному металлу, но Гарри быстро убрал его обратно.
– Все так серьезно? – Взволновано спросила Лана.
Гарри слишком долго чесал переносицу, но Лана не сводила с него глаз.
– Как я понял, выводы ты все равно будешь делать сама, а моя задача предоставить тебе достоверную информацию. Лана подумала, что приятно иметь дело с человеком, умеющим не только командовать, но и точно исполнять приказы. Достала из ящика стола ручку и чистый лист бумаги, разделила его ровной линией пополам и приготовилась слушать.
– Сегодня днем пришел в себя раненый конвоир и вот, что он рассказал. Машина, конвоирующая рецидивиста Луку, выехала рано утром из изолятора временного содержания, чтобы без пробок и проволочек доставить его в здание суда. Лука вел себя спокойно, но наручники ему все равно надели. Дорога была не очень дальней и практически пустой, поэтому шофер не торопился, когда до города оставалось километров шесть, то перед поворотом на «Зеленые холмы», на лобовое стекло их машины, как черт из табакерки вылетела молодая женщина. После удара она как-то странно перекувыркнулась и упала под колеса, шофер едва успел резко затормозить, чтобы не переехать ее. Когда понял, что женщина не шевелиться, то вышел проверить, жива ли та и наклонился над ней. С заднего сиденья автомобиля конвоирам было видно только спину склонившегося шофера. Они подождали еще минуту, но тот так и не поднимался. Тогда старший конвоир велел ему доложить о случившимся в ближайшее ОВД, а сам осторожно вышел из машины, и направился к лежащим неподвижно на земле женщине и шоферу. Пока пострадавший разговаривал по рации, то увидел через стекло машины дуло пистолета, направленное ему в голову. Потом была вспышка и больше он ничего не помнил. Только, когда его допрашивали, то ему сообщили, что старший конвоир был убит, а Лука сбежал. Приехавшие на место преступления наряд полиции и команда РЭС…Лана вопросительно взглянула на Гарри, который как она уже успела заметить в определенных случаях, говорил, так как будто бы составлял протокол.
– Ну, РЭС – это региональная экспертная служба, ее создали совсем недавно для раскрытия сложных и особо тяжких преступлений, она оснащена всем необходимым оборудованием для проведения криминалистических и судебных экспертиз.
– Это, как в CSI? Отчего- то радостно спросила Лана.
– Что? Что? – Не понял Гарри. И Лана поняла, что ее вставка была неуместной.
– Прости, пожалуйста, продолжай! Очень интересно!
– Так, вот из отчета наряда полиции следует, что на месте преступления была обнаружена полицейская машина, в которой находился только раненый в голову младший конвоир, труп старшего конвоира найден рядом с машиной, он был застрелен в спину. А также перед машиной находился труп шофера, заколотого прямо под сердце. Ни одного орудия преступления найдено не было. Но куда более интересный отчет представила экспертная служба. Благодаря которому, заметь, были сняты все подозрения в соучастии в организации побега с младшего конвоира. Во-первых, рядом с телом убитого шофера была найдена лужица крови, не принадлежащая ему и человеку вообще! Гарри с удовлетворением посмотрел на слегка растерянную Лану и продолжил:
– Кровь принадлежала мелкому млекопитающемуся животному, типа кошки или зайца!
– Ну и что же, прыгнула бедолага на машину, поранилась и ускакала в лес!
– А вот и нет! В этой лужице криминалисты нашли прядь человеческих, а именно женских волоса! Причем, блондинка была натуральная, редкость в наше время. Слегка отклонился от темы Гарри.
– Так может их ветром надуло? – продолжала спорить Лана, что очень заводило Гарри.
– Нет! Они были прижаты локтем шофера и их фолликулы остались целыми, что говорит о том, что они были вырваны с головы убийцы.
– А почему решили, что убийца – это именно та женщина?
– По технике удара! Такой удар можно было нанести только, лежа на спине, и не имея возможности замахнуться, а так как удар был очень сильным и точно рассчитанным, то его мог совершить только человек, виртуозно владеющий ножом. Более того эксперты зафиксировали очень необычную форму лезвия и сделали анализ частиц металла из раны убитого. Так там сталь буланая, ковка, серебрение.
– А во-вторых?
– Второе их заключение, не менее интересно, чем первое и тоже касается орудия убийства! По пулям, извлеченным из тела убитого конвоира, и обшивки автомобиля была установлена марка пистолета, из которого они были выпущены. И тут Гарри набрал полную грудь воздуха и на одном выдохе сказал:
– Это был Маузер М1910! Лана решив не показывать Гарри свою некомпетентность, чтобы не потерять авторитет руководителя, нажала на кнопку системного блока старенького компьютера Сержа и прикурила сигарету. Его начищенная пепельница стояла на своем месте. При жизни Серж тоже очень много курил, и они дымили на пару с Ланой, как два паровозика.
– Очень интересно! Сказала Лана, набирая в поисковике «Маузер М1910» и прочитав про себя всю информацию о марке этого пистолета, вслух произнесла только фразу: «Часть этого орудия оказалась в Советском Союзе в начале тридцатых годов и получила распространение среди партийного и военного руководства… Да, уж! Тоже очень занятный экземпляр! Можно подумать, что побег организовывал не заурядный коллекционер оружия! Так что еще обнаружили эти ребята?
– Ну, особенного то ничего больше. Сказал слегка разочарованный Гарри и почесал переносицу.
– Только то, что пуля, ранившая конвоира, изменила траекторию полета из – за толстого стекла машины, а если бы стекло было обычным, то ему бы попали точно между глаз.
– Ага, а если бы оно было бронированным, то вообще бы не ранили! А если бы они не нарушили инструкцию по конвоированию, то все бы и живы, остались, и преступник бы не сбежал, и мальчишка, может быть, был бы сейчас дома и уплетал чипсы с колой своими платиновыми брегетами!
– А с чего ты взяла, что эти железки во рту у пацана из платины?
– Понимаешь, фотографию мальчика для листовки отсканировали и напечатали, при помощи дорогого цветного лазерного принтера. В свое время, мой покойный муж приносил домой такие снимки различных электронных схем и узлов, ему было интересно показывать их мне, а я делала вид, что мне интересно их рассматривать, потому что он был очень увлечен своей работой. А как тебе, надеюсь, известно в электронных схемах очень широко используются драгоценные металлы. Так вот, я знаю, как на таких снимках выглядит серебро, золото и платина, и даже тантал и ниобий!
– Что? Что? Спросил очень внимательно слушавший Лану Гарри.
– Это не имеет отношения к делу. Быстро ответила Лана, сообразив, что ее слишком занесло, добавила
– И очки у него, кстати, в золотой оправе!
Затем Лана склонилась над листом бумаги и сделала несколько пометок в левом столбце. Гарри, молча, наблюдал за ней.
– И так, Гарри, запомни, а лучше запиши и она открыла ящик стола, чтобы достать листок бумаги…
– Знаешь, Лана, может быть, я не знаю, что это за две такие дорогие хреновины, которые ты назвала после золота и платины, но память то у меня …очень натренированная. Я всего лишь один раз забыл, где поставил растяжку, и это чуть не стоило мне головы. Он машинально дотронулся до шрама на лице. Так, что будь спокойна, с тех пор я хорошо все запоминаю, и мне шпаргалки не понадобятся. Обиженно перебил ее Гарри.
– Это здорово! Сказала Лана и, улыбнувшись, продолжила. Мне нужно прочитать самой уголовное дело этого Луки, а также знать все о его прежней преступной деятельности. Еще я бы хотела сама поговорить с раненым конвоиром. В какой больнице он находится?
– О! Тебе повезло! Он у Тао! Это была ближайшая больница, куда его доставила скорая!
– Очень хорошо. Значит, этот вопрос я решу с ним. Теперь о мальчике. Мне уже сегодня понадобятся последние фотографии его и родителей, а также общая фотография класса и телефон его бывшей классной руководительницы.
– Сегодня Кручинин дежурит в доме Гольдбергов, так что с этим тоже проблем, думаю, не будет.
– Отлично! Сказала, довольная собой, Лана и щелкнула зажигалкой. А ты, знаешь, пригласи-ка своего друга к нам на ужин! Давно у нас гостей не было!
– Ладно, узнаю во сколько он освободиться и приглашу. «Приятно иметь дело с человеком, который не задает лишних вопросов, даже если ему это очень любопытно! Я бы так не смогла»– Подумала Лана и уже хотела предложить Гарри пойти в столовую, выпить чаю перед представлением, как Гарри воскликнул
– А! Чуть было не забыл! Еще, когда осматривали место преступления, криминальная служба обнаружила в овраге, рядом с дорогой странный след. Трава была примята, каким-то тяжелым предметом в форме кольца, диаметром полтора метра. Сам предмет обнаружен не был, и как преступники могли его унести, тоже не понятно, никаких следов машины и любого другого транспортного средства там не обнаружено. А по характеру вмятин экспертиза установила, что он весил около ста килограмм!
– Ого! Значит, завтра с утреца прокатимся мы с тобой по этой дорожке. Нужно будет самим все посмотреть. И Лана облизнула губы.
– Не вопрос!
– А сейчас скажи всем, пожалуйста, что пьем чай и выдвигаемся! А то времени то уже пятый час, а нам еще к Гольдбергам нужно будет заскочить.
– Ага! Сказал Гарри и вышел, прикрыв за собой дверь. А Лана, воодушевленная, тем, что она может быть еще не такая уж и бесполезная, какой она привыкла себя считать в последнее время слишком поторопилась встать из- за столом. Резкая боль, словно электрический ток пробежал по всему телу, она пошатнулась на пятках и снова села, только кресло предательски покатилось назад, и лана медленно сползла на пол. Необъяснимая обида на весь мир нахлынула на нее внезапно, гримаса боли исказила ее лицо, слезы брызнули из глаз, и Лана разревелась навзрыд, как избалованный ребенок, у которого отобрали конфетку перед обедом. Она плакала, сидя под столом и говорила вслух
– Ежик! Ну, как ты мог оставить меня одну в этом страшном мире? Ну, скажи мне, как ты мог так поступить со мной? Она достала из кармана пачку сигарет и зажигалку, прикурила, но вскоре от слез, ручьем льющихся по ее лицу, сигарета намокла и потухла. Ей ничего не оставалось делать, как самой выбираться из-под стола. Она сунула мокрую сигарету под батарею, а сама, встав на четвереньки, стала искать взглядом ходунки, но вспомнила, что она заходила сюда с Гарри и ходунки остались в комнате. Со злости решила лягнуть это противное кресло, но промахнулась и ударилась со всей силы щиколоткой об батарею. От новой боли, слезы прекратились, она представила, что смотрит на себя со стороны и, рассмеявшись истерическим смехом, поползла к двери. Когда она выползла из кабинета, и на всех четырех направилась в свою комнату, со второго этажа спускались в столовую Тао и Камилла, они о чем-то весело переговаривались, и Лана замерла на месте, чтобы ее не услышали. Когда они скрылись в столовой, Лана, словно метеор, доползла до своей комнаты, там по кровати, быстро поднялась на ноги и, подтянув к себе ходунки, решительно направилась в столовую. Уже, подходя к ней, она постаралась сделать себе довольное выражение лица и со словами: «Ну, что все готовы?» вкатилась в столовую. Все сидящие за столом, повернули к ней головы и застыли … У Софочки упала ложечка, Гарри поперхнулся бутербродом, а Камилла просто открыла рот. Дуся, мирно дремавшая на подоконнике, приоткрыв один красивый светло оливковый глаз, проснулась и, спрыгнув с подоконника, прошла царской походкой на кухню, мимо Ланы, недовольно мяукнув.
– Что с вами? Испугано спросила Лана!
– Ну, ты, блин, подруга, даешь! И, на хрен, я с тобой почти час провозилась! Отозвалась Камилла.
– А в чем дело?
– Ты, когда себя последний раз в зеркало видела?
– Когда ты мне показывала!
– Нет! Я не поленюсь! Сейчас принесу! И она бегом поднялась по лестнице в свою комнату. И точно не поленилась. Сняла со стены и осторожно несла в руках большое зеркало. Поднесла его к лицу Ланы и зло сказала
– Вот! Полюбуйся, что ты сделала с моей работой!
Из зеркала на Лану смотрело какое-то разрисованное чучело. Вокруг глаз чернели круги из туши для ресниц, которые стекали к уголкам губ и, смешавшись с румянами, тональным кремом и помадой образовывали разноцветные круги на щеках и подбородке.
– Да. Сальвадор отдыхает. Серьезно заключила Лана, и посмотрев на Камиллу жалобно попросила
– Ну, сделай же что-нибудь!
– Что? Иди, умойся! Уже пора выходить, а то опоздаем к началу!
– Я не могу! У меня все болит! Закапризничала Лана. Тао умоляющим взглядом посмотрел на Камиллу, и та пошла к себе, прихватив зеркало. Лана тем временем залпом выпила свою чашку чая и прикурив сигарету, уставилась на Тао
–Дай!
– Что? Искренне удивился китаец.
– Красивую и вкусную таблетку! Дай!
– Тебе больше сегодня нельзя, ты и так выпила больше нормы в три раза.
– Дай! А то я скажу, что умираю, и тогда никто не пойдет в цирк! Так, что не доводи до греха! Дай! Тао понимал, что Лана так не поступит, но где-то далеко в глубине души он знал, что она сможет. И тяжело вздохнув, поднялся и пошел за саквояжем. В это время спустилась Камилла. Она была в дорогих черных брюках и очень стильной вязаной красной кофточке, аккуратно причесанные волосы украшала свежая роза в тон кофте и помаде, только шлепанцы никак не вписывались в эту красивую картинку, словно с обложки модного журнала. В одной руке она держала большой блестящий пакет, а в другой мокрое полотенце.
– Туши сигарету! Давай свое лицо! И Лана послушно вытянула шею и зажмурила глаза. Через минуту все было готово и она, подтянув Камиллу за рукав к себе, благодарно чмокнула ее в щечку. Потом подставила ладошку Тао и, получив, долгожданную таблетку, проглотила ее, не запивая. Осторожно встав из-за стола, Лана обвела всех присутствующих взглядом и сказала
– Все готовы? Ничего не забыли? Деньги, телефоны, сигареты? Счастливый Тао достал и показал всем фотоаппарат. Тогда вперед! Да, Софочка, у нас на ужин будет гость! Ты имей в виду! Все! Поехали! Поехали! До начала осталось двадцать минут, а Гарри еще нужно будет забежать по делу.
– Не нужно! Сказал Гарри, придерживая дверь и пропуская Лану вперед. Я позвонил Кручинину, его, кстати, очень заинтересовала твоя просьба и ход твоих мыслей, и он обещал принести все, что ты просила с собой на ужин. Он будет в 20.00. Мой адрес у него есть.
Эльза радостно прыгала и махала хвостом. «И что она так радуется, глупая псина? Ведь хозяева то уходят». Подумала Лана. «А может быть этому и радуется? А если так, то кто из нас глупая?»
Высокий мужчина, военной выправки, женщина, опирающаяся на странное трехколесное приспособление, красивая молодая цыганка и маленький щуплый китаец сели в большой черный Мерседес, припаркованный, возле дома №13, на Кленовой улице и поехали в сторону Цветочной площади. Проезжая мимо дома с колоннами из белого мрамора все как один повернули головы в его сторону. У этого здания, которое трудно назвать домом стоял белый лимузин, и невысокий коренастый мужчина в униформе доставал из него множество красивых чемоданов и дорогих сумок. В открытые ворота было видно, как хозяин дома медленно ведет под руку молодую стройную блондинку в широкополой шляпе, и по тому, как они прижимались друг к другу и тяжело передвигали ногами, было видно, что их объединяет какое-то одно общее большое горе.
– Видимо, жена только что прилетела. Сделал очевидный вывод Гарри и прибавил скорость. Въезд на площадь был запрещен, поэтому они припарковались на автостоянке и отправились через всю площадь пешком. Цветочное благоухание просто пьянило, и Лана поймала себя на мысли, что курить здесь было бы как-то неуважительно по отношению к тем людям, которые создали всю эту красоту. Дорогу к парку она хорошо знала, они часто гуляли здесь вечерами с Сержем, когда ему удавалось вырваться с работы пораньше. Вдоль узкого тротуара, вымощенного белой фигурной плиткой один за другим, выстроились в ряд торговые салоны и различные ресторанчики, бары и кафе. Здесь можно было круглосуточно купить все от мобильного телефона до бриллиантового колье, кроме булки хлеба, и это всегда возмущало Сержа. А Лана всегда искренне смеялась, наблюдая, как сердится ее муж по таким пустякам, ведь хлеб то как раз в их доме был всегда в отличии от бриллиантов. Они прошли мимо кафе мороженого «Снежинка» и Лана невольно подумала о том, куда отсюда мог по своей воле направиться восьмилетний мальчик. И обратила внимание на магазин приколов, который находился ровно через одно здание от этого кафе. «Будь я на его месте, я бы точно не прошла мимо» подумала Лана и, дернув за рукав Гарри, остановила его, но подойдя ближе, увидела табличку «Учет» и разочаровано прибавила скорость, чтобы не отставать от Камиллы и Тао. А они уже остановились у афиши и внимательно разглядывали ее. Камилла показывала пальчиком Тао в центр афиши и что увлеченно рассказывала ему, а китаец достал фотоаппарат и сфотографировал ее. Лана пробежала взглядом по всем персонажам этой афиши. Она еще, будучи студенткой математического факультета Педагогического Вуза одного из главных промышленных городов Урала, для себя уяснила такое правило «не надо забивать свой ум запоминанием лишней информации, которая никогда может не понадобиться, достаточно запомнить источник, откуда эту информацию можно получить», и всегда его придерживалась. Касалось ли то рецепта блюда или сложной тригонометрической формулы. Так она оправдывала себя перед собой за свою лень. Посмотрев еще несколько минут на афишу, они обогнули ее и вышли к каменным ступенькам, ведущим в парк. Парком это место называли только местные жители, так как сложно было назвать парком коротенькую дубовую аллею, вымощенную такой же фигурной плиткой, как и тротуар на площади, только ярко рыжего цвета. Отчего уже начавшийся листопад казался еще более впечатляющим. Лана вспомнила, как однажды ей захотелось сделать сухой букет из этих листьев, и она все уши прожужжала Сержу, как бы он красиво смотрелся на книжной полке рядом с открыткой Kilauea Volcano, которую ему прислала из Германии его подруга. Лана даже не поленилась покопаться в антресолях со всяким хламом, чтобы подобрать там подходящую керамическую вазочку. На следующий день Серж приехал домой с работы позднее обычного, но с загадочной улыбкой на лице. И прежде, чем они сели ужинать он протянул ей глянцевый журнал по электронике. Ничего непонимающая Лана открыла журнал и оттуда на пол посыпались дубовые листья, самых разных цветовых оттенков. Обрадованная Лана поцеловала Сержа в его колючие усы и, забыв про ужин, скрылась в прачечной. Там она прогладила каждый листочек через газету и при помощи пластилина установила их в керамическую вазочку. Светясь от исполненного желания, счастливая Лана вошла в кабинет Сержа и поставила свое произведение рядом с изображением извергающегося вулкана. А Серж был рад тому, что радуется Лана. Так и до сих пор этот букетик стоит на своем месте в кабинете Сержа, на полке с полным собранием сочинений Л.Н. Толстого. Ступеньки, ведущие в парк, были довольно крутыми и скользкими, от проросшего на них мха. Лана остановилась, думая, как бы ей побезопаснее спуститься. Гарри понял ее без слов и, окликнув Тао, вручил ему ходунки, а сам легко подхватил Лану на руки. Мимо быстро проходила компания молодых людей и одна девушка, поравнявшись с ними, сказала
– А можно к вам в очередь? Но Гарри, не узрев повода для шуток, серьезно отрезал
– Билеты закончились! Девушка, недовольно хмыкнув, проскакала вперед, стуча каблучками.
– Нужно покурить. Сказала Лана, когда Гарри благополучно вернул ее на землю. И вся четверка остановилась, подождав пока Лана прикуривает сигарету.
Аллея быстро закончилась, и они вышли на огромную поляну, засеянную искусственным газоном. Размерам этой поляны позавидовали бы многие футбольные клубы России. Сдача ее в аренду составляла основной самый большой доход администрации президента «Зеленых холмов». Только очень богатые люди могли себе позволить пригласить звезд эстрады, а также знаменитых певцов и рок-групп для выступления на своих юбилеях и свадьбах на эту поляну, поэтому в народе ее так и называли «президентской». Десяток трудолюбивых гостей из солнечного Таджикистана, не покладая рук и, не зная отдыха ни зимой, ни летом горбатились на ней, вычищая каждый квадратный сантиметр этой дорогой территории. В центре этой поляны с помощью грязных тросов был натянут шатер, он был такой ветхий, что сквозь прорехи светились лучики электрического света.
– Страшно подумать, насколько опасно для жизни посещение данного мероприятия. Сказала Лана, рассматривая нищету окружающую шатер старых палаток для труппы, а также стоящих невдалеке трех фур и маленького автобуса, которые если и умели ездить, то наверняка, с помощью какого-то волшебного заклинания. Но поняв, что ее никто не слушает, оторвала взгляд от всего этого убожества. Гарри, Камилла и Тао уже ждали ее у входа в шатер, перед будкой из фанеры, на которой синей масленой краской было написано «КАССА», за низким столиком которой сидел толстый человек с жидкой кудрявой бороденкой и сальными длинными волосами, собранными на затылке в крысиный хвостик. Лана подошла ближе, чтобы рассмотреть цены и приятно поразившись смехотворной цене за билет, хотела уже отойти, как увидела на столе у кассира листовку с портретом пропавшего мальчика, телефон, указанный в низу листовки, был оторван, и это насторожило Лану. Тут подскочила Камилла и весело прощебетала
– Розочка! Нам четыре билета, сдачи не надо! И протянула 1000 рублей.
«Розочка?» Повторила про себя Лана и подумала, что никогда раньше не видела бородатых женщин, это открытие несколько смутило ее, и она уже хотела отойти в сторону, как вспомнила про листовку и, ущипнув Камиллу за бедро, показала ей на стол взглядом. Камилла сразу сообразила, что хотела от нее Лана, она наклонилась перед окошком и, протиснув руку в кассу, пальцем ткнула в портрет
– Тоже интересуешься?
– Да, вранье все это! Зло сказала женщина с избыточной растительностью на лице! Позвонила я им, сказала, что он приходил вчера на первое представление, а они вместо того чтобы хоть рубль дать, сказали, что я все выдумала ради денег! Да еще и полицейский приходил, все расспрашивал, да вынюхивал!
– А ты че? Поддержала разговор Камилла.