– Значит выкуп – не цель! И Лана вычеркнула еще одну строчку. Теперь давайте прощупаем родителей. Вы принесли их фотографии?
– Да, конечно. И Алекс достал из портфеля желтый бумажный пакет. Он вынул из него несколько фотографий и одну протянул Лане. – Вот их последнее совместное фото, сделанное 10 дней назад в аэропорту, когда они провожали супругу банкира Ольгу Гольдберг на Багамы. Лана взяла фотографию в руки и минуту внимательно ее рассматривала. На ней счастливая супружеская пара крепко обнимала единственного ребенка.
– Судя по фото, ясно и без экспертизы ДНК, что это их общий ребенок.
– Почему это? Спросил, внимательно слушавший разговор Гарри.
– Я боялась, что для еврейского ребенка у него слишком европеизированная внешность. Но ее он унаследовал от матери, они похожи, как две капли воды.
– Но это же не значит, что Гольдберг его отец. Сделал вывод Гарри.
– А ты посмотри на ямочку на подбородке отца, точно такая же и у сына, а за нее отвечает специальный мужской ген, это такой же ген, как ген «лысости», если отец лысый, то сын на 100% тоже будет лысым, потому что эти гены передаются от отца сыну вместе с геном пола. Таким образом, у банкира не было повода сомневаться в отцовстве. А как они жили? Что говорит прислуга? Не было ли разговоров о разводе? Какой у них брачный контракт?
Алекс уважительно посмотрел на Лану, было очевидно, что он приятно удивлен логикой мышления, сидящей перед ним женщины, не имеющей никакого отношения к сыскной деятельности.
– Всю прислугу проверяли на полиграфе. Все утверждают, что в семье не было ни то, что скандалов, даже мелких ссор. Они очень уважительно относились друг к другу и очень любили, и баловали сына. Разводиться они не собирались, более того Ольга специально летала на Багамы, чтобы набраться сил и здоровья перед второй беременностью. И предугадав, что Лана спросит, откуда это известно, Алекс сказал, что сам лично беседовал с их семейным врачом, который до вчерашнего дня занимался наблюдением за ребенком после операции. А брачного контракта у них не было, потому что, это был брак двух богатых еврейских семей. Ольгино состояние ничуть не уступает состоянию ее мужа, она хозяйка сети ювелирных магазинов. Так что от развода никто не разбогатеет и не обеднеет.
– Вычеркиваем родителей и прислугу из списка подозреваемых. И Лана провела еще две черты на своем листе бумаги, но, заметив недоумевающий взгляд Гарри, сказала, глядя на него:
– Ну, прислугу же проверяли на детекторе лжи, значит они тоже не причем. Гарри потер переносицу.
– Для выдвижения других версий, нам необходимо проследить действия мальчика до его исчезновения. На чем вы остановились? Спросила Лана у Алекса.
– И так, вчера в 16.00 он вышел из дома и пришел в кафе мороженое «Снежинка» на цветочной площади и пробыл там примерно до 16.30, что подтверждает официантка из кафе. В 16.45 он позвонил гувернантке и сказал, что встретил бывшего одноклассника и задержится, этот звонок зафиксирован в распечатке. Но мои ребята сегодня были в школе, в которой учился весь прошлый год Лева Гольдберг, опросили всех учеников из его класса, даже посетили на дому, приболевшую девочку, все в один голос утверждают, что не видели его все лето. Более того это был последний звонок с этого телефона. На этом вся цепочка обрывается. Сегодня до обеда наш отдел проверил все торговые точки на площади, никто его не видел.
– А не работающие? Смутила своим неожиданным вопросом Лана Алекса и, наблюдая за его надломленным самолюбием, добавила:
– Ну, ничего, это сделали мы с Гарри всего два часа назад. После кафе он отправился в магазин приколов, который находится через одно здание от кафе, это подтвердил продавец и хозяин магазина, а по совместительству счастливый отец, которым он стал вчера в 16.38. И он, действительно, видел, как тот, выйдя из магазина, беседовал с мальчиком его возраста. Дайте, пожалуйста, фотографию его класса.
Алекс достал из конверта большую яркую фотографию, сделанную 1-го сентября этого года.
–Это не то! Недовольно сказала Лана. Нам нужна фотография, сделанная в прошлом году!
– Почему? Хором спросили Алекс и Гарри.
– Ну, он ведь сказал, что встретил, быв-ше-го одноклассника, значит, его здесь нет, как и в школе, в которую вы зря съездили. Ведь Леву, так Вы сказали, зовут мальчика, не переводился в другую школу, а просто временно не посещал эту из – за болезни! И Лана, закурив сигарету, открыла нижний ящик стола и на ощупь перебирала в нем предметы. Наконец, она достала руку из ящика и положила на стол лупу, которой она ни разу в жизни не пользовалась, но стараясь не показывать этого мужчинам, склонилась над фотографией, медленно разглядывая каждого ребенка.
– Его здесь нет! Который час? Спросила Лана и посмотрела на мужчин. У Гарри реакция была быстрее, и он ответил первым:
– Почти 15 минут десятого.
– Нормально. Алекс, звони его учительнице и представь меня кем угодно, лишь бы она со мной поговорила. Лана даже не заметила, как перешла с Алексом на «ты». Алекс набрал номер, включил громкую связь и положил телефон на стол.
– Алло! Ответил молодой кокетливый женский голос.
– Добрый вечер, Анна Викторовна! Это Вас беспокоит подполковник Кучерин. Я Вам звонил сегодня, чтобы предупредить о визите нашего отдела в ваш класс по поводу Левы Гольдберга.
– Ну, что Вы еще от меня хотите! Я и так сегодня выслушиваю весь день жалобы от недовольных родителей…
– Успокойтесь, иначе мне придется Вас вызвать повесткой, лучше уделите несколько минут моей сотруднице!
– Хорошо, но я же ничего не знаю! Ответил женский голос, только на этот раз в нем больше не чувствовалось кокетства. Лана подвинула телефон поближе и строго спросила:
–Анна Викторовна! У кого из ваших бывших учеников есть родимое красное пятно на щеке?
– У Влада Путилина. Быстро ответила испуганная учительница. Но его родители еще в прошлом году перевели в другую школу!
– А почему? Продолжала допрос Лана и кожей чувствовала неловкость и замешательство Анны Викторовны.
– Ну, как Вам сказать…
– Честно и только честно! «Как под присягой, в зале суда!», так и подмывало сказать Лану, но она пожалела и без того напуганную молодую учительницу.
– Вы понимаете, наша гимназия считается одной из лучших в столице. Здесь учатся дети очень богатых родителей, и они, как правило, избалованы и очень жестоки.
– Ясно! Дальше можете не продолжать! Мне срочно нужен адрес Влада Путилина.
– Ну, я не знаю, удобно ли это? Промямлила Анна Викторовна!
– Да, что Вы, в самом деле, не понимаете, что речь идет о жизни и смерти ребенка! Сейчас каждая секунда на счету! У Вас одна минута! Я жду!
– Хорошо, хорошо. Я сейчас постараюсь…
– Время идет! И Лана прикурила очередную сигарету.
– Абельмановская, 5 квартира 312.
– И вот еще, что, Анна Викторовна, не сочтите за труд, позвоните его родителям и скажите, что к ним сейчас подъедут из полиции. Только, пожалуйста, будьте поделикатнее, не напугайте их! Спасибо за помощь!
– Но я… Лана не хотела слышать никаких пререканий и выключила телефон.
– Почему вы еще сидите? Спросила Лана ошарашенных мужчин. – Едем на машине Алекса, с мигалкой. Все вышли в прихожую и Лана крикнула:
– Софочка! Мы в город, приедем часа через два. Так что, ты нас не жди, ложись. И дай, пожалуйста, Алексу пожевать твой волшебный корешок, который ты иногда даешь Гарри, а то вдруг нарвемся на какого-нибудь честного гаишника.
– Таких не бывает. Отрезала Софа и сунула Алексу, что-то завернутое в маленькую бумажную салфетку. На улице было уже совсем темно, и Гарри включил свет во дворе. Эльза, не привыкшая видеть в это время суток свою хозяйку, просто открыла пасть, зевнула и скрылась в будке. Алекс помог Лане сесть, а Гарри сложил ходунки и взял их с собой на заднее сиденье. Полицейская машина завелась с пол-оборота и быстро поехала по пустым улочкам «Зеленых холмов» в город. На выезде из поселка, около будки охранника был опущен шлагбаум и дежурил наряд полиции. И хотя постовой, увидев их машину, отдал честь и велел поднять шлагбаум, Алекс притормозил, вышел из машины и перекинулся парой слов с патрульным. Сидя обратно в машину, по его недовольному виду Лана поняла, что ничего подозрительного за день не произошло.
Сколько себя помнила Лана, она всегда была «совой», то есть, долго не могла уснуть, а утром очень тяжело просыпалась. Она сотни раз, за свою жизнь пыталась сломать этот неудобный жизненный цикл, но он всегда побеждал ее благие намерения. Может быть, это было, потому что Лана слишком себя любила, и в глубине души, была против любого насилия над своим организмом. Этого она не знала, но то, что ночь, всегда была ее любимым временем суток, Лана никогда не сомневалась. Она просто ее обожала! Ночью ей нравилось все. И то, что большинство людей, по ночам спит, и то, что кругом тихо и темно, а эта темнота и тишина, словно обволакивают ее и защищают. Ночью гораздо легче думать и мечтать, строить планы и фантазировать. Даже читать и смотреть телевизор ей нравилось ночью гораздо больше. Она не боялась ночью ничего и никого. А от осознания того, что ее ночью никто не видит, не пялится на ее ходунки, не следит за каждым ее шагом, ей было даже легче передвигаться. Когда, после смерти Сержа ей было совсем не выносимо, она несколько раз, с наступлением темноты, вызывала такси, каталась по ночному городу, покупала себе пива и какую-нибудь вкусненькую ерунду. И возвращаясь, садилась за компьютер Сержа и могла до самого утра переписываться с абсолютно незнакомыми людьми, жаловаться на свою жизнь, выслушивать исповеди других или тупо рассказывать любимые анекдоты. Ночью ей всегда казалось, что она может все и ничего не боится. Ничего, кроме наступления утра!
Вот и сейчас они уже мчались на полицейской машине. Огни ночного города манили ее, а скорость пьянила, прохладный воздух из приоткрытого окна трепал ей волосы и ей казалось, что сейчас она может все, весь мир лежит у ее ног и она счастлива. Когда машина подъехала к дому №5 по Абельмановской улице, Лана взглянула на приборную панель автомобиля. Часы на ней показывали 21.55. Гарри достал ходунки и по многозначительному взгляду Ланы, понял, что он им там не нужен, но, чтобы не услышать этих слов, сказал сам:
– Вы идите, я в машине посижу, а то, что людей зря пугать! Алекс и Лана, молча, согласились и, подойдя к нужному подъезду, Алекс набрал на домофоне число 312 и нажал кнопку «вызов». Лана подумала, что ответить на вопрос: «Кто там?» Но вопроса не последовало, и замок просто щелкнул и дверь открылась. Слава Богу, в подъезде работал лифт, и ей не пришлось карабкаться по лестнице на третий этаж. Когда лифт остановился на площадке и Алекс и Лана вышли, то у приоткрытой металлической двери, с табличкой «312» их ждала женщина в красивом домашнем платье, ее волосы были аккуратно уложены, а на лице не было ни грамма косметики. Она приложила указательный палец к губам и шепотом спросила:
– Вы из полиции? Лана хотела сказать: «Да», но только кивнула головой.
– Умоляю, Вас, тише! Продолжала удивлять женщина. Мне звонила Анна Викторовна, я не знаю, что натворил Владик, но уверяю Вас, чтобы не случилось, его отцу лучше не знать об этом! Он сейчас спит, а вы проходите тихонечко к Владику в комнату, я вас провожу! Алекс и Лана, как можно тише прошли по длинному коридору огромной квартиры, благо ковролин был высокий и приглушал скрип колес ходунков Ланы. Женщина бесшумно открыла дверь, и они зашли в комнату ребенка. На письменном столе, рядом с компьютером приглушенно горела настольная лампа. Мальчик сидел на кровати и испуганно смотрел на вошедшего Алекса и въехавшую Лану. Дверь в комнату закрылась и женщина тихо, почти шепотом сказала:
– Сыночек, ради бога, расскажи все этим людям! И сын поднял красные от слез глаза на мать, а затем посмотрел на Лану и Алекса. Даже приглушенный свет лампы не мог скрыть кроваво красного пятна на его щеке, уродовшее симпатичное личико ребенка. Он шмыгнул носом, залез рукой под подушку, и достал оттуда дорогой телефон.
– Вот заберите! Знал же, что он как всегда обманет, но, чтобы жаловаться в полицию! Вернул бы мне мои двести рублей и забрал бы спокойно! Поди, еще и сказал, что я у него его силой отобрал! И ребенок беззвучно заплакал. Лане стало жаль беднягу, и она поспешила его успокоить:
– Владик, не переживай, тебя никто ни в чем не обвиняет! Мы даже и не знали, что его телефон у тебя. Просто расскажи нам про вашу вчерашнюю встречу. Обрадованный ребенок растер кулачком слезы по щекам и затараторил:
– Да я и видел то его вчера минут десять, если не меньше! Я возвращался от бабушки, до автобуса оставалось еще минут сорок, я прогулялся по цветочной площади, увидел афишу цирка, но понял, что мне уже на представление не успеть, так я решил просто посмотреть на их шатер и спустился на «президентскую» поляну. Из любопытства заглянул в кассу, бородатая женщина сказала, что билет стоит двести рублей, а потом так стала рассматривать мое лицо, что я не выдержал и убежал. По дороге на остановку, около какого-то магазинчика, я и встретил Левку. Он, как всегда давай хвастаться, как он круто отдыхал в Турции, и как ногу сломал, даже штанину задрал, чтобы похвастаться шрамом от операции. А я ему говорю, что, мол, твой шрам фигня по сравнению с бородатой женщиной, продающей билеты в цирк. Он начал уговаривать меня пойти с ним, но я уже опаздывал на автобус и не знал, как от него отвязаться, и сказал: заплати двести рублей, да иди сам, не маленький же! Так он давай канючить у меня деньги, говорит, что все потратил на мороженое. А я ему один раз дал в школе в долг 100 рублей, а он не отдал, говорит, что когда в долг даешь, то нужно брать расписку или что-нибудь в залог, а так он, мол, мне ничего не должен! Его, видите ли, этому папочка научил! Ну, я решил ему отомстить «давай, говорю, залог! А то там начало в пять часов не успеешь». Он порылся в карманах, но ничего, кроме этого телефона не нашел, быстро позвонил куда-то, выключил телефон, сунул его мне, схватил у меня деньги и прихрамывая понесся на поляну. Больше, я его не видел. Алекс достал из кармана прозрачный пакет для улик и, открыл его перед Владом. Мальчик опустил в него чужой телефон и посмотрел на Алекса каким-то щенячьим взглядом. Лане стало жаль несчастного ребенка, и она погладила его по плечу, почувствовав, как он непроизвольно вздрогнул.
– Спасибо за помощь следствию, мы пойдем! И успокойте сына, он ни в чем не виноват! Сказала Лана, с раздражением глядя на мать. И проходя по коридору, специально наехала ходунками табуретку.
– Я что, кому-то плохо объяснил, когда я отдыхаю, чтобы все на цирлах ходили! Донесся хриплый мужской голос из дальней комнаты. Женщина почти бегом побежала к двери, беззвучно открыла ее и, не сказав ни слова, так же закрыла.
– Кошмар какой-то! Сказал Алекс и нажал кнопку лифта. Лана ничего не ответила, она сейчас даже сама не смогла бы себе объяснить, о чем она думает. Как только они покинули душный подъезд, она немедленно прикурила сигарету молча села в машину.
– Ну, как успехи? Спросил сонным голосом Гарри. Лану просто подмывало сорвать зло на того ублюдка из дальней комнаты, который затиранил бедную жену и больного ребенка, но она взяла себя в руки и ласковым голосом сказала, повернувшись к Гарри:
– Дай!
– Что?
– Дай то, что тебе подложила Софочка в карман куртки! Гарри ухмыльнулся и достал небольшую фляжку цвета хаки и протянул Лане. Лана быстро отвинтила крышку и сделала три больших глотка. «Хеннесси», принесенный Алексом к ужину обжег желудок, и она уже собиралась рассказать Гарри о том, что они узнали от Владика, но Алекс достал из кармана диктофон и включил его. Все трое внимательно прослушали запись, и когда она закончилась, Гарри сказал:
– Значит, Роза была права, и Лева Гольдберг был в тот день в цирке.
– Простите, а откуда у вас такая информация? Удивился Алекс.
– Откуда? Оттуда, и у вас! Роза – это бородатая женщина кассир, она хорошо запомнила мальчика, входящим в цирк. Утром, когда она увидела объявление об его исчезновении, то тут же позвонила по указанному телефону. Ваш человек тут же примчался и допросил всю труппу, но его никто не помнил. Лана заметила, что Алекс был растерян, услышав эту новость, и процедил сквозь зубы:
– Ну, Кравченко! Вот крыса! Спит и видит эти тридцать тысяч зеленых! И завел мотор.
– И так, получается, что последнее место, где видели сына банкира, это – цирк! Вот дальше все ниточки обрываются! Значит, нужно с кинологами обшарить каждый уголок этого странного цирка. Алекс внимательно слушал Лану.
– А почему, ты назвала этот цирк странным?
– А как же его еще назвать? Ты его видел?
– Да, нет что ты! Начальство разве что кнутом не подгоняет, рвет и мечет, весь отдел на ушах стоит, а толку – ноль. Тут не до цирка.
– А я видела! Голь перекатная! Дыркой дырку закрывают! Шатер дореволюционного года выпуска! ….. Я имею в виду 1917 год! Нищета так и прет из всех щелей! А арендовали «президентскую» поляну на 4 дня! Ты хоть представляешь, какие это деньжищи? Разошлась Лана.
– Продолжай, ты не перестаешь меня удивлять весь вечер! Гордая Лана сделала еще три глотка из фляжки и закурила, приоткрыв окно, но пепел она все равно стряхивала на коврик под ноги, потому что по опыту знала, что если она высунет сигарету в форточку, то обязательно ветром сдует уголек и он прилетит на заднее сиденье. Ни у кого не прилетает, а у нее прилетит, а коврик все равно грязный.
– А брат нашей Камиллы, который работает в труппе с дрессированным медведем, рассказал нам прилюбопытнейшую историю. Оказывается, их цирк просто сдернул с очень выгодного места, какой-то дьявол на катафалке с номерным знаком 666! Алекс так резко затормозил, что Лана чуть не подавилась сигаретой.
– Что случилось? Удивился Гарри.
– Нашлась! Задумчиво произнес Алекс.
– Кто? Спросила, понемногу начинающая приходить в себя, Лана
– Никто, а что. Точка пересечения нашлась! И Алекс со всей силы ударил ладонями по рулю автомобиля, но заводить машину не спешил и, повернувшись в вполоборота к Лане, с раздражением в голосе сказал:
– Это Лео Зверь! Самый дорогой адвокат Столицы и не только…
– Ну и кличка! Изумилась Лана.
– Не кличка, это его настоящая фамилия! И для нас – это означает конец расследованию.
– Почему?
– Потому что, Лео Зверь – адвокат вора в законе Степана Федоровича Лукина!
– Он что очень страшный, этот Зверь?
– Да, Ланочка, он нам не по зубам! Вставил с заднего сиденья Гарри и протянул руку за фляжкой. А Алекс достал из бардачка потертую пачку «Marlboro» и закурил. Мужчины молчали, и Лана не тревожила их, понимая, что им нужно прейти в себя от какого-то неожиданного известия, но потом они обязательно ей все расскажут. Так оно и вышло. Алекс выкинул окурок в открытое окно, медленно тронулся с места и начал свой рассказ.
– За всю историю адвокатуры современного уголовного мира не было человека более популярного и загадочного, чем Лео Зверь. И правовая элита, и матерые преступники ценили его выше всех адвокатов, как «великого оратора», «гения слова» и даже «Мефистофеля адвокатуры». Сама его фамилия стала нарицательной, как синоним «адвоката дьявола». Он брался защищать любого мошенника, наркоторговца, вора, грабителя и даже убийцу, если те платили ему большие деньги. Лео Зверь был одним из немногих адвокатов, которые разрабатывали основу судебной риторики в России. Он произнес в судебном зале множество речей, которые становились, потом достоянием в криминальном мире и передавались из уст в уста. Резким нападкам своих противников на судебных процессах он противопоставлял обоснованные возражения, спокойный тон, а главное – строгий анализ улик, порой купленных за очень большие деньги. Для достижения своих целей он не брезговал ничем – от шантажа и подкупа слуг закона до похищения свидетелей. Его бешеные гонорары росли прямо пропорционально его славе. Он являлся хозяином трехэтажного особняка в России, десятка квартир в самых известных странах мира, виллу на острове в Тихом океане и одну из самых дорогих коллекций раритетных автомобилей. И это только то, что было зафиксировано в его налоговой декларации, на самом же деле никому не было известно его истинное состояние. Как и другие присяжные поверенные, он имел штат помощников, правда от обычного он отличался своим контингентом и тем, что его никто и никогда не видел. В него входили как мелкие воришки – карманники, карточные шулера, фальшивомонетчики, так и депутаты, и политики. Короче говоря, кто хоть раз попал в лапы Зверя и избежал наказания, становился его штатным работником.
– Было только одно обстоятельство, при котором Зверь не брался за защиту обвиняемого. Этим обстоятельством были дети! Зверь никогда не защищал педофилов и киднепперов, более того он не вел ни одного дела, которое бы касалось насилия над ребенком. Завершил Гарри рассказ Алекса.
– Ты тоже его знаешь? Спросила Лана, повернувшись к Гарри.
– А то! Это же он защищал того бандита, который чуть не убил меня.
– Расскажи! Оживилась Лана.
– Да, тут и рассказывать особо нечего. Это было примерно лет семь назад, Алекс тогда работал под прикрытием в банде торговцев оружием. Наш отдел почти год разрабатывал эту группировку и когда, наконец, мы вышли на поставщика, какая- то крыса сдала Алекса его хозяину. Меня с группой захвата послали вывести его из игры, но, когда мы прибыли на место, в старый гараж, где была нора у бандитов, на Алекса, привязанного к стулу, и забитого до полусмерти, уже был направлен пистолет главаря, матерого бандита и убийцы Семена Слепака, по кличке Слепой. Я криком привлек его внимание и схлопотал пулю. Потом ворвались наши ребята, повязали всю банду, а главаря на суде защищал Зверь. Так он так представил ситуацию, что Слепой, воспользовался зарегистрированным пистолетом, охраняя свою собственность от нападавших на него преступников. Несколько благообразных свидетелей подтвердили, что Слепак вел безупречный образ жизни, был примерным мужем и отцом и даже отзывчивым и добрым сыном, который ухаживал за смертельно больной матерью, хотя у него никогда не было семьи, и его настоящая мать давно умерла. Но свидетели так талантливо играли свои роли, а все документы были настолько безупречны, что Слепака признали полностью невиновным, а через неделю Зверь зарегистрировал покупку Opel Admiral 1937 года выпуска.
– Я после процесса подошел к Зверю и спросил его, как он может защищать людей, заведомо зная, что у них руки по локоть в крови, так он мне ответил: «Ты думаешь, что преступники творят зло, понимая, что это зло? Нет, они просто ошибочно принимают его за счастье!» Сказал Алекс. А Лана подумала «хоть, и этот Зверь и сволочь, но это не мешает ему быть интересным человеком». А вслух спросила Алекса:
– А откуда ты знаешь, что он адвокат Луки?
– А, когда нам сообщили о побеге, меня мой начальник отправил в зал суда, чтобы там прощупать почву. Когда судья заявил о побеге Луки, то обратился к Зверю: «Ну, что, господин адвокат, похоже, Ваш подзащитный решил прибавить себе срок?» На что тот ответил: «А Вам не кажется, господин судья, что моему подзащитному это совсем не выгодно? Ведь он ехал в суд для рассмотрения его дела по условно досрочному освобождению, и я уверен, что он бы его получил. Так, что организаторов побега нужно искать не среди друзей Лукина, а среди его врагов. Кто-то видимо очень не хочет, чтобы Лукин оказался на свободе. И дай бог, чтобы он был еще жив!» Сказал Алекс и остановился перед шлагбаумом, рядом с будкой охранника.
– А ведь это очень логично! Задумчиво произнесла Лана.
– Мы и сами так думали до сегодняшнего утра. Продолжил Алекс и проехал под открывшимся шлагбаумом. Но сегодня мне позвонил мой стукач и сказал, что послезавтра в ресторанчике «Уют» на окраине столицы состоится очень важная воровская сходка. Кто-то из хранителей общака запустил в него руку, и там будет решаться вопрос его жизни, а у этого хранителя в свое время наставником был Лука, и если он за него не поручиться, то его протеже просто убьют. Так вот, если этот цирк зачем-то понадобился Зверю, то для того, чтобы прокурор подписал санкцию на его обыск с кинологами, нужны не просто килограммовые, а стопудовые улики, подтверждающие, нахождение мальчика в цирке. Тут слова какой-то бородатой женщины не будут иметь никакого значения.
– Да, есть над, чем подумать! Но утро вечера мудренее! А сейчас нужно выспаться. День, сегодня был какой – то ужасно долгий. Сказала Лана и вышла из машины. До завтра?
– До завтра. Спасибо за ужин и приятное знакомство. Кстати, в том желтом пакете, который я оставил у Вас на столе все материалы по Луке. Спокойной ночи!
– Ага. Ответила Лана и посмотрела умоляющим взглядом на Гарри, который уже держал ходунки для нее и открыл ворота. Гарри ничего не сказал, просто подхватил Лану на руки и занес в дом. Когда он проносил ее мимо вешалки в прихожей, Лана обратила внимание на то, что на ней нет верхней одежды Тао и Камиллы. «Значит, они еще не пришли», взволнованно подумала Лана. Гарри отнес ее в комнату, усадил на кровать и помог разуться
– Завтра у нас с тобой тяжелый день, нужно хорошенько отдохнуть и собрать мозги в кучку, а то я даже не знаю, за что схватиться! Сказала Лана и благодарно посмотрела на Гарри.
– Не переживай! Все у тебя получиться! Успокоил ее Гарри и вспомнил
– Ты же просила отключить будильник на телефоне?
– Пожалуй, пусть еще денек поработает, а то завтра просплю весь день. Что-то Тао и Камиллы нет долго! После того, как я узнал, что за приездом этого цирка стоит Зверь, начинаю за них волноваться.
– Не стоит, Камилла там свой человек, а Тао – доктор. Это даже выгодно для нашего расследования. Лана достала сигарету, а Гарри поднес ей зажигалку и уже собрался уходить, как Лана неожиданно остановила его вопросом:
– А тебе понравилось выступление клоуна?
– Какого?
– Ну, того, кого ты встретил в Роминой палатке. Тао еще с ним сфотографировался, когда ты только пришел!
– Не выступал там никакой клоун! Я бы запомнил!
– А я подумала, что пропустила его выступление, пока курила. Ну, ладно, не будем торопиться с выводами! Ложись спать, завтра после завтрака нужно будет съездить на то место, где напали на машину и в больницу, поговорить с конвоиром. У Тао какая смена?
– У него завтра выходной!
– Вот, блин, значит, мне не отвертеться от его китайской медицины, и придется его брать с собой, а то нас в реанимацию не пустят еще?
– Пустят! Но все равно возьмем! Спокойной ночи! И Гарри вышел, закрыв за собой дверь. Лана докурила сигарету и, взяв со столика фотографию Сержа, прижала ее к груди, она поцеловала ее несколько раз и, посмотрев в глаза, сказала вслух:
– Ежик милый, родной мой Ежик! Как же мне тебя не хватает! Если ты меня слышишь, то хоть подай знак какой-нибудь! И заплакала. И тут с полки ни с того, ни с сего упал смешной плюшевый ежик. Этого ежика принес домой Серж накануне их последнего совместного празднования Нового года в пакете с шампанским и разными деликатесами. Он сказал, что нашел его брошенным в углу супермаркета, рядом с большой корзиной плюшевых игрушек, ему стало его жалко, и он купил его. Лана была тронута таким поступком Сержа и назвала этого ежика Коржиком. С тех пор, когда ей было тоскливо на душе, она брала Коржика с собой в постель, прижимала его к себе и целовала его кривой носик. Вот и сейчас Лана подняла его с пола и прежде чем забраться с ним под теплый плед, сказала: «Спасибо, дорогой!» и вернула фотографию на место. Лана свернулась клубочком, подмяв под себя Коржика, и закрыла глаза. Она начала вспоминать события сегодняшнего дня и перед ней поплыли лица лейтенанта Войтовича, бородатой Розочки, красивого цыгана и его пьяной жены, карлика иллюзиониста, веселого продавца из магазина приколов, серьезного Алекса, плачущего мальчика с красным пятном на щеке и его запуганной матери, клоуна…
Глава II
– Нет, только не это! Сказала Лана вслух и проснулась от своего голоса и звонившего будильника в телефоне. Ей приснился клоун в желтом костюме, который держал в руках зажигалку, чтобы она прикурила. Женщина почувствовала, как что-то больно впилось ей в бок. Откинула плед и вытащила из – под себя Коржика! «Господи, присниться же такое! Я умираю, хочу спать!» подумала она и снова забралась под плед, закутавшись в него с головой. Но через полминуты снова вылезла, потерла глаза и резко села. Мне нужно сделать сегодня что-то очень важное, и вспомнив вчерашний день, закурила сигарету. Сон сняло, как рукой! Выработанными на уровне подсознания движениями, она помогла себе подняться с постели и нехотя поковыляла в ванную, придерживаясь за стену. Но на пороге она все-таки потеряла равновесие, не удержалась и упала, больно ударившись коленом об пол. Иногда Лане казалось, что чувство боли – это ее обычное состояние, и она уже научилась не реагировать на нее, но все равно почему-то было обидно! Приведя себя в порядок, она сунула в карман пачку сигарет и, вооружившись ходунками, отправилась на чудесный запах кофе в столовую. За столом уже сидели Гарри и Тао, оба они выглядели бодрыми и выспавшимися, хотя Тао всегда выглядел таким всегда, даже после суточного дежурства. Сейчас он держал в руках книгу и был настолько увлечен чтением, что даже не заметил появления Ланы, пока Гарри не встал с места, чтобы помочь Лане сесть и не сказал, весело улыбнувшись: «Доброе утро!». Практически каждый день Лане приходилось слышать эти слова, но она каждый раз думала о том, какой дурак мог соединить эти два такие несочетающиеся между собой слова: «утро» и «доброе» в одно выражение! Ну, никакой логики! И она просто ответила: «Привет!»
–Угу! Пятьдесят третья! Буркнул себе под нос Тао и, закрыв книгу, улыбнулся Лане.
– Кто пятьдесят третья? Спросил Гарри и удивленно уставился на Тао.
– Страница. Ответил китаец и, глядя на Лану привычно сказал: – Короче, анекдот!
«Старый опытный сельский врач спрашивает молодого коллегу:
– Скажите, батенька, чем отличается психоз от невроза? Молодой начинает
называть симптомы, лихорадочно вспоминая институций курс. Старый врач внимательно слушает, а затем и говорит:
– Это очень просто, батенька. При психозе утверждение «2+2=4», вызывает легкую усмешку, а при нервозе – сильное беспокойство!»
Лана слегка усмехнулась, а Гарри почесал переносицу. Тут из кухни появилась Софочка с кофейником в руках и, разливая кофе по чашкам, сказала:
– Ланочка-душенька! Я не перестаю радоваться за тебя, ты уже который день встаешь утром, как все нормальные люди! Вот всегда бы так!