Maht 863 leheküljed
2015 aasta
Творения. Том 1. Творения апологетические, догматико-полемические и историко-полемические
Raamatust
Восьмой том серии «Полное собрание творений святых отцов Церкви и церковных писателей в русском переводе» посвящен богословскому и полемическому наследию святителя Афанасия Великого, архиепископа Александрийского (297–373). Данный том содержит Творения апологетические, догматико-полемические и историко-полемические.
Открывает настоящее издание предисловие митрополита Омского и Таврического Владимира, а также статья проф. МДА А. И. Сидорова и П. К. Доброцветова о жизни, деятельности и учении свт. Афанасия. В приложении помещена работа иеромонаха Кирилла (Лопатина) «Учение святого Афанасия Великого о Святой Троице (Сравнительно с учением о том же предмете в первые три века)».
Тексты трудов свт. Афанасия Великого снабжены богословскими, церковно-историческими и текстологическими комментариями. В конце книги помещен указатель цитат из Священного Писания, а также именной, географический и предметный указатели. Редакция надеется, что это издание привлечет внимание преподавателей и студентов духовных учебных заведений и просто вдумчивого православного читателя, неравнодушного к святоотеческому наследию и его неотъемлемой составляющей – творениям свт. Афанасия Великого.
Святитель Афанасий Великий – истинный борец за православие.
После I Вселенского Собора, где вроде бы восторжествовало православие, и была принята «Никейская формула веры» со вставкой «омоусиос» («единосущный») на Востоке Империи разгорелся скрытый «полуаринский» пожар сторонников нового символа веры с упором на «омиусиос» («подобосущный») (чувствуете тонкую грань между двумя похожими терминами?)
Между тем, тогда решался фундаментальный для христианства вопрос: Иисус – Бог равный Отцу и Единый с Ним по сущности («омоусиос») или Бог, но подобный («омиусиос») Отцу, превыше всякой твари, но Сам Тварь… И от того, по какому пути идти, зависела судьба христианства. Потому что одна ситуация, когда на Землю сошел Бог во плоти и принял облик человека, а другое дело – когда в человеке воплотился сотворенный «бог»… От этого зависела вся суть христианства как религии спасения человека.
Второй путь был более понятен для вчерашних язычников и искушенных философией интеллектуалов, а первый казался каким-то безумием (вспомним Тертуллиана: «Верую ибо абсурдно»). Для других же, отстаивавших православие подвижников, термин «омоусиос» казался чуждым библейской терминологии и чужеродной греческой вставкой из «языческой» философии.
Но св. Афанасий и небольшое количество сторонников Никейского символа веры понимали, что без уточнений религиозных понятий и выведения догматов, в том числе при помощи философских инструментов, которыми вовсю пользовались ариане и полуарине, не обойтись.
Запад в то время вообще не осознавал сути волнений и принимал только формальное участие. Император же Константин Великий хотел мира любой ценой, т.к. его утомили донатистские волнения в Африке… Поэтому наиболее простым для власти способом было устранить «всего лишь» одного человека, который мешал религиозному миру…
В такой обстановке св. Афанасию приходилось подвергаться регулярным гонениям, ссылкам, преследованиям и практически в одиночку отстаивать чистоту веры, чтобы христианство не скатилось к изощренному язычеству или не превратилось в одно из крупных ответвлений гностицизма, которые кардинально друг от друга не отличались…
Arvustused, 1 arvustus1