Loe raamatut: «Вход на вечерю благодати»

Пишу к Вам прямо из сердца, пишу то, что внуши лось ему сказать Вам. Мое сердце – с такою же сладостною простотою к Вам, как и Ваше ко мне. Такие отношения – истинное сокровище. Любовь к ближнему – величайшее наслаждение! А то утешает меня особенно в моих отношениях дружеских, что причина этих отношений – Бог. Он, – как говорит Писание, – святяй и освящаяй всяческая; Он источник всякого истинного блага, всякого истинного, чистого наслаждения. Он сохранит меня в Вашей памяти, а Вас в моей. Он даст Вам усугубить талант дружбы, полученный от Него же. Вот чего я желаю: желаю, чтобы при вступлении в вечность мы сподобились в сонме благих и верных рабов предстать Господу, сказать Ему: «Ты даровал нам прекрасный талант дружбы, приносим Тебе приобретенный на него другой талант – талант драгоценный спасения».

Вступление

«Советы мирянам», представленные в настоящей книге, извлечены из писем выдающегося аскета и духовного писателя святителя Игнатия Брянчанинова к его родным и близким людям. Эпистолярное наследие святителя Игнатия, без сомнения, является драгоценнейшей частью отечественной духовной литературы. По словам одного из его почитателей: «Бесчисленное множество его писем, писанных разным лицам, заключают в себе сокровища Святоотеческих наставлений и духовных заметок». Еще при жизни святителя многие его ученики и те люди, которые считали его своим духовным отцом, обращались к нему с просьбой разрешить опубликовать некоторые из его писем, чтобы содержащиеся в них советы могли послужить и другим. По их просьбе святитель Игнатий подготовил к печати около 70 своих писем, которые были опубликованы его ближайшим учеником в 1881 году. В 1993 году, при переиздании Собрания сочинений святителя, был добавлен 7-й том «Письма» (составленный на основании писем, ранее публиковавшихся в разных периодических изданиях), с одобрением встреченный боголюбивыми читателями. В наши дни интерес к творениям святителя Игнатия, а у мирян – особенно к его письмам, продолжает расти. Об этом свидетельствуют появившиеся многие их издания, быстро исчезающие с прилавков церковных магазинов.

В этой связи нужно отметить законченное только что издание Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова, в которое вошли около 1100 его писем¹ и около 200 писем его корреспондентов, составившие два тома: в 7-м – переписка с монашествующими, в 8-м – переписка с мирянами.

Большой интерес к письмам святителя Игнатия понятен: он переписывался со многими известными церковными и государственными деятелями², в его письмах затрагивались некоторые исторические события, порой в них он откровенно рассказывал о своих обстоятельствах и переживаниях. Поэтому из писем можно более подробно узнать и о самой личности их автора, и о личности его корреспондентов, об условиях жизни в монастырях, о духовном развитии его учеников, в том числе будущих выдающихся подвижников.

Важнейшей составляющей писем святителя Игнатия являются, как отмечалось выше, заключающиеся в них «сокровища Святоотеческих наставлений и духовных заметок». Причем наставления часто занимают несколько страниц, образуя целые главы. «Многолюбивый батюшка», – писал о святителе Игнатии один из его учеников. В самом деле, страницы наставлений пронизаны любовью и участием к страждущим, многие из них настолько эмоциональны, что представляются идущими из самого сердца. В своих наставлениях он объясняет, что такое духовный христианский подвиг и каким должен быть образ жизни, приличествующий христианину. Он старается показать значение «тесного пути», который выводит из омрачения земною суетою и возводит к Богу, «поставляет пред лице Его в незаходимый свет вечного блаженства». Он пишет о необходимости воспитывать себя чтением Евангелия, этой «книги жизни», которую надо «читать жизнию». Также и чтением писаний святых отцов: «Руководствующийся писаниями святых отцов, без всякого сомнения, имеет руководителем Святаго Духа».

Святитель разъясняет конкретные недоумения своих корреспондентов, пишет о страшном душевном недуге – самомнении и о противостоящей ему добродетели – смирении; призывает во всем полагаться на Божий Промысел, на Божию волю, относиться с терпением к недугам душевным и телесным: «Бог послал скорбь, он же посылает и утешение». Скорбям человеческим он вообще уделяет большое внимание, сочувствуя, сопереживая с теми, на чью долю они выпадали.

Очень важны его наставления о молитвенном делании, о том, что молиться необходимо правильно: «Душа молитвы – внимание. Без внимания произносимая молитва обращается в пустословие».

Советы и наставления святителя Игнатия, хотя и написаны конкретным людям и по конкретному поводу, имеют значение общечеловеческих, общехристианских ценностей. Святитель сам советовал обращаться к ним чаще, читать и перечитывать их. Представленные в настоящей книге извлеченными из общего текста письма, они предназначены для удобного их восприятия и следования им всеми боголюбивыми читателями.

«Блюдите како опасно ходите»

Святая Церковь в благодатных, боговдохновенных песнопениях своих называет Духа Святаго – Утешителем, называет Утешителем Сына Божия; Утешитель – и Отец, непостижимо рождающий Сына и непостижимо испущающий Святаго Духа. Утешитель – Дух; Утешитель – Сын; Утешитель – Отец. Если лучи – свет и огнь, то и солнце, из которого они текут, свет и огнь.

Троице Святая – Бог, – слава Тебе! Слава Тебе, Боже, даровавшему нам бытие, даровавшему нам спасение, дарующему нам, во тьме и сени смертной сидящим, познание истины и утешение, истекающее от веяния на нас Духа Святаго Твоего, содействующего Святой Истине Твоей, которая – Твое Слово. Познавшие и приявшие Святую Истину вступили под влияние, водительство Святаго Духа, суть часть Господня, жребий его. Во главе прочих знаний и впечатлений, не оглавленных Истиною, – сатана. И последуют сатане ангели его: они часть сего; жребий их с ним. Землю да снедят вся дни живота своего и на персях своих да ходят. Такое определение низошло на них от Судии всех – Бога. Удел их – плотский разум; облачение – ветхость Адамова.

По непостижимой милости Божией нам дано туне величайшее благодеяние Божие: «познание Христа, православная вера во Христа». Народ, – и в частности – душа человеческая, неприступны для безбожного рационализма и его последствий, доколе они ограждены святою верою. Надо бдеть и молиться, по завещанию Господа, чтобы избежать напастей видимых и невидимых.

Сказал Господь: «Никтоже может придти ко Мне, аще не Отец, пославый Мя, привлечет его» (Ин. 6, 44). Итак, хотя орудие призвания – человек, но призвание – Божие; призывающий – Бог. Ощутив это призвание, которое сделалось Вам слышимым по совершении уже многого пути в земном странствовании, не ожесточите сердца Вашего. А ожесточается оно «лестию греховною», как сказал святый апостол Павел. «Блюдите, братия, – говорит он, – да не будет когда в некоем от вас сердце лукаво, исполнено неверия, во еже отступити от Бога жива» (Евр. 3, 12).

В религиозном отношении наше время – очень трудно: разнообразное отступничество от православной веры приняло обширный размер и начало действовать с необыкновенною энергиею и свободою. Это предсказано Словом Божиим, и даже у нас совершается давно.

Над судьбами мира и каждого человека неусыпно бдит Промысел всемогущего Бога, – и все совершающееся совершается или по воле, или по попущению Божиим. Нам должно обращать взоры ума на себя и умолять Господа, чтобы Он сохранил нас в верности православной Церкви, открыл нам всесвятую волю Свою и непреткновенный путь к Себе, источнику истинной жизни и спасения. Спасение человеков есть дар Божий человекам, отнюдь не собственное их изобретение и приобретение: и потому оно не может иначе выработаться, как под водительством Бога – Его милостию и благодатию.

Увы! Как мы слабы, как переменчивы!.. Гляжу на нашу немощь, гляжу со слезами!.. Взоры мои ищут отрады, утешения – и внезапно они обращаются к пустыне, к уединению!.. Там, там всего безопаснее!.. Туда стремись – душа моя!.. Беги!.. Если ноги недостаточны для быстрого течения, возьми крылья! Несись!.. Лети!.. Спасайся от челюстей зверя: мира! Будь подобна блаженной жене, побежавшей, улетевшей в пустыню, – той жене, которую видел зритель духовных тайн – Иоанн. Ноги – здравый о Господе разум; крылья – вера: машет ими, могучими крыльями, переносится через дебри, воды, степи, горы – тот, кому их дал Христос. У Него будем просить веры; пример показали нам апостолы; они говорили и молили: «Господи, приложи нам веру» (Лк. 17, 5).

Да дарует нам Господь на крыльях веры перелететь через житейское море и взлететь в блаженную пристань – Небо.

Укрепляет душу уединение, вдыхает в нее какое-то мужество, какое-то презрение к миру, чего в прикосновении с миром ощутить невозможно. Когда душа попрет тление отречением от тления, тогда все тленное, без исключения, делается тленным, а на весы сердца, которое не может довольствоваться ничем, нисходит духовное созерцание. Оно делает жителя безмолвной келлии жителем, можно сказать, рая, – вводит его в новый мир, пред которым здешний мир очень тесен, ничтожен. В тишине безмолвия душа плавает как бы в каком необъятном пространстве, смотрит на минувшее, на настоящее, на землю, на небо, на время, на вечность. Так в ясную погоду гуляет орел в недосягаемой высоте, в прозрачной лазуревой бездне.

В уединении сглаживаются постепенно с ума человеческого впечатления, начертанные на нем предметами мира, – и ум постепенно теряет свое общение с миром. Он глядит на мир как бы из страны загробной, как бы с того света. Чтобы пояснить себе это, – подумайте о Китае, потом взгляните на себя, посмотрите – какие отношения ума и сердца Вашего к этой стране. Вы увидите в душе Вашей только понятия темные, от одного сказания, – понятия, чуждые жизни, которую им дает взор на предметы, общение с ними, близкое сочувствие ко всему. Вы увидите, что сердце Ваше к этой стране – так же мертво, как бы к стране вовсе не существующей или существующей только в баснях. Таким кажется мир для отшельника, для жителя пустыни, дальней и глубокой. Все живущие в мире представляются ему не как постоянные жители, а только как путешественники. И точно! живем: путешествуем. Одни идут скромно пешком, другие скачут на конях, иные несутся на быстрых колесницах; конец – один для всех… Но уже мало житель уединения смотрит и этими взорами на мир, как мало житель Петербурга думает, заботится о Китае. Больше, существенно, единственно занимает его тот мир, куда он переселился: этот мир – вечность. Отворились широко врата его пред изумленными взорами души, и взоры души жадно устремились в эти беспредельные пространства, тонут в них, заглядываются на вновь открывшееся, доселе незнакомое, вполне неизвестное доселе – зрелище; приковались к нему, не могут оторваться… Вечность!.. Туда утекли все предшествовавшие нам времена; в этой пропасти скрылись все миллионы людей, сменявшиеся поочередно на лице земли; пред нею, пред ее взорами родился мир, размножилось человечество, образовались племена, народы, царства, пред ее взорами уже многие цветущие царства обратились в пустыни, многие великие грады сравнялись с землею, вросли в землю, покрылись ею; перед ее взорами пустыни безлюдные, леса дремучие, болота непроходимые соделались цветущими жилищами человеческого общества, многочисленного, образованного, шумного… На все это смотрела, смотрит равнодушно, с холодной суровостию – вечность. Ничто ее не насыщает и ничто не насытит. Все в ней должно исчезнуть: все – ее жертва; на все глядит она, как жаркое вешнее солнце на хрупкий, слабый вешний снег… А на вечность смотрит, засматривается в безмолвии, в тишине своего уединения, отшельник. Наставленный этим зрелищем он признает, называет все временное, как учит называть его Священное Писание, суетою; он убеждается, что назначение человека – не для земли, а для неба. И Небо открыло нам, в Евангелии, каковы должны быть небожители. С этим законом Бога Вышнего справляется ежечасно Его истинный служитель; справляется, не уклонились ли ум и сердце куда в сторону, не исполняют ли какую другую волю, волю мрачную, волю злобную, волю тленную… При такой жизни небо нисходит на землю, а вместе с ним нисходит в эту юдоль тьмы, скорбей, плача – утешение, блаженство небесныя.

Уединение всегда было полезно, когда, по духу времени, в обществе было много благочестивых людей; а ныне, при общем распространении разврата, уединение и удаление от знакомых и знакомств есть необходимое условие к спасению.

В уединении приходят странные мысли! «Ухо безмолвника услышит дивное», – сказал некоторый святой пустынножитель. И в моем ничтожном уединении встречаюсь с мыслями, сильно действующими на ум живою истиною.

Недавно я размышлял о краткости земной жизни человеческой. Внезапно жизнь представилась мне так краткою, что и остальное время моей земной жизни представилось мне уже прошедшим. Буду еще жить – и что увижу нового на земле? – Ничего: те же добродетели и те же страсти, которые до сих пор являлись предо мною в разнообразных костюмах и действиях, будут являться и впредь; точно так же добродетель будет тихо пробираться между людьми, не примечаемая, гонимая ими; точно так же порок, прикрываясь бесчисленными личинами, будет обманывать людей и господствовать в среде их. Двухлетняя жизнь и столетняя жизнь одинаково малы, ничтожны пред вечностию. Обыкновенно людям только будущее время представляется продолжительным; прошедшее кажется им таким коротким, мгновенным, как бы сон минувшей ночи. Уединение, соединенное с вниканием в себя, соделывает и будущее время коротким. Коротко прошедшее, коротко будущее! Что же земная жизнь? – Путь к вечности, которым надо воспользоваться, но на котором не надо заглядываться в стороны. Этот путь надо совершить умом и сердцем – не числом дней и годов. Ум, озаряясь учением истины, может сохранить сердце в мире, кротости, благости, терпении, короче, в свойствах нового человека. Для этого и пустыня, и безмолвие, и монастыри! Для этого и душеназидательная беседа, и духовный совет! Для этого чтение святых Отцов! Для этого молитвы. Все христиане обязаны так жить, хотя так живут очень редкие. Если не можете вполне так жить, живите так отчасти; недостатки можно врачевать самоосуждением и покаянием. Видя в себе недостатки, не должно унывать; напротив того, должно трудиться в смирении. Прекрасно сказал преподобный Исаия Отшельник: «Слава святых подобна сиянию звезд, из которых одна светит очень ярко, другая – тусклее, иная – едва приметно; но эти звезды все – на одном небе».

Сколько земля на поверхности своей сменила поколений! – и они как будто никогда не были на ней. Давно ли слышались между нами многие громкие имена? – а теперь они забыты. Давно ли наше поколение вступило на поприще гражданской жизни? – а теперь уже выступает на это поприще новое поколение и теснит нас из обширного круга деятельности в скромный уголок состарившихся, отживших. Поколения человеческие на земле точно листья на дереве! Ныне одни – вскоре другие! Губит их и зной, и мороз, и самое время, разносит их ветер, стаптывают путники.

Гляжу из уединения моего на шумящий и мятущийся мир, говорю сам себе и друзьям моим: одно занятие может быть признано занятием истинно полезным во время кратковременной земной жизни – доколе наша чреда зеленеть – познание Христа, Который и податель вечной, блаженной жизни, и путь к этой жизни. Христос присутствует в Евангелии, Евангелие – тот вертоград, в котором может найти Христа Мария – верная душа, пребывающая в покаянии… за городом – вне любви к миру. Там гроб Христов! Там плачут Его любимые – плачут пред Ним и о себе.

Какая легкость, какое благополучие, какая блаженная чистота, когда человек не останавливает в себе чувств расположения к ближним, но служит только проводником их к святому, чистому небу! когда он говорит Богу о возлюбленных своих: «Боже! Они – Твое достояние, Твои создания! Твое Тебе принадлежит, а я – что? кратковременный странник на земле, внезапно на ней являющийся и внезапно с нее исчезающий». Кто таким образом очищает любовь от самолюбия и пристрастия, тот обретает в себе чистую любовь, любовь в Боге. Для приобретения этой любви заповедано нам самоотвержение, такое значение имеют слова Господа: «Иже погубит душу свою Мене ради, обрящет ю» (Мф. 16, 25). В этих словах повеление соединено с обетованием.

Напротив того, кто вздумает найти душу свою в исполненном обольщения веке, т. е. захочет исполнять свои неочищенные пожелания, тот погубит ее. В самоотвержении – спасение.

Покорите ум ваш Христу! Когда ум покорится Христу, то не будет оправдывать ни себя, ни сердца. Когда оправдания оскудеют у сердца, – оно приходит в состояние смирения и умиления. «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит»; а оправдания – ужасная греховная смерть.