Loe raamatut: «Творчество вечной жизни. Вторая редакция», lehekülg 70
Ведическая традиция предписывает совершать основные богослужения на восходе солнца. В Индии восход солнца, как зимой, так и летом, происходит около шести утра, поэтому богослужения всегда начинаются в одно время.
Однажды утром священники храма Венкатешвары совершали поклонение статуе божества, всё происходило как обычно. Многочасовое ритуальное действие включало в себя омовение статуи, подношение цветов, благовоний, благовонных масел, священники пели мантры и совершали символические подношения статуе божества.
Когда священники начали омывать статую, они вдруг почувствовали, что стопы у статуи живые. Все присутствующие увидели вполне реальные живые человеческие стопы у каменной статуи божества.
Инстинктивно жрецы подняли головы вверх, чтобы посмотреть, что же происходит с самой статуей. Голова статуи исчезла, вместо неё появилась голова Сатьи Саи Бабы, чуть позже и сама статуя исчезла, вместо неё стоял Сатья Саи Баба. Это чудо видело большое количество священнослужителей и паломников, которые присутствовали в то утро на богослужении.
Огромное количество людей лицезрело это уникальное чудо, статуя бога Венкатешвары просто дематериализовалась, а вместо неё на какое-то время появился Сатья Саи Баба, которого видело большое количество людей. Потом Сатья Саи Баба исчез, и вместо него возникла привычная для всех каменная статуя Венкатешвары.
Это событие произвело на всех присутствующих настолько грандиозное впечатление, что священники, которые совершали богослужение, тут же сообщили своим семьям об этом чуде. В тот же день они приняли решение мгновенно выехать в ашрам Сатьи Саи Бабы для того, чтобы поблагодарить его за чудо и благословение.
6.10. Игра сознания
Некоторые люди критиковали Сатью Саи Бабу за то, что он совершал много чудес и постоянно проявлял сверхъестественные силы. Подобные критические замечания звучали весьма странно и даже глупо.
Давайте посмотрим на историю жизни Кришны, Будды и Иисуса Христа. Все они творили удивительные чудеса, которые помогали людям избавиться от страданий и проблем, а также способствовали в дальнейшем духовном развитии. Важно не то, что произошло чудо, а то, как это чудо преобразило души людей.
Ещё одна история, свидетелем которой я был, произошла незадолго до ухода Сатьи Саи Бабы. В ашраме я познакомился с двумя братьями, которые приехали из Узбекистана. Это были очень мягкие и глубоко религиозные мусульмане. Они приехали в ашрам в первый раз, старший брат был очень больным человеком.
Собственно говоря, они приехали, чтобы получить благословение и исцелиться. Они почти ничего не знали про Сатью Саи Бабу, знали только, что это великий чудотворец, который может помочь старшему брату. Прожив три недели в ашраме, они начали разочаровываться, потому что получить возможность непосредственного общения с Сатьей Саи Бабой не могли из-за того, что в те годы в ашраме было уже достаточно много людей.
В главном храме была традиция после завершения программы раздавать всем присутствующим фрукты или сладкий рис. В тот день раздавали сладкий рис в маленьких тарелочках, сделанных из засушенных листьев. Со мной рядом сидели два брата, мы тоже получили по тарелке с угощениями. Я съел свою порцию и увидел, что двое братьев продолжают сидеть, удивлённо переглядываясь. Все вокруг нас уже поели, люди вставали и медленно выходили на улицу, а эти двое почему-то продолжали сидеть.
Я подошёл ближе, чтобы узнать, что происходит. Они повернулись ко мне и сказали, что глазам своим не верят, но еда в их тарелочках не заканчивается. Я решил понаблюдать, они продолжали кушать.
Как только они зачерпывали рис своими большими руками, еда снова появлялась, они опять кушали, а тарелочки не пустели. От волнения братья не могли произнести ни слова, они молча ели со слезами на глазах. Спустя какое-то время они встали и с наполненными тарелочками вышли из храма.
На следующий день мы встретились вновь, они уже пришли в себя и рассказали мне, что пережили глубочайшее духовное потрясение. В момент этого чуда они почувствовали колоссальную божественную любовь и осознали, что получили ответ на свои молитвы.
В то время в Путтапарти было много людей, поэтому было практически невозможно лично поговорить с Сатьей Саи Бабой, но после этого опыта им это было уже не нужно, потому что они почувствовали ответ в своих сердцах.
Через неделю они уехали к себе на родину в Узбекистан с чувством глубочайшего удовлетворения и ощущением того, что, пусть физически не было разговора с Сатьей Саи Бабой, внутренняя связь с ним была установлена.
Я не знаю дальнейшую их судьбу, мне сложно сказать, получил ли старший брат исцеление, но они уехали с полным ощущением того, что их молитва была услышана, и с верой в то, что всё будет хорошо.
Вокруг Сатьи Саи Бабы происходило много чудес, так много, что в какой-то момент я перестал воспринимать подобные ситуации как нечто особенное. Важно не то, что произошло сверхъестественное событие, важно то, что это чудо перевернуло сознание обоих братьев.
Произошло колоссальное внутреннее изменение не только потому, что они увидели чудо материализации еды, а потому, что в этот момент снизошла сильнейшая энергия. Я смотрел в их глаза и понимал, что внутри каждого из них произошло таинство духовного преображения.
Некоторые из чудес Сатьи Саи Бабы были весьма необычны. Были случаи, когда во время личных встреч он материализовывал деньги. Естественно, это происходило в том случае, если он считал, что человек в этом действительно нуждается.
В один из приездов в ашрам я познакомился с молодым американцем армянского происхождения, которого звали Майкл. Он много путешествовал по Индии и в конечном итоге приехал к Сатье Саи Бабе.
На интервью Сатья Саи Баба сказал, что хорошо знает о том, что у Майкла почти кончились деньги. Майкл ответил, что это действительно так, он хотел бы ещё немножко попутешествовать по Индии, а деньги были на исходе. Сатья Саи Баба улыбнулся и сказал, что даст ему немного денег. После этого последовали характерные круговые движения правой рукой. В руке у Сатьи Саи Бабы появилось несколько банкнот. Он протянул их изумлённому американцу.
После интервью я подошёл к Майклу и поинтересовался, какую сумму Сатья Саи Баба для него материализовал. Там было несколько сотен фунтов стерлингов. Конечно, это была не великая сумма, но достаточная, чтобы в 1990-х годах скромно прожить ещё пару месяцев в Индии.
Впоследствии, через год Майкл написал мне письмо из Америки, в котором рассказал, что удачно пропутешествовал по Индии и посетил несколько интересных ашрамов в Гималаях. Майкл также с грустью написал мне, что сейчас жалеет о том, что потратил деньги, подаренные Сатьей Саи Бабой, потому что лучше было бы сохранить их на память как талисман.
Сложно сказать, наверное, то, что произошло с Майклом, было самым лучшим. Деньги были потрачены, но взамен он получил уникальный опыт интересного путешествия, которое значительно обогатило его внутренний мир.
В ашраме я познакомился с австралийцем по имени Рон. Он был очень интересным человеком с уникальной судьбой и тонким внутренним миром. Рон великолепно играл на флейте и прекрасно знал ведическую философию. Однажды какое-то насекомое укусило Рона в левую подмышку, после чего Рон случайно содрал рану, произошло заражение. В индийском климате подобные раны очень опасны, потому что плохо заживают.
Прошло несколько дней, и у него начал расти нарыв, который выглядел как большой шар прямо под мышкой. Мы все начали беспокоиться о здоровье Рона: если в ранку попадает инфекция, то в жарком индийском климате последствия могли быть плачевными. Он ежедневно ходил в ближайший госпиталь на процедуры, ему прописали лекарства и мази.
Местные врачи посоветовали Рону как можно быстрее уехать домой в Австралию, потому что в привычном климате можно гораздо легче вылечиться. В конечном итоге рана вспухла до большого размера, примерно с кулак. Ему уже было сложно держать руку прямо, потому что болячка стала уже большой и очень болезненной.
В тот день, когда Рон уже принял решение срочно вернуться домой в Австралию, я встретил его на улице. Мы вместе вошли в ашрам и решили пройти по маленькому проходу, который был рядом с мандиром.
В дневное время мандир обычно был пуст, но, к нашему удивлению, в тот день в самой середине мандира мы заметили сидящего Сатью Саи Бабу, вокруг него была небольшая группка студентов. Мы остановились и с благоговением начали наблюдать, как Сатья Саи Баба общается со студентами.
Вдруг Сатья Саи Баба резко повернулся и пристально посмотрел на нас, затем отвернулся и продолжил общение со студентами. Потом Сатья Саи Баба опять внимательно посмотрел в нашу сторону, было ясно, что он пристально смотрит на моего австралийского друга. Кроме нас, вокруг никого не было, мы стояли около ограды только вдвоем.
Наконец Сатья Саи Баба ещё раз повернулся и посмотрел на австралийца, поднял руку в знак благословения, а затем продолжил общение со студентами.
Я тут же понял, что произошло что-то необычное. Австралиец посмотрел на меня и дрожащим голосом сказал, что его болячка исчезла. Он мгновенно почувствовал исцеление.
Мы отошли в сторону, Рон снял свою рубашку, осмотрел подмышку и понял, что никаких следов раны не было. Сатья Саи Баба в одну секунду дематериализовал гнойную опухшую рану.
Сатья Саи Баба был ясновидящим, он знал все мысли людей, до того как они успевали что-то сказать. Тем не менее во время личного общения Сатья Саи Баба иногда задавал присутствующим вопросы.
Какой же вопрос мог задать Сатья Саи Баба и зачем? На мой взгляд, вопросы, которые задавал Сатья Саи Баба, были направлены прежде всего на то, чтобы подтолкнуть человека и направить на размышления. Это были вопросы, на которые он не требовал ответа, его вопросы помогали людям глубоко задуматься о сути своей жизни.
Однажды Сатья Саи Баба задал мне вопрос: «Как тебя зовут?» Я ответил, что меня зовут Святослав. Тогда он сказал: «Да, это правильный ответ. Тебя зовут Святослав». В тот момент я подумал, что он задал мне этот вопрос для того, чтобы познакомиться со мной, ибо это было моё первое личное общение с ним. Впоследствии я понял, что значение этого вопроса заключалось в том, что мне не нужно получать так называемое «духовное имя».
В течение последующих лет я посетил несколько индийских и тибетских йогов, получал посвящения и инициации в различные техники медитации и мантры. Во время моих путешествий по Индии в различных эзотерических школах мне трижды пытались дать «духовное имя». В первый раз это произошло в тантрическом ашраме на самом юге Индии, во второй раз в тибетской школе ньингма, в третий раз в ашраме крийя-йоги в Гималаях. Каждый раз, когда мне пытались дать «духовное имя», я вспоминал слова Сатьи Саи Бабы и чувствовал, что мне совсем не комфортно менять своё настоящее имя. Это не означает, что Сатья Саи Баба был против «духовных имён», я знаю несколько случаев, когда он сам давал «духовные имена».
Давать «духовные имена» – это древняя и очень глубокая традиция. Принимая новое имя, человек меняет свою судьбу и раскрывает в себе новые качества. Некоторым принятие «духовного имени» очень полезно, но не всем.
Однажды Сатья Саи Баба спросил меня: «Что ты делаешь?» Вроде бы очень простой, элементарный вопрос. Когда я услышал этот вопрос, то тут же почувствовал, что Сатья Саи Баба спрашивает меня о чём-то очень важном, о сути моей жизни. Задавая вопрос, он пристально посмотрел прямо мне в глаза, внутри меня как эхо ещё раз прозвучал его мягкий голос: «Что ты делаешь?»
В те времена я очень много путешествовал по Индии и изучал различные системы индийской и тибетской йоги. Собравшись с духом, я ответил: «Я практикую йогу». Возникла пауза, Сатья Саи Баба слегка улыбнулся и сказал: «Никогда не говори мне, что практикуешь йогу, потому что ты даже близко не знаешь, что это такое! Йога – это бесконечный путь!» Помолчав немного, он добавил: «В следующий раз не отвечай мне таким образом». Его голос был спокойным, но очень строгим.
Я почувствовал, что меня пробил лёгкий пот, инстинктивно я посмотрел на часы и подумал, что, на моё спасение, наш разговор скоро завершится. Вопрос был настолько энергетически сильным, что проник в самые глубины моего внутреннего мира. И действительно: что я делаю в этой жизни? Каково моё главное дело в жизни, в чём суть моего предназначения? После этого разговора вскоре я уехал домой, в Москву.
Через полгода я вернулся в Путтапарти, и Сатья Саи Баба опять пригласил меня на интервью. Не прошло и нескольких минут, как он повернулся ко мне, внимательно и пристально посмотрел мне в глаза.
Сложно сказать почему, но внутри меня возникло ощущение, что он опять задаст «тот самый» вопрос. В одно мгновение я испытал ужас оттого, что прошло полгода, а я всё ещё не в состоянии понять, что же является делом моей жизни.
Сатья Саи Баба немного улыбнулся, я услышал его мягкий и мелодичный голос, который тихо спрашивал меня: «Что ты делаешь?» В мгновение я понял: несмотря на то что прошло столько времени, я не продвинулся ни на миллиметр в понимании того, что же именно делаю в жизни, в чём моё предназначение. Возникла ужасающая для меня пауза, я понимал, что чем дольше я молчу, тем ближе к обмороку.
Собрав все свои силы, я прошептал: «Я не знаю… я не знаю, что делаю в этой жизни». Сатья Саи Баба смотрел прямо в мои глаза, я почувствовал бесконечность, сияющую из его глубоких глаз.
Прошло пару месяцев, я уехал в Москву и вскоре вновь вернулся в Путтапарти. Вдруг я поймал себя на мысли, что наверняка во время личного общения Сатья Саи Баба снова задаст мне «этот» вопрос. Я понимал, что, пока я не дам сам себе ясный ответ, Сатья Саи Баба не отстанет. Было ощущение студента, не выучившего домашнее задание.
Вокруг меня все люди мечтали об интервью, мне было смешно признаться самому себе, что я с удовольствием бы отказался. Да, сейчас это звучит действительно глупо, но я даже пару раз специально не приходил на утренние программы, в надежде, что Сатья Саи Баба пригласил мою группу, а я просто пропущу встречу.
То, что должно произойти, всегда происходит. Настал день, когда Сатья Саи Баба пригласил меня на интервью в составе небольшой группы.
Прежде чем войти в его комнату, мы должны были несколько минут сидеть перед дверью в ожидании, когда он завершит общение с каким-то министром, приехавшим из Дели. Наконец нас пригласили зайти в комнату. Внутри меня накапливалось напряжение от ожидания развязки. Сатья Саи Баба повернулся ко мне и, как бы не замечая моего волнения, спросил: «Что ты делаешь?»
У меня не было заранее приготовленного ответа, я спонтанно ответил: «Я художник, пишу картины». Сатья Саи Баба улыбнулся и сказал: «Да, это правильный ответ». В этот момент моя душа наполнилась радостным ощущением завершённости.
Во всём проявляется творческая энергия Бога. Всё, что делает человек, – это творчество: наука и искусство, литература и педагогика, финансы и политика, спорт и журналистика. Человек раскрывает свои божественные потенциалы именно с помощью творчества.
К сожалению, много людей воспринимает духовный путь достаточно узко. Люди думают, что духовность – это поститься и молиться, жить в Гималаях и изучать философские тексты. На самом деле духовный путь – это вся полнота человеческой жизни. Общаясь с Сатьей Саи Бабой, я начал понимать, что духовный путь – это абсолютно всё, что происходит со мной, каждая моя мысль, каждое моё слово и каждое моё действие.
Один из вопросов, который Сатья Саи Баба порой задавал во время личного общения, звучал так: «Чего ты хочешь?» Иногда он говорил: «Сформулируй свою цель!»
Вопросы, задаваемые Сатьей Саи Бабой, заключают в себе огромное духовное послание и пищу для размышлений. Услышав подобный вопрос, люди погружались в долгие размышления. В памяти оставался его звучный голос, задающий вопрос, ответ на который определял дальнейшие обстоятельства жизни и открывал в человеке новые горизонты.
Сатья Саи Баба был ясновидящим. Естественно, у многих было стремление узнать у него ответы на насущные вопросы жизни, многие хотели посоветоваться с ним, что делать и как поступить в различных жизненных ситуациях. Сатья Саи Баба никогда не позволял себе навязывать человеку, что нужно делать в жизни, и не предлагал готовые ответы.
Мы привыкли перекладывать ответственность за происходящее в жизни на кого-то другого. Сатья Саи Баба никогда не лишал людей права на свободный выбор, а наоборот – вдохновлял на принятие самостоятельных решений. Каждый человек сам должен прийти к пониманию того, куда он стремится и что он делает в жизни.
Я помню, как однажды Сатье Саи Бабе задали вопрос, какую духовную практику он мог бы посоветовать. На это Сатья Саи Баба посоветовал повторять мантры на санскрите. Он сказал, что санскрит – это божественный язык, на котором написаны Веды.
Санскрит – это язык, обладающий особой исцеляющей вибрацией, которая очищает как внутренний мир человека, так и окружающее пространство. На том интервью Сатья Саи Баба сказал, что люди, принадлежащие к различным национальностям и религиозным направлениям, могут повторять мантры на санскрите.
Я с большим вдохновением вспоминаю этот прекрасный ответ Сатьи Саи Бабы о величии санскрита, ибо многократно испытывал силу мантр в своей жизни. Однако у этой истории есть своё необычное продолжение.
Прошло не так много времени, может быть неделя, и я пришёл на интервью с другой группой. Был задан очень близкий вопрос о пользе практики мантр. Сатья Саи Баба весело и игриво засмеялся, а затем вдруг неожиданно заявил, что он вообще не любит практику мантры на санскрите по той причине, что это развивает гордыню. Он сказал, что те, кто повторяют мантры на санскрите, ошибочно думают, что они становятся более духовными и приближаются к Богу. Слушая эти слова, я не мог поверить своим ушам.
Всего неделю тому назад он говорил совершенно другое! Как это возможно? Далее Сатья Саи Баба сказал, что в национальной культуре каждого из присутствующих есть традиционные молитвы, которые звучат на родном языке. На том интервью были люди разных национальностей и вероисповеданий: русские, татары, американцы и индусы. Каждому из присутствующих он рекомендовал не думать про санскрит, но общаться с Богом на своём родном языке.
У меня была уникальная возможность частого общения с Сатьей Саи Бабой, это позволяло много наблюдать и сравнивать. Иногда его слова могли казаться противоречивыми, но на самом деле они всегда полностью соответствовали нуждам человека, который в данный момент находился перед ним. То, что он сказал на одной встрече, могло быть совершенно противоположным тому, что он говорил на другой.
В тот год, когда я стал свидетелем того, как Сатья Саи Баба высказал совершенно противоположные мнения относительно мантр на санскрите, мне было сложно понять причину и суть сказанного. Первая моя реакция была весьма противоречивой: удивление и даже шок, но потом я понял всю глубину его индивидуального подхода к каждому человеку.
Вокруг Сатьи Саи Бабы было очень много людей, сотни тысяч и даже миллионы. Одно из важнейших чудес Сатьи Саи Бабы заключалось в том, что, несмотря на большое количество людей, окружавших его, он обладал уникальной способностью персонального и индивидуального подхода к каждому. Все рекомендации и советы Сатьи Саи Бабы носили глубоко персональный характер.
То, что могло быть полезно для одного, могло быть совершенно неприемлемо для другого. Очень сложно цитировать Сатью Саи Бабу, потому что он всегда говорил, обращаясь к персональным нуждам человека, и всегда учитывал уровень сознания слушателя.
6.11. Единство всех религий
Индийская кухня знаменита своим оригинальным вкусом и остротой, поэтому она была непривычна большинству иностранцев. Люди, приехавшие в ашрам из Америки и Европы, с трудом могли кушать острую индийскую еду, поэтому в ашраме была создана столовая с европейской кухней. Штатных сотрудников в ашраме было мало, большую часть функций выполняли люди, которые совершали добровольное бесплатное служение.
Цены на проживание в ашраме всегда были мизерными, питание и магазин – столь дешёвыми, что многие удивлялись, как такое возможно. Одной из причин столь низких цен было то, что большое количество людей служили в ашраме совершенно бесплатно. Люди работали в саду или музее, а иногда в столовой.
Я часто работал в столовой: раздавал еду или резал овощи на кухне. Совершая это служение, я чувствовал, что помогаю жизни ашрама. В столовой работали люди самых разных национальностей: итальянцы, греки, русские, французы, американцы, китайцы, японцы и аргентинцы.
Очень часто, когда мы резали овощи или подметали на кухне, мы дружно пели традиционные песнопения, посвящённые Кришне или Ганеше. Во время работы была непринуждённая и весёлая обстановка.
Работая в столовой, я познакомился с одним пожилым итальянцем, который, так же как и я, ежедневно работал в столовой. Постепенно я выяснил, что он был сотрудником Ватикана и принадлежал к ордену францисканцев. Я предпочитаю не называть его имя, потому что таково было его желание.
Однажды я спросил моего итальянского друга, почему он приезжает к Сатье Саи Бабе? Он ответил мне достаточно смешной фразой, которую я с самого начала даже не мог понять. Он сказал, что Сатья Саи Баба – это «папа папы».
Сначала я не понял, что он имеет в виду. Он засмеялся и ещё раз повторил свою мысль. Идея была проста: если главой для католиков является папа римский, то «папа папы» в представлениях этого человека был Сатья Саи Баба.
Я спросил его, почему он скромно работает в столовой, несмотря на то что занимает высокий пост в Ватикане, – люди с большим социальным положением жили в ашраме в особых апартаментах, имели возможности занять более хорошие места в первом ряду во время программы.
Выслушав мой вопрос, он ненадолго замолчал, а потом напомнил мне про послания святого апостола Павла, в которых говорилось о том, что христиане – это люди, которые живут в любви и служении.
Все люди – это дети Божии, нет господ или слуг, но в Господе все братья и сёстры. Этот человек скромно жил в ашраме, и почти никто не подозревал о том, что он работает в Ватикане.
Такие удивительные встречи поистине меняют жизнь и наполняют душу мудростью. Постепенно начинаешь понимать, что вся жизнь – это единый духовный процесс и нет ничего неважного.
В человеческой жизни всё существенно, даже самые мелкие события и действия, потому что во всём проявляется божественная воля и везде ощущается божественное присутствие. Сатья Саи Баба часто говорил: «Руки, которые помогают людям, более священны, чем уста, которые произносят молитву». Воистину золотые слова.
В наше время изначальная ведическая традиция Руси активно возрождается. Всё больше людей начинает интересоваться дохристианскими ведическими корнями русской культуры. Сейчас мы называем эту традицию родноверием. Это слово имеет корень «род», это имя верховного Бога древнерусского пантеона, Рода. Корень «род» также указывает на то, что это «родная» традиция, которой следовали наши «сродники», «родичи» и предки нашего «рода».
Дохристианскую традицию также принято называть язычеством. Слово «язычество» сейчас многими воспринимается как негативное, но на самом деле в этом слове нет ничего негативного. Язычество означает то, что данное направление является исконной народной традицией. Быть язычником – значит следовать традиции своего народа и предков.
Конечно же, следует уважительно относиться и к тысячелетней истории христианства на Руси, которое подарило нашему народу много великих подвижников, преподобных, старцев и целителей. Я думаю, что в современном мире родноверие и христианство должны развиваться в гармонии и взаимном уважении.
Сатья Саи Баба часто благословлял людей на молитвенные практики той национальной религии, к которой принадлежал человек. Когда приезжали русские, украинцы, белорусы, он благословлял на практику христианской молитвы, а также на практику свободного и спонтанного разговора с Богом на родном языке.
Когда приезжали татары, дагестанцы, казахи, то он часто благословлял на практики, связанные с исламом, то есть практику регулярного намаза и повторение сур Корана.
Бог един, поэтому неважно, на каком языке и в какой традиции люди возносят молитвы. Бог слышит не формальные слова, но эмоцию сердца.
Несколько раз в 1990-х годах в Путтапарти приезжали волхвы-родноверы из России, Украины и Беларуси. Это были люди, которые ещё в те годы занимались возрождением и развитием исконной культуры.
Сатья Саи Баба многократно пророчил, что в ближайшие несколько десятилетий в России, Украине и Беларуси будет стремительное возрождение изначальной ведической культуры.
Когда на Святую Русь пришло христианство, нередко оно вбирало лучшее от ведической древнерусской культуры, однако порой пыталось разрушать сокровища древности.
Я думаю, что на новом этапе развития человеческой цивилизации мы придём к пониманию, что наше будущее заключается в духе единства и синтеза. Всё то светлое и божественное, что есть в изначальной древнерусской культуре, будет объединяться с лучшими проявлениями христианского учения.
В 1990-х годах мне дважды посчастливилось встретить в Путтапарти православных священников, один был из Киево-Печёрской лавры, а второй из Троице-Сергиевой лавры.
Ватикан занимает более гибкую позицию по отношению к индуистским и буддийским религиозным и философским направлениям. Я знаю несколько случаев, когда в католических семинариях Европы и Америки буддийские учителя из Тибета и Таиланда обучали семинаристов практикам медитации.
К сожалению, православные церкви, как русская, так и греческая, более замкнуты. Тем не менее есть большая разница между позицией руководства церквей и тем, что думают и чувствуют сами христиане. Среди православных священников достаточно много духовно ищущих и свободно мыслящих людей.
Дважды в 1990-х годах я встречал в Путтапарти православных священников. Было весьма символично, что один из них был из Киево-Печёрской лавры. Когда я увидел этого человека идущим по ашраму, то по его внешности сразу понял, что это христианский священник, хотя в тот момент на нём не было священнического одеяния. Познакомившись с ним поближе, я узнал, что он священник из Киевской лавры.
Мне было приятно встретить этого священника, поскольку Киево-Печёрская лавра – мать всех русских христианских монастырей. Очень здорово, что священник из величайшей православной Лавры приехал к Сатье Саи Бабе.
Печально, но руководство церкви и самой Лавры достаточно осторожно и даже негативно относится к контактам с другими религиозными традициями. Я не могу назвать имя этого священника, потому что это может создать для него проблемы.
Этот священник узнал про Сатью Саи Бабу от своих друзей в Киеве. Он сразу же захотел приехать в Путтапарти для того, чтобы увидеть знаменитого индийского учителя, который проповедует универсальные ценности, любовь и сострадание ко всем живым существам.
Священник хотел увидеть всё воочию, а затем делать выводы об истинности учения Сатьи Саи Бабы исходя из своего собственного опыта. Впоследствии мои друзья из Киева встречались с ним, он радушно принимал их у себя в Лавре. Он продолжал служить как христианский православный священник, но открыто заявить своему церковному начальству о том, что посетил Сатью Саи Бабу, конечно же, не мог.
Второго православного священника я встретил в ашраме у Сатьи Саи Бабы через пару лет, это было уже в конце 1990-х годов, он был из Троице-Сергиевой лавры. Это весьма символично, поскольку Сергиева лавра тоже является одной из важнейших святынь христианской Руси.
Этот священник с большим интересом дважды приезжал, чтобы увидеть Сатью Саи Бабу. Я не знаю, каким образом в дальнейшем сложилась его судьба, остался ли он в рамках православной церкви или нет, об этом мне неизвестно.
Для меня важны эти истории тем, что пусть тоненькие ниточки, но всё же связывали Киево-Печёрскую и Троице-Сергиеву лавры с Сатьей Саи Бабой.
Хочу вспомнить ещё одну интересную историю. Однажды я увидел, как к ашраму подъехало несколько больших автобусов, из которых вышли несколько католических монахинь и огромное количество детишек в школьной форме. Они входили в ворота ашрама, мне стало любопытно, и я решил познакомиться с ними. Мы поговорили буквально несколько минут, поскольку они должны были вести детей расселяться, а потом в столовую. Этих нескольких минут для меня было достаточно, чтобы узнать, кто они и почему приехали.
Монахини рассказали, что их католический монастырь находится на юге Индии в штате Тамил-Наду. Они также рассказали, что у них есть школа и детский дом. Дети, которых они привезли, – это учащиеся их школы. Они приехали на несколько дней в Путтапарти для того, чтобы пообщаться с Сатьей Саи Бабой и получить его благословение.
С удивлением я поинтересовался: «Вы же христиане, как вы относитесь к тому, что это индуистский ашрам?» Они заулыбались и сказали, что Сатья Саи Баба – это великий святой, он находится вне догматов и условностей, он благословляет всех. Бог един, просто он проявляется в разных религиях под разными именами. Было очень приятно услышать из уст католических монахинь эти простые и замечательные слова. Этот, казалось, самый обычный случай хорошо показывает открытую атмосферу Путтапарти.
Давайте вспомним ещё одну замечательную историю, на этот раз о взаимоотношениях ведущих буддийских учителей с Сатьей Саи Бабой.
Буддизм – это одна из крупнейших мировых религий. В таких странах, как Китай, Япония, Корея, Вьетнам, Таиланд, Тибет и Монголия, буддизм является основной религиозной традицией. Буддизм также одна из традиционных религий России наряду с христианством и исламом. Многие столетия буддизм практикуют в российских регионах, таких как Калмыкия и Бурятия.
Буддизм – уникальная религия, основанная на мудрости и сострадании, важнейший метод духовного пути буддизма – созерцание и медитация.
Каждый год на майское полнолуние празднуют день рождения Будды, в этот день крупнейшие буддийские учителя, такие как Далай-лама и Кармапа, присылали в ашрам Сатьи Саи Бабы большие делегации.
В тибетской культуре принято поздравлять с праздником в форме благопожеланий долгой жизни и успешного воплощения духовной миссии. На день рождения Будды в центральном храме ашрама совершались традиционные буддийские ритуалы, суть которых были пожелания долгих лет Сатье Саи Бабе и успеха его всемирной божественной миссии.
