Loe raamatut: «Калигула»

Марк взглянул на захворавший уличный фонарь, который мерцал предостерегающей азбукой Морзе. В глазах защипало от неравномерно падающего света. С соседней улицы донёсся, пропитанный безысходностью, заунывный лай бродячих собак, явно не знавших нотную грамоту.

«Похоже, кто-то сверху пытается меня предупредить об опасности», – подумал Марк и, нервно усмехнувшись, притушил тлеющую сигарету о каблук

Вывеска массажного салона «Калигула» оптимистично подмигивала неоновыми буквами, обещая каждому посетителю воистину незабываемое приключение. Марк подошёл к массивной металлической двери, больше напоминавшей вход в бункер, и нажал сильно истёртую, засаленную кнопку звонка. Настойчивая трель вызвала лёгкое копошение внутри. Марк буквально физически ощутил, как его пристально разглядывают через камеру наружного наблюдения.

– Я вам звонил. Полчаса назад.

Электронный замок щёлкнул, издав механический вздох облегчения. Дверь, тяжёлая и недовольная, подалась на несколько сантиметров. Марк втянул в лёгкие ночной воздух – густой, пропитанный городскими испарениями – и переступил порог.

Внутри царил полумрак, лишь немногим светлее уличного. Прямо перед входом, за импровизированной барной стойкой, спиной к двери сидела «человеческая гора» в гавайской рубашке. Даже мешковатая ткань не могла скрыть рельефы тела, вылепленного годами фанатичных тренировок. За поясом у этого памятника культуризму торчал тесак – такой, каким, вероятно, конкистадоры прорубали себе путь через джунгли.

Громила резко крутанулся на стуле. Его квадратная челюсть методично перемалывала какую-то пищу. Шея, толщиной с доброе бревно, переливалась золотом массивной цепи – спиралью удава, сжавшегося вокруг своей добычи.

– Здравствуйте, – парень учтиво кивнул и подошёл к стойке, опустил на лакированную столешницу сумку-холодильник. – Вы Борис? Я, наверное, с вами по телефону разговаривал насчёт встречи.

– Всё верно. К госпоже Ирме? – спросил мужчина и уставился в ноутбук.

– Да. Но…

– Что? Что но?

– Собственно… Я знаю, что у вас есть… другая специалистка. Волчица. Много слышал о ней.

– А-а-а, ты про оборотня, – здоровяк понимающе кивнул. – Она у нас девочка востребованная. Так что извини. На эту неделю все даты заняты. Надо тебе как-то заранее записываться что ли. Малышка чудо как хороша. У неё между ног настоящий атомный реактор. Оттого и спрос.

– Жаль, – разочарованно выдохнул Марк.

– Так. Ирма. Комната номер шесть, – сухо констатировал Борис и хлопнул ладонью по стойке, заставив вздрогнуть стаканчики с зубочистками. – Павлик! Клиента проводи!

Марк услышал за спиной недовольное ворчание и обернулся. Справа от двери на обветшалой банкетке лежал человек невысокого роста. Очень невысокого. Метр или около того.

– Что вам, извращенцам, не спится, – заворчал полурослик и нехотя свесил ноги на пол.

– Павлик! – Борис строго посмотрел на заспанного карлика. – Не груби клиентам. Лучше проводи гостя.

Выражениелица маленького человечка изменилось с недовольного на слащаво-почтительное. Он тут же спрыгнул с банкетки, приняв вид добропорядочного дворецкого.

– Да не стоит, – Марк небрежно махнул рукой. – Я сам найду.

– Извините, молодой человек. Но у нас такие правила. Павлик отведёт вас к госпоже Ирме.

Карлик церемонно поклонился, его поза теперь напоминала музейного смотрителя. Подойдя к деревянной лестнице с резными балясинами, он замер в театральной позе, крохотная ладонь описала в воздухе изящную дугу:

– Соблаговолите проследовать, сударь.

В интонациях внезапно появились нотки старомодного достоинства, словно он был последним хранителем забытых манер в этом подозрительном заведении.

***

Сон – мой персональный театр жестокости. В то время как обыватели видят бледные отголоски дня, я отправляюсь в кураторские туры по собственному прошлому. Мой разум – идеальный реконструктор, воссоздающий каждую деталь с пугающей достоверностью. Не VR, а настоящая машина времени.

Девушка не замечала моего приближения, вплоть до того момента, как я оказался рядом с берегом. Теперь она была не властна над своей судьбой. Пламя в моих глазах опаснее метронома и тройной спирали Милтона Эриксона. Всеобъемлющий гипноз. Из этого капкана не выбраться. Ночная гостья сама потянулась ко мне, чтобы я даже не думал усмирять звериную похоть.Живые эмоции. Я с головой окунаюсь в волнующие сцены из моей сумасшедшей юности. Повторно испытываю сладкую боль, чувство обиды, разочарование и, конечно же, наслаждение от близости с любимой женщиной. Обожаю этот сон. Я тогда много недель прятался в старой хибаре на берегу озера. Скрывался от всех. Пытался принять нового себя. И тут появилась она. Сначала я решил, что мне привиделась русалка. Знаю, их не существует, но сходство было просто поразительным. Незнакомка грациозно плескалась в холодной воде, каждым движением, заставляя меня заворожено следить за еë танцем. Солнце уже давно обрушилось за горизонт, так что я смог без последствий покинуть укрытие и рассмотреть таинственную нимфу поближе. О-о-о. Как она была прекрасна. Моя дивная наяда. Белая рубаха до пят, липнувшая к телу, с нахальным изяществом подчёркивала точёную фигуру. Смоляные волосы, чернее тьмы, засевшей в сердце. Всё как я люблю.

Я переживал этот волнующий миг тысячи раз, но каждый новый сон заставлял меня трепетать от величия судьбоносного момента. Когда губы коснулись дрожащей шеи, моё жало тут же вырвалось на свободу и мигом отыскало под кожей драгоценный сосуд. Артерия. Это не кровь. Пряное вино с десятилетней выдержкой. Эликсир для истинных ценителей. Я пил жадно до тех пор, пока не почувствовал на языке приторно-сладкий вкус железа.Девушка скинула рубаху, являя миру шедевр, достойный стеков великих скульпторов древности. Аромат юного тела мгновенно задурманил разум. Вот оно, настоящее колдовство – пьянящая красота.

***

Павлик изображал учтивость с мастерством уличного шарманщика, фальшивящего в каждой ноте. Его церемонные интонации скрипели, как несмазанные петли, выдавая подлинное отвращение. Поднявшись на второй этаж, Марк заскользил вдоль узкого коридора, чувствуя на спине пристальный взгляд карлика.

– Э-э-э, куда прёшь? – голос Павлика внезапно сменил регистр, превратившись в скрежет тормозов.

Он замер у двери, обитой черным бархатом, похожей на вход в погребальный склеп.

– А говорил, сам найдешь. Вот твоя остановка, принц.

Марк развернулся, и, натянув виноватую улыбку, зашагал в указанном направлении. Едва дверь захлопнулась, в ноздри ударил воздух со смесью латекса, кожи и металла. Все маски рухнули. Комната пульсировала, жила своей извращенной жизнью.

Марка тут же охватило давно забытое чувство иступлённого восторга. Это не просто бордель… Настоящий алтарь искушённых адептов садомазо. Кровать с ремнями напоминала хирургический стол. Металлическая клетка ожидала нового зверька. Колодки на стене, прочно фиксирующие шею и руки,зияли пустыми глазницами,

Стены помещения, украшенные декоративным кирпичом розового цвета, будто воспаленная кожа, покрывались испариной от сотен игрушек для самых непослушных рабов и рабынь. Хлысты, словно бы застыли в момент удара, страпоны изгибались в немом крике, а зажимы… Зажимы шептались о предстоящей боли.

У Марка немного зарябило в глазах от такого разнообразия. Поплыли багровые круги – то ли от перевозбуждения, то ли от страха. Он сделал шаг назад, наткнувшись на дверь, которая внезапно показалась единственным островком безопасности в этом море перверсий.

– Пришёл, значит? Я сейчас.

Голос вспорол тишину, выплывая из-за фиолетовой ширмы – развратного аналога церковной алтарной преграды. Раздались шуршащие звуки, будто кто-то сбрасывал с себя кожу. И появилась Она… Загорелая, грудастая брюнетка с воинственным макияжем: огромные глаза с голубыми тенями и неправдоподобно большие губы, накрашенные ядовито-красной помадой.

Латексный комбинезон цвета менструальной крови удачно подчёркивал волнующие изгибы. Девушка была сильно ниже Марка, но двадцатисантиметровые шпильки не только разительно уравнивали шансы, но и превращали каждый шаг в ритуальный танец. Госпожа Ирма собственной персоной. Её грудь дышала высокомерием, а взгляд транслировал похоть и презрение ко всему мужскому роду.