Tsitaadid raamatust «Сатин»
Больше мне не надо было ни слов, ни просьб, просто никого и ничего кроме нее. Я впечатал ее во входную дверь, осыпая все сладкие места в зоне досягаемости короткими быстрыми поцелуями, раздирая тонкую ткань кружевного платья на груди словно дикий зверь, впиваясь зубами в смуглую, шелковистую кожу, посасывая и втягивая ее в себя, одновременно расстегивая ремень, срывая ее белье.
Оглушительно хлопая дверью в ванную, включил ошпаривающую тело воду, меняя резко на ледяную, принимая контрастный душ, пытаясь причинить себе боль намеренно, чтобы унять ту смертельно опасную бурю, что разразилась и бушевала сейчас внутри и кипела во вздувающихся венах. Я ударил кулаком в темно-серую стену, распрямляя его охеревшие от происходящего костяшки. Черт! Самое поганое – это то, что я готов быть кем угодно, лишь бы быть рядом… я подсел на нее так сильно, что не представляю своей жизни б
Хочу слышать я стоны забвения, Растворять их средь колющих льдин, В глазах видеть свое отражение, Ты – мой самый нежнейший сатин.
Ненавижу ее слабость, ее покорность, ее страх передо мной… ненавижу то, как она плавится в моих руках, ненавижу ее податливое извивающееся, такое чувствительное тело. Люблю ее всю. И сейчас она стоит и молчит, дрожит и боится. А я медленно умираю без ее близости. – Зачем ты здесь?
Я послал к херам все, чего я добился таким огромным трудом ради одного… сбежать от самого себя. Я пытался абстрагироваться полностью от мыслей… и даже попыток вспоминать… но неустанно, каждодневно я думал, прокручивал, ловя себя на том, что, наверное, просто сойду с ума. Но преодолевая и заставляя себя, я уверенно шел дальше, перешагивая чувства, хороня свою душу, покрывая сердце час за часом толстой коркой непробиваемого льда, становясь прежним, погружаясь в новый бизнес, в новое партнерство, в
Неудержимый голод, пылающая страсть, испепеляющая изнутри ярость и уничтожающая последние нервные клетки любовь… все это смешалось в этом первобытном поцелуе, словно мы грезили о нем несколько тысячелетий.
