Loe raamatut: «Мотылек»

Font:

Возрастные ограничения 16+

Пролог

Ильтарский тракт словно вымер. В полночь даже самые отважные люди, впрочем, как и нелюди, не рискуют его пересекать, особенно вблизи границы с Вольными Землями. Об этих краях ходила не просто дурная слава – они являлись неофициальным оплотом зла. Вольные племена, кочевники и все остальные любители свободной жизни за рамками закона не признавали светлых богов и потому поклонялись лишь тем сущностям, что дарили им силу. Границы охранялись силами людей и магическим барьером, но даже подобные меры не всегда спасали честных жителей Карфаенской империи от набегов.

Луна неярко освещала гладкие, отполированные многими тысячами ног камни опасной дороги. Один, другой, третий – все они были похожи друг на друга. Старый путь помнил многое из того, о чем успели позабыть люди, но безмолвно хранил чужие тайны. Неожиданно один из булыжников шевельнулся, края его стянулись к центру, и… стало понятно, что это вовсе не камень, а темная книга. Став домиком, она по-собачьи отряхнулась и, медленно шурша листами, отправилась на восток.

Внутри книги происходила битва. Нет, не добра со злом и даже не воина с магом – узники книги ругались по несколько раз на дню, потом опять ругались, переводили дух и продолжали ругаться дальше. Кошка с собакой и то лучше уживались, чем ведьма с бесом – этих могло объединить только общее дело. Сейчас для обоих было важно преодолеть как можно большее расстояние за ночь, чтобы с рассветом спрятаться в укромном месте. О том, как они оказались в книге, ни один не любил вспоминать и старательно обходил скользкий момент во всех ссорах. Единственное, что их сближало, – жажда вырваться на свободу, а после убить соседа по клетке.

– Шэдар, дорогая, золотая, лапочка, я больше не могу, – жалобно проскулил бес.

– Или ты двигаешь свой зад, или всю следующую неделю власть над книгой моя! – рявкнула на беднягу ведьма.

Скулеж гостя из пекла только раздражал ее, и будь она хоть чуточку умнее, подобной ситуации не произошло бы. К несчастью, властью над книгой в реальном мире они обладали в равной степени. Так, если бес тратил на свои фокусы всю энергию, Шэдар оставалась на голодном пайке. Подобное и произошло, теперь им приходилось двигать фолиант силой мысли, а так как он подчинялся им обоим, то верхняя обложка и листы с начала до середины принадлежали ведьме, а оставшаяся часть – бесу. Хвостатый бессовестно отлынивал, и потому создавалось впечатление, что книга «прихрамывает».

– Если бы ты, рогатый, не гонял весь день белок, когда меня сморил сон, то сейчас все было бы намного проще, – вновь начала закипать ведьма.

Умаявшись за день, Шэдар прикорнула, а рогатое чудовище только того и ждало. Оно загипнотизировало окрестных белок, и те натаскали золота с трупов, которых на границе валялось с избытком. Но этого бесу показалось мало – он решил перетащить награбленное в книгу и скормил ей все находки, истратив двухдневный запас силы. Теперь книга восстанавливалась, а ведьма не могла применить свои уловки. Так, если бес мог гипнотизировать животных и еще кое-что по мелочам, то ведьма умела превращать книгу в ворона, что здорово облегчало им передвижение. Но не в этот раз.

– Ой, да брось! – голос беса немного изменился – он почувствовал, что первые листы книги выполняют самую сложную работу. Хвостатый устроился поудобнее на пеньке, который располагался прямо внутри фолианта. Вообще, там существовал целый мир, а жителей всего только двое. Последнее обстоятельство всегда сильно огорчало ведьму. Будь здесь ее подруги по ремеслу, жизнь стала бы веселее и у нее самой, и, несомненно, у беса.

– Бросить? – Ведьму аж заколотило. В отличие от хвостатого недруга, она лежала на земле и чувствовала себя не просто погано, а очень погано. – И брошу!

Книга после ее слов расползлась по дороге грязной кляксой.

– Мы остановились. Пришли, да? – встрепенулся бес, вскочив на копытца и радостно пританцовывая на пеньке.

Цок, цок, цок…

Ведьма с трудом подняла руку, и в беса полетел фиолетовый шар силы. Тот рухнул как подкошенный и расквасил свой пятачок.

– Ты-ы-ы вф св-своем вуму? – прогундосил раненый.

– Я-то? Не уверена. Но ты! Зачем, скажи мне, зачем ты истратил энергию?

– Ради этого, ведьма! – восторженно сообщил хвостатый и в два прыжка очутился на горке золотых монет. Распластавшись на ней, он любовно погладил сокровища.

Ведьма обреченно вздохнула. Страсть беса к золоту можно было сравнить только с ее страстью к знаниям. И то, со стыдом признавалась она самой себе, хвостатый более одержим.

– Вставай! И так потеряли уйму времени, надо спешить! – приказала Шэдар, страстно желающая выбраться из колдовской тюрьмы.

Бес же только пожал плечами – его ситуация расстраивала не так сильно. Хвостатому даже нравилось подобное положение вещей, и на свободу он стремился скорее за компанию. Но своими мыслями гость из пекла с ведьмой делиться не собирался.

Глава 1

Мартинити

Руки дрожали, а зрение постоянно затуманивалось из-за наворачивающихся слез. Как же так? Почему именно сейчас и почему именно он? Раз за разом я мысленно задавала себе одни и те же вопросы. Великая несправедливость, да чем же я так прогневала вездесущий пантеон? Всю жизнь только и делала, что являла собой образец высшей благодетели, и вот награда – отец самолично потрудился выбрать мне жениха. Не какого-нибудь, а наилучшего, состоятельного и со связями – успешная партия. К горлу подкатил ком, и я подавила рвотный позыв. Белоснежная тарелка из дорогого сервиза все-таки выскользнула из непослушных пальцев и разбилась вдребезги. Точно так же, как и несколько минут назад моя жизнь.

Я опустилась на пол у осколков и принялась их собирать, не замечая, что успела пораниться. Вид красных капель на белом стекле заставил очнуться и взять себя в руки. Не время и не место для слабости, нельзя раскисать, показывать истинные чувства. Новообретенный жених никуда не ушел, он все еще стоял за дверью, ведущей из кухни в зал с посетителями. Любезно общался с моим родителем, улыбался, строил из себя добропорядочного господина. И поглядывал в круглое окошко, прорезанное в двери. Ненавижу гада, как же он омерзителен! И вовсе не потому, что уродлив. О нет, этот лживый мужчина очень даже хорош собой, но я знала его истинное лицо, и радости предстоящая помолвка у меня не вызывала. Однажды мне довелось стать свидетельницей его гнусного бесчинства, и сейчас я словно вновь перенеслась в тот злополучный день, картинки прошлого ожили перед глазами.

Тем вечером, почти год назад, мне пришлось задержаться в ресторане: посетители заполнили весь зал, и разносчицам требовалась помощь. Как-никак был праздничный день – День священной двухголовой птицы Ло’орма, которая по легенде объединила в себе мужское и женское начала и символизировала святость семейных уз и таинство любви. Отец попросил помочь, девочки-разносчицы уже не справлялись, а мне никогда не было зазорно выйти в зал к людям. И ничего, что ресторанчик принадлежит папе и я, можно сказать, являюсь хозяйкой. Глупости это – я и на кухне работаю наравне со всеми, и уборку делать не стыжусь. Доход у нас не сказать чтобы большой, лишних работников стараемся не нанимать, обходясь по возможности своими силами. Готовить же я с детства люблю, и окружающие всегда хвалили.

Так вот, со всеми хлопотами освободилась я тогда затемно. Отец остался выпроваживать последних посетителей, а я поспешила домой. Шла обычным коротким путем и сосредоточенно смотрела под ноги: еще не хватало впотьмах споткнуться и свалиться в грязь. К счастью, из-за туч вскоре выглянула луна, осветив пустые ночные улицы. Воодушевленная, я прибавила шагу: район у нас спокойный, но мало ли, всегда есть вероятность нарваться на пьяных гуляк, особенно в праздник. Задумавшись, слишком поздно заметила, что уже не одна. У арки, ведущей в нужный мне двор, миловалась какая-то парочка. Идти мимо страстно обнимающихся влюбленных я постеснялась и укрылась за деревом, пережидая, пока парочке наскучит миловаться.

Но вскоре я поняла свою ошибку. Послышался женский испуганный крик, потом мужчина наотмашь ударил девушку. Ее лица я не видела – широкоплечая фигура насильника почти полностью загораживала жертву, придавив к стене. До меня донеслись всхлипывания и причитания – она умоляла о пощаде. От страха и потрясения я впала в ступор. Неизвестный тем временем уже разорвал на несчастной рубашку и задрал юбку, закидывая ее ногу себе на бедро. В моем желудке заворочался ужин. Нужно было срочно что-то предпринять, но ни одной толковой мысли в голове не проскальзывало. Стыдно признаться – отчаянно захотелось сбежать, а ведь на ее месте могла оказаться я, и уже кто-то другой так же стоял бы и наблюдал. Что делать в подобной ситуации? Звать на помощь? Вокруг совершенно пустынно, будто вымерли все. Тусклый фонарь придавал открывшемуся мне зрелищу еще более зловещий вид.

Видимо, пока меня терзали сомнения, девушка дала отпор нападавшему, потому что тот отшатнулся, грязно выругался и снова ее ударил. Послышался жалобный вскрик, после чего она замолкла. Не думая, что делаю, я выбежала из укрытия, подлетела почти вплотную и крикнула:

– Убирайтесь прочь!

Он развернулся ко мне и гадко улыбнулся, в пьяных глазах не было ни тени смущения.

– Решила составить нам компанию? – развязно осведомился негодяй.

Меня обдало запахом крепкого спиртного. Да он невменяем! Но самое страшное – я узнала насильника! Сын наместника нашего провинциального городишка, личность известная и до сегодняшней ночи безукоризненная. А его семья принадлежит к одному из богатейших и влиятельных родов империи, заправляющему всем в здешних краях.

Я невольно отступила на шаг, зажав рот ладонью. Насильник понял, что я узнала его, и отпустил жертву. Несчастная судорожно всхлипывала и пыталась запахнуть разорванную рубашку, из разбитой губы текла кровь.

– Ну что стоишь? Беги! – заорала я, хотя у самой от страха коленки дрожали.

В следующую момент я уже наблюдала ее быстро удаляющуюся спину. Перевести дух не успела – меня грубо схватили за шиворот и встряхнули.

– А ведь я тебя знаю, бабочка. Твой отец вдрызг проигрался, заложив дело всей своей жизни.

От услышанного я даже трепыхаться перестала, ошарашенно уставившись на мерзавца.

Бабочкой меня называл отец, потому что я легкая, подвижная и, как он выражается, не хожу, а порхаю. Да и ресторанчик наш именуется «Мартин», что на древнекарфаенском означает «ночной мотылек», а зовут меня Мартинити. Нет сомнений, что плотоядно ухмыляющийся мужчина напротив действительно знает, кто я.

– Что дальше? – бесцветным голосом осведомилась я. Сердце бешено колотилось, от страха мутило. – Поступите так же, как с той несчастной?

– О нет, такую прелесть ждет нечто иное. Тебя я использую гораздо умнее.

И он принялся жадно обшаривать меня руками. Там, где дотрагивался, казалось, кожа начинала гореть, даже тонкая ткань одежды не спасала. А едва я открыла рот, чтобы возмутиться, холодные губы впились в мои. На глаза навернулись слезы – не так я представляла первый поцелуй, совсем не так! Затем мужчина резко отстранился и, сдавив мне горло, медленно проговорил:

– Слушай внимательно, бабочка, ты ничего не видела. Поняла? Скажешь кому хоть слово, считай, что вам с папашей конец. Забегаловка ваша и так у меня в кармане, а следом и твои крылышки обломаю. Тебе никто не поверит – моя репутация безупречна, а кто мой отец, ты и сама знаешь. Ты ведь узнала меня, верно? – требовательно спросил он.

– Да.

– Все запомнила, все уяснила?

– Да.

– Вот и умница. Извини, провожать не стану. Ночь только началась, и у меня осталось незавершенное дело. Не собираюсь лишаться удовольствия из-за такой дурехи.

Он мерзко ухмыльнулся. Меня передернуло – какие его ждут дела, было очевидно.

Стоит ли говорить, что отцу я ничего не рассказала, да и вообще ни одной живой душе. Как бы ни был мне противен этот тип, в одном он прав – его семья слишком влиятельна. Что будет значить слово простой девушки против его слова? В лучшем случае спишут на то, что я хочу от него денег, вот и взялась оклеветать. В худшем – даже подумать страшно. А уж если его слова насчет карточного долга отца правдивы… После смерти мамы тот и правда пристрастился к пагубному развлечению, но я и не предполагала, насколько далеко все зашло. Радует лишь то, что с тех пор я ни разу не видела своего обидчика.

Прошло около года, тот случай стал постепенно стираться и выцветать в моей памяти. Я перестала вздрагивать от каждого шороха, ожидая в любой момент исполнения обещанной изощренной расправы над собой. И в конце концов убедила себя, что мерзавец проспался и забыл о случившемся либо просто отказался от своих замыслов. До сегодняшнего вечера.

Еще вчера отец уведомил меня о решении выдать замуж свое единственное и драгоценное сокровище. В Карфаенской империи судьба дочери полностью во власти отца или старшего брата. Я всегда знала, что рано или поздно это случится и со мной, но никак не рассчитывала на столь скорое вступление во взрослую жизнь. Однако, догадываясь о нашем плачевном положении с учетом родительской любви к азартным играм, я не стала противиться судьбе. Папа убеждал, что о таком женихе можно только мечтать и мне очень повезло. Он и красив, и знатен, и богат. Тем более я понимала, что, выйдя замуж, получу покровительство и защиту от посягательств сына наместника. Только вот сегодня вечером все изменилось. Моим женихом оказался тот, кого я все это время пыталась прогнать из кошмаров.

Отец лучился счастьем, искренне полагая, что замечательно устроил мою жизнь. «Завидная партия» обворожительно улыбалась и прикидывалась галантным мужчиной. А мне было тошно смотреть на этот фарс и страшно представить, что он со мной сделает, заполучив в безраздельную власть. Когда отец отвернулся, будущий муж подмигнул мне и показал неприличный жест – ничего он не забыл.

Мысли обрушились на меня ледяным потоком горной реки. Спасаться! Бежать! Если останусь, то пропаду, и никто не даст за мою жизнь и ломаной монетки. Бежать и стать самостоятельной, независимой личностью. Чтобы никто больше не смел распоряжаться мною как вещью!

Я подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение: бледная, глаза лихорадочно блестят, губы упрямо сжаты в полоску, волосы растрепались. Сейчас или никогда, потом не решусь, испугаюсь, найду тысячу отговорок. Бежать! Эта мысль билась в голове пойманной бабочкой. Надо успеть, пока меня саму не пришпилили на булавку и не повесили в рамочку. Не мешкая, я скинула фартук и набросила на плечи плащ. Выскользнула через черный ход и тихо притворила за собой дверь. У меня есть около часа на сборы, а дальше нужно успеть покинуть город, пока отец не обнаружит исчезновение любимой дочери. Что делать и куда ехать, я примерно представляла, Да, страшно, но стоит лишь дать слабину, и я сдамся, а это равносильно концу.

Как я добежала до дома, не знаю, все время казалось, что меня кто-то преследует. Быстро и не особо вдумчиво побросала вещи в дорожный чемоданчик. Сложила в рюкзачок мамины тетради и старый гримуар – самое ценное, что осталось от нее. Подарившая мне жизнь принадлежала к почти вымершей расе мелиад. Их кровь дала мне способности к магии, наделила фиалковым цветом волос и очень светлой кожей. Столь необычная внешность в наших краях в итоге сыграла со мной злую шутку – я удостоилась роли экзотической бабочки в коллекции развращенного аристократа. Ну уж нет! Собрав волосы в тугой узел и спрятав их под шляпкой – ни к чему привлекать лишнее внимание, – я тенью выскользнула в промозглый вечер.

Ветер пробирал до костей, ноги моментально промокли. Осень пришла к нам не только с опавшей листвой, но и с дождями. Только сейчас я обратила внимание, какая сегодня гадостная погода. Но это мне на руку – улицы пустынны, а сумерки помогут оставаться незамеченной.

Добравшись до вокзала, трясущейся рукой купила билет до Карфы. К счастью, пассажирский экипаж уже готовился к отправлению. Когда границы города остались позади, я облегченно выдохнула и позволила себе прикрыть глаза, стараясь не думать о последствиях скоропалительно принятого решения. Что будет с отцом? Как жить, на что и где? Но участь игрушки в руках жестокого человека пугала сильнее. Пусть горит старая жизнь, я так просто не сдамся. Больше я не буду сомневаться, выбор сделан. Столица, встречай, надеюсь, мы подружимся.

Ехать пришлось долго, и я задремала. На империю опустилась ночь, почти все попутчики тоже спали. Очнулась, когда экипаж остановился на первой станции. Ноги затекли, шею ломило – все же длительный отдых в столь неудобном положении всегда чреват последствиями. Пока извозчик менял артефакты с истраченной энергией на полностью заряженные, вышла подышать свежим воздухом.

Постоялый двор, у которого мы остановились, был тих и безлюден, лишь новоприбывшие разбавляли унылый пейзаж своими пестрыми одеждами. Правильно, во-первых, уже очень поздно и добропорядочный люд в такое время сидит по домам, во-вторых, путь частично пролегал по Ильтарскому тракту, а эти места всегда пользовались дурной славой. Поэтому я совсем не удивилась отсутствию праздных гуляк в трактирчике, расположенном поблизости от проклятых светлыми богами Вольных Земель. Не знаю, как обстоят дела по ту сторону границы, но у нас даже самые отъявленные авантюристы стараются лишний раз не затевать разборки у пограничья.

Природа встретила меня теплым ветерком, я с удовольствием втянула в себя терпкий запах осенней листвы и присела на лавочку у пышно разросшихся кустов дикой ристарии. С моего места отлично просматривалась вся площадка перед постоялым двором, поэтому я не мучилась от духоты в экипаже и не боялась пропустить его отправление. Достала из рюкзачка плитку горького шоколада и погрузилась в невеселые мысли.

До столицы предстоит совершить еще пару остановок, последняя будет в Лестэйле – городе, известном своими свободными нравами. Пожалуй, это единственный населенный пункт в Карфаенской империи, где узаконена ночная жизнь: игорные дома, увеселительные и питейные заведения, даже любовь доступных женщин – там найдется досуг на любой вкус и кошелек. Чтобы не вляпаться в неприятности, придется держать ухо востро, ведь до отправки в Карфу мы проторчим в городе почти сутки.

Дальше размышления плавно перетекли на мои планы. Я собиралась пройти вступительные испытания в известный даже в нашем захолустье Университет чароплетства. Только в этом случае я смогу обеспечить себе независимое будущее, получив образование и возможность пополнить ряды магов Карфаена, находящихся на государственной службе. Раз уж судьба даровала способности к волшебству, нужно пользоваться. Была и другая причина – адепты на время обучения получали возможность бесплатного проживания в общежитии и независимый статус, переходя под покровительство государства.

В моем случае это выглядело настоящим спасением. О том, что в Штатный университет чароплетства Карфаенской империи, а попросту ШтУЧКИ, для начала еще нужно поступить, я старалась не думать. Потому что если провалюсь, то страшно представить, какая участь меня ждет. Домой не вернусь – это точно. Лучше влачить нищенское существование, перебиваясь низкооплачиваемыми подработками, чем стать игрушкой в руках утратившего всякие моральные принципы аристократа. Найти же достойную работу без образования и связей будет очень непросто.

Ведьма и бес

– Хорошо-то как, – протянул бес, растянувшись на золотом кургане, в котором похоронил возможность быстро добраться до места назначения.

Шэдар недовольно скривилась. Нежелание беса выбраться из книги было очевидным, и его вранье страшно раздражало ведьму. Вот уже несколько месяцев они «наслаждались» обществом друг друга. И если бес разыгрывал трагедию, то для ведьмы это действительно было катастрофой. Избавиться от книжного заточения можно несколькими способами, но Шэдар, к сожалению, знала только два.

Первый – простой, как сонное заклятье, но одновременно и сложный. Ни одна ведьма или колдун в Вольных Землях не станет помогать собрату по ремеслу просто так. Услуга за услугу, кровь за кровь – негласное правило для всех. Вот им с бесом и пришлось податься туда, где законы совершенно иные. Второй способ – это кого-то подчинить, в идеале забрать себе тело жертвы и с помощью ее дара выбраться на свободу. Но в Вольных Землях наивный дурак – штучный товар, который можно и не найти, поэтому два заключенца решили попытать счастья в соседней Карфаенской империи и направились в самое «рыбное» место – университет. Где еще можно с большой вероятностью найти алмаз неграненый и завладеть его телом?

– Ты чего молчишь? – обеспокоенно спросил бес. Его всегда настораживала тишина. Он четко уяснил для себя, что подобное затишье всегда заканчивается бурей. Хвостатый же, как и любое здравомыслящее существо, любил покой.

– А ты как думаешь? – вкрадчиво спросила Шэдар.

– Бить будешь? – Обреченность сквозила в голосе беса.

– Устала, – недовольно поморщилась ведьма. После чего подошла к куче золота и опустилась на землю, опершись спиной о горку сокровищ.

– Наконец-то, – выдохнул бес.

– Я все слышу, – безразлично произнесла Шэдар. Воевать с соседом ей сейчас совсем не хотелось.

– Раз ты устала, могу я?..

– Нет.

– Ну чуть-чуть, – начал канючить бес, после чего подполз к ведьме и заглянул в глаза.

– Сгинь, нечисть.

– Это я мигом, – встрепенулся он, но был пойман за хвост.

Центр книги по сути являлся рулем, кто в нем стоял, тот и управлял фолиантом.

– Не вздумай, – предупредила Шэдар.

– Давай хоть на реальный мир посмотрим, – предложил бес.

Здесь ему ведьма отказывать не стала. Наблюдать, что происходит за пределами книги – единственное, что доставляло удовольствие и вносило хоть какое-то разнообразие в их скучную жизнь. Иллюзорный мир померк, и ведьма с бесом огляделись. Кусты дикой ристарии, в которых они укрылись на время отдыха, отлично прятали книгу, но не мешали обзору.

– Смотри! – Схватив беса за рога, Шэдар повернула его голову в нужную сторону.

На скамейке сидела девушка, ее задумчивый взгляд был устремлен в небо. Что она искала среди облаков, ведьму не волновало, но вот другое…

– У нее есть дар! Дар! – воскликнула пленница. – Давай, работай!

Шэдар ликовала. Им наконец-то повезло.

– Чего ты ждешь? Двигай к центру книги – и вперед, – приказала ведьма.

Цок. Цок. Цок.

– Что делать-то? – недовольно спросил бес.

– То, что ты умеешь лучше всего. Найди что-нибудь облезлое, живое и больное, пусть оно жалостливо посмотрит на нее.

– А что потом?

– Мы заберемся в ее рюкзак, пока она будет жалеть клубок шерсти.

– Зачем она нам? Мало ли куда она направляется, может, к бабушке за пирожками? – скептически поинтересовался бес. – У нас уже есть цель.

Как бы ни ворчал хвостатый, он прекрасно понимал, что в этом мирке главная – ведьма. Да и отойти друг от друга они здесь не могли – ловушка имела ограничения. К тому же бес себе честно признавался, что без Шэдар в заключении было бы тоскливо.

– Не отвлекайся, у нее есть дар. – Ведьма внимательно следила за всеми действиями беса. Еще одну ошибку она не могла допустить. Хвостатый тем временем пыхтел, вытирал пот, и вот результат его стараний появился на горизонте.

– Что это? – ошарашенно спросила ведьма. Бес почесал кончиком хвоста подбородок и пожал плечами.

Когда-то «это» было котом. У животного не хватало одного глаза, а второй гноился. Грязная свалявшаяся шерсть превратилась в некий нарост и создавала впечатление панциря. Часть хвоста, судя по всему, раздавило еще много лет назад. Поскольку зверь пришел по приказу беса и должен был втереться в доверие, как и все кошки, он сделал то, что делают они в первую очередь. Противный, мерзкий мявк огласил улицу, а будущая жертва жалости вздрогнула всем телом. Кот же, видя, что маневр не удался, задрал хвост, который вместо того, чтобы торчать прямо, печально провис посередине. Затем животное поковыляло к девушке.

– Он еще и хромает! – обвинила беса Шэдар. – Неужели на всю округу не нашлось лучше?

– Ты же просила жалость?

– Жалость, а не отвращение! – обозлилась ведьма. У самой Шэдар, привыкшей и не к такому, возникло именно это чувство. Кота хотелось прибить, чтобы не мучился и не пугал окружающих.

Цель повела себя неправильно, но понятно. Брезгливо сморщившись, она подобрала ноги и прижала к себе рюкзак, приговаривая:

– Котик, у меня ничего вкусного нет. Ступай мышек полови.

Тем временем кот, видя, что ход с ласковым зверем не сработал, решил действовать по-другому – притвориться умирающим.

– Ты вообще его контролируешь? – скептически спросила Шэдар.

– Нет, чистая импровизация, – гордо произнес бес и задрал пятачок вверх.

– Ну так смотри, чтобы наш билет на свободу не убежал – не догоним. Сделай что-нибудь!

– Только потому, что леди просит.

Следующие действия кота были продиктованы бесом. Тот рассудил: раз жалость, милосердие и доброта не сработали, то пора задействовать страх. Кот резво вскочил на лапы и, безобразно раздувшись, что с его коркой грязи смотрелось весьма внушительно, грозно зашипел.

– Хорошая киса, – немного напряженно произнесла девушка.

Кот на откровенную ложь не обратил внимания и в один прыжок оказался на рюкзаке, крепко вцепившись в него когтями. Взвизгнув в испуге, девушка вскочила на ноги и попыталась стряхнуть животное. Утробно рыча, кот не отпускал добычу. Так бы это и продолжалось, если бы не зверь, который в душе оказался воином. Он попытался укусить девушку, и та, недолго думая, отбросила рюкзак. Совершив красивый полет, он рухнул вместе с котом в кусты, в которых и пряталась книга.

– Точно в цель! – восторженно воскликнул бес и исполнил несколько танцевальных движений.

Цок. Цок. Цок.

– Наш выход, – поддержала его ведьма.

Книга, до этого мирно лежащая на траве, встрепенулась и шустро кинулась к рюкзаку. С трудом забравшись внутрь, она хищно осмотрелась, ища жертву. Темный фолиант умел сжирать другие книги и занимать их место, полностью копируя оригинал. Если бы гримуар Мартинити мог кричать, он бы это сделал, когда бессовестный захватчик начал его поглощать. Несколько мгновений – и в рюкзаке раздался сытый шелест страниц, а старая книжка исчезла навсегда.

Кот, до этого охранявший территорию и не подпускавший хозяйку вещей к кустам, встрепенулся всем телом и устремился прочь – бес отпустил животное восвояси.