Tsitaadid raamatust «Светочи Тьмы»

– Я не дразню, я пытаюсь уразуметь. Плоть – это ведь энергия. Не будет энергии, не будет жизни. – Я не живу, – отозвалась албасты, а змея оставила ногу Августа в покое. – Но ты есть, и ты сама только что подтвердила, что для сохранения твоего более приятного обличья тебе нужно… – Он сглотнул колючий ком. – Мне нужно охотиться. – Албасты снова усмехнулась. – Ей тоже! – Август вскочил с лавки, в возбуждении закружил по

– Не надо, – попросила Мирослава

дядя Митя о происходящем. – Ты спрашиваешь, из какой я когорты: физиков или лириков? – Ну, вроде того. Так кто ты? – Я физик, – сказал он, а потом

отрезала. – Нет во мне больше ничего человеческого, старик. Придумываешь

ей нужно много, – сказала она. – Много чего? – Много еды. – Детей?

помимо гудения невидимых струн теперь стоял

карету, уселся напротив и приготовился каяться. Но Агния ни в чем не стала его винить, с тихим вздохом она

«Слухи поползли после смерти третьего ребенка. А после того, как от неведомой хвори

покачал головой. – А при каких обстоятельствах, можешь мне сказать? – Только тебе и могу. – Она скрестила руки на груди. – Тебе и

ладони, развела руки в стороны, – не больше, чем иллюзия, а такие, как мы с вами, могут управлять целыми мирами. Вы ведь бывали в иных мирах, Август? – Взгляд ее черных глаз горел лихорадочным любопытством. Или просто лихорадкой? Ему доводилось