Loe raamatut: «Сказка о Зачарованном городе»

Где-то среди бескрайних лесов центральной России затерялся городок. Не приметный для туристов, он стоял, забытый всеми, и лишь одна отставшая от похода школьница случайно вышла к нему. Точнее, она сбежала с крутого холма, и оказалась среди заколоченных домов, заброшенных улиц и тихих, словно уснувших, площадей. Она шла, недоумевая, заглядывала в окна, стучала в двери, но никто не отзывался. Разве, сорвалась стая стрижей со старой колокольни и зацокали по железной крыше цепкие лапки воронов.

Нет, не в полном безмолвии пребывал город, где-то звонко-звонко бежал ручеек. Наша школьница (заметим, что звали ее Наташей, как и миллионы других почитателей творчества Льва Толстого) наклонилась к струйке звонкой ледяной воды, чтобы утолить жажду, и тут же отпрянула.

– Привет, – раздался звонкий, смеющийся голосок.

– Ты кто? – Ошеломленно, озираясь по сторонам, спросила Наташа.

– Я – фея родничка.

– А где же все жители? И почему я тебя не вижу?

– Пойди к печке, она подскажет тебе, как увидеть меня и встретить людей, – сказала фея и залилась звенящим, как капли воды, смехом.

– Куда ж идти?

– Иди по тропинке. Найдешь старую вишню. Поблагодари ее за сладкие ягоды. И она пропустит тебя к заброшенному дому.

Действительно, пройдя несколько шагов, Наташа увидела большое, усыпанное бордовыми ягодами дерево. Никто б даже не посмел назвать эту Вишню кустом, настолько величаво и благородно она склонила свои увешенные вишенками ветки.

Наташа сорвала несколько ягод и вслух сказала: «Ах, какие сладкие ягоды! Ай, да вишня!» Тотчас ветки стали податливей, и за вишней в глубине сада Наташа увидела заброшенный дом. Калитка скрипнула и отворилась. Дверь тоже не была на замке. И вот, войдя в дом, Наташа увидела уютную, украшенную цветным узорчатым орнаментом, белую печь.

– Здравствуй, печка, – вежливо сказала Наташа.

– Здрава буди и ты, отроковица! – гулким, раскатистым голосом отозвалась печка. В ее акценте было нечто странное: она выговаривала все звуки, как они бы были написаны, не заглушая и не озвончая. Безударная «о» не превращалась в «а», а рядом стоящие согласные не съедались, как не бывшие тут, а звучали отчетливо на отведенных им местах. Кажется, что-то подобное Наташа слышала на концерте хорового пения.