Loe raamatut: «Я верю в вечность», lehekülg 2

Я верю в вечность

Я – бесконечность,

Где открыта вся дорога,

Я верю в вечность,

Я успею очень много.

Я не сломаюсь,

Словно ветхая лачуга.

Я удивляюсь,

Избавляюсь от испуга.

Я ухожу,

Но завтра снова возвращаюсь,

Переброжу,

И новым вкусом наполняюсь.

Я – пилигрим,

Я мир пройду по книгам вещим,

Я – исполин,

Я никогда не стану вещью.

На самотек…

Все в жизни кажется возможным.

Так почему же мы нелепо

Свой день шагаем односложно,

И, мнению повелеваясь слепо,

Так чтим не чтимые успехи,

Так ждем нежданную хвалу,

И сквозь незримые помехи

Танцуем на чужом балу.

Мы лепим в мыслях изваянья

Собой придуманным богам,

И сочиняем оправданья

Своим неправедным шагам.

Мы строим жизни без проектов,

В эскизах видим суету,

На планы ставим гриф: «секретно»,

Не уповая на мечту.

«На самотек! – известна фраза, -

То хорошо, что Бог дает!»

А кто противится, тот сразу

В разряд безумцев попадет.

Пою тебе!

Хочу в росу я окунуться!

Объять собою тополя!

На небе радугой проснуться,

И спеть тебе, моя земля!

Я вижу берег твой туманный,

И слышу шепот вечеров,

Я ощущаю запах пряный

Весною дышащих садов.

Я жадно пью твою прохладу,

Вдыхаю запахи в тиши,

Отождествляю свет с наградой,

А ночь с покоем для души.

Я вместе с влагой испаряюсь,

Дождем спускаюсь на поля,

И утром солнцу улыбаясь,

Пою, пою тебе, земля!

Скоро дождь!

Шум и гам на косогоре,

Суетятся облака,

Им в безудержном просторе

Путь-дорога нелегка.

Кто-то пыль в поля забросил,

Напугав ряды пшеницы,

И пузатые колосья

Угрожают разродиться.

Небо быстро посерело,

Почернело как-то вмиг,

Как Шекспировский Отелло,

Обрело коварный лик.

А река гудит базаром,

Там, изобразив юга,

Переплясом разудалым

Волны тешут берега.

Лес волнению ответил,

На стволах заметна дрожь,

И шумит задорно ветер!

Скоро, скоро будет дождь!

А память прощает…

Нет, это не отзвук, нет, это не пламя -

А, так … не разувшись … по сердцу ногами.

Нет, это не яркий мазок акварели,

А смачный плевок на истерзанном теле,

Безоблачны дали, светло недалече,

А слезы – на землю, а думы – на плечи.

А мысли – все глубже, а шаг – все короче…

Но память прощает в преддверие ночи…

Кто я???

Иссякнет мысленный фонтан,

Исчезнут творческие муки,

Кто я – поэт иль графоман –

Не вспомнят будущие внуки.

Растает в звездном серебре

Моя волшебная харизма,

И не прольется на заре

Слеза печальная Отчизны.

А был ли мальчик? Был ли сын?

Видна ли капля в океане?

А возвестит ли мир акын

О неизвестном графомане?

И мысли рваные лились

С уверенным непостоянством,

Но как слепой бродяга – бриз,

Они, шумя, неслись в пространство.

Осколки сыпались в стакан,

Прочь унося мгновенья скуки,

Кто я – поэт иль графоман –

Не вспомнят будущие внуки.

Почему?

Утешь меня, моя Великая.

Умой предутренней росой.

Не дай идти мне, горе мыкая,

Глухой, незрячей и немой.

Повязку эту сбросить, снять ее -

Пускай позлятся Палачи.

Прими меня в свои объятия,

Прими, поверь и научи…

Шагать так больно по колдобинам,

Где недоступна высота…

Я не чужая тебе, Родина…

Но почему я сирота???

Было, не было ли это?

Новый шаг, скачок – ошибка,

Знать, опять не с той ноги.

Неприкрытые улыбки,

Откровенные смешки.

Непроглядная дорога,

Снимки рваные в лицо,

Холод спитого истока

И забытое кольцо.

Было, не было ли это?

Твой ли так светился взгляд?

И тебе ль лучами света

Ткали свадебный наряд?

Пережиты расстоянья,

Боль украли небеса,

И остались лишь мечтанья,

Да потухшие глаза.