Loe raamatut: «Купчиха»

– Слышь, красивая, пятихатку гони заради праздничка, а?

Марина в ужасе смотрела, как в ее сторону пошли такие же оборванные нищие, как тот, что держал ее за пальто. Дернулась, вырвалась из хватки и выскочила из заснеженных развалин торговых рядов. Вслед девушке несся пьяный смех, брань и приглашение заходить еще.

Марина спешила домой. Зимний день подходил к концу, темнота шла за ней по пятам. Старые дома уже не казались красивыми, везде был виден упадок. Город больше не выглядел сказочным. Он скорее пугал. Мороз не радовал, он стал врагом. На холодном ветру скрипели деревянные ставни, у помойки закаркали вороны, подравшись из-за грязной корки хлеба.

Марина наконец остановилась и огляделась. Уже соседняя улица, еще чуть-чуть, и она будет в тепле и безопасности. Хорошо, что не проскочила поворот. Вот и ее двор. Кажется, можно выдохнуть.

– Девушка, постойте!

Услышав резкий окрик, Марина дернулась. Ну уж нет! Она не остановилась, а бегом побежала к подъезду.

Бабах!

В сантиметре от плеча пролетела огромная сосулька и разбилась у ног. Осколки брызнули в разные стороны, больно ударили по косточке даже через кожу сапог. Марина вскрикнула, и забежала в подъезд.

Быстро поднялась по лестнице на третий этаж, отдышалась, и вдруг подумала, что сейчас совсем не подходящая погода для падения сосулек. Да и откуда она взялась, когда, кажется, ледяные наросты были ближе к водосточной трубе, то есть в паре метров от входа в подъезд?

Лучше уж побыстрее разобрать вещи и уехать в Москву, к родителям. Встретить этот Новый год с ними.

А как хорошо начинался день!

Когда Марина проснулась, за окном уже улеглась метель, сквозь которую вчера въехала в Кимры. Будто покойная бабушка пожалела девушку после всего, что с ней произошло, прогнала непогоду и позвала яркое зимнее солнце. От него душа сразу наполняется радостью, а уголки губ сами ползут вверх. Марина даже зажмурилась от восторга: двор из окна казался сказочным, с огромными деревьями в снегу, залитыми светом. На ветку у окна вспорхнула синичка, покрутила маленькой головкой, что-то чирикнула, и улетела. А с огромных сосулек, каких уже не встретить в Москве, радостно капала вода.

Тут в прихожей раздались странные скрежещущие звуки. Кто-то дергал ручку входной двери.

– Кто там?

Тишина. Марина посмотрела в глазок – никого нет. Открыла дверь – на лестничной площадке пусто – ниже на ступеньках валялся пьяный сосед, сквозь сон бормоча кому-то угрозы неминуемой гибели.

Ничего себе, какая тут местная экзотика, подумала Марина.

Начать уборку она решила со своей комнаты, где гостила лет пятнадцать назад. И тут же, словно Алиса в кроличью нору, провалилась в свое детство. Здесь было все также, как много лет назад. Старая тахта с необъятной пуховой периной, вязанные крючком салфетки, массивный круглый стол и несколько жестяных коробок из-под печенья с разноцветными стекляшками, самыми ценными сокровищами детства.

Как во сне, не думая, что делает, Марина опустилась на колени у кровати, рванула на себя нижний край. Тахта с грохотом сложилась, выпустив целое облако пыли. Уши заложило, над головой в ярком зимнем свете красиво кружились и оседали пыль и перья. Марина расчихалась, засмеялась и увидела в дальнем углу кроватного ящика коробку из-под обуви. Открыла. Вот они – богатства. Бабушкины бусы из стекла и дерева, квадратные полароидные фотографии, засушенные жуки в спичечных коробках, фантики от жвачек Турбо и любимое украшение – большой перстень из проволоки с синим стеклом.

Марина надела его, слегка ослабив плетение проволоки, намотала на шею бусы, села за стол и сделала селфи. Смотрела на него и хихикала как девчонка.

И подпрыгнула, когда в дверь раздался стук, тут же – звонок и пронзительный голос «А ну кто здесь? Там нечего воровать! Выходите, иначе я сейчас полицию вызову!».