Loe raamatut: «Ренегаты. Часть 2»

Татьяна Осипова

Font:

Редактор Сергей Михайлович Кулагин

ISBN 978-5-0065-8937-7 (т. 2)

ISBN 978-5-0065-8618-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ренегаты

часть вторая

Глава одиннадцатая. Когда отцвела сакура

Когда на мир опускается тьма, не верь на слово даже тем, кто назвал себя другом

– Скажи, наш сын когда-нибудь будет жить в мире, что был раньше? – с надеждой в голосе спросила Тамико.

– Нет, любимая, мир больше никогда не станет прежним, – ответил Сабуро. Он не привык обнадёживать близких, юлить или придумывать, что всё будет хорошо несмотря ни на что. Голос его надтреснувший, хриплый, Тамико прижалась щекой к плечу мужа. Она знала, что жизнь изменилась навсегда и лишь надеялась, что Рю сможет выжить в новой реальности, и пришельцы оставят планету. Когда-нибудь.

Он взял её за руку, и не смотрел в глаза. Ему тоже страшно, тошно, и он не хотел, чтобы жена видела ужас и отчаяние в его глазах. Она знала, она понимала его страхи, но никогда не признавалась в этом. За последние месяцы благодаря стараниям Макото Сугимото, бывшего главы клана Якудза Инагава-кай, колония выживших усилила укрепление школьного бункера и территории парка.

Профессор Такуми Нода соорудил устройство, которое, если долго не вдаваться в подробности его работы, отпугивало дроны. Пришельцы в последнее время мало интересовались ренегатами, рассуждал Такуми, это странно, но факт. Нагато не привлекал большого внимания, в отличие от городов расположенных в центре японских островов.

После нескольких месяцев заточения в полумраке бункера, смельчаки начали делать вылазки на поверхность. Тем более продукты и медикаменты заканчивались, и необходимо было пополнить запасы.

Первым вернулся Юки, брат Эми, подруги Тамико. Он катил перед собой тележку, нагруженную до отказа продуктами, насвистывая песенку, и казался беззаботным мальчишкой. Он гордо въехал в зал, важно глянул на Сабуро, тот всегда недолюбливал его, всем видом показывая мужу Тамико, что он, Юки, не нахлебник, и он умеет показать себя, добыть еды и не побояться ночной вылазки.

Макото Сугимото замечательно организовал быт убежища маленького лагеря ренегатов. Дисциплина и взаимопомощь сделали жизнь в пристанище более или менее сносной. Вместе с помощником, Сугимото отправился в Токио. Он надеялся всё отыскать выживших ребят. Несмотря на уговоры бабушки Акими, они уехали. Хидеаки утешал пожилую женщину, за несколько месяцев они привязались друг к другу. Не каждому из обитателей бункера повезло очутиться здесь с родителями, с супругами или друзьями – после нападения армии пришельцев многие остались одни. Так и Хидеаки не отставал от бабушки Акими, помогал ей во всём. На вылазки он уходил поначалу тайком. После удачных походов, Юки с удовольствием брал проворного и смышлёного мальчишку. Сабуро смотрел на то, как они шушукаются и качал головой. Он стал лояльнее к брату Эми, понимал, что Юки нашёл свою нишу и справлялся отлично, помогал колонии и обучал новичков навыкам взлома и быстрому бегу, выживанию в коллекторах и как правильно экипироваться перед разведкой. Сабуро всё удивлялся, откуда Юки знаком с некоторыми вещами, посмеивался поначалу, а потом начал уважать парня за его стойкость, находчивость и смелость.

Тамико родила мальчика, и Сабуро опасался оставлять жену с ребёнком одних. Понимал, что если не вернётся из города, ей будет тяжело. Малыш был совсем крошечным и слабым. Детям не хватало солнца. В бункере свет от генераторов, но, когда дизельное топливо стало проблемой, стали экономить и зажигать керосиновые и спиртовые лампы, свечи. Вентиляция была хорошая, но света мало. Детишки даже путали день с ночью. Через два месяца после того, как ренегаты поселились в убежище обстановка с каждым днём становилась сложнее. Сначала людям было просто страшно, они оплакивали близких, молились, некоторые не выдерживали и уходили самостоятельно из жизни. Позже, когда ренегаты смирились с новой участью, появились новые проблемы – запасы провизии пришлось пересчитать и уменьшить порции на сутки. Благо, что приближалась весна, и на отопление не нужно было тратить драгоценного топлива.

Пришельцы поначалу следили за школой. Макото не раз говорил Сабуро, что им известно, где скрываются люди.

– Почему они не нападают? – всегда спрашивал парень оябуна, – Разве их цель не уничтожить нас?

– Их цель захватить наш мир, а мы и сами вымрем, если не придумаем, как одолеть их.

– Макото-сан, люди переживают, дети болеют, и я волнуюсь за будущего ребёнка.

– Не переживай, – в голосе старика светились тёплые нотки, он положил широкую ладонь на плечо Сабуро, – волнения ничего не изменят, но действия, которые мы предпримем, могут помочь понять, что делать дальше. Думаю пора отправить нескольких добровольцев в город.

Сабуро вспомнил, как ему тогда было страшно, когда родился Рю. Отец разрывался между желанием быть с сыном и женой и попыткой совершить что-то важное для колонистов. Он порой не узнавал себя, укорял в душе, называя слабаком. Тамико чувствовала его сомнения, но никак не могла вызвать на откровение. Она опасалась, что любимый замыкается в себе, стал жёстким, отвлечённым от их маленькой семьи. Даже когда они были вместе он уходил в себя и размышлял, решая проблемы в одиночку. Такой уж он был человек Сабуро. Несмотря на внутренние терзания мужа, она всегда поддерживала его.

– У меня есть молоко, несмотря на постоянную нервозность, – улыбалась она. – Как хорошо, что я могу кормить нашего сына и не думать, где взять детскую смесь.

– Да, согласен, любимая. Но что я могу сделать для вас? – он с болью посмотрел в глаза жены. В его зрачках играли отблески тусклых ламп, Тамико взяла его за руки и прикоснулась губами к пальцам Сабуро.

– Ты уже многое делаешь, милый. Не смотри, что молодые ребята уходят на поверхность. Я понимаю, что ты тоже хочешь бегать по магазинам, искать продовольствие, топливо, а ещё при случае подстрелить зомби или кого-нибудь из пришельцев.

Он опустил глаза, молчал, сжимая зубы, но в душе соглашался с Тамико.

– Ты муж и отец и в ответе за нас. Представь, если с тобой что случиться? Мы не выживем здесь. Но если твоя помощь будет необходима там наверху, я сама скажу тебе, иди, Сабуро, помоги ребятам. Пока на поверхности всё спокойно, ты нужен здесь, в лагере. Люди уважают тебя, ведь ты вместе с Макото помогал всем с самого начала.

На несколько минут Сабуро стало легче, он понимал, что жена по-своему права, он теперь в ответе за неё и сына, он должен заботиться о них. Мужское «я» вскоре снова затевало старую песню и пилило по нервам с каждым днём сильнее.

После отъезда Макото, управление бункера перешло к Сабуро, стало немного легче на душе. Он справлялся, видел, что люди ценят его, прислушиваются к советам, просьбам. С того времени прошло два месяца и момент, когда они вместе с Тамико вышли на поверхность, вдохнули чистый воздух, стал для Сабуро самым счастливым за последний непростой, страшный год.

Цветущая сакура казалась красивым символом не лишённым смысла, хотя верить в лучшее было трудно. Тамико и Сабуро смотрели на розовые цветы и молчали. Малыш Рю улыбался и жевал край платья матери, смотрел по сторонам голубыми глазами, впервые видя солнечный свет. Мужчина и женщина переплели пальцы, ощущая нежность другу к другу и то, что ничего не сломило их чувства.

– Я так люблю тебя Тамико, – горячо выпалил Сабуро. Они были одни возле цветущих деревьев, и никто не видел его трепетного признания. Всегда серьёзный и хмурый, теперешний глава колонии Сабуро Камата, на несколько минут стал самим собой, прежним парнем, обожавшим свою невесту.

Внезапная вспышка заставила Тамико отвернуться, закрыть малыша собой. Страх пронзил тело и сковал, женщина не могла пошевелиться или закричать. Воспоминания о рассказах бабушки и дедушки, переживших ядерную атаку в Нагасаки всколыхнули весь спектр чувств, страхов и эмоций. Сабуру обнял жену с сыном, обхватил руками, медленно опускаясь на траву.

Тишина. Взрыва не слышно. Сабуро подумал вдруг, что у них ещё есть время добраться до убежища, но вдруг услышал голоса. Обернулся, видя портал, появившийся словно из воздуха. Круг с аморфными краями разрезал пространство в зелёной ограде опоясывающей школьный парк. Это был именно портал – дыра из ниоткуда. Сабуро наверняка бы подумал, что это пришельцы, если бы не увидел людей выходящих из чрева подпространства. Одни были в военной экипировке, другие гражданские – женщины с детьми, несколько стариков, подростки. Белые, чёрные, азиаты. Бесформенные края червоточины тряслись, как прогретый жарким солнцем воздух, они светились золотистым светом, освещая бледные напуганные лица людей.

Впереди шёл высокий с коротко подстриженной светлой бородой мужчина, в камуфляже. В руках его винтовка, а в карманах жилета боеприпасы. Следом за ним выходили люди, двое вынесли носилки с раненым здоровяком, у которого не было ног. Это были ренегаты, Сабуро понял это и по виду они были европейцы или американцы. «Как они попали сюда, это что за технологии пришельцев, откуда она у них»?

Незнакомец, по всей видимости, был лидером группы медленно подходил к Сабуро и Тамико. Он поднял перед собой руки с обращёнными к семейной паре ладонями и что-то сказал на английском.

Тамико вслушивалась в его речь и потом попросила повторить, только медленнее.

– Вы очень быстро говорите, и я ничего не понимаю.

– Слава Богу, вы говорите на английском, – выдохнул парень и широко улыбнулся. – Это Нагато?

Сабуро кивнул, услышав название своего города. Напряжённо всматриваясь в толпу людей, он нахмурился. Их становилось больше, и теперь Камата думал, где они будут ночевать, чем кормить их, если самим не хватало продуктов.

– Меня зовут Мэтт, – парень приложил руку к груди и склонился в поклоне перед Сабуро. Тот оценил его жест и поклонился в ответ. – Мы из Нью-Йорка, и у нас важные новости. Для вас. Простите, что людей так много, но нас отправили в Нагато, как в самое безопасное место перед тем, как мы отправимся в Сибирь.

Тамико приподняла брови и вопросительно взглянула сначала на Мэтта, потом на мужа.

– Не всё сразу, – Мэтт снова выставил перед собой руки. – Мы не хотим обременять вас, мы понимаем, что сейчас трудно всем. Я бы хотел только попросить помощи для моего друга, – он мотнул головой в сторону парня на носилках, у которого не было ног. – Мы можем поделиться тем, что известно нам, вы расскажете, может быть что-то. И… И где здесь можно укрыться на время, хотя бы на несколько дней.

– Вы можете остаться здесь, – твёрдым голосом ответил Сабуро, он не мог поступить иначе, хотя внутренний голос жалобно шептал, что бункер школы не вместит всех. – У нас мало места, к сожалению, но в убежище могут спуститься пожилые люди, дети и женщины. Те, кто может сражаться, те, кто может добывать пропитание, понадобятся нам. Хотя укрытие переполнено, но мои люди постараются подыскать вам временное укрытие. В каждой школе Нагато есть бункер.

Тамико прижала к груди Рю, слушая Сабуро, она гордилась им и знала, что иначе он поступить не может, хотя лишние люди, лишние рты, но и необходимые руки, способные не только держать оружие. Она переводила всё сказанное мужем, видела, что уставшие люди улыбались, и в их глазах вспыхивали искры надежды.

К Сабуро подбежал Юки, он только что вернулся из города, на спине потрёпанный рюкзак, на лице следы усталости и трёхдневная щетина. Он непонимающе разглядывал толпу чужаков и тихо пробормотав, задал вопрос:

– Кто эти люди, Сабуро?

– Скоро узнаем, – уклончиво ответил он. – Отправляйся в убежище и приготовь им место для отдыха и ночлега.

– Бункер не вместит всех, – Юки озабочено покачал головой и сжал губы.

– Я знаю, – терпеливо произнёс Сабуро. – Посчитай сколько у нас свободных коек и матрасов. Эту ночь многим придётся переждать здесь. Мы не можем их выгнать, это неправильно.

– Конечно, босс, – ответил Юки кланяясь.

– Что происходит за периметром школы?

– Странно, что всё тихо, – пожал плечами парень, провёл пальцами по пыльным волосам и сплюнул на траву, – несколько зданий в руинах, словно их взорвали. В городе пыль стоит столбом, дышать нечем. Ни одного дрона, они словно заманивают нас в ловушку, хотят, чтобы мы осмелели.

– Я тоже так думаю, – кивнул Сабуро, а потом обратился к Тамико, попросил унести Рю, – дорогая, бабушка Акими позаботится о малыше, а ты возвращайся потому, что мне нужен переводчик. Я ни черта не понимаю, что они говорят. Кто ещё из наших знает английский?

– Профессор Нода, думаю, да и Сумико. – Тамико на мгновение сжала ладонь мужа. – Я вернусь, и мы договоримся с ними. Ты же видишь, они такие же, как мы – ренегаты.

Сабуро мигнул глазами, соглашаясь с ней, и проводил взглядом её удаляющуюся фигуру. «Какая же она славная, моя Тамико», – проговорил он в мыслях, восхищаясь женой.

Парень, что назвался Мэттом начал разговор снова, однако Сабуро ничего не понимал, и качал головой, повторяя, что он не говорит по-английски. Глава англичан понял, что вести разговор бессмысленно и, кинув несколько фраз своим людям, дал понять, чтобы они успокоились и сели на траву. Так думал Сабуро глядя на жесты Мэтта и то, как народ слушал его.

Лица у всех измождённые, напуганные, впрочем, как и у бывших жителей Нагато. Сабуро рассматривал прибывших, понимая, что все они казались ему на одно лицо. Несколько чернокожих, с десяток китайцев, он поморщился, потому что не любил их. Одёрнул себя, что сейчас не время вспоминать старые распри. Взглянул на цветущий сад, ощущая как в душу возвращается покой. Розовые цветы всегда на него действовали умиротворяюще. Даже сейчас, когда покой мог только сниться. После отъезда босса Сугимото, Сабуро стало тяжело справляться с навалившимися проблемами, вопросами. Он никому не привык жаловаться, быстро наладил сеть разведчиков, охраны и доставщиков необходимых вещей. Голова была в постоянной работе и даже ночью, по словам Тамико, он разговаривал во сне, жил и продолжал думать, как действовать дальше.

Убежище пришлось уплотнить. Вентиляция справлялась с трудом и благодаря тёплой погоде, было решено открыть её принудительно, чтобы воздух циркулировал самостоятельно. Эми с другими девушками разогрела воду, принесла посуду, лапшу. Хидеаки считал прибывших людей. Профессор Нода, усевшись на матрасе, разговаривал с лидерами группы американцев. Разговор продлился до обеда, и Такуми вместе с Сумико узнали много нового о пришельцах и то, что готовится полное истребление.

– Не знаю, что сейчас творится в Нью-Йрке, как и неизвестно смогли ли наши друзья добраться до корабля пришельцев. – Мэтт потёр виски и вздохнул. – Если они не справятся, мы не сможем тыкать пальцем в небо и искать пилихрон самостоятельно. Лирика сказала, что это место в Сибири, а конкретики нет. Не успела обо всём донести, хотя старалась, сейчас жалею, что не сразу поверили ей.

– Да, – кивнула Лора, – она была права насчёт Нагато, мне кажется, что здесь спокойнее.

– Это спокойствие не хорошее, – профессор Нода пожал плечами, поморщился, словно от зубной боли, – после массированной атаки, после месяцев выжидания и редких вылазок, тишина сегодня настораживает. Уверен, что пришельцы что-то задумали. У вас был источник – Лирика, у нас ответы получать не от кого.

– Согласен. Мы хотели бы отправить группу изучить город и найти ещё какое-то укрытие. Нам важно чтобы вы помогли нашим людям, кто нуждается в заботе. Стивен один из лучших лишился ног, ему необходима операция, он до сих пор не чувствует половину тела.

– Я осмотрю вашего товарища, – Сумико участливо взглянула на Мэтта и коснулась его руки. – Нас много и провизии не хватает, но мы поможем вашим друзьям, мы должны держаться вместе.

– У нас есть карта города, – вставил подошедший Юки, он неплохо владел английским, как и Эми, которая предложила нежданным гостям чай.

Карта стала отличной идеей. Мэтт положил её на большой стол, около которого сгрудились Лора, Сэмми, Расти и другие прибывшие из Нью-Йорка.

Стива унесли, и Файтстронг немного успокоился. Расти, глянув в сторону врачей, решил присоединиться к ним. Ему хотелось помочь Хорсту, которому становилось хуже. Температура тела упала до 34 градусов, он стал бледным, а слабость не давала пошевелиться. Несмотря на удручающее состояние, Стив шутил, еле шевелил серыми губами и говорил, что ему ещё рано умирать.

– Кто будет танцевать на победном марше, Расти?

– Ты, конечно, – грустно улыбался док и сжимал ему пальцы. – Конечно ты, Стив.

Сабуро слушал американцев, понимал правда плохо, и Тамико ему вкратце переводила услышанные новости. «Да, – размышлял он, – многого мы не понимали. Терраформирование. Кто его знает, возможно, сейчас нас тоже ждёт это. Почему Макото не возвращается так долго? Жив ли он»?

Бабушка Акими подозвала Хидеаки, поманила скрюченным артритом пальцем. Мальчуган весело подбежал к женщине, а она ласково потрепал его по отросшим волосам.

– Мне нужна твоя помощь, хотя я понимаю, что тебе интересно послушать, что рассказывают взрослые.

Хидеаки кивнул, а бабушка Акими добавила, что наверняка он плохо понимает по-английски, и мальчуган кивнул снова.

– Прогуляй пса. И присоединяйся к другим детям, которые расчищают соседний зал для прибывших гостей.

Хидеаки поклонился, и его щеки зарделись краской.

– Простите бабушка Акими, я всё сделаю! Я побежал!

Старушка похлопала его по плечу и добавила, что ей и самой на его месте было бы любопытно.

Старая женщина пошла следом за мальчуганом. Двигалась мелкими шажками, опираясь на трость. Молодёжь выдраила полы и стены, работали слажено и быстро, что обрадовало Акими. Девочки раскатывали матрасы, а парни притаскивали их из какого-то склада, он находился, по словам одного из ребят на чердачном помещении школы. «Руководство школы словно готовились к чему-то», – удивлённо заметила про себя Акими.

День пролетел в заботах. К вечеру, когда ренегаты вернулись в убежище, подземный этаж школы был забит до отказа, несмотря на то, что остались только нуждающиеся в заботе женщины, старики и дети. Сабуро тёр подбородок и размышлял, что будет завтра. Он видел, что люди помогали друг другу, пусть даже не понимали языка прибывших американцев, общались жестами, улыбались и были дружелюбны.

– Сабуро, – подскочивший Юки обескуражил его, и глава колонии даже вздрогнул. Уходя в мысли глубоко, всегда сложно вернуться быстро на поверхность жизни.

– Что, Юки? – устало ответил Сабуро, сейчас ему меньше всего хотелось решать новые проблемы, а побыть с Тамико и Рю.

– У меня радостная новость, друг. Макото вернулся.

Сабуро улыбнулся, а в груди перехватило дыхание. Однако на лице Юки было больше не радости, а тревоги.

– Что-то не так Юки? – спросил он, видя, что брат Эми чего-то не договаривает.

– Не знаю, Сабуро, – Юки дёргано пожал плечами, – с ним что-то не так.

– В каком смысле?

– Иди, сам поговори с ним.

Джордан сжала руку Мари, она пыталась оказать помощь Локки, видела, что в месте, где прошёлся луч ликвидатора, кровь запеклась, и чернота поднималась вверх. Как будто кровь сделалась чёрной, и сосуды просвечивали сквозь кожу.

– Чёрт, нам необходимо убираться отсюда, – процедила сквозь зубы Джордан, – нам только бы попасть в корабль.

– В этом и вопрос, – ответила Мари. – Локки, ты как?

– Ничего не чувствую, прям как у Стива, когда я нашёл его.

– Тебе больно?

– Нет, – горько усмехнулся Локки, – странно да? Как же нам свалить отсюда? И кто это там говорил с нами?

– Фрэнк у них, – дрожащим голосом выдавила Мари, – мы не сможем бросить его. Я не полечу без него.

– Это грустно, но на кону существование Человечества, у нас нет возможности выбирать, – жёстко ответила Джордан. – Я попытаюсь открыть вход в корабль.

Она поднялась на ноги и огляделась. Никого. Только окровавленное тело Рокси, как напоминание, что они снова несли потери.

Внезапный свет больно ударил в глаза, он был настолько ярким, что ренегаты прикрыли лица руками. В ушах загудело, Джордан упала навзничь, точно неведомая сила заставила её колени подогнуться.

Мари подхватила Локки под руки и потащила ближе к кораблю, пыталась спрятать его в тень.

– Мы не отдадим тебя, Локки, – прошептала она, – и мы вернёмся.

Мари высунула из карманов жилета несколько обойм, отдала товарищу свой пистолет, понимая, у пленных оружие изымут в любом случае.

– Что ты задумала, глупышка? – грустно улыбнулся Локки, в его глазах не было обречённости, он лаково смотрел на девушку и добавил, чтобы она ничего не боялась, – а я справлюсь, Мэри, не впервой.

Мари вдруг вспомнила, что именно так называл её Фрэнк, и в животе засосало от тоски.

– Отползай в тень, они не найдут тебя. Пока они возятся с нами, попытайся открыть вход в корабль…

– Бросьте оружие! – Жёсткий голос заставил Мари обернуться. Она уже слышала этот голос раньше, он показался ей очень знакомым. – Локки, делай, что я тебе говорю. Затаись и жди, – бросила она напоследок. Потом бросила тревожный взгляд на Джо, которая стояла на коленях в пятне света. Её пальцы сжаты на затылке, свет бил прямо в лицо отчего генерал Ли ничего не видела перед собой.

Мария облизала пересохшие губы и вдруг почувствовала удар в живот, хотя рядом никого не было, как будто кто-то невидимый заставил её согнуться пополам и задохнуться о боли. Она упала на колени рядом с Джо, сцепила пальцы за головой, почему-то уверенная, что они нужны ангелам живыми. Тёмная фигура приближалась, когда лицо мужчины попало в луч света, Мари узнала его.

– О, боже, – вырвалось у неё. В горле застрял крик, а в висках застучало.

– Мари, что с тобой? – тихо бросила Джордан.

– Ничего не понимаю, – она замотала головой. – Думала, он мёртв, я думала, он стал зомби, как и все.

– Ты его знаешь?!

– Это мой брат. Это Джимми.

Мари пыталась лучше разглядеть его. Ошибки быть не могло, у мужчины походка Джимми, его голос, его манера, нет, это был точно он.

– Сестра, – в подтверждение её слов, он хищно улыбнулся, подошёл ближе, раскованной походкой, рассматривал пленниц, склонив голову набок. – В последний раз мы говорили с тобой у церкви. Думаешь, я не узнал тогда тебя? Я хотел спасти заблудшую овцу, а ты выбрала плохую компанию.

Он склонился у её лица, и Мари видела, что она не ошиблась, что брат рядом, он жив, но он так же на стороне чёртовых тварей.

– Я понимаю, говорить с тобой бессмысленно, тебе промыли мозги…

– Нет, сестрёнка, мне открыли глаза. Все у кого были контроллеры впали в депрессивный психоз, все они стали зомби, они жрут вас – ренегатов, друг друга, крыс. У меня нет контроллера, потому что мне не нужен контроль. Я помощник Аристотеля и нас могло бы ждать прекрасное будущее с тобой, с мамой. Ты сделала выбор, и ты останешься в этом проклятом прошлом, когда моя дорога ведёт в будущее.

– Ты слишком много болтаешь, – рассмеялась Джордан и получила удар в лицо, вскрикнула, не удержавшись, и упала на пол ничком. – Будущего не существует без прошлого, Аристотель обманул тебя! – процедила она сквозь зубы. Глянула на Джима с ненавистью, вытирая окровавленный рот.

Джимми выхватил из кармана ликвидатор, направляя его в сторону Джо:

– Заткнись и слушай, сучка, мы сами разрежем и сошьём будущее, так как нам надо. Поднимайтесь!

Он окинул взглядом зал, сплюнул под ноги, метнув взор в сторону погибшей Рокси.

– Где второй ренегат?!

– О чём ты, Джимми? – с болью в голосе спросила Мари. Ей не приходилось играть, она действительно испытывала почти, что физическую боль, зная, что потеряла брата, что теперь они по разные стороны баррикад.

– С вами был ещё парень…

– Нет, он погиб тоже, – уронила Джордан, надеясь, что Локки не станут искать. – Что ты хочешь от нас?

– Я ничего, – на какое-то мгновение Джим изменился в лице, сделался спокойным. Ярость улетучилась. Внезапно лицо исказила гримаса ужаса, боли. Мари смотрела на брата и не понимала, что творится с ним. Метаморфозы пугали, – «он сумасшедший или что творится с ним»?

– Мари, помоги, мне, – выдавил он, а потом, точно внутри его тела находилось две сущности, и одна подавляла другую, выкрикнул: – Следуйте за мной. Аристотель хочет предложить вам сделку.

Девушки переглянулись, непонимающе пожимали плечами и двинулись следом за бывшим преподобным Джимом. Теперь его белоснежный костюм не казался безупречным. Он был мятый, а в нескольких местах остались пятна то ли и от жира, то ли от плохо застиранных капель крови.

Надежда всколыхнула сознание. Ненадолго. Снова подставляя щёку для удара, улыбаясь и веря в лучшее. Мари услышала его зов о помощи, внутри задрожало, а вдруг брата можно спасти, и он не будет действовать иначе, словно ведомый чужой волей. Только как вернуть Джимми, вернуть прежнего парня, которого Мари помнила, которого она до сих пор любила. Нет. Этого она не знала и выбросила глупые мысли из головы. Сейчас было не до сентиментальности. Она могла сыграть с ней плохую шутку, подставить подножку в самый опасный момент. Мари решила не думать о том, что брата можно спасти, хотя ей это давалось с трудом.

Джим больше не проронил ни слова. Пока девушки шли за ним, сзади, словно из стен появились двое в белой форме. Мари оглянулась, понимая, что брат решил подстраховаться, или Аристотель опасается двух безоружных девчонок. Коридор петлял из стороны в сторону. Джордан надеялась, что запомнит путь обратно, к ангару, где их ждал Локки и «Осьминог».

В коридоре темно, лампочки загорались, как только люди приближались к ним и тут же гасли, когда определённое расстояние было пройдено. Путь уходил вниз. Стены выкрашены в синий, в серый и бежевый цвета, чёрной краской на стенах были выведены номера и буквы. Теперь они словно превращались в указатели жизненного пути. Джордан запоминала их, надеясь выбраться. С помощью этой цифровки нумеровались отделы, этажи и сектора, как поняла генерал Ли. Она усмехнулась про себя. Бывшая учительница, потерявшая в один момент всё, поднявшаяся из пропасти, сделавшая себя сама стала командиром колонии. Генералом её называли, и это было скорее прозвище, чем звание. Венных регалий у Джо никогда не было.

Томительное ожидание прервалось так же быстро, как внезапно в ангаре с «осьминогом» появился Джим. Металлические двери разъехались, впустили людей внутрь. Белый свет ослеплял, стены ярко-лимонного цвета, и женщина с абсолютно лысой головой и надменным взглядом выцветших рыбьих глаз. Мари вспомнила Лирику и подумала, отчего представительницы прекрасного пола так жутко выглядели, перебравшись в мир прошлого.

– Мара, Аристотель ждёт нас, – бросил он женщине, у неё было хищное выражение лица и презрительный взгляд, которым она смерила ренегатов и, ухмыльнувшись, вернулась к работе за полупрозрачным экраном.

Джим провёл пальцами по дверям из матового стекла, и они разъехались в стороны.

Комната, где в глубоком кресле сидел высокий худой человек, казалась не просто белой, а чрезвычайно стерильной. Мари и Джордан в засаленных куртках и пыльных ботинках здесь были словно вирусы на выбеленной коже. Во всяком случае, незнакомец смотрел на них с некой брезгливостью, нет, ни с ненавистью, а с презрением.

Никто не начинал разговор первым, враги смотрели друг на друга, буравя взглядами.

– Аристотель, где тот выродок, что залетел к нам, как муха на…

– Заткнись, Джимми, – осадил его командор, поднялся из мягкого кресла, и пленницы оценили его высокий рост. В нём было метра два, точно, но худоба делала его похожим на канатоходца, стоящего на ходулях. Тонкий и, казалось, хрупкий мужчина не вызывал трепета, не выглядел сильным лидером, скорее болезненным человеком. Мари рассматривала его и понимала что внешний вид обманчивая иллюзия.

Аристотель склонил голову набок, разглядывая Мари, потом перевёл взгляд на Джима:

– Удивительно, когда брат стал практически моей правой рукой, а сестра в рядах ренегатов. И что мне с ней делать, Джимми? – он резко повернулся к нему.

В движениях Аристотеля было что-то странное, нелепое, неестественное.

Джим пожал плечами, скривил рот, показывая своё равнодушие. Командор, глянув на Мари, поднял руку и отбросил девушку к стене. Ни один мускул не дрогнул на гладком лице старшего брата. Никто из пленниц не ожидал подобного поворота. Джо бросилась к Мари, но неведомая сила связала ей ноги, обездвижила, и Джордан повалилась на мягкий белый ковёр лицом вниз.

– Приведи выродка, Джимми! – властно приказал Аристотель.

Мари сощурила от боли глаза, в голове зазвенело. Брат, как послушная кукла скрылся за дверями. Пленницы остались наедине с чудовищем. Он присел на корточки и, склонившись над Мари, коснулся пальцами её щеки, дотронулся нежно, и пальцы его были холодными, влажными. Она с отвращением отдёрнула голову от его ладони.

– Никто не помешает моему плану, девочка, никто, – тихо проговорил он. Поднялся и снова уселся в своё кресло.

Джордан подползла к Мари, сжала её дрожащую руку. В голове стучало, как выбраться, что делать?

– Джимми, – прошептала Мари, – вся надежда на него, только как вернуть его прежнего?

– Никак, – ответил Аристотель. Мари вздрогнула. Пот струился ужасом между лопаток. Она смотрела на главаря ангелов и понимала, что он не просто слышал тихий шёпот, он умел читать мысли. Он кивнул и гадко улыбнулся. Двери открылись, двое вояк в броне ввели Фрэнка. Сердце Мари ёкнуло, она не хотела выдавать чувств, но знала, что от Аристотеля ничего не скроешь.

– Аристотель, – подала голос Джордан. – Почему ты не хочешь выслушать нас?

– Ваши мысли как на ладони, – его тонкие губы растянулись в улыбке. – Я знаю, что уничтожая прошлое, я стираю будущее. Я знаю, что я делаю. Я сотру его… Где Джимми? – спросил он у вошедших охранников.

– Остался с Гладиусом.

Аристотель недовольно нахмурился, бросил короткий ледяной взгляд на Фрэнка, положил ногу на ногу и взял со стола стакан с водой.

– Раньше, говорят, у нас тоже была хорошая вода. Я не помню этого. После того, как глава правительства заключил с пришельцами сделку, прошло столько лет, – Аристотель закатил глаза к белому потолку.

Мари прислушалась, и ей показалось, что она слышит странный шум, глянула на Джордан, та рассматривала командора, в глазах не было ненависти, больше жалости к явно ущербному существу. Нет, может он и обладал какой-то сверхъестестественной, в понимании ренегатов, силой, но вид у него был не просто болезненный, а разбитый, удручающий.

Руки Дауни стянуты пластиковыми наручниками. Мари удивилась, что его лицо не разбито, но он был бледен и еле держался на ногах. Как она хотела обнять его, как желала спасти всех. Но как? Сейчас никто не знал, как поступить, что сделать, чтобы вырваться из плена.