Loe raamatut: «Кащей с Берсеневки»
Танцуют все! или Кащей с Берсеневки (2008год)
«Я укрощал себя,
Но ты мой "чёрный гений",
"Любовный камертон – Сердечных, медных труб"!»
(Юр Андрей)
«…ничто столько не поощряет и не воспламеняет человеческого любочестия и славолюбия, как явственные знаки и видимое за добродетель воздаяние".
(Петр I)
«Люди никогда не смягчаются по отношению к тем, кому они сделали зло. Мы ненавидим наших жертв пропорционально тому вреду, который им причиняем» (Е.П.Блаватская).
Глава 1. Мы с Маргошей решаем срочно худеть
– Наверное, скоро наша глубоко несчастная планета упадет в какое-нибудь космическое озеро и утонет там со скуки, а никто этого и не заметит даже, – меланхолично произнесла Маргоша, наливая себе очередную чашку чая из модного стеклянного чайничка для заварки.
Я задумчиво смотрела в окно и ничего не ответила.
– Ян, ты что, уснула что ли? – воззвала ко мне она, со смаком отхлебнув глоточек ароматного чая, привезенного с острова Бали нашими друзьями.
– Да нет, – лениво откликнулась я, – я не уснула, потому что выспалась, наверное, на месяц вперед. Просто я пребываю в мрачной мерихлюндии: дел-то ведь у нас с тобой никаких не предвидится…
Мы сидели на диване в уютной гостиной моей малогабаритной квартиры и лениво пережевывали берлинские печенья – наше любимое лакомство. За окном был серый январский день, солнце не баловало москвичей вот уже несколько месяцев, видимо, отправившись с новуришами на Багамы и Мальдивы на новогодние каникулы.
И, наверное, поэтому, опровергая все законы зимы, с вечера, не переставая, шел проливной дождь, гулко барабаня по козырьку над балконом.
Странная зима получилась в этом году – вместо привычных непроходимых московских сугробов кругом была зеленая трава и грязь. Столбик термометра пьяно шатался от +2 до +7.
Синоптики, правда, пытались периодически запугать москвичей небывалыми грядущими морозами и страшными антициклонами, но погода, словно издеваясь над горе-учеными, упорно продолжала изображать спектакль под названием «ранняя весна».
Моя мама не растерялась и даже предприняла попытки посадки «озимых» на даче. По телефону она сообщила мне, что в начале января посадила лук, морковку и зелень, так сказать, пользуясь «свободной минуткой». «Быстрее взойдут весной», – гордо сказала мама в ответ на мое испуганное замечание, что вроде бы на дворе январь!
Мой муж Дмитрий с утра до вечера пропадал на работе, и ко мне, чтобы я не скучала в одиночестве, приехала погостить моя давняя и верная подруга Маргарита Пучкова1.
Маргоша, как мы привыкли называть ее с Димкой, была существом одиноким и абсолютно невостребованным мужской половиной человечества. Я знала ее давно и старалась приглашать к нам почаще, чтобы хоть как-то развеять ее тоску и остановить поток черных мыслей, которыми она окружала себя, сидя в однокомнатной квартире вместе с мамой и от скуки беспрестанно споря и вступая в перебранку с той по любому поводу.
К тому же обе мы с недавнего времени не работали, правда, по разным причинам. Маргошу подло «сократили», а я, поскитавшись по разнообразным конторам и поняв, что современным бизнесменам «САМИМ НАДО», и они не намерены платить своим работникам в соответствии с их КПД2, добровольно «записалась в домашние хозяйки».
Перестав жечь себе нервы в борьбе с «ветряными мельницами» и злопыхателями-завистниками, как следует выспавшись, я несколько успокоилась.
Сидеть дома по началу оказалось очень приятным занятием. Но вскоре меня стала одолевать страшная скука. Я боролась со сплином, как умела…
Сначала я читала, что называется, запоем все подряд. Играла на компьютере, гуляла, смотрела сериалы, как зомби, даже пела под караоке …
Но постепенно я поняла, что адреналина моему организму все же не хватает. И если бы не случай, который погрузил меня в умопомрачительное детективное расследование, то, скорее всего, я опять бы пошла на службу к какому-нибудь «самому надо» и начала бы мотать себе, да и ему нервы на кулак день изо дня…
И тут произошло необъяснимое. Я почувствовала вкус к сыскной деятельности. По воле случая мне пришлось расследовать внезапное и таинственное исчезновение моей подруги детства. А немного погодя – даже расследовать убийство ее мужа.
Маргоша, застав меня на первоначальном этапе расследования, сначала боялась помогать мне. Но постепенно и она втянулась в это увлекательное, порой весьма опасное, приключение.
Когда же мы нашли преступников и помогли полиции их обезвредить, то гордости нашей не было предела. Через какое-то время нам даже пришла в голову довольно смелая идея – стать частными сыщиками.
Не успели мы выхлопотать себе соответствующие удостоверения, как нам срочно пришлось выехать в Прагу. Мои подруги, живущие там в качестве «новорусских» жен, попросили пожить нас на «вилле с привидениями». В результате мы с Марго опять-таки, выбрасывая направо и налево адреналин, помогли чешской полиции поймать очень опасного преступника*.
И вот теперь после столь бурных событий мы вновь пребывали в бездеятельности и, словно две чайки, выброшенные штормом на берег, нахохлившись, сидели на огромном валуне (в данном случае валуном был наш полукруглый диван).
…Телефон, словно бастуя против январских ливней, молчал с утра. Я, злобно покосившись на него, не удержалась и произнесла:
– И за что только деньги платили! Такое впечатление, что у всех дела идут просто чудесно, и никому наша помощь не нужна!
Я очень переживала за наше сыскное дело, которое пока что пробуксовывало…
Совсем недавно мы с Маргошей дали рекламу в лучшей газете для среднего класса – «Из рук в руки». В объявлении мы сообщали о том, что «профессиональные детективы готовы распутать самые загадочные происшествия», прибавив к тексту, разумеется слова о том, что сделаем это недорого и в кратчайшие сроки.
Но что-то никто не спешил бросаться к нам в ноги с просьбой помочь найти обидчиков или избавиться от шантажиста. Такое впечатление, что преступники, под каждодневный неумолчный стук дождя по крышам, впали в полулетаргическое состояние и решили: пока с погодой на планете не прояснится, закон не преступать.
Соответственно, мы с Маргошей рвали и метали по этому поводу. И, как водится, на нервной почве истребляли всевозможные салаты – «Оливье», «Мимозу», а также пирожные и орешки кешью и фисташки – еще одно мое любимое лакомство. Довольно скоро у нас появились круглые животики и одышка.
Наконец, поняв, что пора остановиться, иначе мы не сможем, если понадобится, догнать даже столетнего хромого старика, мы осознали, что нам пора худеть. Заняться совершенствованием своей физической формы было решено единодушно. Да, но с чего начать?
Перебрав всевозможные способы достижения столь благородной цели, мы полностью отмели различные фитнес-центры, тренажерные залы, а также аэробику вместе с шейпингом, поняв, что, не обладая железным здоровьем, дадим дубу на первой же изнуряющей тренировке. Да и дороговато выходит такой способ похудеть. Членство в подобных клубах стоит ох, как не дешево!
К тому же, я была почти абсолютно уверена, что после каждой тренировки мы обе, потеряв какое-то количество калорий, будем с остервенением опустошать холодильник по вечерам, тем самым набирая гораздо больше граммов, чем «растрясли», обливаясь потом, в клубе.
После горестных раздумий на эту тему мне вдруг внезапно вспомнился недавний разговор с моей подругой Аллой Букиной, как она сама себя называет, «одинокой гармонью».
Тридцатипятилетняя Алка, дитя богатых родителей, неприлично «заневестившаяся», духом не падает и постоянно чем-то увлечена: то она с друзьями путешествует по миру, то увлекается дайвингом, то горными лыжами. А в прошлый раз, когда Алка звонила мне, она, кажется, что-то болтала о своем новом увлечении – восточных танцах.
– Маргоша! – радостно вскрикнула я, – я поняла, что нам нужно.
– Если голодать, то я не согласна, – пробурчала Марго, даже не дослушав меня.
– Да при чем тут голодание? Давай-ка запишемся в клуб восточных танцев!
– Это что за штука такая? – удивилась подруга, – будем исполнять танец живота после каждого ужина?
– И это тоже. Между прочим, зря смеешься. В древности танец живота исцелял больных и был частью церемонии поклонения женскому материнскому началу. Это, если хочешь, целое искусство. Алка Букина говорила, что она просто без ума от этих самых восточных танцев, – в запале продолжала я.
– А там танцуют с кавалерами? – томно спросила Маргоша, неисправимый романтик.
– Вот это мы сейчас и узнаем, – ответила я, пряча улыбку, и включая Интернет, чтобы отыскать телефон ближайшего к моему дому клуба танцев.
Немного поборовшись с «Яндексом», я, наконец, нашла то, что искала. Практически на соседней с нами улице недавно открылся клуб восточных танцев «Зульфия».
Набрав номер, я стала объяснять вежливой девушке, ответившей на мой звонок, что хотела бы с подругой записаться в их клуб. Та невероятно обрадовалась моим словам и прочирикала, что у них изумительный хореограф, самые низкие цены в Москве, и абонемент можно приобрести даже не на месяц, а на так называемую «поразовую» оплату.
Уточнив на всякий случай, что из себя представляют «самые низкие цены в Москве», и, убедившись, что они не пробьют брешь в нашем семейном бюджете, я радостно продиктовала девушке свои и Маргошины фамилии и имена.
– Ждем вас с Маргаритой в ближайший четверг, к 17 часам. Пожалуйста, не опаздывайте, – ласково проворковала девушка, – чтобы вся группа вас не ждала.
– А во что нужно переодеться для занятий? – деловито осведомилась я.
– Ну для начала возьмите с собой какие-нибудь легкие спортивные костюмы или что-то вроде трико и купальника. И обязательно удобную сменную обувь.
– Слыхала, Маргоша? – повернулась я к подруге, которая, подчиняясь силе привычки, вяло откусывала очередной кусок пирожного, – нас с тобой ждут в трико к пяти часам в четверг. Просили не опаздывать. У тебя есть трико?
Маргарита с полным ртом в изумлении уставилась на меня, еще не осознав серьезности ситуации.
– Маргоша, ау! Ты слышишь меня? – я засмеялась, – хватит лопать пирожные, пошли-ка прогуляемся, а заодно прикупим нам танцевальные костюмчики для четверга.
Решив сильно не тратиться на пока еще неизвестную нам науку восточных танцев, мы затоварились в ближайшем второсортном магазинчике, где плохо говорящие по-русски загорелые мужчины продавали все по удивительно низким ценам.
Однажды я попалась в подобную «мышеловку» и купила там мужу зимний утепленный трикотажный костюм, который одевается «под брюки». Раньше, в досоветские времена, это называлось «исподнее».
Цена меня устроила, помнится, абсолютно – всего-то сто восемьдесят рублей, а костюм был очень красив – весь пестренький, словно игривая пижамка, с резиночками на рукавчиках и на щиколотках. К тому же стопроцентный хлопок, если верить бирке, пришитой к майке.
Мужу, честно сказать, обновка тоже очень понравилась: легкая, приятная на ощупь. А вот вечером, когда он пришел с работы, мы долго удивлялись, увидев, что костюмчик «прокрасил» руки и ноги мужа чем-то сине-черным, а на местах сгиба локтей и на коленках образовались прорехи. Костюмчик просто распадался на глазах.
Решив, что стирать такое «произведение искусства» не стоит – стиральная машинка все-таки подороже костюмчика стоит, я торжественно, на вытянутых руках, отнесла костюм в мусорное ведро. А Димка израсходовал полфлакона геля, чтобы смыть с себя непонятные пятна.
Наверное, костюмчик-то был «одноразовый», вот только непонятно, для какой страны он предназначался. В советские времена многие женщины прокололись, накупив красивой и дешевой кожаной обуви с картонными подметками – так начинали свой бизнес многие будущие «новые русские», закупив «ритуальную» обувь на мировых рынках и сделав на этом колоссальные прибыли.
Но подобные «пижамно-спортивные» костюмчики для одноразового пользования… Неужели кому-то в голову может прийти столь странная мысль об их применении? Скорее всего, эти костюмы были нормальными, только вот сшиты… годах в пятидесятых где-нибудь в Южной Корее. А теперь вот, спустя полвека, пригодились в необъятной, хватающей все и вся России.
Глава 2. Клуб восточных танцев "Зульфия"
До четверга время пролетело незаметно. И ровно в половине пятого вечера мы, держа в руках пакеты с «костюмами для танцев живота», материализовались у клуба «Зульфия».
Здание, на первый взгляд, ничем не отличалось от стоящих рядом таких же серых пятиэтажных «домов-хрущевок». Клуб располагался на первом этаже, видимо, вместо переехавшей оттуда либо парикмахерской, либо какого-нибудь магазинчика.
Вход в клуб был со двора. Рядом дверью красовалась табличка, на которой была нарисована фигуристая черноволосая девушка в розовых шароварах, с бубном в руках. Наверху золотыми буковками было написано «Зульфия. Клуб восточных танцев».
Войдя в помещение, мы попали в маленький квадратный коридор, в одном из углов которого стоял круглый низенький столик. Возле столика на крошечной банкетке, скукожившись, сидела худенькая миловидная девушка и что-то усердно писала в блокнотике.
Вдоль стены, выкрашенной голубой краской, ютилась пара старых продавленных кресел, почти полностью загораживающих проход в основное помещение клуба. Девушка, вскинув голову, тут же стала улыбаться нам и, узнав, что мы записались на сегодняшние занятия, засветилась радостью и стала оформлять нас в члены клуба.
Усевшись в весьма неудобные твердые кресла, мы внесли деньги за сегодняшнее занятие, взамен получив какую-то бумажечку со штампиком и подписью девушки.
После этой процедуры девушка повела нас по узенькому проходу в зал, где уже переодевалось несколько женщин среднего возраста. Зал был довольно большой, что-то около пятидесяти квадратных метров. Одна из его стен была полностью зеркальная, вдоль нее располагались невысокие брусья, кажется, они называются «станки» у балетных.
Обычный дощатый крашеный пол был устлан видавшим
и виды паласами, а в противоположном углу на низенькой подставке стоял дешевый магнитофон с колонками.
Мы с Маргошей смущенно пробормотав присутствующим «здрас-сти», прошли вглубь зала и также приступили к переодеванию. Мужчин здесь не было, а женщины выглядели самыми обычными, усталыми тетками, без аристократических закидонов и в большинстве своем толстенькие. Только одна была чудо, как хороша: стройная фигурка, милое, приятное личико, облако белоснежных волос.
– Странно, – шепнула я Маргоше, – эта-то красотка зачем сюда явилась? – По-моему, она ошиблась адресом и ей лучше пойти в фитнес-клуб, здесь она женихов не найдет.
– Откуда ты знаешь, что она ищет? – так же шепотом отозвалась Маргоша.
Как бы в подтверждение ее слов, юная девушка, подобрала свои шикарные платиновые волосы в пучок, заколола их красивой черепаховой заколкой, и лучезарно улыбнулась нам:
– Вы, наверное, здесь впервые? Меня зовут Милена, – приветливо сказала она.
Только тут я поняла, что она, скорее всего, ровесница нам с Маргошей, только следит за своей фигурой, не впадая в раж, как мы, при виде берлинского печенья и других сладостей.
Мы познакомились. Милена рассказала нам, что она тут уже два месяца, восточные танцы – ее страсть.
– Вы знаете, танцы Востока с детства завораживали меня. Но, только придя в этот клуб, я поняла, что такое настоящий полет души, радость и боль, восторг и ненависть, любовь и умиротворение…
Пока Милена премило болтала, мы, сопя, переодевались и изо всех сил пытались проникнуться ее речами.
Внезапно разговоры и смех кругом смолкли, в зал вошла фигуристая темноволосая девушка с восточным поясом на талии, расшитым цветными стразами и монетками. Она весело поздоровалась со всеми нами, сказала, что ее зовут Алия и что она является руководителем нашей группы и будет показывать нам различные танцевальные движения.
– У нас сегодня несколько новеньких. Поэтому вам всем нужно познакомиться друг с другом, – сказала хореограф.
Алия выстроила нас всех в полукруг. Оказалось, что в нашей группе 12 женщин. Каждая из нас, по просьбе Алии, громко называла свое имя, и мы, таким образом, все перезнакомились.
Алия включила магнитофон и под какую-то заунывную медленную мелодию кратко рассказала нам об истории восточных танцев, о таинствах их появления и исполнения. После чего мы начали повторять за ней движения и постигать азы.
Возвращались домой мы с Маргошей весьма воодушевленные.
– Лично мне все очень понравилось, – бодро начала я первой обсуждение.
– Да, пожалуй, ты права, – согласилась Маргоша, – только ведь мы с тобой можем прекрасно топтаться под музыку и у тебя дома на ковре. Он хотя бы не такой потертый, как в клубе…
– Вечно ты все опошлишь, Маргоша, – разозлилась я, – дома мы будем лениться, а так, во-первых, в клуб нужно ходить, поскольку жалко заплаченных денег, а во-вторых, Алия научит нас с тобой управлять дыханием и исполнять танец живота. Представляешь, ты через месяц где-нибудь блеснешь своими навыками? Да все просто упадут, увидев тебя постройневшей, похудевшей, да еще танцующей восточные танцы?
Мои доводы, видимо, показались подруге достаточно убедительными, поскольку она, тяжело вдохнув, сказала:
– Ладно, твоя взяла. Так и быть, будем посещать эти восточные танцы, пока не похудеем.
Следующее занятие было назначено на субботу. Несказанно удивив Димку своими «восточными» сборами и сбивчивыми объяснениями, мы подошли к клубу «Зульфия» в половине двенадцатого, ровно за полчаса до начала занятий.
У входной двери клуба стояла наша новая знакомая Милена и, нахмурившись, курила, никого и ничего не замечая вокруг. Она заметила нас только в последний момент. И я смогла заметить, сколь невеселыми были ее думы до нашего появления.
Поздоровавшись с нами, Милена, казалось, снова расцвела, и мы дружно, подшучивая друг над другом, пошли переодеваться.
Наконец, когда в зал вошла Алия, мы все, экипировавшиеся, согласно позавчерашним поправкам руководительницы нашего милого «восточного кружка», дружно выстроились в полукруг.
Приветливо поздоровавшись, Алия подошла к магнитофону, и через несколько секунд зал наполнила изумительно красивая восточная музыка, сопровождаемая мелодичными позвякиваниями колокольчиков.
Когда мы, увлеченно повторяя за Алией плавные и иногда затейливые движения, начали «гуськом» двигаться вдоль зеркальной стены, случилось небольшое недоразумение.
Вышагивающая передо мной Наталья, довольно грузная тетка средних лет, внезапно остановилась, и я налетела на нее, уткнувшись носом прямо в ее мягкую волнистую спину.
Тут же сзади в меня, словно пробка, загоняемая в бутылку вина, воткнулась со всей дури Маргоша. И если бы я мгновенно не повернула голову набок, то нос мой, наверное, остался бы в спине Натальи, падающей впереди меня.
Слава богу, Маргоша замыкала шествие, поэтому, повалив Наталью, мы падать перестали, и на мгновение в зале воцарилась тишина. Потом вдруг раздался чей-то визг и крик «ой, мамочки!».
Мы стали вытягивать шеи из-за кучи-малы и, поднявшись, наконец, с пола, увидели, что впереди образовался довольно плотный круг из нервно переступающих с ноги на ногу женщин. Они что-то рассматривали внутри этого круга, и по всему видно было, что они чем-то очень напуганы.
– Доктора, быстро звоните в «скорую», – прокричала вдруг Алия и метнулась сама в коридор. Тетки расступились, и мы, к своему изумлению, увидели лежащую на полу без движения нашу новую знакомую Милену.
Девушка лежала на животе, голова ее как-то неестественно была вывернута, наверное, сломалась при падении шея, а руки и ноги были, как у паучка-сенокосца, раскиданы по сторонам и немного согнуты. То, что она была мертва, и доктор тут мог понадобиться лишь для констатации смерти, я поняла почему-то сразу.
Я услышала, как рядом со мной зубы Маргоши от страха и внезапного нервного напряжения стали выстукивать барабанную дробь. Марго была невероятно бледна и, казалось, что она вот-вот хлопнется в обморок.
– Спокойно, Маргоша, – прикрикнула я на подругу. Потом метнулась к своей сумочке и, вынув оттуда пузырек с «Новопасситом», влила ей в рот здоровенный глоток успокаивающего снадобья.
– Фу, гадость какая, – недовольно промычала Маргоша, причмокивая, но стучать зубами сразу же перестала, а по лицу пошли красные пятна. «Слава богу, оттаивает», – подумала я и снова повернулась к лежавшей без малейших признаков жизни Милене.
Тем временем Алия уже вернулась вместе с девушкой с «ресепшена». Обе они были бледны и растерянно озирались по сторонам. Видно было, что ситуация для клуба восточных танцев абсолютно не стандартна, поэтому испуг их был вполне объясним.
– Вы вызывали полицию? – деловито осведомилась я у руководительницы.
– А надо? – все еще не приходя в себя от увиденного, пробормотала она.
– А как же, – вдруг гаркнула Маргоша, – ведь это может быть убийство! – Видно, «Новопассит» сыграл свою чудодейственную роль, и к моей подруге вернулись силы и спокойствие частного сыщика.
Стайка перепуганных женщин заколыхалась. Кому-то стало плохо, и дамочки дружно начали отпаивать подругу валокордином, который оказался у кого-то в сумочке.
Я взяла свой мобильный и, набрав телефон Батона3, быстро сказала:
– Олег, здравствуй, это Яна Быстрова. У нас здесь труп. Клуб восточных танцев «Зульфия», улица Смыслова, 19. Приезжай скорее.
– Ну, ёперный театр! Как всегда! Никого не выпускайте до моего приезда, – рявкнул Батон и отсоединился.
Испуганные тетки в трико жались по стеночке, некоторые всхлипывали. «Видно, нервишки у них ни к черту», – подумала я, а вслух произнесла:
– Дамочки, предлагаю вам быстренько переодеться, потому как скоро приедет полиция и всех будут допрашивать. Кстати, – прибавила я голосу немного децибел, увидев, что администраторша клуба собирается покинуть зал, – никому до приезда полиции выходить отсюда не велено!
Для вящей убедительности я показала ей свое удостоверение частного детектива, очень напоминавшее полицейские «корочки».
Девушка-администратор, испуганно пискнув, уселась прямо на палас около зеркала и затихла.
Тут же «танцовщицы», как по команде, испуганной стайкой бросились переодеваться. Мы с Маргошей последовали их примеру. Алия осталась в своем нарядном костюме.
Соловьев не подвел. Буквально через минут пятнадцать в зал вбежало несколько полицейских. А еще через какое-то время в открытую дверь просунулись и врачи с носилками.
Кивнув нам с Маргошей, Батон начал на скорую руку «интервьюировать» присутствующих. Его помощник переписывал их паспортные данные и другие координаты, бегло просматривал содержимое сумочек, а потом отпускал восвояси. Испуганные тетки разлетались, одна за другой, словно галки с дерева, в которое бросили палку.
Наконец Олег Соловьев освободился и медленно подошел к нам.
– Ну, колитесь, как вам это удается? – недобро начал он.
– Что удается? – я попробовала было прикинуться дурочкой, хотя догадалась, что за «камешек» в мой огород бросил Батон.
– Да сеять вокруг себя трупы, – рявкнул Соловьев.
Некоторые его сотрудники подняли головы, и он, немного смутившись, перешел на зловещий шепот:
– Как вас угораздило записаться в этот танцевальный клуб прямо перед убийством?
– А Милену разве убили?! Да кто? – в один голос забеспокоились мы с Марго.
– Разберемся! – прищурился Соловьев.
– Олег, ну скажи, пожалуйста, нам очень важно это знать, мы успели с ней подружиться, она такая славная девушка была, – попыталась было я растопить лед сердца Соловьева. Но следователь был тверд, как скала.
– До вскрытия делать какие-либо выводы считаю абсолютно бесполезным, – безапелляционным тоном произнес Батон, – но, учитывая наше прошлое, так сказать, сотрудничество по некоторым вопросам, – при этом он недобро взглянул на меня, – так и быть, обещаю вам сказать причину смерти вашей подруги. Кстати, откуда вы ее знаете?
– Да здесь же и познакомились, – ответила я грустно. Я вообще сначала приняла ее за совсем юную девушку, еще подумала, ну зачем ей с такими тетками, вроде нас, тут прыгать под музыку? А потом, рассмотрев ее поближе, поняла, что она наша ровесница, вот только выглядит в сто раз лучше.
– Ну, сейчас, я думаю, это мнение можно оспорить, – грустно улыбнулся Олег. – Ладно, «зульфии», шлепайте-ка домой, там вас наверняка Димка ждет. А вечерком и я забегу, если будет время.
– Ой, приходи обязательно, я грибной супчик приготовлю специально для тебя! – залебезила я перед Батоном, надеясь, что тот к вечеру уже что-то разузнает о погибшей при таких странных обстоятельствах Милене.
Глава 3. Несчастный случай или убийство?
Поздно вечером, после программы новостей на Первом канале, когда синоптики в очередной раз, растерянно улыбаясь, констатировали продолжение дождливой погоды, в дверь позвонил Олег Соловьев.
– Маргоша, открывай скорей, Олег пришел! – рявкнула, а сама понеслась на кухню разогревать любимый грибной супчик Батона.
Войдя в квартиру, Батон радостно поздоровался за руку с Димкой, хитро подмигнул ему, а нам сказал:
– Сперва я хочу немного поболтать со своим старым армейским другом, надеюсь, возражений не будет?
– Если это не займет у вас много времени, – пробурчала я.
– Это уж как получится, – с улыбкой произнес Димка, раскупоривая бутылку дорогущего коньяка, преподнесенную ему сотрудниками к Новому году.
Посмеявшись, друзья пошли на кухню. Изредка оттуда слышался довольный мужской смех.
Мы же с Маргошей страдали… Сидели на диванчике и страдали от отсутствия информации.
Примерно через полчаса в комнату вошел довольный, улыбающийся Батон и плюхнулся рядом с нами на диван. Следом за ним с большим подносом в руках вплыл виновато поглядывавший на нас Димка. На подносе стояло четыре чашечки дымящегося кофе и блюдечко с кешью и вишней в шоколаде.
– Ну, простите нас, – голосом юмористки Елены Воробей произнес муж и, поставив поднос на журнальный столик, тоже уселся на диван.
– Давай, Олег, не томи, – сердитым голосом произнесла я, не обращая внимания на «реверансы» супруга.
Батон чуть не расплескал себе на брюки кофе, и с укором посмотрел на меня. Но поняв, наконец, что я и Маргоша с нетерпением ждем новостей о сегодняшнем происшествии в клубе восточных танцев, он начал рассказывать все, что посчитал нужным нам открыть.
В целом ситуация складывалась следующим образом. Милена Шумская, москвичка в четвертом поколении, на момент своей гибели была не замужем, детей у нее тоже не было. По паспорту ей было 39 лет.
Обстоятельства, при которых она погибла, до сих пор до конца не выяснены. Близких друзей и подруг у нее фактически не было. И хотя со многими она была в хороших отношениях, но о ее личной жизни никто ничего не знал. Поэтому и понять, где она могла съесть или выпить что-либо, начиненное ядом весьма сложной формулы, оказалось проблематично.
– Ядом? – удивилась я. – Кто же мог ее отравить в клубе восточных танцев? Мы ведь там ничего не едим и не пьем. Очень мне кажется это все странным и неправдоподобным.
– Мне пока тоже, но ничего, – вздохнул Олег, – будем работать, разматывать клубочек. В лаборатории сейчас пытаются определить, что за хитрый такой яд попал в ее организм. Как поймут, сразу же сообщат. Думаю, что если яд окажется довольно редким, то и человека, который им пользуется, будет не сложно вычислить.
– А где Милена работала? Ты что же, не узнал ничего о ее личной жизни? – спросила Маргоша, которая все это время сидела очень тихо и только слушала.
– Работала она, как это ни дико звучит, свахой в одном из столичных брачных агентств.
– Свахой?! – удивилась я. – А что, разве сейчас есть такая должность?
– Э-э, дорогуша, – пробасил Батон, – сейчас в Москве более сотни подобных контор, причем свахами там работают не бабки в цветастых платках, а весьма респектабельные дамочки, большинство из них имеют высшее образование и знают несколько иностранных языков.
– Чудеса в решете, да и только, – произнесла я.
– Ничего чудесного, – пояснил Батон, – знаешь, сколько эти самые свахи зарабатывают? Ты не поверишь, но некоторые из них имеют по несколько тысяч баксов в месяц.
– Марго, – повелительным тоном сказала я, – срочно переквалифицируемся из частных сыщиков в свах. Работенка-то прибыльной оказывается.
– Да, оно конечно, – процедила Маргоша, – если, конечно, не убивают…
– Тьфу на тебя, в самом деле, – разозлилась я, – вечно ты что-нибудь ляпнешь такое, что хочется тебя стукнуть по парику.
– Какому парику?! – взвизгнула Маргоша, – у меня натуральные волосы, на, дерни, можешь проверить! – и она наклонила ко мне свою круглую голову с довольно жиденькой рыжеватой порослью.
– Дамочки, дамочки, – попытался урезонить нас Олег, – если вы не угомонитесь, то я ничего рассказывать не буду. Не терплю шума и женских свар особенно.
Мы немедленно затихли. Исподтишка Марго показала мне кулак.
– Так вот, – продолжал Соловьев, – хотя Милена и имела диплом художника-дизайнера, но вот уже полгода как она работала в брачном агентстве "Любовный камертон".
– Может быть, она пыталась таким образом самой себе найти спутника жизни? – высказала я предположение.
– Все может быть, – согласился со мной Олег.
– А вы уже ездили туда, чтобы допросить сотрудников? – спросила я.
– Пока нет. Когда бы мы успели? – разозлился Соловьев. – Ведь у меня всего три человека в отделе. А уголовных дел на каждом, знаешь, сколько висит? Что ж, нам, разорваться или бросить все дела и только разыскивать убийцу вашей Милены?
Я тут же начала бубнить:
– Олег, миленький, доверь нам, пожалуйста, хоть что-нибудь с Маргошей. Ну, хотя бы мы могли бы проверить эту, «рабочую», версию, – прорвало меня. – Уж мы постараемся на славу! Я даже готова записаться в это брачное агентство в качестве «невесты», лишь бы что-нибудь узнать!
– Я тебе запишусь, – Димка грозно нахмурил брови.
Соловьев рассмеялся, но ничего не сказал.
– Ну, пожалуйста, Олег. А то твои менты там всех свах распугают. И никто им правды не скажет, ну, я тебя очень прошу, – взмолилась я.
– Ух ты, какая быстрая, не зря носишь фамилию Быстрова, – рассмеялся Батон. – Толкаешь, между прочим, меня на служебное преступление, – как бы размышляя, добавил он. – Нет уж, Ян, давайте сидите вы с Маргаритой пока дома.
– А как же наши удостоверения частных сыщиков?! Зачем мы их так долго пробивали? – возмутилась я.
– Но ведь вас никто и не нанимал пока, – ловко парировал Соловьев.
– А грибочки-то ведь можно и другие в супчик положить, – хитро сощурилась я, и сказала:
– Пошли, Пучкова, нас здесь с тобой никто не любит, никто не ценит. Ладно, сами во всем разберемся.
Обиженные, мы грустно поплелись из комнаты.
– И чтоб мне там без самодеятельности всякой глупой! – крикнул нам вдогонку Соловьев. Ищите потерянных собачек и следите за женами рогоносцев! А в убийства даже и не суйте свои любопытные носы, прищемлю!!!
