Глава 26
Ворон после удавшегося, наконец, разделения стал совершенно невыносим. Два дня промаялся, выворачивая нервы всем попадавшимся под руку спецам. В конце концов, сам пришёл к начальнику и молча положил прошение на недельный отпуск. Тот молча подписал, даже не поднимая глаз.
Деваться было некуда, в свой кабинет идти не хотел, боялся разбить оборудование.
Пошёл на арену. Сначала наблюдал за тренировками. Потом просто сидел на самом верхнем ряду в тени, так что его не было видно. Злился на друзей. Хрын хоть говорил с Ланой постоянно, и ему было что вспомнить. Даже имя ему поменяла – и все приняли. Эван наверняка всё рассказал жене, и они ведут теперь долгие разговоры. А ещё, наверное, общается с детьми. У Криса так вообще полный доступ к телу Ланы и всему сопутствующему.
А Ворону что осталось? Даже воспоминаний толком нет, лишь о неприязни и страхе в её глазах. И украденный поцелуй. Маг томно потянулся, вспоминая сладкую тонкую Лану в своих руках, как погружался пальцами в густые волосы и целовал нежную кожу шеи. И как раскрывались под его напором трепетные губы. Как же это было… М-м-м… Хоть такое воспоминание. Больше он к ней не приблизится. Никогда. Да и незачем. Связь оборвана. Тяга пропала без следа. На месте прежних желаний осталась глухая тянущаяся тоска по чему-то иллюзорному, юношескому и почти забытому.
Он сжался, обхватил колени руками и сидел, не зная, куда себя деть. Темнело, и чем ниже опускалось солнце, тем более одиноким и потерянным он себя чувствовал. Беспросветная тоска, никакой надежды, и полное одиночество.
Услышал тихие шаги и даже не повернул голову, чтобы посмотреть, то за смертник к нему приближается. К плечу прикоснулась лёгкая рука, и он вздрогнул, услышав мелодичный голос Эльзы.
– Ты можешь обнять меня и держать сколько захочешь. А потом положить голову мне на колени, а я буду гладить твои волосы.
Ворон поднял голову. Малышка Эльза. Смотрел на её силуэт, и его накрыло воспоминаниями о другой ночи.
Он тогда потерял близких друзей. Ничего не смог для них сделать. Поставки сорвались из-за интриг сектантов. Спасти было можно, но нечем. И порталы были заблокированы. А после ухода столь дорогих ему людей, Ворон сидел, сгорбившись на арене, и беззвучно выл, с трудом удерживая себя, чтобы не уйти следом. Эльза тогда пришла и стояла молча, как сейчас. А он, не понимая, что делает, схватил её, обнимал и беззвучно рыдал. Она просидела у него на коленях всю ночь, и, когда от полуденной жары он проснулся на скамейке арены, Эльзы нигде не было.
Ворон искал Эльзу по всей Сфере, сам не зная зачем. То ли поблагодарить, то ли снова обнять. Но его вызвал Эван и отдал приказ о прикреплении Верна к группе расследования срыва поставок.
Задача заслонила всё. Он полгода рыл архивы, взламывал базы, перемещался по всей Империи и всё-таки нашёл тщательно заметающую следы ячейку сектантов. Виновные в гибели друзей были наказаны. А Ворон вернулся к работе, поглощённый намерением знать каждую ампулу и способности каждого спеца портального комплекса. С Эльзой виделись мельком. Лишь пару раз маг вспыхивал, когда ему казалось, что ей что-то угрожает. Но это было так привычно.
До этого момента.
Сейчас Эльза снова пришла к нему. Как в ту ночь. И пока Ворон рассматривал её снизу вверх, она грустно улыбнулась, погладила его по голове и сказала:
– Тебе скоро полегчает. Ты всегда оправляешься быстро. Нужно просто немного подождать.
Вер резко встал и обхватил её руками. Усадил к себе на колени, и они так сидели, пока не стемнело.
Когда стало совсем темно, и над ареной зажглись фонари, Эльза задала вопрос:
– Сколько ты ещё будешь врать себе?
Ворон вскинул брови.
– Эм. Вот в чём меня сложно заподозрить, это в самообмане.
– Вер, ты годами, и даже десятилетиями себе врёшь.
– В чём?
Она помолчала. Легко встала с колен Ворона, игнорируя его недовольную гримасу и попытку удержать. Выпрямилась напротив него, скрестила руки на груди. Набрала воздуха и решительно спросила:
– Как выглядят все женщины, которые привлекали тебя, Вернон?
– Эм. К чему ты?..
– Как они выглядели? Элли, Лилия, Альма, Натали – теперь Лана. Что между ними общего, кроме того, что в их имени есть буква «Л»?
– Эльза, ты издеваешься?
– Ничуть. Это прямой вопрос, который пора тебе задать самому себе. Так что между ними общего?
Ворон задумался.
– Ну. Красивые.
– Ещё?
Ворону стало интересно. Мысленно выстроил всех своих женщин в ряд. Хмыкнул. И правда, очень похожи. Медленно проговорил.
– Невысокие и худенькие.
– Правильно. Ещё?
– Они нуждались в моей защите, в моей помощи.
– Тоже верно. Ещё?
– Надо подумать. У меня помутнение по поводу волос. У них у всех очень густые длинные волосы, которые…
Осёкся, замолчал и уставился на Эльзу, будто видел первый раз в жизни. Она спокойно продолжала смотреть на него.
Ворон встал, приблизился, и ошеломлённо прошептал:
– Густые длинные волосы, в которые так хочется зарыться пальцами и ласкать.
Сам не веря тому, что делает, с совершенно потрясённым видом протянул руку к пышному пучку волос на затылке Эльзы, нащупал несколько шпилек, вытащил. Оставшиеся шпильки не смогли удержать такую массу волос, посыпались с тихим звоном на камни. Густые, длинные пряди водопадом рассыпались по узким плечам. Запустил пальцы в её волосы, погладил затылок, сжал и потянул назад, вынуждая запрокинуть голову. Другую руку положил Эльзе на поясницу, плотно придавил к себе.
Взглянул прямо в глаза и выдохнул одно слово.
– Почему.
– Ты считал меня маленькой. Защищал.
Хмыкнул. Стал перебирать пальцами пряди на её затылке. С изумлённым удовлетворением отметил, как дыхание Эльзы участилось, и она потянулась всем телом, прижимаясь к нему ближе.
Ворон вдыхал её запах и фиксировал в себе нарастающее яростное желание. Эти чувства были так новы, и в то же время так знакомы, что он решил – хватит бегать. Пора выяснить, что он испытывает к этой женщине. Или принять, что намного честнее. Возбуждение и тягу однозначно. От её близости перехватывало дыхание и оглушительно стучало сердце. Лишь из-за рзацева блокиратора в паху всё лежало неподвижно, действие препарата спадёт только через неделю.
Он вдохнул как можно глубже её запах и как в пропасть шагнул, спросил:
– Почему защищал?
Эльза посмотрела ему прямо в глаза, ответила тихо:
– Считаешь себя слишком опасным. Исключительным мерзавцем. Думаю, ты защищал меня от себя.
– Получилось?
– Нет.
Вер нагнулся, приближая губы к её губам, его голос звучал глухо.
– А надо было?
– От тебя? Конечно.
– Продолжать?
– Что продолжать? – Эльза шептала еле слышно, её руки легли на его плечи.
– Продолжать защищать. Надо?
– От тебя? Бессмысленно. Я уже всегда…
Ворон провёл языком по её нижней губе, отчего она прерывисто втянула воздух и вцепилась пальцами в его плечи, подавшись вперёд. Он слегка отстранился, не размыкая объятий. Дождался, когда в глазах Эльзы появится осмысленность, и медленно произнёс:
– Я бы послушал эту историю.
Эльза покраснела, начала яростно отбиваться.
– Пусти!
– Нет.
– Не собираюсь ничего рассказывать! Я уже всё сказала! Пусти!
– Ну уж нет, малышка Эльза. – Ворон ловко схватил её руки, завёл ей за спину, зажал одной рукой, а второй обхватил подбородок ошеломлённо замершей Эльзы, приподнял, вынуждая заглянуть в глаза.
– Ты привлекла моё внимание. Добилась своего. Признаю. Ты мне не сестра. – Ворон перевёл взгляд на её губы и глухо добавил. – И не девочка.
От последнего слова Эльза сжалась, зажмурилась, кожа от корней волос до основания шеи покрылась красными пятнами. Верн сначала оторопел от такой реакции, а затем прищурился.
– Погоди. У тебя же были мужчины. Я же… Я же сам видел тебя с… – Замолчал, увидев на бордовых щеках прокатившиеся из-под зажмуренных век блестящие дорожки. – Эльза. Какого… Тебе тридцать четыре года! Какого!
Он внимательно рассматривал Эльзу, сжавшуюся в его руках. Кожа пламенела, по красным щекам и шее пошли белые пятна, из-под плотно сжатых век катились слёзы. Ворон глубоко вздохнул, отпустил напряжённое до предела хрупкое тело.
– Малыш, я не собираюсь…
– Никакой я тебе не малыш! – Её глаза широко распахнулись и полыхнули такой яростью, что маг невольно сделал шаг назад. – И не малышка! Хватит, Вернон! Малышка Эльза, которая бегала за тобой, которую ты от всех защищал, давно выросла. И когда подростком я поняла, что ты во мне видишь лишь сестрёнку, всё равно надеялась и ждала тебя. Потом, когда ты выбирал девок, так похожих на меня, я продолжала ждать и быть рядом. А когда однажды ты свалил, я потеряла надежду…
Эльза села на скамейку, закрыла лицо руками и разрыдалась. Ворон сел рядом, обнял её за плечи, притянул к себе. Она уткнулась ему в грудь и сквозь рыдания продолжила говорить.
– Ты уехал, и я ждала. Тебя не было так долго, ждала. А когда вернулся, снова чужой… Я так устала… Я хотела кому-то отдаться, я хотела мужчин, Вернон! Я хотела! И у меня почти получалось! Но чужие руки, чужие взгляды, эта похоть… И рзацев ты в голове. Не могла, Вер. Несколько раз пыталась – с хорошими, красивыми, сильными… Так и не смогла.
Ворон обнял её сильнее. Эльза продолжала сбивчиво говорить, и её слова обрывали в нём многолетние путы. Будто снова проживал их встречи. Её взгляды и намёки. Свои решения отстраняться и держаться подальше. Свою тягу к ней, восхищение и глухую тоску по несбыточному.
И его накрывало глобальным таким недоумением. Как?! Как он умудрился её выбор не увидеть? Как мог отказываться? И настолько самому себе запудрить мозги? Он снова и снова оглядывал мысленный ряд своих подруг, ставил рядом Эльзу и недоумевал. Как он мог быть таким слепцом? Даже Лана… Они же все лишь бледные копии Эльзы!
Ворон вспоминал, как каждое утро сидел в фойе с планшетом и любовался Эльзой, когда она проходила мимо. Как на совещаниях старался стоять ближе, чтобы уловить её запах. Как восхищался её умом и спокойствием. Как бесился, когда рядом с ней появлялись другие мужчины. Как прокрадывался к Эльзе в кабинет, где на неудобном стуле за шкафом, обязательно во время её работы – в единственном месте в Сфере мог заснуть и полноценно восстановиться.
Дурак, ну какой же он дурак! И сейчас, когда он прижимал к себе её вздрагивающее от рыданий хрупкое тело, гладил по волосам и вдыхал столь желанный запах, его затапливало невероятное осознание: «Моя! Только моя!» Никого к себе не подпустила, и до сих пор хочет только его, хотя давно должна была возненавидеть. Этой изумительной, такой знакомой и незнакомой женщине, о которой даже думать себе запрещал, оказывается, нужен лишь он, Ворон. Она давно знает его всего. И несмотря ни на что продолжает хотеть только его. Такого, как есть!
И вслед за этим пришло решение. Ну уж нет, малышка Эльза! Слепой старый Ворон столько лет не видел, как ты приходила. Упустил тебя на арене в прошлый раз. Теперь нет. В этот раз не отпустит. Не теперь, когда всё его существо наполнено осознанием: вот она, настоящая!
Эльза перестала всхлипывать и очень чётко и зло произнесла:
– Значит так, Ворон Марков, если ты сегодня не лишишь меня невинности, я клянусь, что пойду, напьюсь, обдолбаюсь, или что там ещё делают в таком случае, найду первого встречного и сделаю это с ним. С меня хватит! Всё, – прошептала она горько, – с меня хватит. Увольняюсь и сваливаю!
Попыталась высвободиться и притихла, услышав искрящийся восхищением и смехом голос Вернона:
– Боюсь, ты ставишь опасные задачи, малышка. – И тихо рассмеялся, когда она сердито запыхтела и опять постаралась высвободиться. Когда он заговорил, его голос был наполнен трогательной нежностью. – Я всё понял, Эльза. Всё понял. Спасибо, что показала мне. Я ведь в самом деле всё это время любил тебя. И люблю.
Эльза вскинула голову и недоверчиво уставилась на него.
– Не веришь?
Она быстро отрицательно помотала головой.
– Не веришь. Сам слышу, как это странно и нелепо звучит. Давай лучше покажу тебе одно место. Тут неуютно и ты мёрзнешь. А там тепло и можно хорошо поговорить.
Ворон встал и крепко взял её за руку.
– Пойдём. Там нам никто не помешает.
Открыл портал и шагнул в него, наслаждаясь теплом доверчиво лежащей в его руке ладони и задумчиво улыбаясь.
Из портала они вышли в его убежище с озером. Ворон провёл небольшую экскурсию, держа её за руку. Рассказывал, как он обнаружил это место, как всё организовал, как доставляют еду порталом и убирают раз в неделю. Как он блокирует все входящие порталы.
Они двигались вдоль озера к небольшому домику, Эльза слушала его трёп и наслаждалась ощущением, как нежно и твёрдо его рука держит её ладонь. Зашли в дом, и он так же за руку провёл её по дому, подробно всё рассказал, как выбирал и доставлял сюда мебель, где еда и ванная, несколько способов открыть портал отсюда, и как прийти сюда. Периодически задавал вопросы, проверяя, как она запомнила. Эльза млела от звука его голоса и долгожданного внимания, направленного лишь на неё. Наконец, они зашли в комнату с огромной кроватью. Вдоль стен выстроились шкафы с книгами, у окна стоял внушительный письменный стол с многочисленными ящиками.
Эльза еле заметно поморщилась, глядя на кровать. Перехватив её взгляд, маг тепло улыбнулся.
– Я никого сюда не водил, и не собирался. Это моё логово. А размеры кровати… Я длинный, люблю спать просторно.
Он развернул Эльзу к себе, приподнял её лицо за подбородок и легонько коснулся губами её губ. Облизнулся, и уже требовательнее поцеловал, погружая пальцы обеих рук в её густые волосы. Эльза застонала и подалась вперёд, неумело приоткрывая губы под его напором. Это движение оборвало сдержанность Верна, оставив чистое, незамутнённое желание. Не переставая возбуждающе целовать, снял с неё одежду, не позволяя задуматься, что на пол с её тела падает всё, включая нижнее бельё, а сам он остаётся одетым. Полностью обнажённую подхватил на руки и уложил на кровать. Установил вокруг кровати многомерный щит и принялся искусно и последовательно изучать её своими пальцами, ртом, языком, всем телом. Впитывал её горячий отклик, запоминал и наслаждался её страстью, упорно отклонял слабые попытки раздевать его и трогать в ответ. Ласкал её, доводя до исступления, заставляя стонать и кричать от накатывающего блаженства.
Ворон отстранился, оставив Эльзу на самом краю срыва в повторный искрящийся экстаз. Встал с кровати. С нечитаемым выражением лица, не отводя от неё пристального взгляда, подошёл к столу, прикоснулся к боковине, отстучал на проявившейся пластине длинную серию символов. Раздались щелчки открываемых замков многочисленных ящиков. Достал из одного ящика инъектор, положил на стол. Выстроил в ряд четыре ампулы. Быстро снял всю одежду.
Эльза не могла на него насмотреться. Она давно знала его повадки и всегда любовалась им в моменты принятия непростых решений. Это явно был такой момент. А сейчас к этому прибавилось горячее удовольствие любоваться его телом. В одежде он казался худым, а сейчас она видела поджарое тело бойца с перевитыми жгутами сухожилий и вен мускулами. Скользнула взглядом ниже пояса, с трудом осознала, что там всё спокойно. Рассмотрела, как он вертит в руках и поглаживает инъектор и одну из ампул. Ещё раз изучила его лицо и то, как он на неё смотрит.
С момента, как Эльза увидела потерянные глаза Ворона после разделения, эмоции настолько перекрыли способность думать, что до сих пор её мысли как в тумане. Она тряхнула головой. Настороженно спросила:
– Что ты задумал?
Не отводя от неё взгляда, Ворон вставил ампулу в инъектор, вогнал содержимое себе в шею. Затем, не глядя на свои руки, привычно заменяющие ампулы, всадил две дозы в поясницу, и ещё одну в бедро рядом с пахом.
– Что ты делаешь, Вер?
– Как что? Признаюсь тебе в любви. Странным и больным на всю голову «вороновским» способом. Зато такое признание с наибольшим шансом произведёт на тебя впечатление, и, смею надеяться, ты поверишь.
– Зачем ты себя обколол? Вернон? Ты же не…
Ворон медленно подошёл к кровати, жадно осматривая возбуждённую женщину. Губы припухли от поцелуев, длинные чёрные волосы разметались по простыне. Тело так близко к разрядке, а глаза широко распахнуты в неподдельном испуге.
– Вернон! Как я могла забыть! С тобой вечно буря эмоций, голова совсем не работает. Ты же до сих пор под блокатором! Вернон! Ну зачем! Мы могли бы подождать…
– Не могли. Я уже откладывал. Упускал. Хватит. И потом. Это я разработал блокатор. Я был бы не я, если бы не оставил лазейку.
– Но, Вер…
– Этот мой способ признаться тебе в любви, Эльза. Просто сказать недостаточно. Хотя я скажу. Много раз. И ещё я намереваюсь любить тебя. И взять твою невинность. Чтобы ты и не вздумала уходить от меня, искать кого-то. Не пущу. Уже никуда не отпущу.
Ворон осторожно прилёг рядом с любимой и принялся покрывать нежными быстрыми поцелуями её щёки, по которым вновь покатились слёзы. Легонько поцеловал её в губы.
– Я люблю тебя, Эльза, – прошептал он. – Всегда любил лишь тебя. Спасибо, что поняла это. И помогла мне понять.
И, не слушая, что она попыталась ответить, требовательно поцеловал, углубляя поцелуй, а его твёрдые пальцы властно проникли между её бёдер. Эльза выгнулась и от сильных движений его рук вспыхнула в ярком экстазе, цепляясь за его плечи. Он накрыл её тело своим, продолжая терзать языком её рот, и едва дрожь наслаждения утихла, твёрдо проник в её горячую глубину.
Эльза вскрикнула и зажмурилась от резкой боли, а он продолжал её заполнять, осыпая поцелуями, и нежно шептал.
– Сейчас пройдёт, любимая. Потерпи малышка, люблю тебя, Эльза. Любимая моя. Сейчас всё пройдёт.
Он уже двигался, медленно, позволяя ей привыкнуть, продолжая шептать успокаивающие нежности. С восторгом воспринимая, как она расслабляется и открывается навстречу. И начинает двигаться вместе с ним, ловя ритм, цепляясь за его плечи, притягиваясь за поцелуем. А он отвечает ей горячо и страстно, осторожными толчками увлекая за собой к сверкающей вспышке наслаждения.
***
Ворон встал с кровати. Постоял, любуясь спящей Эльзой. На её зацелованных губах нежилась умиротворенно-счастливая улыбка. Подошёл к столу, взял бумагу, что-то размашисто крупно на ней написал. Оторвал кусок, долго и с паузами писал ещё. Закончил, приклеил лист поменьше себе на лоб, второй на грудь. Лёг в кровать и притянул обретённое сокровище к себе.
Эльза проснулась оттого, что Вер не дышал, а сердце не билось. В панике вгляделась в него и увидела приклеенные листы. На лбу чётким твёрдым почерком: «Я жив!!! Это летаргия. Побочка». И жирные стрелки вниз. Эльза опустила глаза в направлении стрелок и потрясённо вчиталась в строки на его бездыханной груди.
«Я тебя люблю. И это мой больной способ тебе признаться. Не мог ждать, пока блокатор выйдет. Не сейчас, когда ты такая сладкая в моих руках. Вернусь или через пару часов, или пару суток. Не веришь – поднеси к губам зеркало. В кармане моих брюк на полу. Запотеет – я прав. Если нет – в рабочем столе инструкции. Длинная строка цифр, букв и символов – код доступа к содержимому. Тебе нужна папка Б86. Остальные бумаги тебя развлекут, пока побочный эффект парализации спадёт. Ни о чём не жалею. Ты лучшее, что могло случиться со мной. Возможно, я всё слышу, чувствую и понимаю, поэтому не сильно меня бей и оскорбляй. До встречи, моя Эльза».
Она несколько раз перечитала листки, прижала пальцы к шее бездыханного на вид тела Ворона. Пульс не чувствовался. Заставила себя встать, нащупать зеркальце в одном из карманов одежды, валяющейся на полу. Дрожащими пальцами раскрыла и поднесла к губам Ворона. Несколько долгих секунд ничего не происходило. Наконец, зеркало запотело. Эльза разрыдалась у него на плече. После того, как истерика стихла, на слабеющих ногах подошла к рабочему столу. С третьего раза ввела верную комбинацию символов. В ящиках стола лежали папки. Много. Эльза полистала несколько и ахнула. И покосилась на кажущееся безжизненным тело на кровати. Вот уж точно больной способ признания.
Здесь был весь архив Ворона. Тщательно систематизированный. Порядка сотни папок с исследованиями, наблюдениями, выводами за десять лет. Часть из них – довольно серьёзные и смелые разработки под патенты. Эльза забыла, зачем она подошла, так её захватил целый мир цепкого, нестандартного, граничащего с безумием гениального ума Вернона Маркова.
Она сидела, листая папки, когда наткнулась на Б86. Вздрогнула, вспомнив. Эту папку следовало читать, если зеркало не запотеет. Похолодела от осознания. Вернон допускал, что… Начала лихорадочно читать.
После того, как была перевёрнута последняя страница, папка выпала из рук Эльзы. Когда Ворон обкалывал себя этим препаратом, он был уверен, что это его убьёт. И ещё. Читая подробное описание с едкими «вороновскими» комментариями, Эльза со всей ясностью поняла. Он никогда бы в жизни ради ночи с женщиной не применил бы антидот на себе. Лишь следовал заведённой им схеме – разрабатываешь – делай антидот и доводи его до готового к приёму состояния. Даже само название – антидот, говорило о многом. Значит, считал блокатор отравой. Как это «по-вороновски»!
Эльза подняла папку, прижала к себе и начала тихонько раскачиваться, баюкая себя. Ворон, чтоб тебя и твои решения! Он привёл её в своё логово, куда никого не водил, и не собирался. Всё ей показал, маскируя под описанием строительства инструкции на случай его возможной гибели. Отдал ей свой архив. И рискнул жизнью, чтобы она поверила. Эльза вытерла слёзы и поднялась. Хватит реветь, наревелась уже. Вернон, возможно, сейчас чувствует, думает и слышит. И ведь нашёл способ доходчиво объяснить глубину своих чувств и уверенность в них. Даже злиться невыносимо. Что же, он сделал свой выбор. А она слишком давно сделала свой. И, как и он, не собирается ни о чём жалеть.
Она лежала и обнимала тело без признаков жизни десять часов, вставая лишь для того, чтобы сходить в уборную и выпить воды.
Когда он сделал вдох, Эльза прошептала:
– Привет. С возвращением.
Губы Ворона судорожными рывками растянулись в улыбке.