Сара Пэйн стояла в морге напротив металлических отсеков с трупами. С потолка светила яркая флуоресцентная лампа. В помещении было холодно. От одной только мысли, что она находится среди кучи покойников, становилось не по себе. Благо виски, выпитое двумя часами ранее, немного придавало храбрости.

За спиной доктора угрюмо тупили двое крепких телохранителей. Амбалы в костюмах выглядели настоящими «Рэмбо». Уильям Доусон распорядился, чтобы Сару сопроводили лучшие сотрудники из его частной охранной компании. Они оба знали, с кем Саре придется иметь дело. Промашки быть не должно… На кон поставлено все.

Прижав ладони ко рту, обдав их теплым дыханием, Сара собралась с мыслями.

– Доставайте его, – скомандовала она громилам.

Светловолосый мужчина с квадратной челюстью, об которую наверняка можно сломать кулаки, опустил ручку вниз и выдвинул металлическую задвижку. Прозвучал мерзкий лязг железа. Черный пакет с телом предстал перед Сарой. Оставалось потянуть за молнию, но женщина никак не решалась.

– Доктор Пэйн, – сказал все тот же блондин, – отойдите, пожалуйста, в сторону.

Сара подчинилась. Признаться, она была благодарна, что эту процедуру взял на себя кто-то другой. Ее заверили: субъект не очнется, пока не получит нужную дозу препарата, которая выведет его из Седáции. Сара знала, что также этот термин используют для обозначения искусственной комы. Медикаментозный сон – состояние организма, характеризующееся отсутствием или снижением уровня сознания, угнетением рефлексов и болевой чувствительности, достигаемое при помощи введения седативных лекарственных средств. Но, несмотря на это, доктор Пэйн чувствовала себя некомфортно.

Саре даже представить было сложно, на какие ухищрения пришлось пойти Уильяму, чтобы убедить главного врача, провернуть столь невообразимую махинацию с казнью. Ведь вместо смертельного газа субъект получил коктейль веществ, предназначенный выдать процесс умерщвления за истину, и при этом не убить. Уильям всегда умел решать проблемы. Но в данном случае он превзошел себя.

Телохранитель раскрыл молнию. Перед Сарой предстало обнаженное мужское тело. До боли бледное, как сама смерть, но в то же время прекрасное, заметила доктор. Отросшие темные волосы слегка прикрывали закрытые глаза и сеченые скулы с легкой щетиной. Вытянутая шея, торчащие ключицы, подтянутый сухой торс: перед казнью мужчина явно тренировался. Но зачем? Если бы Сара знала, что ей осталось жить всего несколько недель, то она потратила бы их на молитвы или что-либо еще, но точно не на тренировки. На том свете упругий пресс тебе ни к чему, считала она. Глянцевый образ модели портил уродливый шрам на плече. Интересно, откуда он у него?

Застежка молнии заканчивалась в районе пояса. Телохранитель решил не смущать доктора и оставил нижнюю часть тела субъекта прикрытой. Лампа освещала бледные вены спящего мужчины. Сара подошла ближе, раскрыла шприц и поднесла иглу к его руке.

Пальцы доктора Пэйн задрожали. Она не хотела этого делать. Не хотела оживлять чудовище. Про его зверства трубили последние пару лет на каждом телеканале. Сара прекрасно знала, кто перед ней. Знала, что он сделал. Видела труды его работ… Она могла поклясться всеми святыми, что не пошла бы на это, если бы был другой выход. Но его не было.

Вернуть дочь мог лишь этот человек.

– Не торопитесь, – второй телохранитель ласково потрогал доктора за плечо.

Сара выдохнула:

– Ладно, – сказала она. – Поехали…

Игла шприца медленно вошла в еле заметную вену на сгибе руки. Светлая жидкость попала в тело. Несколько секунд ничего не происходило. На мгновение Сара испугалась, что врач перепутал дозировки в газовой камере. Что убийца все же отправился на тот свет. Это бы означало конец всему. Конец проекту «НЕБО». Конец ее карьере. Но самое главное – конец ее дочери. Дженнифер неминуемо умрет, перед этим побывав в аду.

На мгновение сердце в груди доктора Пэйн перестало биться. Женщина с замиранием смотрела на бледное тело, ожидая реакции. Через секунду кожа мужчины начала обретать цвет. Пальцы стали подрагивать. Под веками забегали зрачки. Высунув кончик языка, бывший покойник облизал пересохшие потрескавшиеся губы. Левый глаз медленно открылся. От яркого света сузился зрачок.

Крохотная точка посередине мутного океана, в котором не видно дна, подумала Сара.

Доктор сразу же поняла, что этот человек именно тот, кто им нужен. Такого холодного пронизывающего взгляда Пэйн не видела ни разу в жизни. Ей стало страшно. Несмотря на то, что Сару охраняли двое стокилограммовых телохранителей с десятками лет опыта за спиной, она все равно боялась.

– Вы меня слышите? – робко спросила доктор.

– Хм.

Грэм Сайлент прочистил горло. Еще раз облизал губы. Громко сглотнул, а затем начал истерично смеяться. Его мерзкий смех отражался эхом от стен морга. По телу Сары пошли мурашки. Даже лица телохранителей напряглись.

– Признаться, – сказал Сайлент, прекратив хохотать, – я представлял себе дьявола немного по-другому…

***

Раскрывая двери лаборатории доктора Пэйн, предлагая Каре войти внутрь, Уильям размышлял: как она отреагирует, когда узнает всю правду?

Доусон был уверен, что Хилл согласиться. У нее просто нет другого выбора. Его люди давно за ней приглядывали. За ней, ее отцом и за главным виновником торжества – Грэмом Сайлентом.

Как только психотип маньяка попал в картотеку, Сара сразу же положила на него глаз. Уильям полагал, что если бы Грэм не был таким зверем, которого приговорили к смертной казни, то Пэйн уже давно бы попросила доставить его сюда.

Доусон знал, как надавить на Кару Хилл. Вынудить ее, чтобы та вписалась во все это безумие – нужно пообещать вылечить ее отца. Дочь пойдет на все, лишь бы уберечь любимого папочку от смерти. Но вот как уговорить психопата на столь сомнительную кампанию, человека, которому собственная жизнь не дорога? – об этом Уильям не имел ни малейшего представления.

Сара сама вызвалась сделать Грэму предложение. От Доусона требовалось только спасти ему жизнь. Всего-то! Кстати говоря, затея Сары влетела Уильяму в весьма крупную сумму. Если мероприятие не оправдается… Уильям даже думать об этом не хотел. В любом случае Сара уверила, что у нее есть весомый рычаг давления на Сайлента. Каким бы отбитым сумасшедшим он ни был, ее доводы возымеют вес.

Доусон наблюдал за широко раскрытыми глазами Кары, когда она прошла вглубь лаборатории. С каким выражением она смотрела на капсулы погружения. Как робко трогала стеклянные отсеки, всматриваясь в тревожные лица подключенных к «НЕБУ». Как вдумчиво разглядывала главный монитор, с бегущими строчками кода.

По всей видимости, пиво окончательно выветрилось из ее головы. Взгляд был ясным и сосредоточенным. Детектив осмотрела помещение целиком. Заострила внимание на входах и выходах. Провела рукой по кожаной куртке, наверняка проверяя на месте ли ее пистолет, спрятанный в кобуре чуть ниже подмышки. Сфокусировалась. На щеках появился слабый румянец.

– Впечатляет, не так ли? – спросил Уильям.

Кара уставилась на него, нахмурив брови. Ее сложно было назвать красавицей. Скорее своеобразная. Грубоватые черты лица. Некогда окрашенные в белый цвет темные волосы сильно отросли в корнях. Плечи выглядели немного широковатыми для женщины ее комплекции. Зато ни единого лишнего килограмма. Как только Кара повернулась спиной, Уильям проскользил взглядом по ее упругой заднице в обтягивающих джинсах. Удивительно, учитывая пристрастия Кары к алкоголю и фастфуду.

– Чем вы здесь, мать вашу, занимаетесь? – спросила Хилл.

– Мы строим будущее, – раздался голос доктора Пэйн.

Уильям и Кара обернулись. Сара стояла в дверях. Облаченная в белый халат, накинутый поверх все того же платья, в котором она выступала на пресс-конференции, женщина сняла очки и протерла уставшие глаза кончиками пальцев.

– Будущее? – спросила детектив. – Вы меня, конечно, извините, но я вот лично вижу булькающих зомби в синей жиже, с какой-то мигающей херовиной на голове. По-вашему, такое будущее уготовано для всех нас? Это вообще, законно?

Доктор Пэйн провела рукой по лицу. Уильям видел, как не хочется ей вступать в полемику с невеждой копом. Да и зачем? Даже если она объяснит Каре все по полочкам, вряд ли у той получится это принять. Кара Хилл человек действия. Она здесь и сейчас. Всегда. Гончая, привыкшая срываться с места, как только учует запах крови. Куда ей до мечтательных фантазий о безграничном мире? Ее удел – погони за преступниками, мелкие взятки и пиво по выходным перед телевизором.

– Все это может показаться немного странным на первый взгляд, – сказала Сара.

– Это уж сильно преуменьшено, – парировала Кара.

Доктор Пэйн подошла к своему рабочему столу, нажала несколько клавиш на клавиатуре. В окне монитора всплыл блок с данными Дженнифер. Сердцебиение девочки выходило далеко за пределы нормы. Сара тут же поникла. Вцепилась двумя руками в стол. Уильям увидел, с каким непониманием Хилл наблюдала за доктором. Ей все это казалось диким. Непонятным. Чем-то из мира фантастики.

– Детектив, – наконец, сказала Сара. – У меня нет времени с вами спорить. Уверена, мистер Доусон объяснил в двух словах, что от вас требуется.

– Да. Что-то о том, чтобы попасть в компьютерную реальность, найти нужного человека и выйти обратно. Но я по-прежнему не дала окончательного ответа. Звучит бредом, если честно.

Пэйн поднялась из-за стола, указательным пальцем поправила очки на лице. Будучи немного выше своей собеседницы, подойдя к ней, она посмотрела на нее сверху вниз:

– Кара, мы обе знаем, что вы пойдете на все, лишь бы спасти отца. У вас нет вариантов. Вы не сможете собрать нужную сумму. Мне же, стоит сделать один телефонный звонок и Гидеон отправится в самую элитную клинику страны. Получит новейшее лечение, о котором мечтают сотни тысяч людей в его положении, – поправив воротник Кариной кожаной куртки, она добавила: – Так что, хватит строить из себя крутую мужеподобную бабу с яйцами, пистолетом и значком детектива.

Признаться, такого от Сары Уильям не ожидал. Обычно доктор Пэйн следила за языком, не позволяя себе лишнего. Видимо, ситуация, в которой оказалась ее дочь, заставила Сару отбросить в сторону тактичность и перейти сразу к делу.

– Вы предоставляете нам услугу, – резко сказала доктор Пэйн. – Мы не даем вашему отцу умереть уже сегодня ночью. А он умрет. Уверяю вас. На счету каждая секунда. Чем раньше мы закончим мериться причиндалами и перейдем к делу, тем больше шансов, что мистер Хилл доживет до утра. Надеюсь, я ясно выражаюсь?

Уильям увидел гнев на лице детектива. Кару прямо всю перекосило от негодования. Он был уверен, что так с ней не разговаривали уже очень давно. Не ставили условий, при которых ей ничего не оставалось, кроме как согласиться и прогнуться.

Хилл напряглась. Покраснела. Явно хотела что-то возразить, но, похоже, здравый смысл победил.

– Хорошо, – Сара Пэйн подошла к столу, взяла с него небольшую стопку бумаг и ручку. – Вот, – она протянула Каре документы, – договор о неразглашении.

Хилл нервно выхватила бумаги из рук женщины. Быстрым взглядом окинула текст. Маска бунтарки постепенно начала спадать, оголяя лицо, на котором все отчетливее просматривалась безысходность. С каждой секундой плечи детектива опускались ниже. Румянец на лице начинал исчезать, уступая место бледности.

– Как только вы подпишете договор, я сразу же сделаю звонок. Ваш отец получит шанс на спасение. Не факт, что Гидеон выживет. Но факт, что не выживет, если вы не подпишете…

Доусон с каждой секундой восхищался Сарой все сильнее. Он и подумать не мог, что она может быть такой циничной и хладнокровной женщиной. Настоящий локомотив, не знающий препятствий на своем пути.

В помещении повисла пауза. Тишину нарушали лишь звуки приборов.

– Предупреждаю, – сказала Сара. – Как только на документе появится ваша подпись, назад пути не будет. Вы не сможете рассказать об этом ни одной живой душе. А если и решите, то мы прекратим сотрудничество с клиникой, в частности с лечением Гидеона. Вас же засудим и посадим в такую долговую яму, что выбраться из нее не получится уже никогда.

Кара Хилл думала недолго. На принятие решения ей хватило пары секунд. Выхватив ручку, она сказала:

– Звони в больницу, стерва проклятая.

С этими словами Хилл поставила подпись на бумагах. Уильям буквально видел облегчение на лице доктора Пэйн. Женщина выдохнула. Напряженные плечи немного расслабились. Достав мобильник, она сделала нужный звонок и обо всем договорилась.

– Отлично, – Сара забрала документы из рук детектива и передала их Уильяму. – Мисс Хилл, можно узнать, вы вооружены?

– Да, – ответила Кара. – А какое это имеет значение?

– Я попрошу вас на время отдать ваш пистолет моему коллеге, – Пэйн кивнула в сторону Доусона.

Кара нехотя вынула из кобуры табельный Глок и передала его Уильяму. Мужчина за несколько ловких движений разрядил оружие и вытащил обойму, рассовав все части по разным карманам. Не зря он любил ходить раз в месяц в тир, пострелять.

– И зачем вам мой пистолет? – спросила Кара.

– Заводите! – крикнула доктор Пэйн.

Уильям и Кара повернулись к распахнутым дверям. В проеме появились двое крепких мужчин в костюмах, а рядом с ними шел тот, кто по мнению Кары Хилл должен был жариться в адском пламени преисподней.

– Привет, Пуговка, – с улыбкой сказал Грэм Сайлент. – Давно не виделись…

Хорошо, что Уильям разрядил пистолет. Ему хватило одного взгляда на лицо Кары, чтобы понять это.

***

Год назад…

Совершенно вымотанная, после двенадцати часов безуспешной работы над делом серии убийств, Хилл заехала в супермаркет. Продуктовая корзина Кары наполнилась парой упаковок светлого пива, чипсами и чизбургерами. Все чего она хотела – это поскорее добраться до дома, поцеловать отца и плюхнуться на диван с банкой пенного. Телевизор, пиво и чипсы: в последнее время лишь этот вечерний ритуал позволял Каре спокойно лечь в кровать и заснуть, не видя кошмаров.

А кошмары ее преследовали часто. От нехватки сил порой Хилл могла задремать у себя в отделе за разложенной кипой бумаг, перед этим изучая новые подробности дела. В такие моменты ужасы, которые Кара пропускала через себя изо дня в день, приобретали новые еще более пугающие образы. Казалось, Хилл заснула всего на минуту, но этого времени хватало, чтобы она очнулась от кошмара вся в поту, иногда даже с криком.

Коллеги ее не осуждали. Кара была уверена, что у всех, кто работал над этой серией чудовищных преступлений, случалось нечто подобное. Маньяк разгулялся не на шутку. Каждое убийство изощреннее предыдущего. Словно ублюдок решил переплюнуть всех своих предшественников. Стать во главе пищевой цепочки. Стать самым жестоким и в то же время известным серийным убийцей.

Благо вечерние посиделки с пивом и чипсами перед телевизором в теплой компании отца хоть немного спасали положение. Гидеон всегда умел подбодрить. Находил нужные слова. Делился советами. С ним Кара могла поговорить, о чем угодно. А если на разговоры сил совсем не оставалось, то и просто помолчать.

Припарковав машину рядом с воротами гаража, Кара вошла в дом, держа в руках бумажный пакет с продуктами. Знакомый запах, любимые стены: отец с матерью уютно все обустроили. Пускай район не самый престижный, пускай дом староват! – но Кара ни за что на свете не хотела уезжать отсюда. Для нее родные стены были памятью о маме. То место, в котором она провела лучшие годы своей жизни.

– Пап! – протяжно крикнула Кара, бросив ключи на полку. – Я дома!

Гидеон не отозвался. Странно, обычно он встречал ее с распростертыми объятиями, и плевать, как он себя чувствовал. Недавно ему поставили диагноз. Но Гидеон даже и не думал сдаваться.

Глядя на то, сколько жизни в этом сильном мужчине, Кара верила: он сумеет побороть болезнь.

– Папа, ты слышишь? – она занервничала. – Да что за черт…

Пройдя в гостиную, девушка увидела отца. Он лежал на полу, держась за грудь, и тихо скулил. У Кары сердце ушло в пятки. Она бросила пакет на пол и подбежала к Гидеону. Схватив того за руку, шепча ему на ухо, что все будет хорошо, сразу же начала вызывать скорую.

Сперва Кара даже не заметила белый конверт и разбросанные по полу фотографии. Отца увезли в больницу, поставили диагноз «Сердечный приступ». Сказали, что, если бы Кара задержалась на работе еще хотя бы на несколько минут, Гидеон, скорее всего, не выжил бы. Ему чертовски повезло…

Вернувшись домой, Хилл поняла, почему у отца случился приступ. Подняв с пола полароидные снимки, она увидела изображения изувеченных тел жертв. Жертв убийств, которые она расследовала. Развернув конверт, Кара прочитала:

«Привет, Пуговка. Прими мой подарок. Надеюсь, тебе понравится. Твой ненаглядный визави…

П. С.

Я близко. Очень близко. Смотри по сторонам.»

Кара даже представить себе не могла, как испугался Гидеон, когда прочитал письмо и посмотрел на все эти ужасные фото… В тот момент Кара Хилл возненавидела Грэма Сайлента всем своим сердцем.

Глава 6

– Что это нахер значит?

Побледневшая Хилл попятилась назад, пока не уперлась ягодицами в стол. Уильям и Сара молчали. Кара переводила взгляд с наглой рожи Грэма Сайлента на лица доктора Пэйн и этого мерзкого типа Доусона. Детектив не могла поверить глазам. Как это возможно? Она же лично видела ублюдка в газовой камере. Видела, как он корчился от боли. Задыхался, кричал, хрипел, черт возьми… Видела его предсмертную агонию, слышала последний вдох.

Неужели это было постановкой?

– Я спрашиваю, что все это, нахер, значит?! – не сдерживая эмоции, прокричала она.

Сайлент опустил взгляд, завел за спину руки. Начал рассматривать свои ботинки, словно он нашкодившая девочка. Увидев жест Уильяма, амбалы в костюмах толкнули Грэма в лабораторию и закрыли за собой двери. Худощавый маньяк чуть было не потерял равновесие. Посмотрев назад, он сказал:

– Зачем так грубо, парни. Мы же почти подружились!

Доусон и Сара по-прежнему молчали. Кара не стала спрашивать еще раз. Она была в ярости. Ее раздирал гнев! Набросившись на Уильяма, сбив того с ног, она вытащила из его карманов части пистолета и за несколько ловких движений собрала оружие.

При падении Доусон крепко приложился головой об пол: Кара видела небольшое кровавое пятнышко. Но ей было плевать. Все чего она хотела, это выпустить всю обойму в надменную рожу Сайлента. Она потратила слишком много времени, сил и нервов на его поиски, чтобы он снова вот так безмятежно стоял здесь.

На свободе…

Кара оттянула затвор, вставила патрон в патронник, сняла оружие с предохранителя и уверенной походкой подошла к Грэму. Мужчина даже не шелохнулся. Холодное дуло уперлось в его лоб, а он лишь улыбнулся и облизал губы.

У Кары затряслись руки. Она с ненавистью сверлила маньяка глазами, все сильнее нажимая на курок. Еще чуть-чуть и прозвучит выстрел. Мозги этого урода разлетятся по всей лаборатории. Жертвы будут отомщены. Возмездие наконец-то свершится.

Но когда Грэм поднял свой взгляд, и ей и ему стало ясно, что она не выстрелит.

– Пуговка, – сказал он, – ты раньше убивала? Хоть раз забирала чужую жизнь? Каждый человек хоть раз в жизни хотел кого-то убить, включая себя. Но далеко не у каждого хватит на это смелости…

– Заткнись, – с трясущейся рукой сказала Кара.

– Мы оба знаем, что ты не выстрелишь, детектив. Ты не такая, как я. Прекращай ломать комедию.

Грэм еще сильнее уперся лбом в дуло пистолета. Впервые в жизни маньяк и полицейский оказались на расстоянии протянутой руки и выстрела друг от друга.

Постепенно давление стало усиливаться и Кара, потеряв равновесие, начала отходить назад. Ее распирала ярость и отчаяние. Собственная беспомощность. Даже стоя напротив него, человека, который испоганил ее жизнь, чуть было не довел до смерти ее отца, она все равно не могла его убить. Какой бы сильной и смелой внешне ни казалась Кара, внутри она по-прежнему оставалась доброй и честной. Той, кого воспитал Гидеон – хорошей девочкой.

– Мисс Хилл, – наконец-то, сказала Сара. – Уберите оружие. Пожалуйста.

– Кара! – крикнул Доусон. – Не глупите. На кону стоит жизнь вашего отца. Если вы выстрелите, нашей сделке конец.

Убрав ствол от Грэма, Кара закричала. Закричала так громко, как только могла. Помещение лаборатории наполнилось пронзительным женским воем. Лицо Сайлента обдало жаром ее дыхания и слюнями, но он даже не поморщился.

Казалось, Кара выплеснула всю себя этим криком. Всего несколько секунд, – и она совершенно обессилела. То, что Грэм был жив, стоял здесь, целый и невредимый, стало для детектива настоящим потрясением. Собравшись, Кара глубоко вздохнула и спустя несколько мучительно долгих секунд разорвала зрительную связь с убийцей.

Хилл пошла к столу, на котором стояла открытая бутылка виски, по пути распинывая стулья. Добравшись до алкоголя, она сделала несколько больших глотков. Спрятала пистолет в кобуру. Тряхнула головой. Почувствовав обжигающее тепло внутри себя, она спросила:

– Что все это значит?

– Мисс Хилл, – ответила Сара. – Мне горько это говорить, но в сложившейся ситуации помочь нам сможет только мистер Сайлент.

– Мистер Сайлент?

По-прежнему стоя к троице спиной, Кара разразилась смехом, а затем выпила еще, громко вернув бутылку на стол. Мистер Сайлент… Надо же… Такого абсурда она не слышала ни разу в жизни.

– Когда Истон Роувер внедрял новые психологические программы, чтобы правоохранительным органам было проще понять, с кем они имеют дело, то он разделил всех людей на четыре психотипа, – сказала доктор Пэйн. – Аркадия, выведи на экран «КПП», подключенных к «НЕБУ».

На центральном мониторе появились десятки, если не сотни блоков, похожих на страницы в соцсетях. Кара могла видеть возраст, пол, вес, хронические заболевания и прочее. А также каждый человек был подсвечен определенным цветом: белый, желтый и зеленый.

– Омега, – начала Сара. – Недееспособные люди. Старики, больные. Физически слабые. Тот контингент, который представляет наименьшую угрозу. Вряд ли копы испугаются дряхлого старика с палкой. Верно?

Кара смотрела на экран, внимательно слушая доктора Пэйн. Она и раньше слышала об Истоне Роувере и его инновационных введениях в области криминальной психологии.

– Гамма, – продолжила Сара. – Основа, костяк общества. Большая его часть. Самые обычные граждане. Работа, дом, барбекю по выходным. Вовремя оплаченные штрафы за парковку. Те люди, кто обязательно извинятся, если толкнут вас плечом. К сожалению, даже они иногда попадают за решетку…

Кара взглянула на бутылку виски. Хотелось выпить еще. Хотелось убежать отсюда и забыть все как страшный сон.

– Бета, – Сара указала на зеленый цвет. Карточек с этими кандидатами было немного. – Сильная личность. Всегда и на все есть свое мнение. Присутствуют признаки психопатии. Способны на жестокость. Если эти люди не обременены социальными барьерами – плохое воспитание, не та компания, проблемы с алкоголем или наркотиками, – то зачастую именно этот пласт попадает в тюрьмы.

– А что насчет Альфы? – спросила Кара. – Если Омега – белые, Гамма – желтые, Бета – зеленые, – Кара еще раз окинула взглядом карточки на мониторе, – то где же красные?

– Прямо за тобой, – раздался голос Сайлента из-за спины.

Кара повернулась. Грэм сидел на стуле, вальяжно сложив ногу на ногу. В темных джинсах, обтягивающей футболке и ботинках он выглядел как обычный мужчина. Шарма добавляли растрепанные волосы. Совсем не похож на того безумца, хрипящего за стеклом газовой камеры.

– Именно, – ответила доктор Пэйн.

– Вы хотите сказать, – Кара ткнула пальцем в Сайлента. – Что этот сумасшедший – Альфа? Что он наверху пищевой цепочки?

– Послушайте, – Сара хотела подойти ближе, но Кара выставила перед собой руку, дав понять, чтобы она отошла. Хилл было противно даже дышать одним воздухом рядом с этой женщиной. – Альфа – люди, не поддающиеся логике, – сказала Пэйн. – Их невозможно просчитать. Нельзя переубедить. У них нет ни совести, ни сострадания.

– Эгоисты, живущие лишь для себя, – Кара уставилась на Сайлента.

– Нет, мисс Хилл, – ответила Сара. – В бытовом словоупотреблении эгоист распространено больше, чем эгоцентрист. Именно поэтому большинство людей не различают эти понятия, валя все в одну кучу. А разница есть. Приведу пример, – Сара украдкой взглянула на Сайлента. – Эгоист говорит: «Я – центр Вселенной. Поэтому вы все, окружающие меня люди, должны именно так меня и воспринимать! Вы обязаны прыгать вокруг меня, ублажать меня и делать все для меня. Поступаться своими интересами ради моих интересов».

Сидя на стуле, Грэм выставил палец и произвел выстрел в сторону Кары.

– Не мой случай, – сказал он.

– Эгоцентрист же, – продолжила Пэйн, – говорит: «Я – центр Вселенной. Моей персональной Вселенной! Она так велика, так интересна и так прекрасна, что мне никто больше не нужен. Поэтому вы все, окружающие меня люди, с вашими проблемами и заботами, с вашими интересами и желаниями, с вашими мнениями о мире и обо мне, совершенно ничего для меня не значите. Я вправе делать, все что угодно, когда угодно и где угодно», – Сара секунду промолчала. – Если исходить из вышесказанного, эгоизм и эгоцентризм – это не просто разные понятия, а во многом диаметрально противоположные. Эгоисту нужен весь мир. Он хочет, чтобы все крутились вокруг него. Эгоцентристу никто не нужен, потому что у него есть свой собственный мир, и он уже вращается вокруг него.

Кара схватила бутылку виски и выпила. Сайлент поднялся на стуле и стал расхаживать по лаборатории, рассматривая капсулы. Проходя мимо некоторых погруженных, Грэм останавливался на секунду, заглядывал внутрь. Стучал пальцами по стеклу и что-то шептал.

– И к чему вы поведали мне всю эту психиатрическую херь? – спросила Кара, взглянув на доктора Пэйн.

– Внутри «НЕБА» свои правила, – ответила Сара.

– Вернее сказать, – вклинился Доусон, держась за разбитую голову, – их нет.

– Если раньше во главе всего стояло ядро, – добавила Пэйн, – компьютер, система, отвечающая за то, чтобы никто внутри установки не смог никому навредить… То сейчас эта самая система взломана и находится под властью человека. А как все мы с вами знаем, человек – самое страшное существо…

– Стоп! – Кара протерла губы от выпитого виски. – Вы хотите сказать, что внутри этой штуки есть кто-то, кто может управлять всем и каждым?

– Не совсем так, но вы недалеки от истины…

– И кто этот человек?

– Мы не знаем, – невнятно ответил Уильям. – Для этого нам и нужен Сайлент.

– Он – Альфа, – сказала Сара. – Самый редкий психотип. Лишь Грэм Сайлент не будет подвержен влиянию ядра на свой разум. Ядра, которое сейчас в руках ужасного монстра…

Несколько минут детектив обдумывала услышанное. Пазл никак не складывался в голове.

– У меня есть два вопроса, если позволите, конечно, – с издевкой сказала она.

Доктор кивнула.

– Как вы могли договориться с этим психом? – Хилл посмотрела в сторону Грэма, выводящего узоры на запотевшем стекле капсулы. – И на кой хрен вам нужна я?

– Вы детектив, ведущий расследование по делу его убийств, – выдохнула Сара. – Вы та женщина, которая знает его лучше всех. Как-никак именно вы поймали его и представили перед судом.

Кара закатила глаза. Ей осточертело слышать о том, как она якобы поймала серийного убийцу. Грэм Сайлент сам попался. Его поимка – это всего-навсего стечение обстоятельств. Везение, ничего больше.

– Нам нужны именно вы, – сказал Уильям. – Лишь вы сможете проконтролировать ход операции. Поможете Грэму добраться до заданных координат, перехватить управление ядром и проследить, чтобы он не натворил глупостей.

– Не натворил глупостей? – рассмеялась Хилл. – Вы, блин, серьезно? По-вашему, то, что сделал этот мерзавец, можно назвать глупостями?

Хилл подошла к Уильяму вплотную. Посмотрела ему в глаза. Вызывающе вытянула губы. Помолчав, сказала:

– Грэм Сайлент убил двадцать пять мужчин и женщин. И это только те, о ком мы знаем… Он их калечил и насиловал. Резал на куски. Отправлял части тел по почте родителям. Это, по-вашему, глупости?

Кара уперлась указательным пальцем в грудь Доусона.

– Прошу прощения, мисс Хилл, – перебила ее доктор Пэйн. – Не могли бы вы подойти сюда.

Детектив еще несколько секунд буравила Уильяма взглядом. Доусон опустил голову, явно поняв, что эту дуэль ему не выиграть.

Сара подошла к доктору и увидела девушку внутри капсулы погружения. Не старше семнадцати лет. На милом личике то и дело проскальзывали гримасы боли или страха: Сара не могла разобрать. Присмотревшись внимательнее, Хилл заметила некую недоразвитость ее тела. Скрюченные кисти рук, тонкие ноги и изогнутую спину.

– Дженнифер, – сказала Сара, ласково положив ладонь на стеклянный отсек капсулы. – Моя девочка…

– Ваша дочь? – спросила Кара.

– Я не в восторге от того, что нам приходится сотрудничать с таким монстром, как Грэм Сайлент, – голос доктора стал тихим и слабым. В нем окончательно пропала властность. – Но поймите меня правильно, только он сможет спасти моего ребенка. Только он и никто другой… Да, возможно, где-то есть еще альфы. Гораздо менее кровожадные. Но у нас нет времени на их поиск. Моя дочь прямо сейчас находится в аду. В прямом смысле этого слова. И она точно умрет, если я ничего не предприму, Кара, – доктор повернулась к детективу, – Вы хотите спасти отца. Я же хочу уберечь ребенка от неминуемой гибели. Давайте спасем своих близких. Вместе!

Хилл смотрела в молящее лицо женщины. Видела, как подрагивали ее губы, когда она говорила эти слова. На миг она даже прониклась ее отчаянием.

– Грэм Сайлент неуправляем, – сказала Кара. – Он не станет плясать под вашу дудку…

– Мистер Сайлент сделает все, чтобы помочь мне. Об этом можете не переживать, – ответила Сара. – Но нужен кто-то, кто будет держать поводок в руках. И, к сожалению или к счастью, этот человек именно вы, мисс Хилл…