Loe raamatut: «8 полюсов Фредерика Паулсена. Путешествие в мир холода»

©Издательство Paulsen, Москва, 2015.

Издательство Paulsen входит в холдинг Paulsen Media.

* * *

«Мне ее подарила Хизер; уверен, что ты сумеешь ею воспользоваться лучше, чем я».

«Однажды летом 1999 года на Шпицбергене, когда я в первые пытался добраться до Северного полюса, – рассказывает Фредерик Паулсен, – мой друг Аллен Макклей, которого сегодня уже нет, протянул мне фуражку, подаренную ему женой, произнося эту фразу, которую я никогда не забывал. За тринадцать лет этот головной убор побывал со мной на всех полюсах Земли».

Вступительное слово

Писать о Фредерике Паулсене мне и легко, и сложно. Легко потому, что за наше 15-летнее знакомство мы вместе побывали в десятке экспедиций, относящихся к категории «самых-самых». А сложно по той же причине – как бы о чём-нибудь не забыть, показать Фредерика со всеми его достоинствами.

По моему убеждению, швед Фредерик Паулсен относится к той же категории людей, что и норвежец Тур Хейердал, и француз Жак Кусто. Им всегда было мало обыденности, им хотелось заглянуть за горизонт. А поскольку горизонт – понятие относительное, четкой его границы нет, то их тянет все дальше и дальше, и так до бесконечности. В активе героя нашего повествования несколько экспедиций на Южный и Северный полюса – в том числе морская экспедиция с погружением на дно Ледовитого океана, исследование дна Байкала и Новосибирских островов, зимний автопробег от Магадана до Якутска в 50-градусные морозы. Кто из россиян может похвастаться такими достижениями? Недаром Фредерик стал первым из иностранцев почетным членом Русского географического общества и Ассоциации полярников.

Паулсен не ограничивается поверхностным знакомством с высокими широтами. Его волнуют вопросы развёртывания там научных исследований, публикации материалов по их итогам. Накануне Международного полярного года 2007–2008 он основал в Москве полярное издательство, специализирующееся на публикации материалов о высоких широтах. За 2007–2014 годы было подготовлено и опубликовано более пятидесяти книг. Важнейшей из них стала, на мой взгляд, серия из семи книг по итогам Международного полярного года. Несомненный интерес вызывает и серия «Арктические острова и архипелаги», в рамках которой вышли книги о Новой Земле, острове Вайгач и Земле Франца-Иосифа. Уникальна и «Северная энциклопедия», собравшая огромный объем информации об Арктике.

В отличие от многих путешественников, для которых описание своих странствий является источником существования, Фредерик, к сожалению, не пишет книг о своих путешествиях, не снимает об этом фильмов. Поэтому о нём известно немногим.

В свете этого выход данной книги представляется очень важным: надо делиться с другими своими наблюдениями и выводами об устройстве природы и человеческого общества. Книга, которую вы держите в руках, – лишь одна из страниц в его биографии. Надеюсь, что за ней последуют другие, которые с интересом будут встречены читателями.

Успешных тебе странствий и дорог, дорогой мой друг Фредерик, и новых впечатлений и воспоминаний!

АРТУР ЧИЛИНГАРОВ

Герой Советского Союза, Герой России.

В августе даже в окрестностях полюса припай начинает разрушаться.

Увертюра
Настоящий Северный полюс

В то мгновение, когда «Мир-2» коснулся опорными лыжами илистого дна Северного Ледовитого океана, почувствовался легкий отскок назад. Внутри маленького глубоководного обитаемого аппарата (ГОА) царил звенящий холод. Фредерик Паулсен почувствовал непреодолимое волнение. Все, что заставляло его трепетать, в этот миг концентрировалось в финансируемом им путешествии: наука, холод Арктики, жажда открытий… Впервые в этот день человек увидит «настоящий» Северный полюс, точку, в которой ось вращения Земли выходит из земной коры.

Дно океана представляло собой слой тонких осадков, желтой мутью вздымающихся вслед за винтом батискафа. В свете прожекторов, словно призрак, мимо проплыла полупрозрачная рыба. Прижавшись носом к маленькому иллюминатору, Фредерик Паулсен увидел скелет животного в центре совершенно прозрачного тела.

«Приехали», – сказал Майк Макдауэлл, один из организаторов этой научной экспедиции. Командир Евгений Черняев схватил микрофон и доложил команде на поверхности: «Это «Мир-2». Мы на глубине 4302 метра». Трое мужчин пожали друг другу руки. Их жесты немного скованны: в сфере диаметром 2,10 метра, на которую давит 400 атмосфер воды температурой –1 °C, не развернешься. В термозащитном комбинезоне не потанцуешь от радости на дне сумрачной океанской впадины на глубине 4 километров под многолетним льдом.

Два луча света от ГОА – эфемерный след человека – пронизывали этот мир слепых. Сейчас 14 часов, 2 августа 2007 года. Человек коснулся Северного полюса на дне Северного Ледовитого океана. Поскольку земной шар сжат у полюсов, человек никогда еще не приближался так близко к центру Земли, даже на самых больших глубинах Марианской впадины.

Дрожь проходит. Стоит прогуляться. В течение полутора часов «Мир-2» исследует дно океана на полюсе. Трое мужчин внимательно вглядываются в черную воду. При помощи манипулятора, установленного впереди аппарата, командир берет пробы грунта и пытается поймать представителей глубоководной фауны, обитателей полюса.

Фредерик Паулсен в Гоа «Мир-2» во время погружения к Северному полюсу.

Следы батискафа на илистом дне настоящего Северного полюса, на глубине 4302 метра.

Долгое время развитие технологий было единственным ключом к исследованию Северного полюса. Если согласиться с мнением большинства специалистов, что Роберт Пири обманул весь мир, заявив о достижении Северного полюса в 1909 году, то получится, что в первый раз человек добрался до этого места благодаря дирижаблю «Норвегия», пролетевшему над ним 13 мая 1926 года.¹ Первыми, кто совершенно неопровержимо ступил на льды Северного полюса, стали советские граждане – члены высокоширотной воздушной экспедиции «Север-2» под руководством Александра Кузнецова, прибывшие на трех самолетах 23 апреля 1948 года. Американская атомная подводная лодка «Наутилус» прошла над полюсом 10 лет спустя, потом подводная лодка «Скат» вышла на поверхность, разломав толщу молодого льда.² Без помощи техники Северный полюс удалось достичь лишь 5 апреля 1969 года. Именно тогда Уолли Герберт и его товарищи направили к нему собачьи упряжки… всего за три месяца до того, как «Аполлон-11» высадил Армстронга и Олдрина на Луну!

Таким образом, история покорения Северного полюса написана внушительной династией механических аппаратов, а ее последние отпрыски – это два близнеца в форме яйца, две подводные лодки-малютки, рожденные накануне распада Советского Союза, – «Мир-1» и «Мир-2». Они появились на свет благодаря целеустремленности инженера, обожавшего Жюля Верна и мечтавшего в бытность студентом встретить капитана Кусто на подводной лодке. Имя этого инженера Анатолий Михайлович Сагалевич.³

Анатолий Сагалевич, создатель российского батискафа, пилот «Мира-1», во время погружения к Северному полюсу.

Сагалевич увлекся исследованием океанических глубин в раннем детстве, проведенном в Москве. Со своими единомышленниками по ту сторону железного занавеса он познакомился в начале 1970-х. В самый разгар холодной войны, когда страна восторгалась атомными подводными лодками, он придумывает современный батискаф для научных целей. Два первых аппарата, «Рыбы», оказываются способными погружаться на глубину до 2000 метров и достигают дна озера Байкал. Но Сагалевич хочет идти дальше, глубже. В 1983 году он встречает в Женеве Жака Пикара, сына изобретателя батискафа и создателя самолета на солнечных батареях, одного из двух первых людей, достигших дна Марианской впадины (глубина 10919 метров). Пикар приглашает Сагалевича на борт своей подводной лодки-малютки «Форель» во время погружения на Женевском озере. Сотрудничество намечается, но не складывается – под давлением Пентагона, считает Сагалевич.

«Мир-1» и «Мир-2» увидят свет четыре года спустя на судостроительной верфи в Финляндии. Их длина – 7,8 метра, вес – 18,6 тонны, они могут погружаться на глубину 6000 метров. Благодаря мощным аккумуляторам аппараты способны работать в автономном режиме в течение 20 часов в погруженном состоянии, что очень много для аппаратов подобного типа. Кабина – сфера, защищенная 5-сантиметровой марагеновой сталью, – может вместить до трех человек. Даже принадлежащий администрации США сайт Ocean Explorer описывает «Миры» как «восхитительные» аппараты.

Задуманный в слабеющем СССР, «Мир» совершил погружение к обломкам «Титаника» и был встречен овациями в Голливуде.

Известность «Мирам» и их изобретателю принес «Титаник». С 1991 года Анатолий Сагалевич неоднократно погружался на «Мир-1» к пассажирскому судну, нашедшему пристанище на глубине 3800 метров в северной части Атлантического океана. Когда через четыре года Джеймс Кэмерон приступает к подготовке съемок своего фильма с очень большим бюджетом, он обращается к русскому ученому, способному претворить его мечту в реальность. Двенадцать раз Сагалевич посещает останки «Титаника» вместе с Кэмероном. Режиссер рассказал о томительных погружениях: «Представьте двух русских ученых и одного голливудского кинематографиста, которые втиснуты в пространство меньшее, чем клоунский автомобиль. Свободное падение в течение часов через 4000 метров мрака и громадину океана, сжимающего сферу леденящего металла».

Кадры, снятые на борту ГОА, стали началом фильма, завоевавшего мировую славу. Джеймс Кэмерон гордился тем, что Анатолий Сагалевич в них сыграл самого себя.

Именно в тот 1997 год, когда «Титаник» с триумфом идет в кинотеатрах по всему миру, зарождается идея погрузиться к «настоящему» Северному полюсу. Австралиец Майк Макдауэлл, один из первых организаторов туристических путешествий к двум полюсам, находится на борту российского ледокола, который доставляет американских туристов к Северному полюсу. В кают-компании Фред Макларен, бывший капитан атомной подводной лодки и президент Клуба исследователей (Explorers Club), обращается к Дону Уолшу, человеку, достигшему самой большой глубины в мире (он был с Жаком Пикаром во время погружения к Марианской впадине): «Никто никогда на самом деле еще не был на Северном полюсе!» И уточняет: «Настоящий Северный полюс – это точка, в которой ось вращения Земли пересекает земную кору. Он на дне Северного Ледовитого океана, в 4 километрах подо льдами». Майк Макдауэлл любит вызовы. Этот не давал ему покоя десять лет.

Технические и финансовые трудности проекта сначала кажутся непреодолимыми. Никакой глубоководный аппарат никогда не опускался под многолетний лед. Северный Ледовитый океан не зря носит своё имя: температура воды часто опускается ниже нуля, и лед не образуется только из-за присутствия солей, понижающих температуру замерзания до –1,9 °C.

Но самая большая трудность – это наличие многолетнего льда. Погружения на большую глубину – мероприятие рискованное. В случае аварии нужно совершить немедленный подъем. В поверхности льда, толщина которого достигает нескольких метров, можно сделать лишь крошечную прорубь на входе. Но лед дрейфует по воле ветра и течений, которые отличаются от глубинных. Следовательно, аппарату понадобится мощный «командно-диспетчерский пункт» на поверхности, чтобы вернуться назад.

Сразу стало понятно, что только два «Мира» при мощной материально-технической поддержке способны справиться с этой задачей. Погружаясь вместе, они бы также смогли прийти друг другу на помощь в случае аварии. Майк Макдауэлл связывается с Анатолием Сагалевичем, который занимается подготовкой аппаратов. Все системы жизнеобеспечения будут продублированы. Добавят гидролокатор для льда и незамерзающую примесь в балласт. Но есть проблема с транспортировкой: у «Академика Мстислава Келдыша», судна, которое ожидало «Миры» над затонувшим «Титаником» во время съёмок фильма⁴, недостаточно прочный корпус, чтобы противостоять многолетним льдам. А ледоколы, способные достичь Северного полюса, не располагают настолько мощными кранами, чтобы спустить на воду маленькие подводные лодки. Таким образом, атомный ледокол может только открыть путь второму судну, которое перевезет в своем трюме «Миры» и спустит их на воду на полюсе.

Необходимы средства. Макдауэлл собирает их за счет взносов состоятельных туристов. Экспедиция на Северном полюсе должна продлиться пять дней, и для успеха предприятия нужно будет осуществить несколько погружений. Летом 2001 года казалось, что трудности уже практически преодолены, но из-за теракта 11 сентября проект пришлось закрыть.

Сразу после первой неудачи Майк Макдауэлл при необычных обстоятельствах знакомится с Фредериком Паулсеном на Южном полюсе. Миллиардер, которому нравится исследовать самые негостеприимные уголки земного шара, и первопроходец, посвятивший себя тому, чтобы доставлять туда туристов, становятся друзьями.

Фредерик Паулсен с 1982 года возглавляет фармацевтическую лабораторию «Ферринг», основанную его отцом. В течение четверти века он руководил ведущим в сфере лечения бесплодия предприятием, создав международный холдинг с 5000 работниками и представительствами на всех континентах. Не переуступив ни малейшей доли активов сторонним инвесторам, Фредерик Паулсен увеличил доходы компании «Ферринг» в 100 раз.

Наконец, после многих лет упорного и всепоглощающего труда на благо предприятия, у Паулсена появляется больше свободного времени и большие финансовые возможности. Север привлекал его с детства. Кажется, что он даже сложен по меркам этих холодных пространств. Спокойный немногословный мужчина высокого роста. Только глаза, сверкающие за маленькими очками, выдают кипучий темперамент, этот спящий подо льдом вулкан.

Чтобы собрать необходимые два миллиона долларов – таков бюджет экспедиции, – Макдауэлл обращается к предпринимателю. Фредерик Паулсен, не раздумывая, соглашается взять на себя больше половины расходов в обмен на место на борту одного из «Миров». «Когда я согласился, проект был похож на пазл, – рассказывает Фредерик Паулсен. – Благодаря моим связям мы смогли сложить все кусочки этой мозаики». Итак, проект погружения к настоящему Северному полюсу снова запущен.

Фредерик Паулсен уже достигал Северного полюса. Тогда он прошел последние сотни метров пешком по многолетним льдам и испытал головокружение, оказавшись на движущемся льду в точке, где существует направление только на юг. После этого первого путешествия бизнесмен вошел во вкус экспедиций к полюсам. У проекта погружения на дно Северного Ледовитого океана есть все, чтобы увлечь. Фредерик Паулсен видит в нем возможность утолить жажду знаний, унаследованную от родителей, научные открытия которых стали залогом успеха «Ферринг».

«Академик Федоров», транспортирующий в трюме оба «Мира». Вертолет МИ-8, совершающий челночный рейс с атомного ледокола «Россия», который прорубает дорогу к полюсу (следующий разворот).

Погружаясь под многолетний лед, туда, где уже с двадцати метров глубины царствует ночь, Фредерик Паулсен ожидает большего, чем от обычного путешествия с приключениями. Это будет па-де-де с подругой его жизни – наукой; встреча после временной разлуки с госпожой одержимостью, которая руководит им с детства и приводит после 60 лет к защите диссертации. Возможность на мгновения взять в свои руки факел знания и направить его в океанические глубины, которые никогда не видели света.

Весной 2005 года, когда технические препятствия были устранены, Майк Макдауэлл готовит экспедицию на лето. Но вскоре все снова стопорится. Российские власти медлят с предоставлением ледокола.

«Финансирование – несложная задача в организации экспедиции, – говорит Фредерик Паулсен. – Получить все разрешения, вот это совсем другое дело! И тут на сцену вышел мой друг Чилингаров». Артур Чилингаров – человек, без которого в русской Арктике ничего не делается. Он депутат, заместитель председателя Государственной думы. Владимир Путин, с которым Чилингаров близко знаком, назначил его ответственным за все российские полярные программы. «Я его попросил принять участие в экспедиции, он согласился, – рассказывает Паулсен. – С его поддержкой мы получили все необходимые разрешения». Чилингаров будет на борту одного из двух батискафов с российским спонсором экспедиции, депутатом и предпринимателем Владимиром Груздевым.

В начале лета 2007 года, после десяти лет мытарств, экспедиция готова покинуть порт Мурманск, базу северного российского флота.

25 июля 2007 года «Академик Федоров», научно-исследовательское судно ледового класса, направилось к полюсу с двумя «Мирами», валетом уложенными в трюм. Вертолет Ми-8 осуществляет связь с «Россией», ледоколом с атомной тягой в 75000 лошадиных сил, отправившимся к границе многолетних льдов. На борту судна – многочисленные российские журналисты, фотографы и операторы.

Артур Чилингаров. Ключевая фигура русской Арктики и соратник Фредерика Паулсена в полярных экспедициях.

В течение недели «Академик Федоров» пробирается по узкому проходу, вскрытому «Россией», ориентируясь на ее ярко-оранжевую надстройку. Толщина льда местами достигает 2,5 метра.

Наконец в первые часы 2 августа Северный полюс достигнут. «Россия» делает полынью, и «Академик Федоров» проникает сюда, оставляя за левым бортом свободное ото льда пространство шириной 25 метров и длиной с судно – пространство, в которое с помощью крана можно опустить два аппарата. Погода благоприятствует. Анатолий Сагалевич, лично управляющий «Миром-1», собирает четырех «пассажиров» и проводит инструктаж: как будет проходить погружение, какова роль каждого на борту, каковы правила техники безопасности. Ему кажется, что он видит в их глазах лёгкий страх. «Я попытался их успокоить. У меня у самого есть сомнения и страхи, но я не должен их показывать. К счастью, как только погружение начинается, страх исчезает…»

2 августа, Северный полюс. Аппараты «Мир-1» и «Мир-2» готовятся к погружению на дно Северного Ледовитого океана.

До погружения в «Мир-2» ударила большая глыба льда. Катастрофы удалось избежать в последний момент.

Подводники занимают свои места в аппаратах: Чилингаров и Груздев на борту «Мир-1» под командованием Сагалевича; Паулсен и Макдауэлл в «Мир-2» под командованием Черняева. Фредерик Паулсен сам предложил Артуру Чилингарову быть первым: «Я сказал ему, что будет хорошо для России, если он спустится первым. Он спросил меня, действительно ли я в этом уверен». «Мир-1» спущен на воду первым в 9 часов 20 минут. Батискаф быстро исчезает на глазах небольшой толпы, собравшейся на палубе.

Через четверть часа настает очередь «Мир-2». В тот момент, когда он должен был погружаться, часть ледового массива, перемещенная движением форштевня «Академика Федорова», только что отколовшего ее своим носом, попадает прямо на хрупкую аппаратуру рычагов и камер, которые делают батискаф похожим на робота. Мгновение испуга, но удача не отвернулась: никакого вреда аппарату нет, и «Мир-2» также погружается под лед и исчезает. В лаборатории на корме «Академика Федорова», превращенной в контрольный пункт, инженеры поддерживают слабую связь с исследователями.

К Северному полюсу «Миры» транспортировало научно-исследовательское судно «Академик Федоров», но путь пробивал атомный ледокол «Россия».

Специальное устройство оборудовано вокруг судна, чтобы служить нитью Ариадны двум управляемым аппаратам для подводных исследований. Инженеры группы «Мир», доставленные вертолетами в три пункта на многолетнем льду на расстояние 800 метров от «Академика Федорова», пробурили лед и спустили в воду три радиолокатора, подвешенных на 50-метровых пеньковых тросах. Этот треугольник, центром которого стало судно, должен позволить батискафам рассчитать местонахождение во время погружения. Четвертый радиолокатор установлен на судне, так же как и три мощных прожектора, которые послужат визуальными реперами для места выхода на поверхность.

До глубины 2500 метров система работает. «Миры» могут рассчитать свое местонахождение: они прошли примерно 500 метров. Но при продолжении погружения с равномерной скоростью 30 метров в минуту вышележащие слои воды различной плотности образуют реверберирующее эхо, и сигнал становится неслышимым. На дне Северного Ледовитого океана капитаны двух аппаратов могут рассчитывать только на себя. Теперь голос – это единственная связь с поверхностью. Прожекторы выключены, чтобы сэкономить заряд аккумуляторов. Каждый со своей стороны, «Мир-1» и «Мир-2» тихо погружаются во мрак.

Майк Макдауэлл, задумавший эту экспедицию, и Фредерик Паулсен, ее профинансировавший, садятся в «Мир-2» следом за пилотом Евгением Черняевым (слева).

По истечении третьего часа Анатолий Сагалевич сбрасывает балласт, чтобы затормозить спуск при приближении ко дну. В 13 часов 11 минут 2 августа 2007 года «Мир-1» первым мягко дотронулся до дна океана. Приборы показывают 4261 метр. Чилингаров, Груздев и Сагалевич прокричали звучное троекратное «Ура!». Четырьмя километрами выше, в пункте управления, инженеры отвечают далеким эхом. С помощью манипулятора аппарата Сагалевич собирает отложения, воду, морских звезд. Затем камера снимает кадры, которые вскоре облетят весь мир: манипулятор аккуратно устанавливает небольшой титановый российский флаг, древко которого под углом углубляется в слой осадков, – белый, голубой, красный, цвета России, нанесенные акриловой краской, «реют» над Северным полюсом. Проведя более часа на дне, «Мир-1» начинает подъем, оставляя на дне Северного Ледовитого океана недолговечный след от двух опорных лыж. И флаг, который однажды перекроют отложения.

Артур Чилингаров, вице-президент Думы, докладывает наверх о том, что русские «Миры»покорили настоящий Северный полюс.

Анатолий Сагалевич (в центре) и Владимир Груздев смущены пафосом момента.

Когда «Мир-1» поднялся примерно к 1400 метрам глубины, инженерам на «Академике Федорове» удалось установить связь с международной космической станцией, которая проходит по орбите где-то на высоте 350 км над Землей. Два российских космонавта, Федор Юрчихин и Олег Котов, одними из первых поздравляют своих соотечественников. Но предстоит еще и выход из-подо льда, требующий осторожности. Установленная на батискафе камера направлена вверх, чтобы определить местоположение полыньи. Груздев думает, что видит ее на контрольном экране. Но он ошибается, и «Мир-1» ударяется о ледяной потолок. Вдруг Сагалевич видит прямо перед собой огромный винт и уклоняется от него в последний момент. Он сражается еще двадцать минут, чтобы не попасть в завихрения, образуемые винтом судна, и наконец всплывает. Слышен голос инженера, командующий сбросить балласт. «Мир-1» поднят на борт. Люк открывается. Первым выходит Чилингаров. В знак победы он высоко над собой размахивает российским флагом. Но где «Мир-2»? Никто на борту «Академика Федорова» этого не знает, тревога нарастает.

«Мир-2» достиг дна через пятьдесят минут после своего брата-близнеца. Первое мгновение взволнованности прошло, и Фредерик Паулсен созерцает пейзаж через маленький иллюминатор: перед ним равнина, покрытая настолько тонкими отложениями, что малейшее движение аппарата поднимает долго рассеивающееся облако. Ландшафт однообразный, без выходов скальных пород и без останков, хотя много мусора. Командир Евгений Черняев пытается разложить вершу, чтобы поймать актинии неизвестных видов и рыб без глаз и пигментации. Но прибор не работает. Взяты только пробы воды и отложений. Майк Макдауэлл устанавливает табличку, на которой он выгравировал имена своих детей, а также «Мир-2» и дату: 2 августа 2007 года. По возвращении в Австралию таможенники конфискуют у него мешок, полный ила с Северного полюса, чтобы удостовериться, что в нем не содержатся никакие опасные для местной флоры и фауны организмы.

В точке настоящего Северного полюса установлен титановый флаг России. Об этом факте западные политики потом говорили, как о ничего не значащем – но говорили почему-то очень эмоционально.

По истечении полутора часов принято решение подниматься. Прожекторы снова выключены, чтобы сохранить заряд аккумуляторов. Это самый сложный этап экспедиции. Представьте себя где-то далеко, в центре темной долины безлунной ночью. Единственная звезда светит на небесном своде: это крошечная полынья четырьмя километрами выше. По плану волны, испускаемые несколькими радиолокаторами, должны помочь пилоту сориентироваться, как киту по пению своих сородичей. Но в наушниках только удаленное потрескивание, создаваемое помехами шумового фона двигателей судна. Евгений Черняев надеется поймать чистый сигнал, приближаясь к поверхности, но даже на 1000 метрах так ничего и нет. «Мир-2» потерялся во мраке. Как позже выяснилось, два из четырех локаторов вышли из строя и не посылали сигнала.

Рассказывая об этом моменте, Фредерик Паулсен берет фломастер, чтобы нарисовать в центре огромного листа крошечный батискаф, затерянный в Северном Ледовитом океане: «Наверху многолетний лед, – объясняет он, – тысячи квадратных километров льда во всех направлениях. Вот здесь полынья – рядом с судном, которое больше не отвечает. Кислорода хватит на три или четыре дня, но если не найти полынью, то это не спасет. Известно, что чем больше времени проходит, тем труднее положение. Мы дрейфуем в одном направлении, лед в другом. С каждой проходящей минутой вероятность найти сигнал от локаторов уменьшается. За пределами аппарата темнота. Мы полностью потеряны, без связи. Слышны только отдельные шумы».

Тревожный момент: пилот Евгений Черняев безуспешно пытается восстановить связь с поверхностью. Несколько десятков минут «Мир-2» провел в темноте, в ловушке под припаем.

В темноте реперы теряются очень быстро. Нужно думать, не паниковать. На 600 метрах Евгений Черняев останавливает двигатели. Наступает тишина, он прислушивается. Сигнал оставшихся двух локаторов очень слабый. Даже радиосвязь с судном потеряна. Следует определить возможное отклонение в пути аппарата, его скорость подъема, чтобы найти местоположение полыньи.

«Черняев не находил пути, чтобы доставить нас на поверхность, – вспоминает Майк Макдауэлл. – Я видел, насколько он был сосредоточен. И мы тоже были напряжены. Мы начали подшучивать по поводу нашего возможного исчезновения…»

Фредерик Паулсен рассказал, что в течение восьми или девяти часов погружения ему нужно было постоянно хорошо осознавать происходящее, оставаться сконцентрированным на инструкциях техники безопасности и выполнять их. В тот момент, когда Черняев остановил двигатели, напряжение на борту «Мир-2» достигло предела. Чтобы рассказать об этом, Фредерик Паулсен изображает внутреннее напряжение командира, которое отразилось на его замкнутом и дрожащем лице: «Он так сжался, сконцентрировался. Нужно сделать все возможное, чтобы попытаться поймать сигнал. Ученые рассчитали, что наши шансы выбраться оттуда были примерно 50 на 50!» Вероятно, самым странным в этот напряженный момент было спокойствие Фредерика Паулсена: «Рассказали несколько анекдотов, и я заснул, думаю, на полчаса. Больше делать было нечего…»

Евгений Черняев запускает двигатели: он поймал несколько сигналов. Нащупывает их опять, поднимается зигзагом. Наконец, вспышка прожекторов «Академика Федорова» появляется на контрольном экране глубоководного аппарата. Перед тем как всплыть, «Мир-2» слегка касается корпуса судна.

Фредерик Паулсен вышел первым. Он замахал фуражкой, испуская рев победы и облегчения. Он ни о чем не сожалеет. «Этот стресс, – говорит предприниматель, – плата за возбуждение от личного участия в приключении, в великой научной экспедиции. Посмотреть видео два месяца спустя, сидя в кресле, это совсем не то, что мне хотелось. Я должен быть в гуще событий!»

2 августа 2007 года стало поворотным моментом в современной истории Арктики. Ледяной массив этим летом значительно сократился. Впервые для научного сообщества стало очевидным, что полное исчезновение льда летом неотвратимо и срок исчисляется не веками или десятилетиями, а, вероятно, годами. Как известно, Северный Ледовитый океан содержит значительную долю мировых запасов углеводородов, а таяние льдов ускорит разработку месторождений, поэтому понятны взволнованные недружелюбные отклики на «завоевательный» жест Артура Чилингарова, этот нержавеющий российский флаг на дне океана посреди международных вод…

Министр иностранных дел Канады среагировал в тот же день: «Мы уже не в XV веке. Сейчас нельзя объехать свет, установить там свой флаг и захватить территорию». Его российский коллега Сергей Лавров прекрасно парировал, что Россия не собиралась захватывать Северный полюс, маленький титановый флаг оставлен как символ российских стремлений. Но Артур Чилингаров не считает нужным разряжать обстановку. «Арктика всегда была российской, и она будет российской, – сказал он. – Россия всегда расширялась к северу и к Арктике. Мы счастливы, что на дне океана, там, куда не ступала нога человека, был установлен российский флаг. И мне наплевать, что по этому поводу говорят какие-то там зарубежные деятели».

Фредерик Паулсен, человек, без которого, несомненно, эта экспедиция не состоялась бы, в рамках этой полемики хладнокровно замечает: «Американцы установили свой флаг на Луне. Я не думаю, что они настаивают на том, что Луна принадлежит им. Я не думаю, что можно найти хотя бы одно российское официальное заявление, подтверждающее, что целью этой экспедиции было отстаивание своего права на территорию Северного полюса».

Как всегда, Фредерик Паулсен ищет ответ в науке. За четыре месяца до погружения к полюсу он отправился в экспедицию на «Таре», шхуне, которая собиралась повторить трансполярное путешествие Нансена. Предприниматель участвовал в финансировании европейской исследовательской программы, названной Damocles. «Говорящее название», – улыбается он. Для него Северный Ледовитый океан – это мир, который нужно изучать и защищать, а не завоевывать.

В своих экспедициях Фредерик Паулсен вовсе не склонен к донкихотству – ему больше свойственна британская сдержанность. Именно она объясняет, почему его старший сын Жан-Фредерик, которому тогда был 21 год, только после погружения к Северному полюсу начал осознавать происходящее. «Перед экспедициями отец на всякий случай знакомил нас с определенными людьми, – рассказывает он. – Вообще-то я не сильно беспокоился, что отец кочует по труднодоступным местам, но эта история заставила меня задуматься. Я не отдавал себе отчета в той опасности, которая грозила ему лично, поскольку он всегда нам демонстрировал уверенность и спокойствие. Когда отец рассказал о вышедших из строя локаторах и радио, ледовой полынье, которую они не могли найти… я понял, что могло произойти. Я вдруг снова подумал о людях, с которыми нас знакомил отец, и мне все стало понятно. Он сделал все, чтобы в случае чего мы ни в чем не нуждались».