Loe raamatut: «Дети леса»

Font:

Дизайнер обложки Татьяна Владимировна Ламакина

ISBN 978-5-4498-5611-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Дети леса

В старом родовом замке, полным ходом идет подготовка к предстоящему празднику. День Начала ветров, предвещающий смену времен года и несущий перемены, празднуют во всей Каприи. Но только здесь, в Долгунном лесу, что расположен за горами Верков, его принято праздновать с особым размахом.

Долгунный лес очень огромен, и жители населявшие его называют себя детьми леса. По традиции в этот день принято устраивать гулянья и молить предков и духов о благословении.

С древних времен народ Детей леса, защищает лес и его обителей, охраняя его покой. Жители этих мест имеют могущественное покровительство магического и священного леса, который для них и дом, и защитник и бог. Они тесно связанны с обитателями леса и его природой.

К воротам замка галопом несется одинокий всадник, в темно зеленой накидке. Он спешивается у ворот и глядя вверх на башню сбрасывает капюшон, скрывающий лицо.

– Не узнаете наследного принца? – сурово кричит он охране, – Открывайте ворота.

На сторожевой башне его приезда с нетерпением ждут двое. Грозный мужчина, подходит к парапету.

– Ты еще не принц, – суровым голосом кричит он.

С раннего утра, отец и мать ждут сына, которого не видели уже четыре года.

Умани узнал голос отца и радостно заулыбался. Ворота медленно стали открываться.

Диас, сын главы дома, со своей женой Линау, спускались на встречу с сыном. Все это время он жил у своего дяди у восточных склонов гор Верков. Его дядя старший сын дома Ютан, но он был отправлен их матерью на воспитание к отцу, в Плачущий лес где жили предки их отца, семьи Зан.

Умани в радостном предвкушении ждал встречи. Диас показался в воротах.

– Отец, – звонко крикнул Умани, – Вот это честь, ты встречаешь меня лично?

– Не он один, сынок, – раздался голос матери.

Она аккуратно придерживала подол платья и торопилась за мужем, спешащего обнять сына.

– Как ты вырос. Передо мной мужчина! – сказал он и похлопал сына по плечам.

Умани стал еще больше похож на отца в молодости. Коренастый, не малого роста, с точеной фигурой, только цвет волос и глаз были мамины, Линау одарила детей светлыми волосами и голубыми небесными глазами.

– Но, пока твоя бабушка жива, принцем являюсь я! – громко заявил Диас, любуясь возмужавшим сыном.

Умани довольно улыбался ему в ответ.

– А я тогда кто? – спросил он с ухмылкой.

– Ты станешь им в день твоего двадцатилетия, – ответил нежный голос матери, подходящей ближе.

– Как я рад тебя видеть мама, – поспешил обнять ее он.

– И мы тоже, мы очень соскучились по тебе Умани, – сказала Линау, гладя сына по голове, как в детстве.

– А почему ты без сопровождения? – вдруг сурово спросил Диас, – Мой старый братец совсем потерял совесть?

– Нет отец, – добродушно ответил Умани, держа мать за руку, – Мы добирались все вместе, но я ускорился чтобы приехать первым.

Характером Умани не был похож на отца, с детства он и его сестра были веселыми и озорными, добрыми как котята, так их воспитывала Линау. А вот бабушка твердила что их характер должен быть более жестким и покорным.

– А где же моя сестрица, – спросил он у родителей, – Неужели не захотела встретить меня?

– Что же мы тут стоим, пойдемте внутрь, – настоял отец и зашагал во двор.

Конюх взял лошадь под уздцы и повел следом. Умани посмотрел на мать.

– Твоя сестра все еще больна, – с грустью ответила она.

Приобняв сына Линау повела его следом. Они прошли через ворота и вошли во двор. В северной части замка располагалось спальня Хивы, а возле нее была терраса которую было хорошо видно. Умани присмотрелся, утро было ранним и солнце еще не освещало все как днем, ему казалось что там стоит его сестра.

– А разве это не Хива? – спросил он показывая рукой.

Отец озадачено обернулся и посмотрел на сына, затем в сторону его руки.

– Наверное это служанка, – ответила Линау и они пошли дальше.

Во дворе было суетливо, полным ходом шли приготовления к празднику. Каждый год, здесь в день начала ветров, по традиции назначен совет старейшин. Старейшины деревень и главы родовых домов собирались в замке семейства Ютан, род которых исчисляется с древнейших времен, в самом большом и древним замке Долгунного леса. На совете подводятся итоги года, и намечаются планы на будущее. Маги, колдуны и прочие чародеи решают какие именно перемены нужно просить у духов леса.

Главным старейшиной народа, вот уже больше полу века, остается мать семейства, старая чародейка Вей Сатис Ютан. Матерь Вэй строгая и справедливая правительница, она лучшая чародейка в лесах Каприи и далеко за его границами. С ней мало кто осмеливается спорить, ведь она зачастую говорит за духов леса и от их лица. Она также отличалась бурным нравом и резким характером, и ее гордый вид не давал повода усомниться в ее видениях и знаниях.

Именно она решила судьбы своих детей на вече, которое устраивается в день двадцатилетия каждого жителя леса. У Детей леса, двадцать лет эта знаковая дата. В этот день знатные маги и могущественные чародеи определяют судьбу и предназначение человека, и направляют его на верный жизненный путь.

По этой традиции в день двадцатилетия Диаса, мать сама провозгласила его будущим главой дома. После чего отправила старшего сына и младшую дочь на воспитание к отцу. По ее мнению, у нее был один наследник, Диас, остальные дети являются потомками семейства Зан, предков их отца. В тот же день, она выбрала сыну жену, Линау Беринктон дочь простого портного из соседней деревни. Она не обладала огромным магическим даром, но была послушной, доброй и смеренной. Именно этих черт характера не хватала ее сыну, впрочем невестка обладала и незаурядной красотой. Не смотря на то что они не встречались до свадьбы, вскоре они благодарили судьбу за счастье быть вместе. Причина всему дар матерь Вей, которым она обладает с рождения.

Судьба одарила этот союз двумя детьми, прекрасными близнецами, мальчиком Умани Линау Ютан и девочкой Хивой Диас Ютан. Они родились под счастливой звездой, в день зеленого древа, в час мудрого старца. По словам матери Вей, это сулит им долгую яркую жизнь – как звезде, прочную связь с предками – как древу и мудрость до скончания дней – как старцу. В этом году им исполнялось двадцать лет. Через несколько дней после празднования Начала ветров, предстояло собрание Вече.

Внучка матерь Вэй, больна. Она быстро устает, плохо спит, всегда вялая и сонная. Часто теряет сознание, иногда несколько часов не приходя в себя, а иногда и месяцы. Все колдуны, знахари и травники пытались выяснить причину недуга, и в один голос уверяли, что применение магии может только навредить. Матерь Вэй с ее великим даром ничем не может помочь внучке.

Сегодня утром она вновь пришла в себя. Возле ее кровати дежурила служанка, увидев что Хива очнулась, она засуетилась и дрожащим от волнения голосом затрепетала:

– Лежите смирно Хива, прошу вас, не шевелитесь, сейчас придет врач, – говорила она отпирая дверь.

– Комната заперта? – спросила Хива удивленно, и тут же поняла что ее голос прозвучал как то странно.

Служанка открыв дверь зажгла факелы на бетонных перилах и вернулась в комнату.

– Сейчас, – торопливо говорила она, – Они очень скоро прибегут, вот уведите, – старалась успокоить, она пугала Хиву еще больше.

Хива замерла в ожидание, не понимая что происходит, и стала осматривать комнату, балдахины были не те что вчера, она не могла вспомнить когда их поменяли. Картины на стенах висели по другому, ее стол был в идеальном порядке, книг в шкафу стало заметно больше. Словом ее комната очень изменилась со вчерашнего вечера.

В комнату торопливо вошел пожилой мужчина в синем одеянии, следом двое его помощниц. Одна из них закрыли за собой дверь.

– Ну что? – спросил он со странным говором, – Как ваши дела?

Мужчина подошел ближе и наклонился. Вид у него был пугающий, волосы и глаза были абсолютно черными. На лбу красовалась татуировка, сделанная синими чернилами. Хива не могла вспомнить его, он точно был не из их леса.

– Хорошо, – ответила Хива, – А что происходит?

– Осмотрите ее, – приказал он помощницам, а сам уселся за ее стол, недалеко от кровати, – Видимо у тебя опять пропала память, – ответил он, раскладывая на столике всякие приборы из своего сундука, – Но не переживай это не на долго.

Хива заметила что у него не хватает большого пальца на обоих руках и поняла что он Ирруи. Люди и ирруи очень похожи, но Ирруи сотворены магией, в их происхождение всегда есть тайна создания, или загадка изменения. У них всегда есть какой нибудь магический дар или способность, и всенепременно необычная внешность. Ирруи имеют множество рас и происхождение, обитают в разных условиях, имеют разную историю и традиции, впрочем также как и люди.

– Часто случается так, – вновь заговорил лекарь, – Что после пробуждения вы не помните несколько предшествующих часов или дней, – пояснил он.

Служанки скинули одеяло и начали ощупывать Хиву. Это все было так странно и неожиданно что она не сразу заметила изменения.

Посмотрев наконец на свое тело, она вздрогнула.

– Я выросла! – вскрикнула она и вскочила с кровати.

Уклонившись от помощниц она рванула к большому зеркалу. В зеркале она не узнала себя.

К ней подлетели помощницы и хотели было схватить ее.

– Стойте, – рявкнул на них мужчина.

– На меня наслали заклятье? – вдруг сообразила она, и обернулась к доктору в надежде узнать ответ.

Неожиданно ей в лицо доктор сдул порошок с ладони, в носу зажгло и Хива чихнула.

– Что это? – возмутилась она, – Вы сума сошли? Мне нельзя всяких порошков, – озадачено говорила она, вытерла лицо руками.

– Это почему нельзя? Если бы не эти порошки, вы бы может и не очнулись, Хива Линау Ютан, – самоуверенно ответил доктор.

– Мужчина дал знак своим помощницам и они продолжили осматривать Хиву, щупая ее и трогая за все места. Она вывертывалась и сопротивлялась, они недовольно продолжали.

– Да что творится? – спросила она и остановилась, давая наконец себя осмотреть спокойно, – Меня заколдовали что ли? – спросила она у служанки которая глядя на происходящее, прикрывала рот рукой, – Сколько лет? – снова задала вопрос Хива.

– Милое дитя, – наконец решил пояснить все доктор, – Ты просто немного забылась, – спокойно продолжал он, – А какой день ты помнишь последним? – спросил мужчина отвернувшись к столу.

Он провел пальцами по всем разложенным предметом, и выбрал один из них. Длинный заостренный предмет.

Хиву испугал его вид и она вновь вывернулась и подбежав к служанке спряталась у нее за спиной.

– Что они хотят со мной сделать? – Хива испуганно вцепилась в плечи служанки и выглядывала из-за ее спины.

– Не бойся, Хива, – ласково ответила служанка и обернувшись обняла ее.

Хива дрожала всем телом, ее руки были холодными. Она была слаба для таких переживаний.

В комнату, резко распахнув двери вошла матерь Вэй.

– Хива, – радостно воскликнула она.

Хива кинулась в объятья бабушки.

– Вы чем ее так напугали? – строго спросила она у мужчины, – Покиньте комнату, поговорим снаружи, – приказала она и проводила Хиву до кровати.

Мужчина молча зашагал к двери, помощницы спешно собрали содержимое сундучка и выбежали следом, закрыв дверь.

Уложив Хиву в кровать матерь Вей села рядом.

– Ну что? Чего ты испугалась? – понимающе спросила она, – Это лекарь с земель Ладлии, он Ирруи. Но он единственный согласился помочь нам, – пояснила она.

Это объясняло его странный вид и говор.

– Остальные отказываются что то делать, – продолжала матерь Вей, – Видимо меня бояться, а этот уверен в своих знаниях, – рассказывала она гладя Хиву по руке, – Судя по твоим удивленным глазам, ты снова ничего не помнишь? Порошок что он дал тебе поможет. Всегда помогал, постепенно ты все вспомнишь.

– Я помню, что старший брат Жон, гостит у нас, – вспомнила Хива, – И мы с ним вчера ходили на Зеркальный пруд, – объяснила Хива.

– Жон? – удивилась матерь Вей, – Да он не был у нас, лет пять, – добро улыбнулась она, – Тебе видно приснилось, – сказала она поправляя одеяло.

– Нет, я помню точно, – ответила Хива, – А через неделю он хочет поехать к дяде Заку, а вы нас с ним пускать не хотите, – обиженно сказала Хива.

– К Заку? – насторожилась матерь Вей.

– Верно, – прошептала служанка, – Так и было, – сказала она глядя на матерь Вей, – Так было, – повторила она и подошла ближе.

– Что ты хочешь сказать? – переспросила матерь Вей.

– Так и было четыре года назад, когда у нас гостил Жон, – объяснила она.

Матерь Вей поняв ее и тяжело вздохнула. Хива еще не понимая что происходит удивленно смотрела на нее, в надежде услышать объяснения.

– Бедное мое дитя, – жалобно сказала матерь Вей, – Ты думаешь что тебе пятнадцать, – наконец сказала она, – Но тебе уже девятнадцать, милая. А через неделю ваше двадцатилетие, будет Вече. Завтра День Начала Ветров, в замке собираются гости, и Умани с дядей приехали.

– Двадцать? – тихо повторила Хива.

Она не понимала этого. В ее голове так свяжи были воспоминания вчерашнего дня. Дня когда ей было лишь пятнадцать и она гуляла с Умани и старшим двоюродным братом Жоном по берегу Зеркального пруда.

– Мне пора идти Хива, – с досадой сказала матерь Вей вставая с кровати, – Сегодня трудный день, я не могу сидеть около тебя все время.

Она поцеловала Хиву в щёку и направилась к двери.

– Отдыхай пока, – обернулась она в дверях, – Ты все вспомнишь, – печально улыбнувшись сказал она и закрыла двери.

– Меня зовут Аурина, – напомнила служанка, – Если хочешь поспи, – предложила она.

Медина помотала головой. Спать ей не хотелось, она лежала и боялась пошевелиться. Она зажмурилась пытаясь что то вспомнить.

– Обычно вам помогают молитвы духам, – сказала служанка, – Вы помните молитвы?

Хива радостно поднялась.

– Правда? – спросила она и подойдя к шкафу взяла книгу.

Тут же она поняла что знала где она лежит. Открыв нужную страницу она вспомнила молитву и начала читать наизусть, держа в руках книгу. Она почувствовала прилив сил, такой как в священном месте, когда она чувствовала духов рода. При рождении Хива была одарена магическими силами и благословлена самой матерью Вэй. Это означало что она станет старейшиной рода Ютан, самой могущественной чародейкой. Духи рода всегда сопутствовали ей, и она всегда общалась с ними. Ее брат напротив, магическими силами не обладал, но всегда чувствовал сильную связь с Хивой.

Молитва помогла лишь успокоиться. Хива положила книгу на стол и села на кровать.

– Ваши волосы растрепались, – заметила служанка, – Давайте я переплету косы, – предложила она.

Хива соглашаясь кивнула. Аурина поставило стул напротив большого зеркала в углу комнаты. Хива подошла к стулу и взглянула в зеркало. Она не узнавала себя, ей показалось что она не похожа на себя. Ее взгляд был взрослым, чужим. Хива села. Аурина начала распускать волосы, и тут Хива заметила что они не все светлые как были. Кое где пробивались темные волоски. Она подошла ближе к зеркалу и стала их рассматривать.

– Не смотри, – сказал Аурина и достала какой то порошок из шкафа, – Они снова потемнели, – вздохнула она.

– Что это? – удивилась Хива, – Снова?

Служанка усадила ее на стул и стала выбирать темные волосы, нанося на них порошок, от которого они светлели.

– Почему они темнеют? – спросила озадаченная Хива.

– Никто не может сказать.

Хива взяла из рук служанки банку, и рассмотрела порошок.

– Он смывается, – заключила она, – И что будет если я смою его? Как много у меня темных волос?

– Вы вспомните, – ответила грустно служанка и начала заплетать косы.

Аурина заплела ее и уселась в кресло, взяв книгу. Хива не знала чем заняться, и подошла к окну.

Хива не могла понять что случилось. Она помнила лишь вчерашний день, в ее воспоминаниях он остался явственным и ярким. Теперь же за окном другая погода и другой год, и комната изменилась тоже. Нет ее детских рисунков, нет кукол, нет книг которые она читала. Вышивка не та, которую она любила, какие то серые узоры, вместо цветов и зверушек. Судя по всему, она понимала, что просто не помнит прошедших лет. Что произошло в эти годы, приходилось только годать. Ей было страшно. Целых четыре года, она не помнила себя. Так как ей теперь быть, как себя вести. Кем она стала за эти годы? Что нового узнала? Она стала кем то другим, не знакомым.

– А почему я была без сознания?

Аурина долго молчала наклонив голову, думая как ответить.

– Ты часто теряешь сознание, – начала Аурина протяжно, – Иногда на пару часов, иногда на больше времени. Бывает что очнувшись ты не помнишь какие то события, – будто неуверенно говорила Аурина, – Этот недуг преследует нас уже четыре года. Все очень обеспокоены. Матерь Вэй просит совета у духов, но они молчат…

– Молчат? – удивленно переспросила Хива.

Аурина махнула головой.

– Она просила помощи у других, – Аурина очень долго подбирала слова и говорила медленно обдумывая каждую фразу, будто боясь сказать лишнего, – Все настаивали не применять магию, а теперешний лекарь, предложил порошки. Он, – Аурина замолчала подбирая слова, – начал применять их, и ты лучше себя чувствовала.

– Что за порошки? – задумалась Хива, – Травы!? – ответила она сама себе.

Аурина молчала.

Хива вновь посмотрела в окно.

Она сново задумалась. Что такого могло случиться, что даже бабушка не смогла понять, и помочь? Она просто не могла представить. Какие то неизвестные чары, невозможно, бабушка самая могушественная чародейка. Может какая то болезнь? Но нет такой болезни, которую не помогли бы вылечить духи рода. Хива понимала что она слишком мала что бы найти объяснение случившемуся. Она все еще воспринимала себя пятнадцатилетней. Но она ничего не помнила. Ее обучали раньше, но дар чародейства и магии в полной мере приходит лишь в двадцать лет. А ей еще рано было заниматься магией. Вздрогнув она вспомнила что уже взрослая и ей скоро двадцать.

Ее раньше обучали лишь по общим вопросам. Ее вместе с другими детьми.

Она вдруг вспомнила о своих подругах.

– Лита и Зарина, сейчас тоже выросли, наверное стали такими красавицами!? – обратилась она к Аурине, – Можно с ними повидатся? – радостно говорила она.

– Нет, не стоит, не сейчас, – сразу осекла ее Аурина.

– Что ж, – расстроилась Хива и вновь отвернулась к окну.

Она понимала, что происходит что то очень странное. Она чем то больна, и не может ничего вспомнить. Она вдруг почувствовала как будто воспоминания возвращались, но это скорее были воспоминания чувства и эмоций. Она прислушалась к себе, это была настороженность и подозрительность. Она поняла что Аурина не уходит, а дверь заперта. Хива стала внимательно осматривать комнату.

Очень много книг стояло на полках, лежало на подоконнике и на тумбочке. Обычно они с Умани и другими детьми читали книги в библиотеке, или на занятиях, лишь изредка им разрешали брыть книги к себе. Но все эти книги, могли означать одно, Хива очень много времени проводила в комнате. На это указывало и другое. В комнате стоял холст для рисования, с красками, значит рисовала она тоже здесь. Но это так не удобно и не интересно. Почему? Рукоделия тоже было достаточно, вышивка, вязание и еще много чего лежало возле другого окна. И еще у шкафа стояла тележка с чайными принадлежностями. Все это было подозрительно.

– А почему я заболела? – решилась спросить Хива, – Когда я начала терять сознания?

– Когда? – удивилась вопросу Аурина, и явно растерялась, не найдя что ответить.

– Что было все эти четрые года? – уточнила она.

– Ах это, – облегченно улыбнулась Аурина, – Вы просто жили здесь как раньше, – убедительно ответила она.

Но Хива заметила фальшь. Она явственно почувствовала подвох. Что то от нее явно скрывали.

Через некоторое время Аурина предложила выйти на террасу, которая располагалось сразу за дверьми комнаты Хивы. Терраса была просторной, с парапетом по пояс и красивыми витыми колонами.

Они одели теплые плащи и вышли. С террасы был виден двор замка. От сюда можно было рассмотреть приходящих гостей.

– Я тоже должна присутствовать там, – заметила Хива.

– Не страшно, – ответила Аурина, – Если будет можно, тебе разрешать выйти к гостям.

– Разрешат? – удивилась Хива, – По традициям вся семья должна присутствовать, – возразила она.

– Верно, – улыбнулась в ответ Аурина.

Они неспешно прогуливались по террасе, Хива была задумчивой, к ней пришло какое то странное чувство, осознание того что она взрослая. А вместе с ним и тоска по чему то потерянному. Страх таившийся где то глубоко в глубине сердца. Она была полностью погружена в свои мысли и чувства. На террасе показалась матерь Вей.

– Как ты? – спросила она подойдя ближе.

– Нормально, – улыбнувшись ответила Хива.

– Я вижу что ты стала другой, наверное не помнить всего случившегося, лучший подарок для тебя, – не осторожничая сказала матерь Вей.

– Чего не помнить? – испуганно спросила Хива, – Что случилось?

– Не бери в голову, – улыбнулась матерь Вей, – Никто тебе не расскажет этого, если ты сама не вспомнишь, – сказал она и зашагала вместе с ними по террасе.

– Почему? Что за странные слова ты говоришь? Бабушка, – жалобно просила Хива, – Объясни что происходит.

– Я и сама не знаю, внучка. Ты моя гордость, я люблю тебя как свое дитя. Но что то я упустила, и все пошло не так. Прости свою бабку.

– Что не так?

– Сейчас я и вправду чувствую тебя былой, той что ты была в пятнадцать. Как же мне хочется чтобы ты оставалась такой чистой дитя всегда, – с грустью говорила матерь Вэй.

Она глубоко вздохнула и взяла Хиву за руки.

– Завтра состоится Совет Старейшин, – продолжила она, – Ты должна будешь показаться гостям.

– Но бабушка, разве мне не положено присутствовать и на пиру и на празднование? – обиженно спрашивала пятнадцатилетняя Хива, так любящая праздники.

– Прости, – ответила матерь Вей, – Ты должна быть смиренной и молчаливой, улыбаться когда нужно и быть тихой как мышь. Ты должна быть там, но ничем не выдавать своего присутствия. Ты сможешь, верно? Ты же моя умница? – просила матерь Вей, а Хива почувствовала презрении.

– Ты пытаешься обмануть меня? – удивилась Хива, – Ты скрываешь свои чувства, от меня? Я же тоже чародейка и могу их распознать, – говорила Хива, – Правда что то мне все же мешает. Может я ошиблась? – с надеждой спросила Хива.

– Мне очень сложно говорить все это, – призналась матерь Вей, – Сейчас не время, и все это бесполезно. Ведь ты вспомнишь все сама и поймешь меня.

Матерь Вей опустила руки.

– Я пожалуй пойду, – сказала она и дотронулась ладонью до волос Хивы.

– Но ты только пришла.

– Диас с Линау скоро навестят тебя, – сказала бабушка и пошла обратно.

– Что все это значит? – спросила Хива Аурину, стоявшую на террасе. Та молча наклонила голову и не ответила ей.

– Пойдемте погуляем по саду? – предложила она

Они спустились в сад, на который выходили окна из ее комнаты. Хива замечала перемены которые произошли за четыре года которых она не помнит. Деревья стали выше, клумбы изменились и весь облик замка казался другим.

Обедала Хива в одиночестве. Аурина хранила молчание и не отвечала на ее вопросы. Из далека доносились звуки музыки. Хива очень злилась и не понимала почему ей нельзя туда.

После обеда, она ходила по комнате не зная за что взяться, рассматривала все и по понемногу начинала вспоминать что и как она делала.

Встав у зеркала, она вновь стала разглядывать себя. В детстве волосы казались светлее, может это потому что они выкрашены тем порошком, подумала Хива. Ее лицо тоже было не таким белоснежным. Ресницы казались темнее, и она выглядела болезненно. В пятнадцать она была полноватой, а теперь пухлых щек не было, и даже ее руки казались ей чужими.

В комнату вошли отец и мать.

– Вы пришли, – обрадовалась Хива, – Почему я не похожа на себя? – обратилась она к ним не отрываясь от зеркала.

Отец подошли к ней и встали позади нее, тоже разглядывая отражение.

– Ты всегда говорил что я буду очень красивой, – обратилась она к отцу, – Но мои веснушки, как ты и говорил пропали, я не верила тебе тогда, – Хива радостно улыбалась отцу в отражение зеркала.

– Твои веснушки пропали в семнадцать лет, – сухо ответил отец.

Хива растерянно обернулась и посмотрела на него.

– Ты же не подведешь нас на совете? – спросил он.

– Ты очень красива доченька, как ты себя чувствуешь? – перебила его Линау.

– Я хорошо, – улыбнулась ей Хива, – А вы ни капли не изменились. – заметила она.

Линау робко обняла дочь за плечи, и глядя в ее отражение сказала:

– Ты прелестный цветок Хива, и мне кажется что ко мне сегодня вернулся не только сын.

Хива удивилась, задумалась, не понимая почему отец с матерью так серьезны.

– Даже не помню когда в последний раз я видела эти искры в твоих глазах, – продолжала Линау, – Диас, ты видишь ее глаза? – обернулась она к мужу.

– Да Линау, вижу. Может все это к лучшему, – ответил Диас.

– И вы о том же, да что это значит? – спросила Хива обернувшись.

– Не думай об этом, дочка, – погладила ее по волосам Линау, – Будь собой, но старайся все же не выдать наш небольшой секрет, мы еще не знаем что всему этому причина, так что…

– Хорошо мама, но почему ты сказала что к тебе вернулся сын, Умани разве куда то уезжал?

– Бабушка тебе не говорила? – спросил отец.

– Нет, ничего, – ответила Хива.

– Ну значит пока не стоит, не думай ни о чем, все будет хорошо, до встречи на совете, – сказала Линау и поцеловала дочь в щёку.

– Не подведи нас Хива, – повторил отец и они ушли.

Хива осталась стоять посреди комнаты в полной растерянности.

Она снова пробовала читать молитвы, молилась духам. Чувствовала их поддержку, но в то же время что то тяжелое лежало на сердце.

Вечером служанка ушла и Хива услышала как ее комнату закрыли на ключ. Сердце заколотилось. Она вдруг поняла что помнит как каждый вечер ее запирали, а утром она ждала когда же услышит этот звук открывающегося замка.

Ночью Хива не могла уснуть. Ей было страшно и одиноко. Слишком больно было понимать что ее оставили одну после всего случившегося. Ей ничего не объяснили, а родители и бабушка вели себя очень странно. Она почувствовала вину за что то и поняла что это чувство ей очень знакомом, это чувство она знает и помнит. Она не сдержала слез. Успокоить ее было не кому. За окном бушевал ветер, и началась гроза. Хива в порыве чувств распахнула окно, дождь заливал в комнату. Почувствовав капли на лице Хива высунулась в окно и подставила лицо дождю. Он смывал ее слезы, и ей становилось легче.

Успокоившись она закрыла окно и решила переодеться. Мельком она заметила отражение в зеркале. Ее волосы на половину были черными, как будто волосы пожилой женщины которая стала седеть. Она не ожидала увидеть такое. Краски было гораздо больше чем она думала. Смотря на себя в зеркало, к ней вернулись воспоминания некоторых дней. Она находиться в этой комнате, и занимается рукоделием или рисует. Ее книги, она кинулась к шкафу, все верно тут нет познавательных книг, только рассказы и выдуманные истории. В воспоминаниях промелькнул миг как она спорит с бабушкой, что она хочет читать другие книги. Но ей запретили. Вспомнилось что везде ее сопровождает Аурина. Ей не разрешают покидать замок, а видится с родителями и бабушкой она очень редко.

Все это было так странно и не понятно. Хива растерянно сидела на кровати и все пыталась понять когда все началось. Она читала молитвы и ложилась на кровать пытаясь уснуть, но сон не приходил. Так в мученьях и сумбурных вспышках воспоминаний прошла ночь.

Утром она услышала тот самый звук отпирания двери. Вошла Аурина.

– Как вы спали? – спросила она и взглянув на Хиву поняла, – Вам не удалось, – грустно заметила она, – Что же делать. Вы опять так плохо выглядите, – сказала она закрывая дверь.

– Зачем вы ее запираете? – спросила Хива, – Я что по вашему убегу? – гневно заметила она.

Аурина промолчала. Она стала торопясь накрывать на стол.

– Ты проголодалась?

Хива промолчала. Она видела что для Аурины все привычно и она вполне довольна происходящем. Хива села за стол прямо в ночной сорочке.

Ей казалось что она хочет есть, но сделав пару укусов от пирожка она почувствовала что не хочет.

– Съешьте побольше, Хива, – попросила служанка, – Сегодня такой день, вам нужно много сил.

Хива не стала спорить и попытаться съесть еще. Но вскоре она почувствовала тошноту, запахи казались ей противными. Она встала и открыла окно, что бы подышать воздухом.

Они стали выполнять утренние обряды, принятие ванны, краска волос Хивы и заплетание косы. Также сегодня служанка нанесла на лицо Хивы непонятную мазь что бы оно стало светлее, и синяки под глазами, появившиеся за ночь, не были столь заметны. Одевшись в красивое праздничное платье Хива почувствовала слабость. Голова закружилось и она испугалась что вновь потеряет сознание. Она прилегла на кровать и не на долго уснула. Сквозь сон она услышала разговор служанки и того странного лекаря. Он настаивал что ее надо разбудить, а Аурина запрещала ему. Хива открыла глаза.

– Ну вот, очнулась, – махнул на нее рукой сказал лекарь.

Хива встала с кровати, Аурина вооружилась расческой стала поправлять ее волосы.

– Она так редко спит, а вы ее будите, – недовольно говорила она лекарю.

– Совет вот вот начнется, – говорил он, – не хватало что бы она опадала, – говорил она смешивая на столе какие то травы, – Зажмурьтесь мадам, – сказал он Хиве собираясь вновь осыпать ее порошком.

Хива послушалась, порошок полетел на лицо, она почувствовала жжение в носу и чихнула.

– Я буду на совете не далеко от вас, – сказал он, – Если что.

Он собрал все свои принадлежности со стола и вышел.

– Вы пойдете без меня, – заметила Аурина, – Я провожу вас лишь до входа в зал советов.

– Я могла бы и сама до него дойти, – огрызнулась Хива.

– Ну вот, – разочаровано сказала служанка, – Вы вновь стали дерзить.

Хива посмотрела на нее удивленно. Она вспомнила что на самом деле недолюбливает ее. И что ей не нравиться ее общество. Вспомнила что бабушка говорила ей что она грубиянка и ведет себя дерзко и не покорно. Конечно, подумала Хива, быть запертой и при этом не дерзить, кто на это способен.

Аурина подготовила ее к выходу. Они вышли на террасу. Служанка поправила капюшон Хивы натянув его ниже, что бы не было видно лица.

Зал советов находился в центральной части замка. Хива проходила по залу с колоннами, который вел в зал советов, в нем всегда было темно и мрачно, вдруг из-за колонны показался силуэт.

– Это ты Умани? – сразу поняла Хива, – Здравствуй, – обрадовалась она и подошла ближе, – Ты стал таким высоким? – осматривая брата говорила Хива, глаза медленно привыкали к полумраку, но Хива уже могла видеть его лицо, – Ты стал взрослее, впрочем как и я. Так странно, – вслух рассуждала Хива, – Почему не зашел ко мне в комнату? Я тебя ждала.