Loe raamatut: «Между жизнью и смертью»
Зрение сквозь ночь
В тот раз он явился без спроса, как и всегда, впрочем, такой же черный, как тот беспросветный, пасмурный вечер, навалившийся на Петербург. Он приходил, как гром среди ясного неба. Интерес, который он вызывал, он или та информация, каждый раз новая, что он приносил, порождали в душе или в каком-то из ее тонких тел неподдельный интерес и желание познавать, хотя к общепринятым человеческим учениям она относилась весьма скептично.
Хея не была ни трусом, ни лентяем и несмотря на то, что наколотила уже далеко ни одну шишку в том, что делала, сдаваться она не планировала, так как знала, что только так и собирает ценнейший опыт, за которым пришла.
Хее нравилось, когда Азраил заглядывал к ней. Хотя первое их знакомство было весьма относительным. Тысячи бездонных глаз и ртов на его огромной голове не испугали ее. Глаза Хеи тогда распахнулись от неожиданности, но внутри было спокойно, как если бы она встретила того, кого знала тысячи лет. Азраил был, как никогда, бесподобен в своем истинном обличии. Он позволил Хее вспомнить еще одну часть себя и произвел на нее нужное впечатление. Она приняла его настоящего.
В тот раз она сидела на его плече, что было очень удобно, так как многие и не любили мертвую сторону из-за того, что там их живая энергия горит и тает. Живой человек, возвращаясь с той стороны обычно испытывает бессилие и усталость. Для Хеи это была просто работа, поэтому вариант с бессилием после походов ее не устраивал. Она нашла выход. Архангел Смерти был не против ее визитов. Скорее он даже сам искал с ней встречи при этом, как и Метатрон, не оставлял ей возможности отмахнуться от него. Азраил помогал ей, как только мог, в том числе и передвигаться по своим владениям, предусмотрительно разместив ее на своем плече. Это была его идея и Хее она понравилась.
Азраил был настойчивым и терпеливым учителем, как, впрочем, и все Архангелы. Наполненный безграничной любовью ко всему и, в частности, к тому, что делает, он помогал душам совершать переходы из одного состояния в другое. Он, как любящий отец, успокаивал и убаюкивал тревогу внутри каждого дитя, кто покидал тело, чтобы продолжать свой дальнейший путь. Успокаивал и тех, кто продолжал жить.
– Я хочу, чтобы ты работала со мной так же, как работаешь с Метатроном. – сказал он, явившись к ней впервые. Слышать то, что говорят Архангелы поначалу было странно и не понятно, это было похоже на шепот Вселенной, не иначе как "шихосотааашаашиеоасшхсшууапиаоуш".
– Вот и поговорили, – подытожила Хея, разочарованно скривив губы. А это ведь был голос самой Вселенной. Через пару дней тщетных попыток извлечь из этих звуков хоть какой-нибудь смысл, она пришла к категоричному выводу:
– Либо ты говоришь так, чтобы я понимала, либо мы не будем говорить вообще!
Сработало! Метатрон – первый, кто учился объясняться с ней на человеческом языке, заговорил более понятно. Хотя порою смысл его слов был весьма далек от мирских знаний. Или, забываясь, он говорил в своем привычном режиме, с такой скоростью, с которой мы можем только думать. Слышать, услышала, но ничего не поняла…
С Азраилом уже было проще, он учел и скорость ее восприятия и языковые ограничения, одним словом, все способности ее мозга и физического тела, в котором он, собственно, ее и нашел. Хея наладила необходимую связь с миром за пределами человеческого разума.
В этот визит Хея и Азраил продолжали свое знакомство. Хея всегда с осторожностью относилась к чему-то новому, нет она не боялась, а рассматривала новую энергию с разных сторон, чтобы понять из чего она сделана и какой ресурс она несет, как она может с ней взаимодействовать и чего вообще от нее ожидать. Азраил за работу с ним пообещал дать ей "зрение в ночи". Дополнительный ресурс для расширения ее сознания – он знал, чем ее заинтересовать! Хотя окончательно ее убедить смог лишь Метатрон, который за эти годы стал верным наставником и другом:
– Он тебе нужен так же, как и я. Азраил даст тебе все, что тебе необходимо знать о мертвых.
Мозг все еще продолжал сопротивляться, но что-то светлое внутри усиленно и радостно кивало на предложение Азраила. Установки вбитые в голову о том, что он Архангел Смерти, он же, собственно, и Демон Смерти, и что сам он никогда не приходит, а если приходит, то ничего хорошего не жди, в ту первую встречу заставили ее тело сжаться, а мозг принялся судорожно пульсировать в попытке спасти от неминуемой гибели все, ему привычное, мироустройство его маленькой жизни.
Архангелы и Демоны не имели для Хеи существенного различия между собою. Это было одно и то же существо просто полюса разные. Как если бы в хорошем расположении духа он был Архангелом в светлом потоке энергии, а вот в плохом настроении он становился Демоном в потоке нижних, темных вибраций. Но, по сути, это было одно и то же существо.
Азраил, да благословят его Небеса за его терпение, дал столько времени подумать, сколько ей было необходимо. Конечно же она согласилась. "Дух авантюризма" всегда толкал ее к путешествиям в неизведанные миры. Да что говорить, в этом мире он тоже ее постоянно толкал, поэтому на месте она не сидела, что и позволяло ей жить насыщенную событиями и людьми жизнь.
***
Сегодня вечер принес очередную, но далеко не первую встречу Азраила и Хеи, что в этом мире, казалось, была просто человеком – мешок костей в хрупком, женском теле с копною рыжих, кудрявых волос. И Азраил – Архангел мира мертвых. Хея, конечно, давно догадывалась, что не была просто человеком хотя бы потому, что видела и слышала значительно больше, чем все те люди, вместе взятые, что окружали ее. Только поначалу было странно воспринимать себя, где-то там в далеком детстве или юношестве, казалось, что она не от мира сего. Однажды Хея даже подумала о том, что возможно, она сумасшедшая, раз не такая, как все. Но с годами все постепенно становилось на свои места. Период обвинения себя в чокнутости был благополучно завершен. Она приняла себя такой, какой она была на самом деле, душой в человеческом теле. Душой, которой еще очень многое предстояло вспомнить.
Хея выдохнула. На сегодня "загрузка файлов" был завершена. Азраил позволил вынырнуть из своих темных владений в материальный мир, ту реальность, которая была более привычный для ее человеческого тела. В комнате стало как-то оглушительно тихо без него, так тихо, что было слышно, как дышит кот. Впереди еще ждал эксперимент с обещанным "зрением в ночи", а пока можно было передохнуть.
***
Чайник настойчиво засвистел на газовой плите, в желудке что-то уркнуло. Хея не любила яркий свет. Легкий полумрак в квартире давал ей возможность расслабиться. Она включила музыку и зажгла пару свечей. Недорисованные просторы лесных, глубоких вибраций на белых листах бумаги, разбросанные на столе, привлекли ее внимание:
– Нужно бы доделать…
Сделав пару шумных, горячих глотков чая, до нее дошло, что перерыв окончен. Азраил стоял у окна, чинно скрестив руки на груди и спокойно наблюдал за ее мыслями, совершенно не претендуя на чашку чая. Хея подняла на него глаза, печенька встала поперек горла.
– Ни минуты покоя, – слегка удивившись, но даже несколько самодовольно подумала она и выплеснула остатки чая в раковину. В предвкушении продуктивной работы она бодро зашагала к шкафу с теплыми вещами. Кот проснулся, заслышав шуршание.
– Куда собралась? – он лениво вытянулся во всю длину своего кошачьего тела так, как если бы был одной тонкой, длинной, пушистой струной, с растопыренными кошачьим пальцами и когтистыми розовыми подушечками на концах длинных лапах. Сладко зевнув, он облокотился на шерстяной локоток, перекрестив задние кошачьи лапы, словно великий шах, разлегшийся на подушках. Хея обожала это существо и даже заспанная пушистая морда вызывала у нее умиление. Кот был в курсе всего того, что происходило в жизни его хозяйки, даже когда спал. Хотя была ли она ему хозяйкой оставалось загадкой, потому что порою Хее казалось, что он не ее кот, а свой собственный. Он не был просто котом, как Хея не была просто человеком. Поэтому, возможно, они и жили вместе.
– Прогуляюсь, хочу подышать.
– Свидание с Азраилом? – кот загадочно муркнул.
– Я приготовила тебе поесть! – съехала с темы Хея, застегивая молнию на дутой куртке. – Я не на долго! Не засыпай без меня! – кот в ответ только еще раз зевнул и поплелся на кухню.
Мозг Хеи пыхтел и сопротивлялся непонятному, необъяснимому и всегда страшному чему-то новому, что находилось, как правило за пределами понимания человеческой реальности. Смахнув сомнения, она обмоталась шарфом и вышла на улицу, навстречу ветру.
Глоток свежего, влажного, вечернего воздуха рассыпался по телу приятными мурашками. Замок на двери парадной тихонько щелкнул, преграждая путь назад. Отступать было некуда.
– Ладно, посмотрим. – Она укуталась в широкий льняной шарф и зашагала по тротуару.
***
Ощущение тишины, неизмеримой, бесконечной тишины. Казалось, ничего не происходит. Она ждала. Азраил сказал, что даст «поюзать» то, что обещает оставить в вечное пользование за работу с ним, то самое "зрение в ночи". Судя по всему, по-человечески говорить ему было сложно, объяснялся, как мог, но тем прекраснее был этот диалог.
Ни редкая морось с неба, ни порывы ветра не беспокоили её, она уверенными шагами двигалась по мокрой аллее, в ожидании обещанного чуда.
– Интересно, что же это за дар такой? Может я смогу видеть мёртвых? Может знать то, чего другие не знают? Будущее, например… хотя я и так могу, и мёртвых могу… Что за зрение такое, да еще и в ночи…
Мимо проходили обычные люди, обутые и одетые, некоторые были с собаками. Маленький ушастый корги уселся на мокрый асфальт, вытянув вперед уставшие задние лапы, окончательно потеряв надежду успеть за хозяйкой, болтавшей по телефону. Он грустно опустил голову так, что, казалось, его огромные уши перевесили. Хея хихикнула, забавный пес. Пес. Но никаких черепов и зомби. Никаких сверхспособностей.
По-прежнему шёл ночной питерский мелкий, но уверенный дождь. Даже не дождь, а скорее недодождь. Казалось, облака из миллионов мельчайших капель приостановились в движении, всё ещё не решаясь разбиться о землю, все еще желая быть в этой своей короткой жизни, в этом гордом полёте. А может надолго остаться туманом. На столько долго, что здесь это навсегда.
Она размышляла о том, что Метатрон всегда даёт время осмыслить и принять информацию, которой он делится. Может и Азраил работает по той же схеме. Но не тут-то было, она поняла это повернув за угол дома.
Вокруг было достаточно людно, если можно так сказать, для полуночи в северном районе города. И всё бы ничего. Она шла среди душ.
Такого спокойствия она не ощущала никогда в жизни. Вокруг вдруг стало так тихо, темно и пусто – ни звуков проезжающих машин, ни голосов прохожих, ни фонарей. Она видела эти души насквозь. Она вдруг увидела изнанку этого мира. Она увидела их бессмысленные ценности – мир в окружении этих душ оказался пустым.
Они были каждая по себе, каждая по своему пути, даже несмотря на то, что кто-то шёл в парах, кто-то с кем-то активно общался. Это было бессмысленно. Души молчали. Души были одиноки.
Возможно есть души более яркие, более высокие, с более сильной частотой вибраций. Те, кого она увидела, были похожи на стадо овец, которым официально разрешили быть свободными, но пределы их свободы огородили так, чтобы её хватало лишь на то, чтобы верить в эту несуществующую свободу – человеческое тело. Они в большой игре под названием "Земля".
Они во что-то верят, что-то делают, к чему-то стремятся, чего-то добиваются, женятся, разводятся, рожают детей. Они все живут только физической жизнью совсем забывая о своём действительном существовании, о своих истинных ценностях.
Это было похоже на приговор.
От каждой такой души прямо в небо тянулась тонкая, толщиной с девичье запястье, светлая нить. Все эти нити были в руках Азраила. Он властен дернуть за любую из них. И душа отзовётся. Она не сможет спрятаться. Душа покинет тело.
Нет, ей не хотелось бежать их спасать. Он поднял её над целой толпой, чтобы познакомиться и показать свою силу. И это была сотая толика той силы, коей он обладал. Это была лишь малая часть того, что он предлагал ей в вечное пользование.
Она больно ущипнула себя, чтобы удостовериться, что не спит.
