Tsitaadid raamatust «Женщина с Андроса»
Сплетенье рук как первый знак любви, которому уже не повториться в своей простоте, кажется взаимодействием двух воль, союзом, направленным против непонятного мира.
кто-то философствует ради похвалы, кто-то ради покаяния, кто-то — потому что это сложная интеллектуальная игра
разве не естественно, что к зятю относишься строже, чем к собственному сыну?
Признание своих ошибок всегда доставляло Хризии огромное удовольствие.
Настоящие рассказчики устроены таким образом, что не знают своих мыслей до тех пор, пока не услышат, как, оживленные дарованным им специфическим талантом, они срываются с их уст.
Один из ее гостей, Никератий, выделявшийся уверенностью в себе, спросил Хризию, какой будет жизнь через две тысячи лет.
- Ну, прежде всего, - живо откликнулась она, - на земле не будет войн.
- Мне не хотелось бы жить в мире без войн, - возразил он. - Это будет эпоха женщин.
Хризия была задета этим оскорблением женского достоинства и не упустила случая бросить вызов столь явному унижению ее пола.
- Скажи, Никератий, ты хотел бы послужить государству?
- Да.
- И ты ценишь мужество?
- Да, Хризия, мужество я ценю.
- В таком случае попробуй родить ребенка.
Симон, ты только подумай, во что превратится домашняя жизнь, если женщины научатся читать и писать?
Правда, безусловная правда, трагическая правда заключается в том, что мир любви, достоинства и мудрости — это и есть истинный мир.
Если бы только боги хоть изредка спускались к нам, людям. И ничего не надо, лишь бы грела мысль, смутная мысль, что смысл жизни есть
Если их юношеское воображение оказывается целиком захвачено пустой болтовней никчемных девиц, которых они готовы вознести на пьедестал, то им всегда суждено питаться объедками.
