Loe raamatut: «Испытание», lehekülg 6

Глава 18. Иногда любому человеку бывает нужен небольшой толчок

– Где они? – Джексон оказывается у заднего окна еще до того, как я успеваю повернуться, чтобы выглянуть из него. – О, черт.

– Я не вижу… – Я замолкаю, когда мои глаза наконец-то замечают то, что глаза вампиров разглядели еще несколько секунд назад.

Сотни волков несутся по склону горы, чтобы напасть на Кэтмир. Чтобы напасть на нас.

– Пошли! – командует Хадсон, и нам не надо повторять дважды. – Скорее, в заднюю часть школы.

Я хватаюсь за него, и он переносится по узким коридорам, остальные вампиры следуют за нами. Поскольку здесь нет места, чтобы Флинт и Иден могли превратиться в драконов, они начинают отставать, Джексон хватает Флинта, а Байрон – Иден и Мэйси. Хотя оба дракона начинают недовольно ругаться, никто из них не пытается вырваться из хватки вампиров. Сейчас на счету каждая секунда, и мы все это знаем. Как ни странно, Дауд не отстает от переносящихся вампиров – по-видимому, он и в самом деле так быстр, как говорит.

Мы оказываемся перед огромными задними дверями замка меньше, чем через минуту – что хорошо, если учесть, что в обычной ситуации на такой путь у меня бы ушло несколько минут.

Мекай стоит у дверей, готовый разорвать любого, кто сунется.

– Тут чисто, – говорит он, быстро выглянув наружу.

– Все отправляйтесь во флигель изостудии, – приказывает Джексон. – Пусть Мэйси создаст там портал. А я останусь и сдержу их натиск.

Члены Ордена начинают протестовать, но Хадсон прерывает их.

– Я останусь с ним.

– Нет! – восклицаю я, чувствуя, как меня захлестывает паника от мысли о том, что с Хадсоном или Джексоном может что-то произойти. – Либо мы все останемся, либо все уйдем.

– Грейс, ты должна мне доверять, – говорит Хадсон, сжав мои руки. – Мы с Джексоном вполне можем справиться с этими говнюками. Мы придем к вам, как только откроется портал.

– Наш Орден тоже останется, – заявляет Мекай, но Джексон качает головой.

– Нет, вам надо защищать Грейс. Если Мэриз сказала правду и Сайрус действительно пытается украсть чужую магическую силу, чтобы привести что-то в действие, и остановить его может только Грейс, мы должны беречь ее.

– Я сама могу…

– Члены Ордена должны защищать ее, не жалея жизни, – перебивает меня Джексон, ударив себя кулаком в грудь, и члены Ордена отвечают таким же жестом, словно это решает все.

Меня охватывает раздражение, и я готовлюсь выступить против этого проявления мужского шовинизма, но тут из кафетерия доносится грохот, и рычание волков звучит так близко, что у меня мороз пробегает по спине.

– Джексон прав, Грейс. Сайрус сам явился на тот остров, чтобы помешать тебе заполучить Корону. Мы пока не знаем, как она работает, но я согласен с Джексоном – если наш отец боится того, что она оказалась у тебя, то на это должна быть веская причина. – Хадсон говорит это торопливо. – Нам всем надо убраться отсюда. Обещаю тебе, мы придем к вам почти сразу.

– Я не могу… – начинаю я, но Хадсон перебивает меня.

– Грейс. – На этот раз его голос звучит более жестко. – Я сражался со всеми обитателями тюрьмы и победил, так что вряд ли я не смогу справиться с какими-то там шелудивыми волками. Но, если ты сейчас не уйдешь, у меня не останется выбора – мне придется обратить этих засранцев в пыль вместо того, чтобы просто изувечить их.

Мое сердце неистово колотится. Я готова сделать что угодно, лишь бы Хадсону не пришлось снова использовать свой дар, но от мысли о том, что ему и Джексону придется в одиночку сражаться с целой армией волков, мне становится не по себе, ведь их будет так много. Сражаясь вместе, мы всегда были на высоте… почему же Хадсон не хочет этого признать?

С другой стороны, возможно, ему это в самом деле под силу. Хадсон никогда бы не стал мешать мне принять участие в битве из страха, что я не сумею за себя постоять. А значит, он действительно считает, что справится и ему нужно удалить меня отсюда, чтобы не пришлось использовать свой дар, если кто-то из волков подберется ко мне близко. Но от этой мысли я начинаю испытывать еще большее беспокойство – должно быть, дело с ним обстоит еще хуже, чем я думала, раз он так боится, что может потерять контроль над собой. Именно поэтому я киваю и делаю шаг назад, хотя мне совсем не хочется оставлять его.

На его лице мелькает облегчение, на губах появляется полуулыбка, которая, однако, не доходит до глаз.

– Клянусь тебе, Грейс, я справлюсь.

Я понимаю, что это правда, но от этого мне не легче оставить его здесь, чтобы он сражался с целой армией волков, которые хотят разорвать его на куски. Ощущая стеснение в груди, я смотрю ему в глаза. Я использую это мгновение, чтобы запечатлеть в памяти его высокие скулы, глубокие голубые глаза, волевой подбородок, густые темно-русые волосы, как всегда уложенные в прическу «помпадур».

Я шепчу:

– Попробуй только не справиться, – и целую его, крепко и быстро, после чего обещаю себе, что это не последний раз, когда я вижу свою пару, и, повернувшись к остальным, кричу: – Идем!

Все тут же приходят в движение, я хватаюсь за свою платиновую нить, Флинт распахивает двери, я взмываю в воздух, и мои крылья за считаные секунды преодолевают расстояние до флигеля.

Мэйси сразу же принимается за работу над порталом, а Флинт твердит, что ему надо вернуться и превратить воинство Сайруса в головешки. Мэйси качает головой.

– Там остались Джексон и Хадсон. Они справятся с ними.

– Ты не можешь этого знать, – говорю я, возмущенная тем, что все вокруг считают, будто Джексон и Хадсон непобедимы. Но это не так. Я видела, как и тому, и другому приходилось туго, как у них шла кровь. Их можно ранить – они могут умереть, – как и все мы. У меня падает сердце, и мне вдруг становится страшно – а что, если я совершила ужасную ошибку?

– Нам не следовало оставлять их, – говорит Флинт, который, похоже, психует не меньше, чем я.

Рафаэль перенесся к флигелю последним, и сейчас он смотрит мне в глаза.

– Как сказал Хадсон, они справятся, – заверяет он меня. – Не беспокойся.

– Сколько там волков? – спрашивает Флинт.

Рафаэль только качает головой.

– С ними все будет хорошо.

Его слова звучали бы более убедительно, если бы у него был не такой потрясенный вид – и если бы из замка не доносился рык. Рык, который смешивается с грохотом, глухими ударами и пронзительным животным визгом.

– Что мы можем сделать? – спрашивает Иден, обращаясь к Мэйси. У последней между ладонями вихрится пламя, и в воздухе возникают очертания портала.

– Просто будьте готовы запрыгнуть, как только я его открою, – отвечает Мэйси и делает руками пассы, творя сложные чары.

– Я согласен, – говорит Дауд, открыв рот впервые после того, как мы остановились возле флигеля. – Я не затем рисковал всем и предупреждал вас, чтобы вы все равно погибли.

Мекай соглашается, хотя в его голосе звучит то же отчаяние, какое испытываю сейчас я сама.

– Да, как только Мэйси откроет портал, мы должны будем шагнуть в него.

– Они последуют за нами, – добавляет Байрон, глядя мне в глаза. – Я клянусь тебе, Грейс, я бы не ушел, если бы не считал, что они смогут сделать это вдвоем.

Я сердито смотрю на него.

– Ты оставил бы их, если бы убраться отсюда тебе приказал Джексон.

Он отводит взгляд, сжав зубы. Похоже, я попала в точку. Но прежде чем я успеваю подумать об этом, земля начинает ходить ходуном, а по зданию школы прокатывается гул.

Похоже, Джексон использует само здание Кэтмира, чтобы отбиться от них. А значит, там куда больше волков, чем мы думали.

Я поворачиваюсь к Мэйси.

– У нас почти не осталось времени.

Моя кузина кивает, продолжая делать руками пассы, от которых портал меняет форму и цвет. Сделав последнее движение, она восклицает:

– Готово!

– Пошли! – кричит Байрон. – У нас больше нет времени.

У меня возникает такое чувство, будто какая-то сила тянет меня в разные стороны. Не могут же они в самом деле ожидать, что я оставлю здесь Хадсона и Джексона. Я не могу этого сделать, не могу просто покинуть свою пару, надеясь, что он выкарабкается. Как они вообще могут думать, будто я на это способна?

Но у меня нет времени на то, чтобы сказать это Байрону, потому что Кэтмир сотрясается. По его стенам разбегаются широкие трещины, а с башен на землю с оглушительным грохотом сыплются камни.

– Ничего себе, – выдыхает Флинт, и в глазах его отражается ужас, такой же, какой охватил и меня. – Они и правда собираются это сделать. Собираются разрушить его.

От этой мысли в мое сердце словно вонзается нож.

– Идите, – говорю я остальным. – А я подожду…

Я замолкаю, резко втянув в себя воздух, потому что Иден с силой толкает меня прямо в портал.

Глава 19. Вкус радуги

Я спотыкаюсь и размахиваю руками, чувствуя себя, как ветроловка в ветреный день, и отчаянно пытаясь восстановить равновесие.

Но уже поздно – Иден толкнула меня слишком метко. Я падаю в портал навзничь, что оказывается хуже, чем по обыкновению нырять туда головой вперед, ведь, падая, я вообще не могу контролировать свое тело.

Мне кажется, что проходит целая вечность, но, скорее всего, я лечу мимо психоделических радуг Мэйси в течение всего нескольких секунд. У каждой ведьмы или ведьмака портал получается неповторимым – не таким, как у других. Отсюда и различия между порталами на арене турнира Лударес. Порталы моей кузины всегда состоят из огромных искрящихся радуг. Так что меня они уже не удивляют, и обычно я ничего против не имею. Но сейчас, когда я, кувыркаясь, лечу сквозь них спиной вперед, это похоже на галлюцинации.

Когда портал наконец выплевывает меня на холодный и твердый мраморный пол, я падаю на него не спиной, а лицом. Заметка на будущее: никогда не жалуйся, приземляясь на пятую точку, потому что нет никакого удовольствия в том, чтобы приземлиться на лицо и затем удариться животом об пол.

У меня уходит несколько секунд на то, чтобы восстановить дыхание, затем я со стоном переворачиваюсь на спину и упираюсь взглядом в белый потолок, украшенный изображениями полевых цветов и причудливыми завитками.

«Интересно, где я, черт возьми?» – гадаю я, а через пару секунд рядом со мной приземляется Иден, причем, конечно же, на ноги. И мне ужасно хочется оскалить зубы и зарычать. Еще одна заметка на будущее: никогда не доверяй дракону, имеющему поведенческие проблемы и неприлично хорошее чувство баланса.

– Какого черта ты это сделала? – спрашиваю я, оттолкивая руку, которую она протягивает, чтобы помочь мне встать. – Ты не имела права…

– Я имела полное право, – парирует она. – Ты не собиралась входить в портал, а это было необходимо.

– Хадсон и Джексон…

– Хадсон и Джексон – это два самых сильных вампира на свете. Они могут справиться с этим – при условии, что их не будут отвлекать мысли о твоей безопасности. – Она отступает в сторону, когда из портала выныривает Мекай. – Забрав тебя оттуда, я облегчила им задачу – теперь им проще сделать то, что необходимо сделать.

– Она права, – соглашается Мекай и тоже протягивает мне руку. На этот раз я беру протянутую руку, не обращая внимания на гримасу Иден, и он помогает мне встать на ноги. Из портала один за другим выныривают остальные.

– Они могут сделать это, Грейс, – продолжает он. – Нам просто надо…

Он замолкает, потому что в это мгновение слышится грохот обрушивающихся стен. Мы резко разворачиваемся и видим, как из портала вылетает Мэйси. Она приземляется на колени, но через считаные секунды вскакивает на ноги и высоко вскидывает руки.

У нее ошалелые глаза и грязь на лице, но она смотрит на портал, который начинает расширяться.

Обычно Мэйси выходит последней, после чего портал сразу же закрывается. Но не на этот раз. В этот раз она использует всю свою магическую силу, чтобы держать его открытым – а я и не подозревала, что это возможно.

Судя по выражению лиц остальных, они тоже думали, что это невыполнимо. Но за последние месяцы я узнала, что моя жизнерадостная кузина обладает огромной магической силой. Я верю, что она способна сделать все, что задумает – в том числе и это.

Прошу тебя, Господи, сделай так, чтобы ей это удалось.

– Ничего себе, – выдыхает Дауд, и я понимаю его удивление.

Прежде я никогда не заглядывала в портал после путешествия сквозь него, а теперь смотрю и за вихрящимися радугами вижу зеленую лужайку, раскинувшуюся между флигелем и Кэтмиром. Но даже за то короткое время, которое ушло у нас на проход через портал, там все изменилось.

Стены и башня западной части замка полностью обвалились, превратившись в груду камней, и я невольно прикрываю рукой рот, чтобы сдержать рвущийся из горла крик. Судя по грохоту и трясущимся стенам, оставшаяся часть школы, которую я называла домом, тоже должна вот-вот обрушиться.

Это зрелище вызывает у меня одновременно радость и ужас. Радость, потому что это означает, что Джексон и Хадсон все еще живы. И ужас, потому что они могут не успеть вовремя выбраться оттуда. Что, если они окажутся погребены под стенами Кэтмира вместе с остальными?

– Я не смогу удерживать его долго… – Мэйси вскрикивает, и ее лицо искажается от напряжения.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Встав рядом с Мэйси и положив руку ей на плечо, я про себя повторяю это слово, словно мантру. Это мольба, адресованная вселенной, мольба спасти Хадсона и Джексона, спасти наперекор всему. У меня нет той магической силы, которая есть у моей кузины, но я могу направлять эту силу. Я делала это и раньше – с Мэйси и с Реми.

Вытянув руку, я закрываю глаза. Делаю глубокий вдох и открываюсь всей той силе, которая окружает меня, – силе земли, деревьев, камня. Во всем этом есть сила, но ее недостаточно.

– Мне нужна еще сила! – кричу я.

Я чувствую, как на мое плечо опускается рука, и Флинт говорит:

– Возьми мою. – И я сразу же понимаю, о чем он, благодарно улыбаюсь и, взявшись за нить его магической силы, направляю эту силу в портал.

Затем ко мне подходят члены Ордена и Иден, и на мои плечи ложится множество ладоней. Здесь так много разноцветных нитей, которые мне надо разобрать, так много страхов, надежд и талантов, которые я перебираю, и так мало времени, чтобы сделать необходимое.

В конце концов я оставляю попытки отличить одну силу от другой, одного человека от другого. Вместо этого я левой рукой хватаюсь за все эти нити сразу.

И сила – огромная, немыслимая, неуправляемая сила – охватывает меня так быстро и резко, что это едва не сбивает с ног. Каким-то образом мне удается удержаться на ногах, хотя меня пронзает нечто, похожее на мощные электрические разряды.

У меня нет времени со всем этим разбираться. Кэтмир рассыпается у меня на глазах, и два парня – единственные, которых я когда-либо любила, находятся внутри. Я, не раздумывая, беру всю силу, которая у меня есть, и запускаю ее прямо в портал. Мэйси не может удержать его открытым в одиночку, но вместе мы, возможно, сумеем выиграть для Хадсона и Джексона то время, которое им необходимо.

Глава 20. Обрушение

Мэйси ахает, когда сила, которую я направляю, сливается с ее волшебством, но продолжает держаться – мы обе продолжаем держаться, – запуская в портал все, чтобы он еще какое-то время оставался открытым. План срабатывает, потому что, хотя нас обеих начинает трясти, портал расширяется.

Он становится таким большим, что теперь мы можем видеть все. Всю школу. Луга с обеих ее сторон. Флигели. И даже зловещие грозовые тучи, закрывающие небо. Но не это занимает мое внимание, не от этого мне становится больно дышать. Я не могу оторвать глаз от последней небольшой части Кэтмира, которая все еще не разрушена – потому что знаю, что там сражаются Хадсон и Джексон.

– Давай, давай, – бормочет Мекай, тоже сосредоточившись на открытом портале.

И тут мы видим их. Оба брата Вега переносятся на задний двор школы и останавливаются перед дверями, окруженными устоявшими стенами.

– Перестаньте выпендриваться и войдите уже в портал, – рычит Флинт, и тут Джексон поднимает руку, резко опускает ее, и огромная часть оставшейся стены обрушивается. Хадсон поворачивается лицом к другой секции стены, и ее средняя часть обращается в пыль, а верхние кирпичи сыплются на землю вокруг него.

И из пыли и обломков… выбираются сотни волков и окружают их. Я не задаюсь вопросом о том, почему Хадсон не обратил всех оставшихся волков в пыль. Я знаю, почему он этого не сделал. Я видела, что с ним произошло, когда он убил волков, пытавшихся наброситься на меня. Он сделает это снова только в самом крайнем случае – или если станет слишком слаб.

Меня начинает душить страх, но я полна решимости не дать ему овладеть мной, не дать ему помешать мне передавать Мэйси магическую силу, ту силу, которая разрастается в моих жилах и заставляет мышцы дрожать.

Джексон поднимает руку, и еще одна стена раскалывается надвое и обрушивается на ближайших к ней волков. Но камни падают и на Хадсона с Джексоном, и это зрелище ужасает.

Да, они вампиры.

Да, они сильны.

Да, их нелегко убить.

Но все, кто находится сейчас в Кэтмире, являются сверхъестественными существами, и всех их нелегко остановить. И, возможно, для этого требуется нечто такое, чего ни Хадсон, ни Джексон не могут сделать, не подвергнув себя опасности.

От этой мысли мои руки начинают трястись, а колени подгибаться. Даже члены Ордена смотрят в портал, прищурив глаза и сжав кулаки.

Иден пронзительно кричит:

– Да зайдите же вы уже в этот чертов портал!

Но они не могут слышать ее, как не слышат и моих безмолвных криков. Но это неважно. Я достаточно хорошо знаю их обоих, чтобы понимать, что даже если бы они слышали нас, то не прислушались бы к нашим призывам. Они готовы умереть, защищая нас, и, если ради этого им нужно будет оказаться под обрушенными стенами Кэтмира, они примут такую судьбу – я в этом не сомневаюсь.

Страх заставляет меня собрать всю силу, которая мне доступна, дать ей напитать каждую клетку моего тела, мое сердце, мои легкие, чтобы помочь Мэйси удержать портал, который уже начал сужаться и колебаться.

Но тут раздается громкий треск, и я вижу, как тысячи фунтов камней обрушиваются на головы Хадсона и Джексона.

Глава 21. Не кусай вампира, кормящего тебя

– Его больше нет! – истошно вопит Мэйси, глядя в портал.

– Чего больше нет? – кричит Лайам. Но по его лицу я вижу, что он все понял – как и все мы.

Кэтмира больше не существует. А Джексон и Хадсон? У меня подгибаются колени, и я едва не оседаю на пол и, наверное, упала бы, если бы за меня не держались все наши.

– Мэйси! – кричу я, когда все вокруг сотрясает внезапная гроза с проливным дождем. Как будто вселенная тоже удручена тем, что моей школы, последнего оплота моего детства, больше нет.

Внезапно под влиянием магической силы, которую я направляю, портал начинает колыхаться, и я частично теряю контроль над происходящим. Прежде чем Мэйси успевает отреагировать, портал вспыхивает ярко-синим, это длится несколько секунд, затем он взрывается и одновременно с этим из него выныривают Джексон и Хадсон.

Меня накрывает облегчение, но длится оно недолго, потому что как только портал схлопывается, поток энергии, при помощи которого я удерживала его открытым, возвращается назад и ударяет в меня с такой силой, что я подлетаю вверх на несколько метров.

Я ожидаю удара – все произошло так быстро, что я даже не успела найти мою платиновую нить, но тут Хадсон ловит меня и прижимает к своей груди.

Он весь перепачкан – покрыт каменной пылью, грязью и бог знает чем еще, – и его сердце так неистово колотится под моей щекой, что кажется, будто кто-то снова и снова отвешивает мне пощечины. Но меня это не беспокоит, потому что его объятия – единственное место, где мне хочется быть.

– Черт возьми! – восклицает Рафаэль. – Я уж думал, что на этот раз вам крышка.

– И не ты один, – отзывается Джексон. Он стоит посреди помещения, упираясь ладонями в колени и глубоко дыша.

– Все в порядке, – как ни в чем не бывало говорит Хадсон, как всегда отмахиваясь от опасности. Я готова поклясться, что даже если бы он сейчас истекал кровью, то и тогда бы вел себя так же. – Мы просто ожидали подходящего момента, давая вам время обвыкнуться на новом месте. Вы же знаете, моего младшего братца хлебом не корми, дай совершить эффектный выход.

Джексон даже не поднимает головы, продолжая жадно глотать воздух, но все же на секунду прерывается, чтобы показать Хадсону средний палец и фыркнуть:

– И это говорит парень, считающий, что весь мир – театр.

– Право же, малой готов сказать что угодно, лишь бы я крикнул ему: «Бис!» – отвечает Хадсон и, поставив меня на ноги, убирает непокорные кудри с моего лица.

– И зачем я вообще волновалась? – с досадой спрашиваю я.

Он лукаво улыбается, его глаза полны нежности, когда он смотрит на меня.

– Понятия не имею.

– Да, я тоже. – Но я все равно утыкаюсь лицом ему в грудь и несколько секунд вдыхаю его запах. Мой страх наконец уходит, и я окончательно осознаю, что с ним все в порядке. Что с ними обоими все в порядке. Они уцелели несмотря ни на что, и только это и имеет значение.

Но тут Мэйси спрашивает:

– А что Кэтмир?

Мне тяжело слышать в ее голосе нотки надежды, особенно когда я чувствую, как Хадсон напрягается.

– Мне жаль, – печально говорит он, – но нам пришлось разрушить его.

– Их было слишком много, – добавляет Джексон. – Они были повсюду. У нас не было другого выхода.

Мэйси кивает, но вид у нее такой, будто ее ударили кулаком в живот. И немудрено. Ее отец похищен и, быть может, убит, а теперь у нее нет и того единственного дома, который она когда-либо знала. Я знаю, каково это, и не пожелала бы такого никому и уж тем более моей необыкновенной кузине.

– Все образуется, – говорит Иден, гладя ее по спине.

– Мы найдем способ восстановить его, – соглашаюсь я, отстранившись от Хадсона и подойдя к Мэйси, чтобы обнять ее. – Не знаю как, но мы это сделаем.

– После того как освободим моего брата, – вставляет Дауд, и в голосе его звучит сталь.

– Ты не единственный, у кого похитили родню, – парирует Мэйси. – Сайрус захватил моего отца. Так что поверь мне, никто не хочет отправиться ко Двору вампиров и освободить их больше, чем мы.

– Но не можем же мы просто явиться туда и попытаться взять его штурмом, – говорит Байрон. – Ведь тогда Сайрус убьет их всех – начав с тех, кто дорог нам больше всего.

От одной мысли о том, что я потеряю дядю Финна и Гвен, и всех других, по спине пробегает холодок.

– По правде говоря, я не понимаю, почему все родители, чьи дети учились в Кэтмире, не штурмуют сейчас Двор вампиров, – замечаю я, покачав головой. – Почему они не требуют, чтобы Сайрус освободил их детей?

– Драконы не могут этого сделать, – мрачно говорит Флинт. – Покинув лазарет, я поговорил со своим отцом, и он сказал, что при Дворе все скверно. В сражении на острове мы потеряли много драконов, а те, кто остался, сомневаются в том, что моя мать способна вести их за собой, потому что она… – Он обрывает речь и сглатывает.

– Потому что она отказалась от своего дракона, чтобы спасти меня, – бесцветным голосом заканчивает Джексон.

Флинт не отвечает. Он даже не смотрит на Джексона, когда между ними повисает молчание – напряженное, скользкое, опасное.

– Человековолки не станут выступать против него, – сообщает Дауд. – Он дал слово, что не причинит вреда их детям.

– Тогда почему же, по мнению их родителей, он вообще похитил их? – спрашивает Мекай, и в его голосе звучит скептицизм. – Ведь очевидно, что если человек удерживает других людей против их воли, то делает он это не с добрыми намерениями.

– Согласен, – говорит Дауд, пожав плечами. – Но они слепо верят ему и не видят правды – а может, не хотят ее видеть. Как бы то ни было, их невозможно убедить в том, что он не тот, кем пытается казаться.

– А кем именно они его считают? – спрашивает Джексон таким безразличным тоном, будто речь идет о каком-то незнакомце, а вовсе не о его отце.

– Ты хочешь сказать, помимо того, что он чудовище? – насмешливо бросает Хадсон.

– По их мнению, он король, который покончит с их безвестностью, который позволит им перестать скрываться. – Дауд качает головой. – Разумеется, любой, у кого есть мозги, поймет, что все это лажа, но они хавают эту лабуду, как будто это мороженое с шоколадом. Их не переубедить.

– А гибель у него на службе – это что, неприятный побочный эффект? – В голосе Хадсона звучит сарказм, но в его глазах читается что-то более сложное – смесь сожаления и решимости, – и я тянусь к синей нити внутри меня.

И провожу ладонью по нашим узам сопряжения, вливая в это прикосновение столько любви и ободрения, сколько могу. Я знаю, он не хочет, чтобы другие узнали, как он мучается из-за того, что случилось с первым отрядом волков, и сейчас это единственный способ его поддержать.

Надеюсь, он сработает.

И действительно, через несколько мгновений я с удовлетворением замечаю, как глаза моей пары широко раскрываются. Он встречается со мной взглядом, полным такой теплоты, что это вызывает у меня улыбку. На его лице читается явное облегчение, как будто он хотя бы на время избавился от сожалений и боли.

– Для них это честь, – тихо говорит Лайам. – Ничто не сравнится с гибелью во имя цели, в которую ты веришь.

То, что он говорит, ужасно, но все мы знаем, что он прав. Как прав и Дауд. Сколько раз за последние несколько месяцев мы все были готовы умереть, лишь бы остановить Сайруса? Сколько раз мы жертвовали почти всем, потому что понимали, что остановить его необходимо, что иного не дано?

Но что, если бы мы были на другой стороне? Что, если бы мы верили в него так же безоговорочно, как презираем и его, и все, что он олицетворяет? Что, если бы мы всерьез считали, что он вершит правое дело и что любой, кто встает на его пути, пытается навредить нам, нашим детям и тому миру, который мы хотим построить?

От этой мысли я содрогаюсь: отчасти потому, что ужасно думать о том, сколько человековолков и вампиров клюнуло на подлые идеи Сайруса, а отчасти потому, что я начинаю понимать, с чем мы столкнулись. И это чертовски тяжело.

– Что же нам теперь делать? – шепчу я и слышу в своем голосе ужас.

– Каким будет наш первый шаг? – спрашивает Рафаэль. Он стоит, прислонясь к стене и согнув одно колено, лицо его бесстрастно. – Думаю, надо выяснить, где мы сейчас находимся и безопасно ли здесь…

– О, это просто, – говорит ему Мэйси. – Мы находимся при Дворе ведьм и ведьмаков. И здесь, конечно же, безопасно…

Она замолкает, потому что дверь с грохотом распахивается и в комнату врывается толпа стражников, которые, судя по их форме, являются частью Ведьминской гвардии. В руках у них волшебные палочки, и они готовы к бою.