Дом Кёко

Мне лично понравилось произведение в целом, но я не осмелюсь рекомендовать его всем. Однако, предполагаю , что с высокой вероятностью этот томик может заинтересовать любителей японской неспешной литературы и творчества Юкио Мисимы. Вообще представителей японской литературы следует читать медленно и вдумываться в каждое слово, проникая в глубь всех метафорических оборотов...

Это действительно большой роман с большим количеством героев. Написано размеренно, есть описание природы, что у Мисимы нередко встречается. Каждый герой прописан довольно подробно. В общем, тем, кто любит японскую литературу и культуру Японии, я рекомендую прочитать.

Насколько сильно я не люблю азиатскую литературу как таковую, настолько часто года два назад я прикладывался к трудам Мисимо. В моей библиотеке числятся такие книги, как «Золотой храм», «Исповедь маски», «Шум прибоя», «Моряк, которого разлюбило море», «Смерть в середине лета» и «Мой друг Гитлер», наконец. И все из них были удачными. Они все находили меня в нужный промежуток времени в нужном настроении и абсолютно готовым к принятию и характерного азиатского тайного смысла, и сюжета в целом. Мисима вообще писал много по нынешним меркам. В его портфолио более тридцати работ. Перед моим внутренним взором возникает мужчина, который безвылазно сидит над печатной машинкой и тыкает кнопки. Мне кажется, такое упрямство заслуживает, по меньшей мере, уважения. Однако, если бы я начинал своё знакомство с автором с «Дома Кёко» я бы ни за какие коврижки не решился бы читать другие его работы. 

Этот перевод невозможно читать в здравом уме и трезвой памяти — он коряв, сложен, тягучий, как сифилис, и неказистый. Такое ощущение, как будто переводчик стремился нарисовать побольше пейзажных картин, чем дать совершенно точное попадание в авторский текст. И, если это было его целью, то он абсолютно точно её достиг. Пейзажи здесь по-настоящему сказочные. Думаю, впрочем, что здесь просто постарался и сам Мисимо — дать лексику попроще для того, чтобы человечество могло мечтать о красотах. Я, в отличие от многих, большой фанат описаний — мне нужно их много, я так преисполняюсь. Иногда мне кажется, что мне в пору самому садиться и писать просто описательные романы. Но это так, лирика, на самом деле, описаний здесь много. Слишком много для нормальных людей. И это единственное, за что книгу можно похвалить. 

Вся она напоминает раскиданные крестражи  — четыре человека, как четыре куска души автора, и одна женщина. Увлечения автора здесь действительно прослеживаются, я не буду разбрасывать спойлеры, но поверьте. Герои бросают вызов суровой действительности, положившись на собственное главное оружие. На молодость. Но не учитывают свою глупость, которая всё портит. Книга пропитана тоской по трагическим событиям в антураже оправившейся после войны страны. Персонажи настолько глупые, насколько молодые. Думают только о внешности и себе. Им не нравится вообще ничего: авторитеты не нужны. Да и море у них, понимаете, мочой воняет. Персонажи, каждый из которых располагает своей историей, при этом остаются пустышками. На протяжении всей книги у меня оставалось стойкое ощущение, что я смотрю в своей голове «Внутри Лапенко» в чуть более, э-э-э, богатом формате. 

Хозяйка Кёко скорее напоминает чисто номинальную роль — её задача быть зеркалом, в котором герои видят себя. 

Мне кажется, вся книга написана исключительно для одной цели: демонстрации саморазрушения. Ну, знаете, саморазрушение — вот, что действительно важно. Да-да, а страданиями душа совершенствуется. Мисимо писал книгу именно по этим принципам, не иначе. 

Между тем, эта рукопись стала почти пророческой: автор совершил ритуальное самоубийство. Ровно, как и в завершении книги. То ли пророк, то ли вдохновился своим же творением, то ли просто выразил своё желание в тексте — не понятно. 

Если честно, вся книга похожа на тот самый театр, созданный для того, чтобы на его сцене каждый день лилась настоящая кровь. 

Книга в моем лице не нашла поддержки и целевую аудиторию. Мне она просто не понравилось. Но я знаю, кому «Дом Кёко» уверенно советовать читать. И это, наверное, главное. 

Роман «Дом Кёко», за авторством Юкио Мисимы, звезды японской литературы двадцатого века, по сути представляет собоой собирательный портрет самого автора.

В центре сюжета четверо героев, каждый из которых в некоторой степени отражает личность или характер писателя: художник-эстет, боксёр, актёр-нарцисс (Мисима фанатично увлекался бодибилдингом, играл в кино и театре), бизнесмен-нигилист. Все эти люди являются завсегдатаями салона, в котором управляёт Кёко, мучаются от пустоты в собственной жизни и пытаются понять, как, собственно, нужно жить, на что накладывается рефлексия послевоенной Японии 1959 года и недоверие к современности.

Не хочешь ли ты сказать, что сам живёшь в настоящем? — парировала Кёко. — Вечно боишься будущего, весь полон этим огромным страхом, а сейчас только и говоришь о конце света.

Написанная с характерной азиатской медитативностью книга переполнена размашистыми размышлениями, будь-то поклонение физической форме тела

Стоит посмотреть и на горе страдающих мускулов. Это намного печальнее, чем скорбь, выражаемая чувствами. Услышать стенания сводимых судорогой мышц. Они отчётливее сердечных. A-а, чувства не важны. Душевное состояние — тоже. Невидимые мысли не представляют ценности!.. Мысли, как и мускулы, должны быть наглядными. Куда лучше, когда мускулы выражают мысли, зарытые внутри, во мраке. Дело в том, что мускулы тесно связаны с личностью, они многограннее чувств, похожи на слова, но более отчётливы. Иначе говоря, мускулы — «проводники мысли», затмевающие слова».

Или размышление о природе индивидуализма

Он служащий. Нацуо пытался, понемногу повторяя сложные выражения, объяснить, что имел в виду. — Из нас четверых он единственный, кто живёт среди обывателей. Поэтому он обязан любыми способами сохранять равновесие. Общество обывателей неоднородно, Сугимото заодно с ним, когда в баре поднимает пивную кружку. Чтобы противостоять этому, нужно исповедовать индивидуализм. Хор в баре и индивидуализм создают должный баланс, должный контраст. Но сейчас так не получается. Общество обывателей разрослось, механизировалось, стало однородным, превратилось в огромную фабрику-автомат. Индивидуализм больше не годится для сопротивления. Поэтому он пришёл к отчаянному отрицанию. Его похожий на громадный асфальтовый каток, преувеличенный, технический, всеобъемлющий скептицизм, его фантазии о крушении мира, фантазии, тоже подобные чёрному катку, который одинаково выравнивает людей и вещи, — всё это насущная потребность сохранить баланс с обществом и последнее средство ему противостоять. Он один признаёт подобные идеи, один их представляет, и поэтому Сугимото заслуживает называться «самым способным служащим».

Все эти мысли, которые и представляют собой суть книги, скорее походят на разговор автора с самим собой, желание осмыслить послевоенную эпоху и найти себя в ней. Это ещё более показательно, так как по сюжету книги один из молодых людей принимает крайне правые взгляды, как впоследствии и сам писатель, предпринявший неудачную попытку монархического переворота.

Эту книгу, которая на самом деле чувствуется очень личной для Мисимы, сложно спонтанно порекомендовать из-за малого количества событий и неспешной, пространной манере автора размышлять, что порой может растянуться на страницу.

Но при необходимом контексте это занятное погружением во внутренний мир самого скандального и читаемого японского автора.