По горящим следам Серафима

2.3. Последний Дар

Дни летели со скоростью, будто в них осталось не больше десяти часов. Арина замкнулась в себя, с головой погрузившись в различные виды тренировок. После устроенной ей взбучки девушка смогла направить свои силы в нужное русло. Каждый день она напоминала себе, что её дети в опасности и нуждаются в ней. Каждый день, каждый час. Каждую минуту. А она чуть не предала их.

Она почти перестала спать, в минуты изнеможения представляя себе, как Морена заносит кинжал над её детьми, а Константин и Акристо смеются за её спиной. Арина сморщилась, вспомнив предательство того, кого она посчитала другом. Девушке было больно думать о нем, потому что (Арина нашла силы признаться себе) явно испытывала к нему более глубокие чувства, чем дружба. Но это стало лишь большим поводом ненавидеть его.

В те недолгие минуты, что девушка все же решалась отдохнуть от физических нагрузок, она варила зелья с разными свойствами. По большей части лечебных, но и для яда находилось местечко. Собирала травы, сушила и терла в порошки листья растений. Перечитывала книги по зельеварению, изучала алхимию и заклинания. И каждый раз представляла, как проткнет мечом сердце Константина, потом его ненавистной сестры и напоследок Акристо.

Амайя практически перестала заниматься с ней, после того как Арина смогла задеть ей все главные точки чакры, и восстановить свою силу, подпитываясь от энергии воды и света. Больше её нечему было учить. Много времени Амайя проводила с Нидриэль. Арина не раз отмечала, с какой тоской кицуне смотрит на мудрую старушку и пытается ей что-то доказать, но та лишь нетерпеливо отмахивалась.

Вот и в очередной раз с печалью во взгляде Амайя беседовала с Нидриэль, пока старушка помешивала что-то в котелке на небольшом костре. Луна освещала ярко все вокруг, отражаясь в спокойном зеркале пруда. Отжимавшаяся на берегу Арина застыла и вдруг осознала: мрачная скорбь одолела не только Амайю. Гелам последние несколько дней ходил сам не свой, все больше времени проводя в лесу. Илида почти не разговаривала, сатиры не устраивали вечерних плясок, больше не был слышен игривый смех нимф, а лешие смотрели на Нидриэль так, как люди смотрят на смертельно больного человека, понимая, что ему уже ничем не помочь.

Какое-то безумное понимание поразило девушку, но все же кое-что никак не могло уложиться в её голове. Нидриэль выглядела как обычно и лишь её не поработила эта тоска, так отчего все домочадцы так смотрели на старушку, будто провожая её в последний путь?

Арина встала, отряхнула руки и пошла к костру. Весь последний месяц девушка обучалась технике бесшумной ходьбы, при которой шаг надо было начинать с носка на пятку, а не наоборот, как ходят большинство народов королевств, и сейчас с удовольствием отметила, что такая ходьба вошла в привычку.

– Твоё зеркало почти разбито, Нидриэль.

– Да, и это еще один раз напомнило мне, как быстротечно время и что в любой момент может разрушится все. Поэтому не мешай мне, Амайя, осталось кипеть всего несколько минут, я не могу сейчас сбиться со счету помешиваний. – Донеслось до Арины, и девушка решила немного подождать, нутром чуя, что в оборванном разговор смысла больше, чем кажется на первый взгляд. Она села на траву, прислонившись спиной к дому и посмотрела на луну. Белый блин сегодня светил необычайно ярко, пробираясь в самые дальние и темные уголки.

Несколько минут до Арины доносился лишь треск костра, всплески кипящей воды и кряхтение старушки. Потом два постукивания поварешкой о каемку котелка и мягкий шелест потревоженной травы под горячим дном посудины.

– Готово. – Хлопнула в ладони Нидриэль. Арина настолько четко слышала все звуки, будто видела все действия своими глазами.

– Теперь я могу говорить? – С сарказмом спросила Амайя.

– Можешь, если эта тема не будет касаться моего долголетия.

– Тебя не переубедить, упрямая Нидриэль, ты пойдешь навстречу своей судьбе. Я лишь хотела признаться тебе в том, что вынуждена согласиться в твоем выборе. Она казалась мне бездарной в начале обучения, да и времени было катастрофически мало, так что я сомневалась в успехе затеянного. Но сейчас обязана признать: твой выбор не лишен зерна истины. Арина сильнее, чем твой младший сын на момент, когда Сакура обучала твоих детей и меня. Намного сильнее младшего сына, с дочерью я даже не сравниваю, она у тебя оказалась совершенно непригодна для наших учений.

Очень сильна, но не так, как твой старший сын. Он оказался просто мастером искусства владения чакрой. Сакура, к слову сказать, даже стала изучать его родословную, и действительно нашла там след кицуне. – Продолжила Амайя, а Арина постаралась даже не дышать, чтобы ненароком не выдать своего близкого присутствия.

– В моей родословной кто только не пробегал, – с горечью в голосе фыркнула Нидриэль.

– Не спорю. Но Нидриэль, все же я опасаюсь за Кохай. Как бы она не была талантлива, но я сравниваю её с воспоминаниями трехсотлетней давности…

– Нехорошо подслушивать, дитя, – Раздался голос Гелама над Ариной. Задумавшаяся девушка не заметила приближения кентавра, но всем видом решила показать, будто не удивлена другу. Разговор старушки и лисицы непонятным образом взбудоражил её.

Кентавр поманил пальцем и двинулся к костру. Идя следом девушка с улыбкой смотрела, как красиво переливается шерсть в лунном свете на крупе кентавра.

Кицуне двинулась навстречу Арине и впервые за долгое время с теплой улыбкой положила руки на плечи ученицы. Во взгляде не читалось прежнего холода.

Но тут она резко ударила указательными пальцами в ключицы, отчего руки безвольно обвисли, потом ткнула в средние ягодичные мышцы и напоследок в солнечное сплетение. Всего несколько секунд и полностью обезвреженная девушка мешком стала падать вниз, но протянувшиеся ветви деревьев ухватили её за запястья и подтянули вверх, отчего ноги едва касались земли кончиками пальцев. Этакое распятие.

Всего пятью ударами кицуне превратила сильную воительницу в тряпичную куклу. Еще три удара, и девушку можно было отправить на тот свет. Сейчас же она пребывала в состоянии растения: все видела и понимала, но не могла пошевелить даже пальцем или воспользоваться внутренними силами. Кицуне перебила центральную и самую крупную точку чакры, находящуюся под солнечным сплетением.

Арина же не впала в панику потому, что непонимание превысило чувство страха. Настолько непонятной казалась ситуация. Но, осознав, что голова и голос ей все же подчиняются, Арина взяла себя в руки.

– Сэнсэй, что это все значит? – Но кицуне лишь покачала головой и отошла в сторону. Со всех сторон к ним приближались нимфы с горящими факелами в руках. Все это до нелепости было похоже на картины, когда ведьм сжигали на кострах, что девушке даже захотелось рассмеяться.

– Прости меня, дорогая, – ответила за кицуне Нидриэль. Неожиданно кто-то сзади рванул одежду на спине Арины, заголив всё от шеи до верхней части ягодиц. – Я хочу преподнести тебе один дар, но человек без сопротивления не сможет его принять. Такая ужасающая боль. Поэтому Амайя лишила тебя сил, дабы не было сопротивления. Но, прошу я тебя, дитя, контролируй себя. Иначе твой внутренний зверь явится и сорвет нам весь ритуал.

– Было бы гораздо проще его сдерживать, если бы меня осведомили, что сейчас будет. – Сквозь зубы процедила девушка.

Не посчитав нужным отвечать, Нидриэль влила в горло ученицы противный эликсир, в котором девушка распознала обезболивающее зелье. Старушка подняла с земли котел и вручила его Геламу и приняла из рук Илиды огромный кинжал. Обычно он висел на стене в доме, но в ярком свете луны и с отблесками от факелов показалось, что от него повеяло холодом. Арина почувствовала, как от зелья её слегка потянуло в сон и разум стал затуманенным.

Нидриэль и кентавр зашли за спину девушки, круг нимф с факелами сомкнулся ближе, и они затянули дивную песню на древнегреческом мелодичном языке.

Дикий крик прорезал всю округу и зелье потеряло свое обезболивающее свойство, когда кинжал впервые прорезал кожу на шейных позвонках и жгучая жидкость из котелка просочилась с лезвия кинжала в тело девушки.

* * *

Арина с трудом открыла глаза, чтобы посмотреть, кто подымает её тело. После прошедшей ночи девушке казалось, что ни одной сковородой в аду её уже не удивить. Почти до самого рассвета Нидриэль полосовала её спину, позволяя консистенции из котелка проникать в тело ученицы. Девушке казалось, что под кожу заползали тысячи змей, опутывающие все кости и прогрызающие дыры в верхнем слое эпителия.

За собственным криком Арина не слышала песен нимф, хотя пели они достаточно громко. Раза два она теряла сознания, но при следующем касании кинжала приходила в себя. Кицуне постоянно подливала ей лечебное зелье, но потом просто перешли на медовуху. Сладкий медовый напиток не убирал боли, но затуманивал разум, не теряя при следующем надрезе своих свойств.

Несмотря на мольбу Арины пояснить, что с ней делают, Нидриэль ни разу не отвлеклась и не отозвалась. Гелам не отходил от старушки ни на шаг, держа для её удобства котелок. Лишь лисица клялась объяснить ей все после того, как все закончится и обещала, что это всё пойдет ей на пользу и усилит Арину. Но главной целью беспрерывной болтовни, как позже поняла девушка, Амайи было удержать сознание девушки и не позволить пробудиться внутренней сущности.

Когда Нидриэль стала надрезать кожу на позвонках в поясничной области, боль стала просто адской. Причем большие муки приносил не надрез, а именно жгучая жидкость.

«Зачем тебе терпеть это». – Раздался в голове холодный женский голос, сразу оградив тишиной все остальные звуки. Будто выключили телевизор и в доме сразу стало тихо. Кроме одного говорящего радио…

«Я могу уничтожить их за минуту, только дай мне вырваться». – Продолжал вещать голос в голове. Арина напряженно застыла, ощущая, как тело постепенно сковывает холод, и она перестает чувствовать его. Когда такое случилось в прошлый раз, девушка оставалась лишь гостем в собственной коже, будто со стороны смотря, как она уничтожает орков.

«Они тоже делали тебе больно», – в ответ на пронесшиеся мысли бархатисто зашептал голос. – «И сейчас тебе делают больно. Дай же мне шанс, я избавлю тебя от боли».

Арина увидела, как напряглась её голубоватого свечения нога и твердо встала на землю, нога, которую она еще недавно не чувствовала и не могла управлять…

Кицуне отшатнулась от Арины, освещенная голубым светом. Голос больше не звучал, и Арина могла расслышать, как замолчали нимфы. Все в ужасе смотрели, как девушка обводила всех наполненным ненавистью взглядом.

Какое же было дикое желание уничтожить всех кругом… Разорвать на части, но постепенно, медленно, чтобы наслаждаться их предсмертными муками. Да, она сделает это, выпустит злобу наружу. Выпустит, хоть Нидриэль и просила её держать себя в руках.

Нидриэль, эта мудрая старушка просила держать себя в руках. Арина как утопающий за соломинку ухватилась за эту мысль, не позволяя ненависти захватить разум. Нидриэль всегда помогала ей, обучала, обещала помочь спасти её детей. Некоторые её уроки были болезненны и опасны, но они всегда приносили свои плоды.

Арина должна ей верить, даже если она не понимает, что порой происходит. Нидриэль обещала объяснить все потом, надо ей верить.

Девушка из последних сил напряглась, пытаясь мысленно противостоять внутреннему зверю и загнать его обратно. Тело задрожало под воздействие двух противоборствующих сил внутри, но вскоре резко ослабло и вновь повисло на руках, потеряв голубое свечение. Недовольный голос в голове зарычал, но вскоре смолк.

– Потерпи еще немного, дитя. Осталось совсем чуть-чуть. – Раздалось за спиной тихим и полным горечи голосом Нидриэль.

Арина сжала зубы, но вновь закричала, обжигающие слезы потекли по щекам, когда кинжал сделал надрез на пояснице. Девушка даже не могла припомнить, когда она испытывала в последний раз такую боль.

Да, в аду она, пожалуй, еще сможет и поучить других, как надо мучить.

Сфокусировать взгляд удалось не сразу, но Арина все же смогла разглядеть Нидриэль. Старушка заботливо вытирала платком пот со лба девушки. Судя по ярким лучам солнца, день стоял в самом разгаре.

Арина зачмокала пересохшими губами, пытаясь сказать хоть что-то. Но из сухого горла не вырвалось и звука. Понимающая старушка немедля прислонила к губам Арины кувшин с молоком, слегка приподняв голову девушки.

– Я должна извиниться перед тобой, дорогая, – ласково провинившимся тоном прошептала старушка. – Ты перенесла по моей вине невыносимую боль. А я даже не могу быть уверена в том, что это действительно поможет тебе…

Несмотря на бушующий внутри гнев Арина смогла промолвить, переступив через себя:

– Я верю тебе, Нидриэль. Если ты посчитала нужным провести то… тот ритуал, – запнулась девушка, но быстро сообразила, как заменить бранные слова. – Значит это было необходимо. Но все же мне тягостно от того, что мне не рассказали ничего заранее.

Старушка глубоко вздохнула, отвернувшись к окну. Какое-то время она собиралась с мыслями, и Арина не торопила с ответом. Отчасти потому, что тело невыносимо болело и она до сих пор с трудом воспринимала ситуацию.

– Константин очень могущественный противник. Он великолепен как воин, блестящ как маг, и ужасен как человек. Нельзя отрицать его способностей и талантов. – Арина удивилась, насколько искренне и с восхищением говорила об убийце Нидриэль. Старушка заметила изумленный взгляд и решила объясниться.

– Одна из главных причин большинства поражений – недооценка своего противника. Лучше переоценить его, подготовиться и расстроиться в бою, чем недооценить и распрощаться с жизнью. Запомни это правило навсегда, девочка.

Константин. Порочное дитя запретного союза. Человек, чье рождение было предсказано за несколько тысячелетий. Но несмотря на пророчество и запреты, его мать нарушила все правила и совершила поступок, от результатов которого страдают уже несколько веков все народы нашего материка… и боятся жители соседних…

Но сейчас не о том, – продолжила Нидриэль после небольшого напряженного молчания. – Одним из преимуществ Константина является то, что у него много союзников. Большинство из них примкнули добровольно. Но есть и те, кого он обманом и устрашением подчинил себе. Заклятие вечного рабства, его изобрел он сам. Суть его, как ты могла догадаться из названия, в том, что попавший под это заклятие человек вынужден служить, даже против своей воли. Если Константин прикажет убить собственных детей, проклятый сделает это. Точнее сделает его тело, в то время как человек изнутри наблюдает умирающих детей на своих руках… Самая излюбленная пытка Константина, но тем не менее очень действенная. Если Константин поработил тебя, то ты не сможешь не придать его, не убить. Никто из тех, кто был подвержен заклятию вечного рабства не смог вырваться из этого плена. Да пусть будет проклята вся эта лисья мудрость! Зачем только его вообще обучили этому. – В сердцах воскликнула Нидриэль. Арина отметила, с какой болью говорит обо всем учитель, будто переживает душевные муки, но тактично не стала спрашивать об этом. Пока.

– Единственный способ спастись от заклятия – умереть. Но не каждый решается на это. А, казалось бы, всего лишь маленькая печать за ухом, и ты раб навеки. Не находишь это смешным?

Уже много лет я готовлю эликсир для одного раба Константина – это позволяет ему хоть немного кривить душой, умалчивать о важных вещах и прятать свои мысли. Избежать прямых приказов это, к сожалению, не помогает, но все же. Но это не единственный минус. Действие эликсира весьма непродолжительно во времени оказалось. Чем больше он сопротивляется – тем быстрее выветривается действие настойки. Я долгое время думала, как можно уберечь тебя от этой участи. Нашла один вариант – ввести этот эликсир напрямую в тебя. Печати – могущественные вещи, на самом деле. Но даже сейчас не уверена в том, что мое заклятие сможет противостоять могуществу Константина.

– Но это все же лучше, чем ничего. – Утешающе и одновременно поддерживая вставила Арина. Нидриэль с сомнением посмотрела на ученицу, взглядом поблагодарив за поддержку.

– Я почти пятьдесят лет готовила тот настой, чем чертила руну на твоей спине. Никто не знает, что это был за ритуал и каково его предназначение. Даже Амайя и Гелам, хотя они, возможно, и догадываются. Константин ни за что не должен узнать о том, что за символы у тебя на спине. Иначе он обязательно придумает контрзаклятие. Пусть это будет твоим тайным орудием.

Только сейчас Арина по-настоящему оценила всё то, что сделала для неё старушка. Она воистину подготовила её ко встрече с Константином, обучила, вооружила, защитила. Но готова ли была Арина к этой встрече? На этот вопрос у девушки не было ответа.

Но были другие вопросы. В голове у неё уже давно вертелись разные подозрения, верить в которые не хотелось категорически. Но если не развеять их, то ужасные думы будут терзать еще долго.

– Нидриэль, – осторожно начала Арина. – Ответь, пожалуйста. Откуда ты знаешь много так о Константине?

Старушка отвернулась от девушки и ответила скорее стене, чем ученице.

– Когда-то я знала его лично. Но он забрал у меня моих детей, оставив меня доживать свой век с осознанием собственной ничтожности и беспомощности. Я не смогла убить его сама, тогда, и все время ждала того воина, что осмелится бросить вызов Константину и покарать его за меня, за все совершенные им деяния… За моих детей. Я отдала много времени, денег и сил, чтобы узнать о нем все то, что передала тебе. Но довольно! – Резко сказала старушка, подымаясь и выходя из комнаты.

– Сегодня та самая ночь, ночь Великого Созыва. Ровно в полночь я буду ждать тебя на берегу озера Слез. Приходи без опозданий. – И стремглав вышла из комнаты.

Хромая, девушка подошла к зеркалу в коридоре. Лишь один маленький уголочек вверху остался нетронутым сеткой разрушения. Казалось, еще чуть-чуть, и оно рассыплется тысячами осколков. Арина пообещала себе при первой возможности спросить об этом Нидриэль. Задрав сорочку, девушка с ужасом оглядела свою спину. Причудливые узоры покрывали её от шейных позвонков вплоть до копчика. Раскраснелась и слегка опухла кожа, отторгая инородную жидкость. И еще девушка поняла, что без сознания она пролежала почти неделю.

2.4. Ночь Великого Созыва

14 месяцев в Делии, или как быстро прошел этот год

Арина вышла много ранее, не дожидаясь полуночи. Луна сегодня и вправду светила необычайно ярко, было светло как днем. Вторая луна, что появляется крайне редко, была видна в те ночи, что девушка пролежала без сознания. Арина даже остановилась на мгновение, чтобы попробовать впитать силу луны, но сегодня белый блин остался равнодушным к зову девушки. Отгибая ветви, бесшумной поступью Арина приблизилась к озеру. Нидриэль, Гелам, Амайя уже были там. Илида также плескалась в воде озера, что-то рассказывая лисице. Несмотря на их натянутый смех чувствовалось неприятное напряжение. Оно буквально висело в воздухе.

Девушка приблизилась к собравшимся, отметив в очередной раз странные взгляды всех. К обычной тоске прибавилось еще и напряженное ожидание чего-то страшного.

Нидриэль ободряюще улыбнулась ученице, после чего поманила её за собой и пошла в центр озера. Все остальные остались на берегу, либо как в случае Илиды – в воде у берега.

– Ты готова? – Спросила Нидриэль у Арины, едва они дошли до середины озера.

– Если бы я еще знала, к чему должна быть готова. – С легкой долей язвительности прошептала девушка. Старушка улыбнулась, но больше не поворачивалась к ученице.

Нидриэль закрыла глаза и сосредоточено стала напевать на древнегреческом, иногда еле слышно, иногда с прикрикиванием, отчего мурашки побежали по телу. На вытянутых в разные стороны ладонях стала скапливаться энергия, поблескивая цветом серебра, впитывая в себя лунный свет. Энергетические комки все продолжали расти, посылая вибрацию в окружающий мир. Арина поняла, что видела уже это, когда старушка в первый раз призывала всех созданий. Но тогда глаза девушки не могли еще лицезреть по-настоящему ту магию, что скапливалась в руках Нидриэль.

Вскоре вибрации стали столь ощутимы, что даже листья на деревьях непрерывно дрожали, а вся вода покрылась рябью. Девушка открыла рот, пытаясь защитить свои уши от нарастающего гула вокруг. Одна лишь Нидриэль, казалось, не ощущала никакого дискомфорта. Пританцовывая, она выводила руками разные фигуры, что на доли секунды оставляли след в воздухе. Но вот старушка замерла, повернувшись боком к Арине, и замолчала. Вместе с её пением пропал и гул, и вибрации. Тишина будто оглушила всех вокруг. Лесная ведьма вытянула руки в стороны, притягивая последние сгустки энергии к своим ладоням, а потом стремительно, с необычной для старушки скоростью, припала на одно колено и стукнула ладонями о гладь озера. Соприкосновение рук с водой сопровождали вспышка света и хлопо́к, напоминающий звук выстрела. От неожиданности Арина потеряла контроль на несколько секунд, но и этого время оказалось достаточно, чтобы по пояс уйти в воду.

Ругнувшись про себя, пришлось выбираться наверх.

– Что это было, мудрая Нидриэль? – Спросила девушка, заметив осмысленный взгляд учительницы. Старушка несколько секунд оценивающе смотрела на ученицу, наблюдая за её «выползанием» из воды.

– Много лет назад это озеро было заколдовано в большой портал. Возможно, он самый большой из действующих порталов. Но сложность его использования в том, что он должен быть активирован с двух сторон, – проговорила Кицуне, протянув Арине руку помощи. Девушка отметила, как сильно изменилась манера общения оборотня. Восточного построения предложений почти не осталось, а вот слов из мира Арины значительно добавилось. – Это как закрытая дверь. Мы – внутри, остальные – снаружи. Они постучали в дверь, собравшись у своих маленьких порталов по домам, а Нидриэль только что отворила дверь внутрь. И сейчас в открытый проем должны будут заходить гости.

В подтверждение слов лисицы по всему периметру озера, в том числе и на прибрежной полосе, стали появляться вспышки, всех цветов и размеров. Так срабатывали порталы, Арина уже видела это, но всегда это был единичный случай. Сейчас же казалось, будто вокруг них взрываются тысячи фейерверков. Больше всего девушку удивили вспышки внутри озера, прямо под ногами. Но заметив выплывшую из портала русалку, Арина сняла вопрос.

Синие, красные, зеленые, голубые, незнакомые цвета окружили женщин в центре озера. Девушка заметила одну особенность: вспышка портала, через который являлся очередной гость, была того же цвета, что и его чакра. Полностью идентична. Арина понаблюдала за несколькими десятками гостей, пока не убедилась в правильности своих соображений.

Несколько секунд безумной пляски цветов, и вот еще недавно пустое озеро стало наполнено людьми… и не только. Арина с восхищением посмотрела на вновь прибывших: о некоторых она только читала в книгах учительницы. Русалка с тритоном смотрели, по пояс выглядывая из воды, обнажив свои торсы. Водянистая субстанция, имеющая очертания прекрасного молодого женского тела, постоянно перемещалась. Иногда она становилась более похожа на человека, но потом вновь растворялась в воде. Это сирена, поняла Арина.

На ветвях деревьев расположились феникс, жар-птица, финист ясный сокол, огромных размеров орел. Любительница мифологии Арина узнавала всех с большой легкостью. К тому же она совсем недавно перечитала книги Нидриэль о всех существах, населяющих эти земли.

Алконост и Сирин завели о чем-то милую беседу, поражая красотой и нежностью голосов. Из-за деревьев появилась дриада, незаметная со своей светло-коричневой кожей и зелеными волосами на фоне ствола осины, рядом с ней поднялась богиня лесов-лимониада. Полуобнаженная стройная девушка, чью голову украшали разные луговые цветы с опаской поглядывала на окружающую её массу. На камне у берега, свесив ноги в воду озера, уселись две как капли воды похожие (причем очень похожие на Илиду!) нереида и океанида – морские нимфы. Но Арину терзали глубокие сомнения, кто из них кто. Более крепко сложенная, но от этого не менее красивая, к ним подоспела нимфа гор-ореада. В отличие от своих полуголых сестер, ореада была тепло одета в звериные меха и кожаные сапоги. Но кровное сходство всех нимф просто поражало.

Огоньком мелькнув между кустарниками пробежала саламандра. Огненная ящерка тщательно выбирала себе место посуше и подальше от всех представителей водяных народов. Стащив в кучу сухие веточки, саламандра залезла в импровизированный костер и с наслаждением улеглась на воспламенившиеся траву и ветки. На деревья поближе к костру тут же, шумно взмахнув крыльями, перелетели через пруд феникс и жар-птица.

Девушка с интересом наблюдала, как гости группируются по родству. Нимфы в одну сторону, теплолюбивые – к костру, пернатые уселись на соседние деревья по правой стороне пруда.

Бесшумно из тени деревьев вытянулись лошадиные морды. Серый единорог слегка покусывал за гриву своего черношерстного родственника пегаса, в то время как рыжий гиппогриф клювом прочищал крылья. Но кроме них были еще и другие представители, названия которых Арина не знала. Это были жеребец с крыльями, больше напоминающими чешуйчатые крылья дракона, и восьминогий конь. Ошарашенная девушка еле вспомнила, что встречала подобное описание где-то в скандинавской мифологии, но более точно сказать ничего не могла.

От шумно севшего на ветви деревьев грифона вниз полетели листья, а стоявшие под ними нимфы побежали в разные стороны, опасаясь остаться погребенными под стволами осин и берез.

Арина крутилась во все стороны, не переставая удивляться вновь прибывшим. Чувство страха и восторга смешались в странной пропорции. Вот в ветвях мелькнула маленькая фея, оставляя за собой яркую полосу. В том месте, где только что пролетела фея, неожиданно выросла земная элементаль, приобрётшая лишь приблизительно схожие черты с человеческими. Присмотревшись внимательнее, девушка заметила, как в воздухе, слегка мутноватые и оттого незаметные невнимательному человеку повисли большая и маленькая тени. Переключив зрение в тот спектр, чтобы увидеть чакру, ученица кицуне смогла разглядеть представителей воздушной стихии: сестру нимф плеяду и маленькую фею из рода сильф.

В темноте деревьев Арина заметила три притаившиеся женские фигуры, но из-за большого расстояния было сложно понять, представителями какого народа они являются.

Гелам обнялся со своим сородичем, чью голову украшала неброская корона. Все в стиле кентавров: скромно, просто и не вызывающе.

Последними пришедшими гостями стали три волка. Точнее, волком как таковым являлся лишь один: белоснежный огромный зверь лениво вышагивал, оглядываясь и как бы подгоняя красно-золотистого собрата, существом средним между львом и собакой. А третий волк, чье недовольство всем происходящим читалось в его глазах каждым, постоянно потрескивал молниями, отчего у собако-льва шерсть периодически вставала дыбом.

На леших и фавнов, что окружали их дом постоянно, девушка уже не обращала внимание. Сейчас не хватало глаз, дабы рассмотреть вновь прибывших. Удивителен был тот факт, что от каждого народа был лишь один представитель. «Какая разношерстная компания» – ухмыльнулась Арина.

– Да, что-то назревает. – Согласилась с её размышлениями кицуне. Хитрая лиса, вновь читает её мысли. Девушка резко обернулась, чтобы поймать кицуне на ловца, но обнаружила лисицу на другой стороне озера. Амайя тихонька посмеивалась над бурчащим «электрическим» волком, теребя его за шерсть. В этот момент заговорил тритон, не оставив Арине времени на размышление.

– Мы удивлены, Нидриэль. Зов твой встретить ожидали мы столетия назад, – тритон, с водруженной на голову короной, с длинными волосами и бородой являл собой весьма величественное зрелище, которому соответствовал глубокий бархатный голос. – Уверена ли ты в том, что в столь мудром возрасте наше благословение заполучить удастся тебе? Испытание трудно, пусть оно и отлично от того, что преподнесено было нами три столетия назад. Но, право, если ты считаешь себя готовой…

Нидриэль гордо подняла взгляд и покачала головой, обрывая слова тритона. Тактичный король замолчал, как и все прибывшие сегодня ночью. Наступила давящая тишина, в которой, казалось, молчал даже ветер. Арина вдруг обнаружила, что в центре озера остались лишь они с Нидриэль и тритоном, в то время как остальные заняли места по периметру вдоль берега пруда. Девушка стала тихонько отходить к берегу, желая оказаться подальше от центра озера. «Будто на арене» – пронеслась мысль.

– Это и есть арена, глупая земная женщина. – Ответил голос на размышления девушки. У Арины даже похолодело в ногах, когда она поняла, что разговаривает с ней живущая внутри неё сущность. Ранее она просыпалась лишь в ситуациях, когда девушке грозила опасность, либо она была в гневе, но сейчас сущность говорила спокойно, будто сидела на переднем пассажирском месте рядом с водителем автомобиля под названием «тело Арины».

– Нет, уважаемый властитель морей! – Нидриэль воскликнула необычайно громко, оглядывая всех вокруг. – Три столетия назад я не смогла пройти то испытание, что предоставили вы мне, как не смогу пройти его и сейчас. Для меня этот пруд навсегда останется «Озером Слез».

Но я благодарна вам, что вы предоставили вторую возможность, не отвернувшись после моей неудачи. Я сохранила свое право призвать вас и ждала до самого подходящего момента, ежедневно борясь с демонами моей души, подмывавших меня обратиться за вашей помощью.

Сегодня, – Нидриэль обернулась вокруг своей оси, будто заглядывая в глаза каждому. – Сегодня я призвала вас для того, чтобы вновь, за право получить вашу помощь, вы испытали девушку, достойную такой награды, как ваше благословение. Сегодня на ваш суд предстанет моя ученица, – Арина потрясено смотрела на Нидриэль, пока старушка указывала на неё рукой. В тот же миг сотни любопытных взглядов устремились на девушку, будто оценивая её возможности. «Электропес» даже фыркнул, не скрывая своего презрения, но старательно попытался замаскировать это под чих.

«Что за черт, что за подстава». – Возмутилась мысленно Арина. Девушка совершенно не понимала, что происходит вокруг, но то, что пахнет неприятностями было абсолютно очевидно. Через секунду по телу пронеслась дрожь возбуждения от предстоящих неприятностей, еще через секунду пришло осознание того, что это чувство принадлежало квартирантке Арины.

– Арина, девочка моя, будь добра, подойди ко мне. – Нидриэль поманила её ладонью, и девушка на трясущихся ногах направилась к учительнице.