Loe raamatut: «Крылья красных птиц 3. Дочь Рождённого Землёй»
Часть 1. Семья
Глава 1. Родовое гнездо
В горах месяц бездорожья полностью оправдывал своё название. Моросил мелкий холодный дождь, всадники кутались в серые плащи, лошади месили копытами липкую грязь. Взятая на заставе повозка, обычный крытый фургон, какими в большинстве случаев пользовались купцы, норовила буксовать на подъёмах. Фургон взяли специально для Амрана, но запихнуть его туда пока что не удалось. Молодой император предпочёл ехать верхом и мокнуть как все. Фургон сейчас занимали Лика, Тош, Осори и два кота. Кайдо, подвернув штаны до колен и чавкая по грязи босыми ногами, бежал чуть впереди отряда. Лошадиным ногам он предпочитал собственные.
Формально по ту сторону перевала начинались человеческие земли, но имперская застава, как и застава нальгирис, располагалась значительно ниже. Немного не доезжая до нее, устроили привал. Распрощались с четвёркой стражей и принялись готовиться к пересечению границы.
Человеческие маги если и бывали на заставах, особым мастерством обычно не отличались. Рейон слегка изменил облик себе и Амрану. Кайдо оказалось проще замаскировать под эльфа, чем под человека. Так что демону слегка удлинили уши, скрыли когти и клыки да заставили надеть надоевшие ещё в Сальвене зачарованные сапоги.
Лика вытащила из сумки подарки Лейорана двум другим демонам. Золк обзавёлся волшебным ошейником и из золотистого стал серым, а тонкий крысиный хвост покрылся пушистой шерстью. Теперь зверь иного мира больше всего напоминал очень крупного беспородного пса.
Сложнее всего пришлось с Осори. Ему облик пришлось менять полностью. Никто из отряда не мог долго поддерживать такое волшебство. Но Лейоран позаботился об этом заранее. Его подарком демонёнку был красный камушек на тонкой цепочке. Стоило сжать его в ладони, и ребёнок демонов на несколько часов превращался в чернявого людского пацанёнка. Древний эльф мог сделать и талисман постоянного действия, как ошейник Золка, но силы в камешек пришлось бы вложить гораздо больше, а это уже опасно – вдруг кто заинтересуется, откуда у ребёнка такая вещь. А так – между использованиями камушек придётся заряжать на солнце, зато по силе он похож на обычный защитный амулет, какие гроздьями навешивают на детей заботливые родители.
Тщательные приготовления оказались ненужными. Застава пограничников была пуста.
– Да что здесь происходит?! – возмутился Амран, направляя коня в распахнутые ворота.
Внутри всё казалось в порядке – чистый мощёный булыжником двор, запертые казармы. Никаких следов боя. Словно одну смену отозвали, а другая так и не пришла. Осматривая территорию, Амран мрачнел всё больше. До сих пор он только слышал о беспорядках в стране, а теперь видел собственными глазами, да ещё на самой границе.
Вечерело, но ночевать на пустой заставе не решились. Проехали чуть дальше, свернули с дороги в лес и остановились на небольшой поляне. Настроение у всех было подавленно-настороженное. Словно на вражеской территории. Эльфы не расставались с оружием, Рейон окружил стоянку магическим барьером. Но этой ночью путников никто не потревожил.
Два дня понадобилось им, чтобы спуститься с гор и выехать на широкую мощёную дорогу. Фургон перестал увязать в грязи, зато теперь трясся и подскакивал на колдобинах – дорога отчаянно требовала ремонта. Амран хмурился и делал очередную заметку в памяти.
– Что, твоё величество, – ухмыльнулся Рейон, – иногда полезно выбраться из дворца?
– Очень полезно, – не стал спорить тот. – Ты мне вот что скажи, братец – ты бывал здесь раньше?
– Бывал.
– Это ведь большой торговый тракт. Почему же мы до сих пор никого не встретили?
– Не знаю. Может, погода виновата. Летом здесь было полно народа.
– Ага… Перевал пока вполне проходим. Застава с нашей стороны пуста. Эльфы за вывоз товара пошлину не берут. Вези всё что хочешь – а не везут.
– Может, демонов боятся. Про заставу могут не знать. А еще, помнишь, Снежный Лейо говорил про разбойников на дорогах?
– Помню, – вздохнул Амран. – Если стража везде вот так пропала, им сейчас самое раздолье.
Скоро теория о разбойниках получила весомое подтверждение. Сначала насторожился Золк, затем и эльфы заметили неладное. Из чащи леса за ними наблюдали. Тавис придержал коня, «слушая» пространство.
– Два человека – на деревьях. Там и там, – тихо сказал он, одними глазами показывая направление и демонстративно поправляя лук за спиной. – Ещё с десяток прячутся за поворотом. Спорят – стоит ли нападать.
– Что делать? – спросил у Амрана Астани, тоже поправляя лук.
– Едем вперёд, – решил Амран, – если нападут – отбиваемся, если нет – связываться не будем. Лика, пока не показывайся. Но, если что, будь готова сменить Кайдо. Кайдо, езжай, как ехал, и не вздумай напасть первым.
– Раскомандовался тут, – буркнул демон. – Сам знаю.
С тех пор как путники спустились с гор, он вынужден был ехать в фургоне, избавив Лику от необходимости править лошадьми. Получалось у него не очень, и демон не считал нужным скрывать досаду. И с удовольствием выплёскивал её на человечьего вожака, который заявил, что ни человек, ни эльф не может долго бежать быстрее лошади, и Кайдо не стоит привлекать к себе излишнее внимание.
Амран на такое вопиющее неуважение к своей царственной персоне реагировал чуть меньше, чем никак. Всё-таки императорский дворец – великолепное место для выработки железного самообладания. Все вспышки несдержанного демона он, как водой, гасил ледяным спокойствием.
Близнецы откровенно забавлялись, наблюдая за их противостоянием. Иллури ехидными замечаниями подливала масла в огонь. Элиор хватался за голову и пытался всех помирить. Рейон старался не вмешиваться, пока Кайдо не переключался на него. Перебранки беглого мага и вредного демона получались гораздо занятнее, и близнецы развлекались, ведя счёт – кто кого.
Сейчас всем было не до развлечений. Всадники плотно окружили фургон, Кайдо поторопил упряжных лошадок.
Их не попытались остановить. Видно, один единственный скромный фургон с рыжим головорезом на месте возницы не обещал богатой добычи. Зато семеро вооружённых всадников и громадный пёс внушали уважение. Возможно, разбойники даже приняли их за собратьев по ремеслу.
Следующим, кто встретился им на дороге, оказался большой купеческий караван, окружённый целым отрядом охранников. На привале, угостившись крепким эльфийским вином, взятым в дорогу специально для таких случаев, купцы поведали, что в Ланаре сейчас творится форменный бардак. Все имперские воска отозваны на западную границу, там степные кочевники вроде бы опять грозят войной. Вот только степняки постоянно с кем-то воют – то между собой, то совершают набеги на западные провинции, но никогда ещё это не служило поводом отозвать с востока все войска полностью.
Кроме того, молодой император с какого-то перепугу запретил лордам давать работу наёмникам. Не иначе от долгой болезни слегка умом тронулся. Наёмные отряды, оказавшись не у дел, почти в полном составе подались в разбойники. На заставах и в замках владетельных лордов остались только отряды стражи из местных жителей. Их сил не хватает навести порядок на дорогах. Один только лорд Лирди нашёл способ выкрутится из ситуации – всех наёмников объявил своими вассалами. У каждого из воинов тут же нашлась по ближайшим деревням куча родственников. Все об этом знают, а подкопаться не к чему. Старого лорда народ уважает. И барсука братом-сватом назовут, стоит ему только попросить.
Амран слушал, вежливо кивал и подливал вина захмелевшим купцам. Узнал, что вся восточная граница осталась практически без охраны. Эльфы Вечного Леса чтили мирный договор и ситуацией не пользовались, зато с гор регулярно лезла всякая нечисть. От мелких гоблинов и низших демонов, до лихих людей, которые скрывались там от закона годами, а теперь совсем обнаглели. В землях Лирди пока всё вроде спокойно, а вот что творится в соседнем Бреноре, и боги не разберут. Тамошний гарнизон считался пограничным и по большей части состоял из имперских отрядов. А теперь людей у лорда Бренора почти не осталось, соседи на его земли зарятся, ну и разбойнички, понятно, шалят.
– На что ж там зариться? – вздохнул Рейон. – У лорда Бренора всего две деревни во владениях.
– Деревеньки-то у него ничего, богатые, – сказал один из купцов, поглаживая седую бороду, – но главное-то у него богатство – морской тракт. Дорога-то к морю здесь одна, аккурат возле замка проходит. Кто в замке сидит, тот дорогу и контролирует. Замок-то, конечно, хорошо укреплён, но много ли в том толку, коли его защищать некому?
Рейон ещё раз вздохнул и промолчал. Он хорошо знал лорда Бренора – давнего друга-соперника своего деда. Два старых вояки постоянно то ссорились, то мирились. Рейон подозревал, что это развлечение у них такое, ещё со времён молодости. Зато их жёны были подругами – не разлей вода. И даже очередная размолвка супругов не мешала им гостить друг у друга неделями.
«Как там упрямый старикан держится? И что интересно делает дед? А бабушка? Как она?»
Утром с широкого тракта, ведущего в центр страны, свернули на дорогу, протянувшуюся вдоль горной гряды на юг.
До замка Лирди добрались через три дня почти без приключений. Проехали несколько деревень, ночевали на постоялых дворах, встретили ещё два купеческих каравана, без потерь отбились от небольшой шайки разбойников, не такой умной как первая. Стражу не видели ни разу. Амрана и Рейона никто не узнавал, на демонов в личинах никто не обращал внимания.
Серая громада замка словно парила в осеннем небе, возвышаясь на фоне ближних отрогов Седых гор, будто ещё одна скала. Речка Ольшанка зеленоватой лентой обвивала его с трёх сторон, с четвёртой – через искусственный ров был перекинут подъёмный мост. По мосту в обе стороны двигались вереницы людей и повозок. По широкой глади реки скользили лёгкие лодки – от небольшой деревушки на той стороне к деревянным причалам у самой дороги, ведущей в замок.
Стражники у ворот особо усердными не выглядели. Создавалось впечатление, что всех входящих они знают в лицо и досматривают просто для порядка.
– Ой, сколько народу! – изумилась Лика. – Здесь всегда так?
– Сегодня базарный день, – ответил Рейон. – Это их ещё не много – только местные. Дед, бывает, у себя в междустенке такие ярмарки устраивает, не в каждом городе увидишь.
– Это хорошо, что людей много, – как бы сам себе сказал Амран. – Можно въехать, не привлекая внимания.
Пожилые стражники, с ленцой то переругивающиеся, то перешучивающиеся с селянами, при виде незнакомцев мигом подобрались.
– Кто такие? Зачем пожаловали? – грозно спросил старший.
– К лорду Альвару Лирди важные гости – лучшие менестрели Вечного Леса, – тоном дворцового глашатого возвестил Рейон, и, приблизившись к стражнику вплотную, на секунду скинул личину.
Стражник выпучил глаза, но тут же взял себя в руки.
– Никс, – крикнул он куда-то себе за спину, – проводи господ менестрелей к управляющему.
И обращаясь к путникам:
– Прощенья просим, господа хорошие – только его светлости нет сейчас на месте. Извольте подождать.
– Подождать-то мы изволим, – слегка скривил губы Рейон. – Но долго ли ждать? Когда его светлость вернётся?
– Не могу знать! – вытянулся в струнку стражник. – Вы проезжайте. Господин Хазам всё расскажет.
– Врёт и не краснеет, – прошептал Рейон, вслед за молодым стражником Никсом въезжая в ворота, – наверняка дед приказал ему не распространяться.
Междустенок, как обозвал Рейон пространство между наружной и внутренней стенами замка, больше всего напоминал небольшой городок с одной широкой кольцевой улицей, на которой бурлила жизнь. Кирпичные и каменные домики соседствовали с деревянными, лавки и магазинчики – с конюшнями и мастерскими. Пожалуй, все Первые Холмы могли бы здесь уместиться.
Внутренние ворота по величине и крепости ничуть не уступали внешним. Только были закрыты. И тоже охранялись стражей. Нескольких слов Никса хватило, чтоб их пропустили без всяких вопросов.
Когда тяжёлые ворота закрылись за их спинами, а подбежавшие слуги забрали лошадей, Лика невольно поёжилась – показалось, что дубовые створки навсегда отрезали её от прежней жизни.
Здесь всё такое серое, мрачное. Что за люди живут тут? Какие они – её дед с бабушкой? Как они её встретят? Сможет ли она когда-нибудь выбраться отсюда, вернуться домой? Что за ерунда в голову лезет! От замка Лирди до Первых Холмов несколько дней пешего пути вдоль Ольшанки, а если где сократить, то и быстрее получится. Если вдруг не понравится она своим родственникам, то она сюда и не просилась, а в Первых Холмах Мудрейшую уже заждались.
Кайдо рядом прерывисто вздохнул и повёл плечами – каменные стены давили и на него тоже, но показывать свою слабость демон не собирался.
Лика решительно шагнула в перечеркнувшую двор тень главной башни и всё же испытала огромное облегчение, когда поняла, что молодой стражник ведёт их не в башню, а в небольшое по здешним меркам двухэтажное здание, беленное светлой известью.
По широкой каменной лестнице с изящными перилами гостей провели сразу на второй этаж. Длинная светлая галерея, запутанные коридоры, несколько полутёмных увешанных гобеленами залов, небольшая комната с единственным окном и горящим камином.
От камина шагнул навстречу невысокий, стройный и очень смуглый человек с раскосыми чёрными глазами.
– Рей, Рани, живые! – радостно выдохнул он, коротко обнял обоих, а затем влепил каждому по подзатыльнику.
– Хазам, за что?! – взвыл внук сиятельного лорда, теряя контроль над личиной – своей, а заодно Амрама и Кайдо.
– Вы где бродите, волчьи дети? Альвар и леди Айлана с ума сходят. Один, говорят, то ли болеет, то ли с ума сошёл. Второй его убить пытался. Народ в столице пропадает. Указы приходят странные. Что у вас там происходит? – выговор у него был странный, слова слегка искажались, словно имперский язык не родной для него.
– Не ругайся, Хазам, – вмешался Амран. – Много чего произошло, долго рассказывать. Ты лучше скажи, дед скоро вернётся?
– А кто ж его знает, – вздохнул бывший житель Великой степи, ныне – управляющий замка Лирди, правая рука и старый друг лорда Альвара, – надеюсь. У нас тоже многое случилось. С тех пор, как войска отозвали на запад и распустили наёмные отряды, в Ланаре порядка нет. А еще до того леди Айлана отправилась в гости к леди Ирене в замок Бренор. Как всё это завертелось, на дорогах стало небезопасно, наш лорд запретил ей возвращаться одной. Послал за ней отряд, да оказалось, что Бренор в осаде. Альвар с половиной нашего гарнизона поскакал на выручку. Два дня уж прошло. Пока от них никаких вестей.
– Плохо, – Амран взлохматил пятернёй тёмные волосы. – Хозяев нет, половины гарнизона нет.
– Леди Николетта есть, – хитро прищурил и без того узкие глаза Хазам. – Почивать ещё изволит, но ради таких гостей можно и разбудить.
– Тётушка любит почивать до обеда, – поморщился Рейон. – Пусть дальше спит, хоть до ужина. Мы лучше с тобой пообщаемся. Только вели на стол накрыть, мы все голодные.
– Как изволишь, молодой господин. Стол где накрыть – в большом зале или прямо здесь?
– Лучше здесь, – решил Рейон. – Нам о многом нужно рассказать, и желательно без лишних ушей.
Пока слуги бегали с тарелками, Рейон с Амраном представили Хазаму своих спутников.
Услыхав, кто такая Лика, тот так долго вглядывался в её лицо, что девушка смутилась и покраснела, а затем глубоко поклонился, сказал:
– Рад видеть вас живой и здоровой, молодая госпожа. Сегодня очень хороший день. Хозяева будут счастливы.
– Спасибо, господин Хазам, – осторожно улыбнулась Лика. Степняк, наградивший подзатыльниками внука лорда и императора, ей определённо нравился, но как себя с ним вести – непонятно.
Известие, что трое из гостей, включая пса и ребёнка – демоны, заставило управляющего замка Лирди задуматься, но ненадолго.
– Друзья дочери леди Гвенлин – мои друзья, – сказал он. – Уверен, что лорд Альвар посчитает так же. А вот леди Николетте об этом лучше бы пока не знать. Ваша почтенная тётушка не отличается широтой взглядов.
– Да уж, – хмыкнул Рейон, – если она до сих пор не может простить деду женитьбу на полукровке, что она скажет по поводу демонов в своём доме?
– Какая интересная тётушка, – мечтательно прищурила глаза Иллури, – так и хочется с ней пообщаться.
– Ну уж нет! – одинаково вскинулись близнецы, переглянулись и захохотали.
А Элиор пояснил Хазаму:
– Пообщавшись с нашей Лури, ваша тётушка имеет все шансы получить сердечный приступ.
– Не надо ей приступ, – вступился за тётушку Хазам. – Леди Николетта не такая уж и плохая. Просто пожилая недалёкая женщина, привыкшая всю жизнь заботится о младшем брате.
– И заботливую Николетту совсем не смущает тот факт, что у её маленького братика уже внуки взрослые, – буркнул Рейон, в своё время успевший натерпеться от тётушкиной «заботы».
От обсуждений моральных качеств незнакомой Лике тётушки плавно перешли к раннему обеду. Хазам распорядился приготовить для Лики пустующие апартаменты леди Гвенлин. Рейон от комнат для себя и гостей отказался.
– Извини, – сказал он, – но нам срочно нужно видеть деда. Мы поедем следом, как только поедим. Прошу, позаботься о моей сестре и мальчишках до нашего возвращения.
– Я тоже остаюсь с Ликой, – Кайдо с вызовом уставился в узкие глаза управляющего, словно ждал возражений.
Но тот возражать и не подумал, просто кивнул.
В бывшие мамины комнаты Лика входила почти с опаской. Их было две – большая гостиная с массивной деревянной мебелью и маленькая спальня, почти всё пространство которой занимала огромная кровать с балдахином. Лика осторожно присела на краешек кровати.
«Как тут спать? Тут же можно потеряться в подушках и одеялах – три дня не найдут. Как мама тут жила? Тут так холодно и мрачно».
Возможно, причина подавленного состояния Лики была в том, что небольшие узкие окошки в толстых стенах пропускали не так много света, а недавно растопленный камин не успел прогреть помещение. Но скорее всего в том, что она впервые за очень долгое время осталась одна. Апартаменты леди Гвенлин располагались в женском крыле, и Кайдо с мальчишками сюда не пустили. Рейон и остальные отправились вдогонку лорду Лирди, толком даже не попрощавшись. Конечно – они империю спасают, а ей чем заняться? Слуги здесь все такие вежливые, что аж противно. Похоже, один Хазам нормальный, но и он куда-то делся.
Лика встала, сдёрнула с кровати одеяло, закуталась в него по самый нос. Так гораздо теплее. Вышла в гостиную, остановилась возле большой картины на стене.
Семейный портрет. Красивая темноволосая женщина улыбается молодому мужчине. Их руки лежат на плечах маленького мальчика с буйными чёрными кудрями и яркими синими глазами. От картины так и веет теплом и любовью. Леди Гвенлин – мама. Отец Рейона – Нэйл Астри. И сам Рейон. Оказывается, у него в детстве волосы вились. А сейчас – нет. Зато глаза у него такие и остались. Такие же, как у неё. И у мамы такие.
Мама, Рей и его отец. Им было хорошо вместе. А её отец разрушил их счастье. Рейон ничего такого не говорил, но сейчас Лика почему-то была уверена в этом. Лорд Селивер разрушил эту семью. Хорошо, что он умер. Хорошо, что она больше не его дочь. Плохо, что ей нет места на этой картине.
На глаза навернулись непрошеные слёзы. Лика вытерла их краем одеяла.
Тётушка Николетта, которая приходилась лорду Лирди старшей сестрой, а Лике, значит, двоюродной бабушкой, проснулась далеко за полдень. Узнав последние новости, пожелала как можно скорее познакомиться с внезапно нашедшейся внучатой племянницей, в подлинности которой она сильно сомневалась. Но чем тёмные боги не шутят – может она и впрямь дочка Гвенлин? Сейчас она девчонку примет, а дальше пусть Альвар сам разбирается со своими внуками.
Для такого важного события леди Николетта выбрала главный зал – огромный, пустой и гулкий, с увешанными старинным оружием стенами – предназначенный для приёма множества гостей, а никак уж не одного человека.
Лике здесь сразу же стало не по себе. В полутьме она даже не сразу заметила тётушку в строгом, застёгнутом под горло, коричневом платье. В растерянности она забыла сделать реверанс, как учила привёдшая её сюда служанка, и просто поклонилась, комкая в руках подол платья.
«Деревенщина», – слегка скривила тонкие губы тётушка, – «Впрочем, на Гвенлин похожа поразительно».
Под оценивающим взглядом Лика смутилась ещё больше, а тётушка закончив осмотр, наконец произнесла сухим, как треск ломаемых сучьев, голосом:
– Рада видеть тебя, дитя моё. Проходи ближе, не стесняйся. Никто из нас не чаял увидеть дочь Гвенлин живой. Вижу, нелегко тебе пришлось. Как ты жила всё это время, девочка? Рассказывай, я просто умираю от любопытства.
«Умирает она» – сама расселась в кресле, а Лике присесть не предложила. Так, стоя навытяжку и комкая несчастный подол до полного безобразия, Лика, краснея и запинаясь, коротко изложила историю своей жизни, умолчав о демонах.
Тётушка охала, вздыхала сочувственно над тяжёлой долей «сиротки», а затем заявила, что жизнь с одними мужчинами до добра не доводит. Но ничего – всё поправимо. Аларика теперь – леди и вести себя должна соответствующе. Уж она-то проследит за её воспитанием.
«Тоже мне – леди!» – Лика сердито захлопнула дверь маминой комнаты перед самым носом сухопарой гувернантки, приставленной к ней заботливой тётушкой. «Теперь понятно чего Рейон так не любит леди Николетту. Если она и его так воспитывала…»
Тётушка вместе с гувернанткой прочли Лике длинную лекцию о поведении настоящей леди. Раскритиковали её одежду, голос и походку. И, в довершение всего, не пустили в мужское крыло, дружно закатив глаза, едва услыхали такое желание. Так что увидеться с Кайдо и мальчишками не получилось.
Да гори оно всё синим пламенем! Если и бабушка с дедом окажутся такими же, как тётушка (которая вообще не тётушка), ноги её здесь не будет, даже если придётся выпрыгнуть из окна.
На следующий день её желание выпрыгнуть из окна увеличилось втрое.
Утро началось с появления служанки с ворохом одежды. Большую часть которой Лика не знала как надевать и главное – зачем. Вот, например, зачем под одно платье надевать аж четыре нижних юбки? И зачем этому платью такой длинный шлейф – пыль с пола собирать? Прошлась по дому, заодно и полы протёрла. И зачем вообще ей столько нарядов – по пять раз в день их менять?
Когда служанка сказала, что настоящая леди не должна к завтраку, обеду и ужину выходить в одном и том же платье, Лика не нашлась что ответить.
Чтобы выбрать платье к завтраку, надеть его и все детали, что к нему полагались, а также соорудить сложную причёску, понадобилось больше часа – по мнению молодой ведуньи, целая вечность.
Сам завтрак в обществе тётушки и сухопарой гувернантки больше напоминал урок хороших манер. В итоге Лика вышла из-за стола злая и голодная, с полным осознанием того, какая она неотёсанная деревенщина, а также с огромным желанием что-нибудь поджечь и поставить фингал тётушке.
Настоящей леди не полагалось разгуливать во дворе в окружении суетящихся простолюдинов, поэтому Лика неторопливо прохаживалась по галерее второго этажа, старалась унять злость и наблюдала за суетой внизу. Народа было много. Гораздо больше, чем вчера. И все были чем-то встревожены. Напряжённое ожидание тяжёлым облаком витало над замком.
Знакомая фигура мелькнула внизу.
Лика перегнулась через парапет, крикнула:
– Доброе утро, Хазам.
– Доброе утро, молодая госпожа, – Хазам подошёл ближе, поклонился.
– Что происходит в замке?
– Ничего страшного, моя госпожа, – Хазам поклонился снова, – не волнуйтесь. И прошу меня извинить, я сейчас немного занят.
– Погоди, – остановила его Лика, – где сейчас Кайдо и дети?
– Сегодня я их не видел, но их поселили вон там, возле кухни, – он махнул рукой, показывая направление. – Ещё раз прошу прощения, но я очень спешу. Попросите кого-нибудь из слуг показать вам дорогу.
Он развернулся и исчез в толпе стремительным шагом, а Лика вздохнула. Попросишь тут слугу, как же! Когда эта старая ворона (это она про гувернантку) глаз с неё не спускает.
Хоть бы Кайдо сам её нашёл. Уж он-то не постесняется нагрубить старухе. Желание было нелогичным, неправильным, меньше всего демону стоило привлекать к себе внимание какой-нибудь выходкой, но слабее от этого не становилось.
Демон появился вечером, когда Лика вся уже извелась. Настойчивый стук в окно заставил Лику отложить незаконченную вышивку – вместо положенных цветов она нашила каких-то букашек назло тётушке. Кайдо прилепился на карнизе второго этажа и продолжал колотить в окно.
Она откинула щеколду, распахнула узкие высокие створки. Демон сверкнул в сумерках зубастой улыбкой и с трудом протиснулся внутрь, едва не застряв в окне.
– Это тебе, – он вытащил из-за пазухи два больших краснобоких яблока и изрядно помятую булку.
– Ой, Кайдо, спасибо! Откуда ты узнал? Я есть хочу, просто умираю.
– Ну так! – он выпрямился слегка самодовольно. – Не одна ты умеешь чувствовать. Мне вот интересно – здесь всех благородных дам принято морить голодом?
– Никто меня не морит, – вздохнула Лика. – Но знаешь, когда не понимаешь, чего больше хочется – надеть тарелку тётушке на голову или провалиться сквозь землю, как-то не до еды.
Кайдо только вздохнул сочувственно, наблюдая, как она жуёт и сказал:
– Я выходил сегодня за внутреннюю стену, поговорил с людьми…
– Ты? Поговорил с людьми? – Лика от удивления чуть не поперхнулась.
– Да. А что тут такого? – нахмурился демон. – Здесь все принимают меня за полукровку, даже личина не нужна, главное не улыбаться и руки особо не показывать. Так вот. Прошлой ночью банда разбойников напала на деревеньку на том берегу. Навела шороху и скрылась в лесу. Утром Хазам отправил по их следам небольшой отряд. Никто из этого отряда не вернулся до сих пор. И вестей от них нет. Хазам бесится, поднял на ноги весь гарнизон, но поиски не организовал. Я так понимаю, людей у него для этого маловато, боится замок оставить без охраны. Правильно, наверное, боится.
Лика поёжилась:
– Понятно теперь, почему он со мной не поговорил нормально. И почему столько народа в замке.
– Ага, – Кайдо кивнул, – рынок свернули, купцы и деревенские прячутся за стенами. Все словно к осаде готовятся.
– Да, – Лика в задумчивости накрутила на палец рыжую прядку – привычка, за которую она сегодня успела получить выговор, ибо благородной леди не следует портить причёску такими вульгарными жестами.
Занудный голос тётушки прозвучал в голове так отчётливо, словно тётушка стояла за спиной. Лика вздрогнула, запустила обе руки в волосы, вытряхнула последние шпильки, уничтожая остатки надоевшей конструкции. Волосы свободно упали на плечи, сразу стало легче дышать.
– Да, – повторила она, – как интересно. Оставил нас Рейон в безопасности. Нужно было всем вместе ехать.
– На войну с детьми, – ухмыльнулся демон. – Гениально.
– Да, – Лика горько усмехнулась собственной глупости, – гениально. Я вообще-то домой собиралась. В Первые Холмы. А попала… Тоже мне, благородная леди!
Она со злостью швырнула об стену незаконченной вышивкой, так что треснули деревянные пяльцы.
– Лика, успокойся, – Кайдо мгновенно оказался рядом, схватил за руки, притянул к себе, крепко обнял. – Что с тобой случилось?
Лика уткнулась носом ему в плечо, вдохнула знакомый родной запах. Нервная дрожь отпустила, вспышка ярости прошла так же быстро, как и накатила. Стоять в его объятиях было так уютно, так хорошо. Словно они вдруг остались одни во всём мире. Но они были не одни. Были дети. Был замок, готовящийся к осаде. Была её почти незнакомая семья. Были Рейон и император Амран с их проблемами государственной важности.
Она вздохнула и отстранилась.
– Всё в порядке. Извини. Я просто сдерживалась весь день, и теперь мне хочется кого-нибудь убить.
– Меня – не надо, – очень серьёзно проговорил демон.
– Тебя – не буду, – торжественно пообещала Лика и вдруг призналась:
– А ещё мне всё время кажется, что замок говорит со мной. Камни, стены, даже земля под ногами. Но я не понимаю, что он хочет сказать. Не знаю язык камней. А им всё равно, они продолжают говорить. В голове уже такая каша. Как будто мне тётушки с её манерами не хватает. И что со мной такое?
– Ну, – Кайдо легонько улыбнулся, – ты забыла, чья кровь заменила в твоих жилах кровь папки-бунтаря? Это ведь и твой замок. Может, он и в самом деле хочет поговорить с тобой. Или просто радуется твоему возвращению.
– Да уж, радуется, – пробурчала Лика. – Жутко.
– Не бойся, я же с тобой, – он снова взял её за руку, заглянул в глаза, спросил больше для того чтоб отвлечь:
– Скажи лучше, что будем делать?
– А что мы можем? Будем сидеть в замке, ждать наших. Вряд ли банда разбойников может серьёзно угрожать такой громадине. Ты только присмотри за мальчишками, чтоб не лезли куда не надо, а то ещё воевать отправятся.
– Ага – верхом на Карасе, – прыснул демон.
И Лика тоже заулыбалась, представив эту эпическую картину.
