Loe raamatut: «Сердце Алана»
Сердце Алана
Плейлист
MONOLOG METRO – Имена (Тема книги)
Roger Subirana Mata – Between worlds
Atom music audio – Downpour
Massacaresound – Аmbient cinematic piano
Tony Anderson – Ember
Stephen Porter – Life’s works
Jacob Ahlbom – Fracture
Ben Foster, Nicholas Foster, Samuel Thompson – To the end
Piano covers club from I’m in records piano version – The scientist
Brand x music – Into the light
Epic score – Courage in the skies
Tommee Profitt, Sam Tinnesz – with you til the end
Unsecret, Eauclaire, Eau Claire – Depths
Natune, Moonnight – I need a new love
Moonnight, Angel falls – Love is the key
NF – Paralysed
Mree – Face my fears
Sarah Brightman – Only an ocean away
Brian Culbertson – Don’t Go
Abroad – Fire
Walking on cars – All the drinks
Voron – Я хочу быть с тобой
Anivar- Твоя любовь
Паша Руденко – Немой
Кватро – Слишком честно
Socrat – Я болен тобой
Александр Панайотов – Непобедимый
Дисклеймер
Уважаемые читатели! Все события и персонажи книги вымышлены, а сюжет не преследует цели оспорить существующую концепцию построения мира и задеть чувства верующих! Любые совпадения с реальными событиями и людьми случайны!
Пролог
А́лан
Сегодня я жду Эмму в новом сне. Я создал его сам, чтоб увести ее подальше от унылой реальности. А заодно сбежать из своей и в последний раз забыться в ее объятиях.
Она, как всегда, не увидит меня, только почувствует мое тепло, но большего не нужно. Я и сам сейчас очень далеко и даже с закрытыми глазами вижу день, когда закончилась одна моя жизнь и началась другая.
Это был мой шанс все исправить, но я, как всегда, не воспользовался им и продолжил разрушать все, к чему прикасался. И сделал это не только с собой, но и с жизнью любимой женщины…
С тех пор, как в реальности я впал в кому, мир вокруг меня изменился. Мое тело поддерживает куча аппаратов и немалые деньги семьи, а сознание блуждает где-то в мирах внутри моего сердца. В одном из них я и нахожусь.
Да, я не смог даже умереть, и теперь, как растение живу до тех пор, пока этого хотят другие!
Я поверил бы в переселение душ, загробный мир и всякий бред про жизнь после смерти. В крайнем случае отправил бы сказочников к мозгоправу, но так вышло, что все это чудовищная правда. Теперь я могу только мечтать, чтобы мое сердце перестало биться, и все это безумие, наконец, закончилось!
Кома – не результат несчастного случая. У нее есть главный виновник, и по иронии – это мой собственный отец, Ро́элд Войт, а по совместительству – самый влиятельный человек в стране. Если проще – алчный говнюк, каких я не встречал даже на бесконечных встречах в стенах нашего особняка.
Он владеет целой корпорацией, в которую входят десятки телеканалов, радиостанций, газет и хрен знает, чего еще. Я же всегда хотел заниматься бизнесом ради прибыли, а не власти. Мне было абсолютно наплевать на политику и закулисные игры. Отели, клубы, рестораны – вот предел моих амбиций. Я всегда адекватно оценивал свои способности, но не отец. Он был в бешенстве, и на корню рубил все мои идеи. Когда же я окончательно вышел из-под контроля и стал самостоятельно находить инвесторов, этот престарелый выродок пошел дальше. Он скупал земли, местных властей, подрядчиков и уничтожал мою репутацию в среде партнеров.
После очередного фиаско я сбежал. Я делал это с самого детства, и мне было привычно. Тогда и встретил самую прекрасную женщину на свете – мою Эмму. Ее жажда жизни вытащила меня. Пару лет я грезил только ей и местью. Я задумал построить бизнес-империю, назло папаше, и пошел на сделку с парой его конкурентов. Но все вновь пошло не так. Проект завернули, и помогла в этом семья Эммы. Я не вдавался в подробности их взаимовыгодных отношений. Знаю лишь, что они стали еще богаче и получили места в корпорации отца.
Я влез в долги ради этой идеи и лишился последнего – доверия своих друзей. С тех пор никто не хотел работать со мной. Я стал изгоем и не верил даже Эмме. Она уверяла меня, что ничего не знала, но паранойя достигла таких масштабов, что я всерьез считал знакомство с ней подстроенным. Причем с обеих сторон. Я скрылся на месяц, не отвечал на звонки и сообщения, а потом написал Эмме, что все кончено.
Отец добился своего! Я ничего не мог и вскоре стоял перед распахнутым окном с бутылкой виски. Играл с огнем: вылезал и ходил по подоконнику, собирался с духом, чтобы сброситься и лишить этого подонка главного актива. Это все, что я мог на тот момент. Дальше провал и светлый лик какой-то старухи.
Но я догадываюсь, что валяюсь в больнице не от падения с лавочки.
Черт! Это было так странно, что я не мог поверить в то, что вижу!
Старуха назвала себя А́йной, моим светлым началом, и рассказала, как устроен мир, в который я попал. Но тогда я считал это предсмертными галлюцинациями и не придал значения. Пока не понял, что это моя новая реальность, и она не находится высоко в небе или в самом горячем адовом котле, а в моем собственном сердце.
Оказалось, что это единственный орган, который имеет энергетический центр. Внутри него – большая планетарная система со светилом, вроде нашего Солнца, только называется оно Эльсенуэ́, и никто из жителей не знает, что существует внутри меня. Все они ведут обычную жизнь, как и миллионы людей в моей реальности, и имеют такие же миры внутри себя.
Одни из них похожи на мой привычный Сан-Франциско, другие – кишат страшными тварями и персонажами из фильмов ужасов. А тот, в который попал я, сочетает в себе все это, и, похоже, это никого не волнует.
В общем, мое сердце – вот такая нехреновая матрешка.
Почему я попал в мир жителя? Да, все просто. Старуха сделала это на случай, если я свихнусь и решу довести дело до конца, ведь здесь я Бог, только называюсь Высшее сознание.
Разрушение основной планетарной системы приведет к гибели всех, а вот отдельных жителей светлым не жалко. В этом случае меня, как непослушного ребенка, переместят в другого человека, чтобы заняться перевоспитанием. И все это будет продолжаться, пока живет мое тело.
Мне нечем гордиться, но, как только я убедился, что сменил отцовскую тюрьму на эту, действительно спятил, поэтому прекрасно понимаю, что старуха не отстанет от меня. В первый же день она поставила передо мной условие для возвращения в реальность – я должен принять ответственность за все, что произошло в мирах, пока я мечтал о смерти, и навести в них порядок. Для этого у меня были почти безграничные возможности и способности, которые я в ста случаях из ста использовал не по назначению.
Надо ли говорить, к чему в итоге это привело? Все верно, я разрушил мир того бедняги и очутился в этом.
Прекрасно помню, что произошло тогда: я устал от постоянного давления и роли, к которой оказался не готов. Но это не остановило светлых. Они до последнего будут держать меня здесь, чтобы после с чистой совестью выпнуть обратно на больничную койку!
Только зря стараются, ведь я не хочу остаться чертовым инвалидом на всю жизнь!
Мое упрямство всегда выводило Айну из себя. Может, поэтому она считает меня трусливым мерзавцем, а я ее – занудной старухой. Чтобы я не делал, она всегда была сильнее, хотя является только моей частью, которую я не могу контролировать!
Причина более чем эпична: она часть моей души, а не сознания.
Конечно, после перемещения она вплотную занялась мной и создала книгу, в которой записала истории тех, кто умер там по моей вине.
Не сомневаюсь, что своей рукой.
Их было миллионов тридцать, и каждая была трагичней предыдущей.
Нет, она не заставляла читать их с выражением, потому что придумала более изощренный способ повлиять на меня. Время от времени книга насильно затаскивала меня в одну из слезливых историй, чтобы я увидел то, что сотворил, и мучился.
В конечном итоге она добилась своего. Мне и правда было хреново, а моя светлейшая часть спокойно ставила галочку и переходила к новому способу поиздеваться.
Где все это время были темные? Они сыграли свою роль. Может, поэтому сейчас я выгляжу так жалко. Но поговаривают, что главный из них – Де́миан, мое темное начало, пребывает в бессрочном заточении за грязные делишки. Понятия не имею, как Айна провернула это. И честно говоря, мне плевать.
Наше бессмысленное противостояние продолжалось до тех пор, пока я не встретил здесь Эмму. В то время я еще мог создавать копии людей из реальности и сделал это с ней, когда понял, что сильно скучаю.
Это и стало началом катастрофы!
В день, когда Эмма появилась здесь, я был на грани безумства. Она возникла среди большого города, а не рядом со мной, как другие. И я уверен, что в этом тоже замешаны светлые. Как только Айна предупредила меня о том, где Эмма сейчас, я сразу же отправился за ней. К тому моменту она в ужасе металась по людной улице.
Но наша встреча не стала для меня подарком, потому что я увидел не ее счастливую улыбку, а только безжизненный взгляд!
Все верно, я не смог посмотреть ей в глаза тогда, когда рвал отношения, и испугался этого здесь, поэтому моя любимая женщина оказалась слепой!
Слепой и беспомощной из-за меня!
С тех пор я никого не создал. Мертвец способен только покалечить, так что мое светлое начало забрало эту способность, а заодно придумало для Эммы надежную помощницу – тетушку Грейс.
Та встретила ее в день появления и убедила, что знает ее, а я не мог просто появиться рядом. Не хватило смелости все объяснить ей.
Айна, конечно, предвидела это, потому и вмешалась.
Вскоре они с Грейс переехали в другой город, и я последовал за ними. Так и появился здесь.
Последние два года я незримо нахожусь рядом и коплю силы, чтобы вылечить Эмму. Прихожу в ее сны, незримо помогаю ей, когда тетушка уезжает по делам. В общем, стараюсь хоть как-то облегчить ее жизнь и загладить вину.
Если б это было возможно!
Появись она раньше, я бы вылечил ее, но в то время, у меня едва хватало сил на собственную жизнь. Как ни крути, мое тело умирает, и я лишился многих своих возможностей. Старуха знала это, но не вмешалась, чтобы проучить меня. Вместо этого она посадила в моем доме особое дерево – льенте́рис, чтобы поддержать мое существование. Он до сих пор подпитывает меня энергией, пока я живу почти затворником рядом с Эммой.
Но завтра все изменится, потому что я, наконец, смогу помочь ей и уйти.
Пора. Она ждет меня во сне. Я не смогу сказать, как сильно я люблю ее, но сделаю все, чтобы она прожила длинную, полную красок жизнь!
Глава 1. Алан
Мы стоим на берегу под лиловым небом. Я за спиной у Эммы держу ладони поверх ее ресниц, а она сжимает их от волнения и несмело улыбается.
Не знаю, почему подумал об этом месте. Наверное, вспомнил одну из картин Грейс, которую видел на чердаке недавно, и захотел побывать здесь с Эммой. Без меня она не видит сны и терпеливо ждет вечера, чтобы я показал мир, который отнял у нее.
Легкий ветер играет в ее волосах и холодком пробегает тонкой шее. Эмма вздрагивает и сильнее сжимает мои руки, а я хочу согреть ее и прижимаю к себе, но, кажется, сам отчаянно ищу покоя.
Знаю, что не найду его даже здесь, рядом с ней. Вина пульсирует во мне и вот-вот расколет душу на тысячи частей. Я не могу больше сдерживать ее, поэтому целую Эмму на прощание и опускаю руки.
Она не знает, что я больше не приду к ней, беззаботно смеется и бежит к воде, а я ловлю каждое ее движение, ведь у меня есть только эта ночь. А дальше – длинный путь в небытие.
Так проходят часы, а затем все исчезает. Закат превращается в серое марево, а река – в слезу на моей щеке. Я точно знаю, что произошло. Она проснулась. Снова.
Открываю глаза и смотрю в потолок. Мне незачем следить за ней, я знаю каждый ее шаг по секундам. Вот она приподнимается, крепко сжимает кровать и встает, а я иду за ней.
Но все идет не так, как я надеялся, потому что Эмма впервые за много лет меняет маршрут. Она проходит мимо окна, и вместо маленького стула рядом с туалетным столиком, тянется к креслу, которого нет! Грейс перенесла его в кладовку пару дней назад.
Я мог бы подвинуть этот чертов стул, но по привычке не использую силу, и сам ловлю ее руку. От ее прикосновения внутри все сжимается. Потолок и пол меняются местами, и я перестаю дышать, но не могу отпустить и дать ей упасть.
Грейс очень вовремя! Уже стоит сзади и протягивает руку сквозь меня. Эмма думает, что тетя поймала ее, а я не понимаю, как она появилась в комнате.
Хотя это к лучшему. Теперь я могу расслабиться, если это вообще возможно.
Отхожу к окну и наблюдаю за ними.
– Дорогая, я не успела разбудить тебя! Проспала! У нас много дел и очень мало времени на сборы, – кричит тетя.
Я знаю два языка Грейс – крик и дикий вопль. Третьего не дано. Во всяком случае, я не видел ее в спокойном состоянии за все два года, что нахожусь здесь.
– Ничего, я же не беспомощная и могу ориентироваться в собственной комнате, – отвечает Эмма и смотрит в сторону окна.
Она всегда ищет свет, где бы ни находилась, так что это никак не связано со мной.
Грейс понимает, что племянница искала кресло, и устало поднимает брови:
– Я сто раз повторила, что перенесла это несчастное кресло в кладовку! Где ты витаешь все время?
– Наверное, я привыкла к этому городу и мне трудно покидать знакомые места.
– Не переживай! Новая комната будет почти как эта.
– Звучит не слишком весело.
– Давай я помогу тебе привести себя в порядок. Хоть это ты позволишь сделать или ты сегодня настроена решительно? – смеется тетя.
– Прости, я просто не с той ноги встала. Давай сразу уедем. Ты ведь знаешь, что тебе скажут.
– Разумеется, знаю! Два года эти, так называемые профессора, уверяли меня, что нет никаких причин для твоей слепоты. Как им позволяют лечить людей?
– От того, что ты ткнешь их носом, ничего не изменится.
– Здоровая девушка не может внезапно потерять зрение. Это понимаю я, не имея кучи дипломов, а значит, есть причина, Эмма! И они должны хорошенько запомнить этот разговор! Я слишком долго полагалась на них! К тому же, я не успела все собрать.
– Ты снова уснула за чтением медицинского справочника, поэтому проспала?
Грейс уклоняется от ответа и подводит Эмму к столику с зеркалом.
– Ладно, – отступает племянница. – Так, куда мы едем?
– В Уи́ндженстон.
– Так далеко? Это большой город.
– Я и сама не в восторге и буду скучать по нашему дому. Но мне будет гораздо спокойнее, когда мы, наконец, вылечим тебя. Я заберу результаты исследований и заключение в их несостоятельности, и мы положим тебя в лучшую клинику в стране. Обещаю. А этих шарлатанов проводим на пенсию!
– Значит, ты наладила отношения с сестрой? – Эмма делает паузу, зная, что без помощи они не смогли бы переехать. – Раз мы можем себе это позволить…
– Софи, конечно, стерва и карьеристка. Я никогда не забуду ей, что она советовала сдать тебя на попечение государства, – бормочет Грейс, достает расческу из ящика и немного смягчается. – Но иногда, чтобы помочь дорогому человеку, можно переступить гордость и позвонить даже моей сестре. А потом час доказывать, что еще не все потеряно…
– Поэтому ты читала все это?
– Софи – железная стена и признает только факты и ничего больше! Моей творческой натуре всегда было сложно сладить с ней.
Эмма не спорит и правильно делает. От каждой мысли о смирении Грейс вспыхивает, как свеча, облитая бензином.
Тетя собирается сделать ей прическу, но звонит телефон, и она быстро выходит из комнаты.
Это мой шанс помочь и уйти прямо сейчас!
Встаю рядом с ней и собираюсь с мыслями, но не могу сосредоточиться. Ее отражение связывает руки и заставляет смотреть, не отрываясь. Я зависаю на минуту и любуюсь на то, как Эмма берет расческу и проводит ей по волосам. Каштановые пряди струятся по бретелям ночной сорочки и открывают родинки на ее плече. Я тяжело вздыхаю и мысленно прощаюсь с ними и с ее прекрасными глазами.
Это по–настоящему страшно: не видеть в них ни капли жизни, но я все исправлю! Я обязан!
Берусь за спинку стула и склоняюсь над ее макушкой. Я хочу поцеловать ее, но Грейс, как стрела, вбегает в комнату и вынуждает меня отойти.
Знаю, что промедлил, но я найду другую возможность.
– Это Софи?– спрашивает Эмма.
Грейс собирает ее волосы в пучок и выпускает прядь спереди.
– Нет, это один из тех шарлатанов! Представляешь, они уже собрали документы! Им сообщили, что мы собираемся в Уиндженстон, и они с радостью нас отпустили! А чтобы не видеть меня, оставили документы медсестре и смотались на другой конец страны, якобы на симпозиум! Старые кретины!
– Они просто испугались тебя.
– Нужно было слушать свое чувство самосохранения в первый день, когда давали обещания! Теперь я не слезу с них, пусть не надеются!
Это правда. У тетушки ужасный характер, и она не стесняется его показывать. Это еще одна причина, почему я предпочел быть привидением в ее доме.
Иду к выходу и ловлю себя на мысли, что буду скучать по этой комнате. Самой обычной скромной спальне, где я провел столько времени с Эммой. И по тому креслу, что Грейс убрала в кладовку.
Не думал, что простые вещи могут так глубоко запасть в душу.
Хватит! Пора разорвать дурацкие надежды на наше будущее, пока не поздно! Лучше подождать внизу. Впереди самое важное решение в моей жизни, так что нужно взять себя в руки!
Спускаюсь и сажусь на заднее сиденье машины. Хотя нет. Развалюха никогда не станет тачкой, как ее ни назови. Мне страшно даже находиться в ней, не то, что ехать хотя бы на первой передаче.
Грейс, как всегда, оставит Эмму на лавке в сквере рядом с больницей. У меня будет полчаса в лучшем случае, чтобы помочь Эмме. Тетушке не нужно много времени на то, чтобы разгромить ресепшен.
Надеюсь, что у меня достаточно сил, чтобы сделать это и уйти!
Наконец, они выходят. Эмма держит тетю только для вида. Она давно знает эти ступени наизусть, но продолжает поддерживать в ней ощущение значимости. Для Грейс это важно. Она никогда не умела общаться с людьми, а стройная фигура и острый ум не стали гарантией счастливого брака. Так, что уход за племянницей стал смыслом ее жизни.
Тетушка садится за руль, а Эмма, почему–то на заднее сиденье рядом со мной. Мне хочется взять ее за руку и сказать, что я рядом, но не могу, и с трудом утыкаюсь в окно. Вообще–то, я мог появиться там за секунду, но вместо этого считаю повороты и светофоры до больницы.
Как будто от этого время течет медленнее!
К середине пути замечаю, что впился ногтями себе в ладонь. Если бы у меня была кровь, то я залил бы ей обивку этой старой колымаги. И это было бы в сто раз легче, чем то, что я собираюсь сделать! Пока же меня понемногу покидает энергия и быстро залечивает раны.
Через двадцать минут мы останавливаемся. Эмма выходит из машины и идет на ту самую скамейку, а я хочу кричать.
Как же я устал быть просто духом для нее! Я слишком долго играл эту роль и хочу побыть обычным человеком. Хотя бы сейчас.
Выхожу из машины и иду к ней. Непривычно, что меня замечают и обходят стороной. Зато я чуть не врезаюсь в странного парня, что стоит посреди дороги и тоже не видит меня. Я не собираюсь извиняться, но парню этого не нужно.
Он плотней натягивает кепку и прикрывает глаза, а потом указывает в сторону лавки:
– Это ваша книга?
– Какая кни…
Смотрю под ноги Эммы и вижу записную книжку в черном переплете.
Это моя книга! Но как она появилась здесь, ведь, чтобы я ни делал, она все время лежит в моем кармане? Я много раз пытался избавиться от нее: топил, сжигал и рвал своими руками, но она все время возвращалась ко мне! Хотя с тех пор, как появилась Эмма, она больше не пыталась затянуть меня в очередную историю.
Прохожий исчезает, а я уже знаю, чьи это проделки. Светлые здесь и наблюдают за мной.
Я собираюсь поднять книгу и убрать в карман, но Эмма на ощупь тянется к ней и подает мне.
– Она вам настолько не понравилась? – спрашивает она и слегка поворачивается в мою сторону.
Подбираю слова и понимаю, что должен сказать правду:
– Я читаю ее в качестве наказания.
– А что, если отдать ее в библиотеку? Там она найдет своего читателя, и ее больше никто не бросит. Или я могу забрать ее у вас.
Только не это! Она не выдержит того, что в ней записано, и наверняка погибнет, если, конечно, книга не исчезнет. Но почему же тогда этого не происходит, и Эмма спокойно держит ее в руках?
Я не готов так рисковать, тем более, когда впереди Эмму ждет долгая счастливая жизнь, поэтому тянусь за книгой и говорю:
– Пожалуй, я дам ей еще один шанс.
Оглядываюсь и понимаю, что сейчас самое время.
Больше ни слова! Пора действовать!
Подхожу к Эмме и рукой закрываю ее глаза. Мне нужно отдать много сил для ее исцеления. Она испуганно берет меня за руки, а я шепчу ей на ухо, что хочу помочь.
Под ладонями струится свет. Он превращается в мягкий огонь и пробегает по ее телу. Я тоже горю вместе с ней, но не от света. Просто я знаю, что не коснусь ее больше.
Ее силуэт становится ярче, а потом все останавливается, и мы оба замираем в ожидании чуда. Эмма несмело трогает лицо и поднимается с лавки, а я отхожу подальше. Теперь я буду наблюдать со стороны.
Только что происходит?
Все вокруг меняется, будто время поворачивается вспять. Осень отступает, возвращая городу чистое небо, а желтые листья меняют цвет, исчезают с земли и снова появляются на ветках. Прохожие не замечают этого и продолжают идти мимо, а я точно знаю, что у меня нет таких сил.
И все же это происходит!
– Я вижу, я все вижу…– шепчет Эмма и осматривает руки, а я, как ребенок смахиваю слезы, потому что вижу настоящий цвет ее глаз.
Оказывается, они зеленые с тонкой желтой радужкой…
“Прощай…”, – говорю я, отвернувшись, и поднимаю голову к небу, чтобы мысленно послать сообщение моему другу Шексу через инфео́кс.
Это информационное поле планеты. Люди не знают, что оно повсюду и связывает их мысли в один пучок, а сущности используют его для передачи сообщений.
Я буду ждать его в баре на отшибе города, ведь теперь я только прохожий. Один из сотен! Да, просто никто! И больше нет смысла прятаться.
Иду к другой стороне парка, но не успеваю сделать и пяти шагов, как из толпы возникает Грейс и несется мимо.
Останавливаюсь и снова смотрю назад. Эмма стоит все там же и растерянно вглядывается в лица.
Она ищет меня? Забудь об этом! Это наваждение продлится только миг. Скоро разум объяснит ей, что это простое совпадение, и зрение вернулось так же внезапно, как и пропало. Тетушка найдет пару случаев из мировой практики, новые сны заполнять ее ночи, и она забудет обо мне.
Так должно быть и так будет! Я не хочу быть кретином, что снова сломает ей жизнь!
Грейс радостно кричит:
– Вот ты где!
Эмма видит ее впервые, и по ее лицу я понимаю, что она представляла ее совсем другой.
– Помнишь, мы отослали твои документы в колледж, но они сделали вид, что потеряли их?
Эмма с удивлением смотрит на тетю.
– Разве я не сказала тебе? Должно быть, забегалась, но не волнуйся, сейчас все в порядке! Ты будешь учиться в колледже в Уиндженстоне, как и планировала.
Какой колледж? Почему Грейс заговорила о том, чего не было?
– Как учиться? Какие документы? – спрашивает Эмма.
Грейс не слушает ее и продолжает:
– Моей сестре пришлось отдать их через помощника. Ты бы видела, как они были ошарашены, когда увидели помощника конгрессмена Софи Уотс воочию! Теперь они не смогут отделаться от нас и будут счастливы твоему присутствию, но надо торопиться. Учебный год на носу.
– Я думала, мы едем на лечение.
– Разве ты больна? Почему не сказала мне?
– Нет, я не больна, все в порядке. Просто, голова кругом от этой новости.
– Почему я не вижу радости? Ты же всегда мечтала учиться и достигать вершин! Хватит тебе сидеть со мной, я справлюсь! Правда, придется немного ужать расходы, чтобы ты там ни в чем не нуждалась, а обучение оплатит Софи. Это же победа, Эмма!
– А где мы будем жить?
– Софи также поговорила со своей подругой. Ее дочь живет неподалеку от колледжа и с радостью примет тебя.
– Значит, ты останешься здесь?
– Думаю, что взрослой серьезной девушке надсмотрщик ни к чему. А я пока сменю обстановку в доме, сделаю ремонт…
Впервые голос тети не орет, а звучит очень трогательно и спокойно. И это настораживает.
Эмма обнимает ее, но все еще не понимает, что произошло.
– У тебя, наконец, появится возможность устроить личную жизнь, – говорит она.
– О чем ты? Думаешь, я отправляю тебя учиться и тут же отдамся в руки какого–то престарелого мужлана? Ты прекрасно знаешь, что я не потерплю мужчин у себя в доме. Я займусь делами, напишу пару картин, и, может, они будут продаваться лучше, чем последние пять. Ну, хорошо, десять! Остальные были совсем неплохи!
Они обе улыбаются, и Грейс ищет на парковке свою старую тачку.
– Пора собираться. Ты уезжаешь завтра.
– Так скоро?
– Софи, конечно, навела шороху, но преподаватели ждать тебя не станут. Нужно ехать.
– Хорошо. Идем.
Тетушка подходит к черной иномарке, и это удивляет Эмму еще больше.
И не только ее одну!
– Ты купила другую машину, или мне кажется? – спрашивает она.
– Да, сюрприз! Садись.
Еще какой! Впервые вижу, чтобы Грейс заботилась о своей безопасности, но куда она дела свою развалюху? Или это тоже подарок светлых, чтобы показать, как они заботятся о них?
Неважно. Главное, что с Эммой все в порядке, и она в безопасности.
Хочу переместиться в другое место, чтобы не мучить себя, и вдруг понимаю, что не могу!
Мои силы заблокированы! Невидимость тоже. Теперь мне доступны мелкие фокусы.
“Это что благодарность за то, что я исправил ошибку?” – спрашиваю я, подняв голову. – Я ухожу! Вы довольны? Чертовы лицемеры!”.
Плевать. Здесь мне хватит и этого. Я дойду пешком.
Отворачиваюсь и перехожу дорогу. Конечно, еще несколько раз я делаю попытки посмотреть вслед Эмме, но удерживаюсь в самый последний момент.
Эмма была слепа два года. Два ужасных долгих года! Я думал, она сломается и возненавидит жизнь, но она стойко переносила все проблемы.
Я так не смог бы!
По правде, до этого дня я думал, что был ее хранителем, но это не так! Это она все это время спасала меня и весь мир от главного врага по имени Алан. И я бесконечно благодарен ей за дни, что она подарила мне.
