Loe raamatut: «Прилив смерти 2: Волна безумия»

Про

лог

– Уиллер, рад видеть, что вы все добрались! – Хантер спешно поприветствовал мужчину лет пятидесяти. – Нам нужна помощь в поисках одной из наших.

Хантер вкратце обрисовал ситуацию Уиллеру и его людям. Те внимательно выслушали и принялись разрабатывать стратегию поиска и выдвигать варианты между собой.

Эллиас Уиллер внимательно посмотрел на главнокомандующего армией Хэйвена и улыбнулся одними глазами, отчего морщинки вокруг них стали глубже. На его памяти, Дилан Хантер Солт никогда не позволял себе нарушать субординацию с любым из своих людей, всегда демонстрируя военную выдержку. В этот раз все было иначе. Уиллер увидел знакомый блеск в глазах Хантера и насторожился, подумав: «Неужели это снова произошло?».

– Конечно, сынок, – Эллиас кивнул и протянул карту с местонахождением всех бункеров в радиусе пятисот миль.

– Нет, – Элкай покачал головой, – нам нужны не бункеры. Они не смогли бы там скрыться во время Прилива.

– Чертова трата времени! – вспылил Мэлвин, ударив кулаком по ржавому капоту одной из машин, брошенных много лет назад.

Мэлу казалось, что время утекает сквозь пальцы, а надежда спасти Джо из рук Бакстера продолжает становиться прозрачнее, намекая на скорое исчезновение. Он не хотел ждать, поэтому принял единственное, как ему казалось, правильное решение.

– Вы сидите тут и продолжайте заниматься ничем, а я иду вытаскивать Джо, – бросил он Хантеру, вытащив обойму из автомата, чтобы проверить патроны. Знает, что магазин полон, а это действие скорее так, привычка.

– Ты пойдешь один, неизвестно куда? – скептически хмыкнул Хантер на выпад младшего брата.

– А ты останови меня, – с этими словами Мэлвин вогнал магазин обратно в автомат и, развернувшись, стал удаляться.

У него уже был план и пара наметок по поводу того, где могли держать девушку, которую он до безумия любил.

Сначала Мэлвин заглянул в старое убежище «Ястребов», в котором находился гараж – это было всего в паре часов от контрольной точки Индианаполиса. Там же он нашел то, что помогло ему сориентироваться по местности – карту с отмеченными участками. Вот только там были не только бункеры, но и места, где теоретически можно переждать Прилив. В одном из таких мест он и засел, пока вода неустанно прибывала. Наскоро перекусив, достал из рюкзака бинокль и решил осмотреться. Солнце было еще высоко, поэтому местность можно было разглядеть во всех деталях. Крыша этого здания была самой высокой из всех, что были в округе, да и на карте стоял знак временного убежища. Это была многоуровневая парковка. Мэлвин немного напрягся, когда уровень воды почти перекрыл последний этаж, но остановился в полуметре от края. Сюда же он загнал багги, на котором планировал объехать все точки, которые, как он думал, могли оказаться тем местом, где остановились на время Прилива похитители.

При мысли, что ее вот так выкрали у него из-под носа, Мэлвин приходил в ярость. Вытащив из рюкзака спальный мешок, расположил его на самом удобном месте и продолжил наблюдение.

Спустя четыре часа начало смеркаться, и Мэлвин расслабленно лежал на спальном мешке, планируя дальнейшие действия. В это самое время кромка воды зашлась рябью. Он практически сомкнул веки, когда прямо над ним возвысилась угрожающего вида фигура. Реакция Мэлвина не подвела – он успел уклониться от удара, который мог стоить ему жизни. Перекатившись по бетону, он в два движения поднялся на ноги и выхватил из-за пояса нож. Винтовка лежала у рюкзака, а чтобы достать пистолет, нужно было расстегнуть кобуру. Мэлвин не знал, сколько времени у него в запасе, поэтому реагировал скорее интуитивно, чем сознательно.

Напротив него стояло три мутанта. Их мышечная масса успела развиться – двое из троих выглядели, как высокорослые бодибилдеры, мышцы которых бугрились и переливались от влаги. На шее виднелись две одинаковые полосы, которые ошибочно можно было принять за порезы, но это их дыхательная система – что-то похожее на жабры.

Третий мутант, точнее – мутантка, была обращена недавно. Мэлвин слышал раньше, как становились такими, поэтому знал, как опасно подпускать их к себе.

Неожиданно один из них взревел и бросился на Мэлвина, делая большой замах. Мужчина проскочил у него под мышкой и всадил нож в спину, точно снизу вверх, метя в сердце. Длина лезвия армейского холодного оружия позволяла достать до органа, который после мутации увеличивался в два раза.

С особым усилием Мэлвин вынул лезвие и едва увернулся от атаки второго «громилы», с которым пришлось изрядно побороться. Постоянно отпрыгивая и перекатываясь, Мэлвин выдохся, а противнику хоть бы хны! Наконец, он запрыгнул тому на спину и вонзил ребристое лезвие в шейный отдел, прекращая существование мутанта.

Осталась последняя. В голове возник вопрос: «Почему они не напали скопом?»

С третьего раза у Мэлвина получилось вытащить нож, но только рукоять…

– Чтоб тебя! – громко выругался он.

Тварь наступала медленно, периодически издавая звуки утробного характера. Покрепче сжав кулаки, Мэлвин перешел в наступление. С разбега он повалил существо на спину и принялся молотить кулаками по лицу, надеясь хоть на какой-то исход, потому что силы были на пределе. В один момент он ухватил монстра за голову и, что было сил, приложил о бетон.

Раз…

Два…

Три…

Тварь больше не шевелилась.

Тяжело дыша, он стал подниматься, как за его спиной послышалось движение. Изможденный непростой схваткой, Мэлвин не успел на одно мгновение, определившее его дальнейшую судьбу. Острая боль пронзила левое плечо.

Мутант сначала острыми когтями вцепился в руку, а потом вонзился челюстями – и все это произошло за долю секунды. Взревев от ярости, Мэлвин вырвался, прыгнув в сторону рюкзака, схватил автомат и выпустил очередь в мутанта.

– Сука!

Мэлвин рывком поднялся и направился в сторону поверженной твари. Перехватив винтовку, остервенело стал прикладом бить в голову мертвого мутанта. Не перестал, даже когда вместо головы образовалось месиво из черепа и мозгов, мерцающее синевой.

Плечо жгло с неимоверной силой, усталость вновь овладела им, но уже с утроенной силой. Стойкости хватило только для того, чтобы добраться до спального мешка.

Он отключился.

Сколько пролежал так – не знал, но воды уже на поверхности не было. Рана продолжала отдавать пульсирующей болью. Сосредоточиться было сложно, но он смог на автомате достать аптечку, из которой вытащил антисептик и бинт. Перевязав рану, Мэлвин заставил себя немного поесть, после чего снова достал бинокль. На этот раз он увидел объект прямо у себя под носом.

И догадался, как перемещались похитители.

Эта мысль предала ему сил и рвения завершить начатое. Он не знал, сколько времени в запасе, но подозревал, что его хватит, чтобы добраться до Джо и…

«А что дальше, Мэл?» – пронеслось у него в голове, когда багги, которым он управлял, передвигался по пересеченной местности.

Он не представлял, что скажет ей. Не придумал, как объяснит то, что с ним произойдет дальше. Смириться с этим он не мог, поэтому упорно давил на газ, подавляя подступающую темноту.

Когда до цели оставалось менее километра, он оставил багги и пошел пешком до стоявшего посреди разбитой трассы корабля.

Да, теоретически, на борту корабля в этой местности можно было переждать Прилив, или еще лучше – передвигаться на нем, оставаясь незамеченными. Но это работает только в том случае, если нет погони.

Мэлвин чувствовал, что его время на исходе. Механически переставляя ноги, он стал реже моргать, будто боялся, что корабль в мгновение исчезнет. Хуже стало, когда приблизился к железному гиганту вплотную. Он чувствовал, что теряет контроль над собственным телом.

Корабль не охранялся снаружи – настолько были уверены его обитатели в том, что угрозы ждать не стоило.

Нижняя палуба вся была забита мутантами. Отличный ход – никому и в голову не придет лазить по кораблю, полным мутантов. Но они вели себя беспокойно и постоянно рвались к одному месту – наверх!

Мэлвин наблюдал за ними из тени, откуда его не видно и не слышно. Но весь уровень заполнен мутантами. Они были обращены недавно – одежда хорошо сохранилась, а мускулатура не успела развиться.

Дыхание стало отрывистым, а пот уже стекал тяжелыми каплями, промакивая одежду… Он съехал по стене и, проведя рукой по лицу, Мэлвин, как ему показалось, на мгновение прикрыл глаза.

А когда открыл, яркая зелень, что так тепло смотрела на Джо, превратилась в бездушный лед.

Глава 1

Гильза покинула кольт «Питон», звонко приземляясь на металлический пол каюты корабля. Для него это был единственный существовавший звук, потому что в остальные он не был готов поверить.

Тишина.

После того, как он услышал крик Джо, ни одна сила на Земле неспособна была остановить его. Видя, как мутант нападает на девушку, он среагировал интуитивно, вскинув кольт и произведя выстрел.

Точно в затылок.

Хантер замер на мгновение, после чего прислушался.

Тишина.

Пугающая, неотвратимая и бездушная. Она поглотила все его сознание – он не слышал, как сражались его люди с мутантами, как убивали тех, кто пришел с Бакстером.

Медленная поступь тяжелых шагов приближала тот самый момент, когда необходимо было принять решение, а затем – последствия. Впервые в жизни Дилан Хантер Солт готов был отказаться от этого.

В правой руке он держал оружие, а левой, одним рывком, развернул тело мутанта, напавшего на Джоанну.

Осознание увиденного пронзило мозг острой болью и невыносимой мыслью. Не мог, не хотел принимать увиденное. Бесцветное выражение лица не отображало все то, что он испытывал в тот момент.

Момент…

Всего один момент определил судьбу Джоанны, ведь если бы ему не пришлось разбираться с одним из похитителей, девушка могла выжить.

Хантер вернулся в коридор, когда звуки сражения уже стихли. Его люди справились без потерь, из похитителей выжили только двое. Они стояли на коленях со связанными руками и молили о пощаде, чтобы их не убивали. Среди них не было Бакстера, а значит либо ублюдок сдох, либо лежит где-то, частично съеденный. Или вовсе обратился.

Кортес и Элкай направили на пленных дула автоматов, а Уиллер пытался вести допрос. Хантер уверенным шагом направился к тому, кто его задержал, по чьей вине не успел…

Завидев главнокомандующего, глаза молодого паренька заблестели огоньком надежды, но в следующее мгновение в них отразилось непонимание, а потом и страх, потому что Хантер вытащил кольт.

Ингрид лишь мельком посмотрела на командира, после чего перевела взгляд на Роджерса. Тот оставался спокоен. Или хотел таким казаться.

– Где Гарри Бакстер? – ледяным тоном спросил Хантер у паренька.

– Я… Я не знаю… Прошу… у меня семь…

Договорить ему не дала пуля, прошедшая насквозь и оставляя месиво на полу, рядом с головой мертвеца.

– Командир? – тихо произнес Элкай.

– В каюту не заходить, пока я не закончу.

Всех присутствующих обдало холодом от ледяного голоса главнокомандующего.

– Сынок, что там… – начал было Уиллер.

– Не сейчас, – отрезал Хантер и вернулся туда, где ему предстояло потерять часть себя.

Наглухо заперев дверь каюты, он снял пояс с кобурой, закатал рукава куртки и подошел к телу брата, которого собственноручно застрелил несколько минут назад.

Терзать себя по поводу того, что с ним стало, Хантер не стал. Просто не мог. Он всегда считал, что люди сами делают свой выбор, за которым обязательно кроется последствие. Нет судьбы, которая предопределяет будущее, нет высших сил, которые расставляют фигуры на удобные им позиции. Во всем всегда виноваты люди – их решения и последствия. Мэлвин не смог сдержать своих порывов и поплатился жизнью. Винить тут некого. Хантер знал одну простую истину, которую его отец, потомственный военный, всегда повторял: «Мы пожинаем плоды своих действий. И если хочешь найти виновного в своих бедах, посмотри сначала в зеркало. Обвинить человека или обстоятельство проще всего. Нет никакой чести в том, чтобы перекладывать ответственность. Прими последствия, какими бы они ни были, с достоинством. Прими и признай».

То, что пришлось убить своего младшего брата, Хантер признал и принял. Видя, во что тот превратился, он не мог сдержать порыва, наклонившись к телу, бережно его приподнял и обнял. Хантер всю жизнь старался уберечь Мэлвина от боли потери родного человека, а сам оказался не готов. И сейчас, сжимая холодное тело брата, он как никогда понимал, что отец был неправ. Оставаясь черствым снаружи, Хантер испытывал жгучую ярость и невыносимую боль внутри.

Мэлвин Дизель Солт погиб, надеясь, что спасет любовь своей жизни. И как же иронично вышло, что именно он ее и убил.

Хантер бережно положил брата на холодный металлический пол, снял с себя куртку и накрыл ею Мэлвина, скрывая голову.

– Покойся с миром, Диз.

Голос Хантера эхом разошелся по темной каюте, которую освещала одинокая масляная лампа. Мужчина переместился к другому телу. Джоанна оставалась привязанной к креслу. Хантер внимательнее осмотрел ее – торс перевязан утягивающей повязкой, кое-где виднелись следы швов и пластырей.

Кулаки непроизвольно сжались от мысли, что пока они планировали и тянули, ее постоянно избивали. Хантер взял лампу и поднес ближе к лицу, которое почернело с одной стороны от сильного удара.

Глаза Джоанны оставались не закрытыми, а губы приоткрыты. Тот крик, что слышал Хантер, было последним, что она произнесла в этой жизни. Но так не должно было случиться. Он обещал ей, что защитит. И нарушил обещание.

Все, как она говорила.

И оказалась права.

Эта мысль заставила Хантера содрогнуться от жестких слов, что хлестали по сердцу в тот момент. Он не готов идти по головам ради исполнения цели. Иначе ничего не будет отличать его от тех, против кого он выступает.

Не к этому Хантер стремился.

Поставив лампу на пол, он опустился рядом с телом девушки и бережно, будто это могло причинить ей боль, принялся развязывать веревки на руках и ногах. Когда дело было сделано, Хантер переложил тело на чистый участок. Напряженно всматриваясь в ее лицо, он не знал, чего ожидал. Очнется? Будет все еще жива?

Нет и нет.

Проведя пальцами, аккуратно прикрыл веки, коснулся губ, смыкая их навеки.

Хантер переместился к стене, у которой лежали Джоанна и Мэлвин и, расположившись точно между ними, устало опустился на пол, уперевшись локтями о колени. Он смотрел прямо перед собой, а в голове беспокойно роились мысли. Очистить разум не удавалось. Он потерял слишком многое сегодня. Хантер – не бездушное существо, он умел скорбеть, но по-своему.

Сколько так просидел, глядя в пустоту, неизвестно. Он знал, что за дверью его ждут. Им нужны ответы.

Хантер поднялся и еще раз осмотрел погибших. Кажется, теперь он начинал понимать чувства, которые испытывала Джоанна после того, как застрелила родного человека. Она это пережила и носила в себе раздирающую душу боль. Понимал ли он тогда, что это значило для нее, когда рассказал правду о мутантах?

Джоанна не любила разговоры на личную тему, как и прикосновения. На этой мысли его взгляд снова сфокусировался на ее лице.

Хантер подвел ее.

Исправить теперь ничего нельзя, только принять и признать.

Но что делать с тяжестью, которая неизмеримо давит внутри? Что это, совесть?

Он знал ответ.

Это горечь потери родного брата и той, что запала в душу. Она была не просто увлечением – человеком, за которым было интересно наблюдать. Слова Джоанны о справедливости и мнимом порядке, а еще то, как она реагировала в стрессовых ситуациях, помогло Хантеру понять, что именно такого сильного и убежденного человека он хотел бы видеть подле себя. Она была верна себе, и это его подкупало. Вместе они смогли бы перевернуть весь это чертов мир.

Горечь утраты, упущенная возможность и… пустота.

Дилан Хантер Солт сегодня лишился части своей души.

Окончательно и бесповоротно.

Он поднял пояс с кобурой и направился к двери. Как он и ожидал, снаружи караулили двое его верных людей. Кортес и Элкай. Девушка смотрела на своего командира и силилась по его лицу определить, насколько все плохо. Роджерс же оставался внешне спокоен, как море в штиль, но внутреннее волнение никак не удавалось побороть.

Хантер сохранял безразличный вид ровно до тех пор, пока не взглянул в глаза каждому из них. Нет ничего красноречивее молчания, сопровождающегося таким взглядом.

Безжизненным. Пустым.

Губы Кортес задрожали. Она сорвалась с места и буквально влетела в каюту, где лежали погибшие. Увиденное настолько ее поразило, что сдержаться оказалось чем-то невозможным. Крик, полный отчаяния, оглушил в небольшом помещении. Ингрид, только что обретя лучшую подругу, лишилась в один миг всего. Она, конечно же, не тешила себя надеждами, что кто-то в этом помещении остался жив, иначе главнокомандующий не провел бы столько времени здесь, не позвав медиков.

Рухнув на колени перед бледным телом Джоанны, Кортес схватила ее за руку и прижала к себе. Боец из отряда главнокомандующего армией Хэйвена в одночасье превратилась в несчастную маленькую девочку, которая хотела казаться сильной и непобедимой. Та, которая помогла ей понять себя и стремиться к лучшему, мертва. Ингрид искренне восхищалась Джоанной и не могла до сих пор поверить, что ее больше нет. Больше не даст совета, не улыбнется тепло, сказав, что все будет хорошо. Что она – Ингрид Кортес – может и станет лучшей версией себя.

Вытирая сопли со слезами, что горячим потоком обжигали лицо, солдат не заметила движение за спиной, а когда на плечи опустились чьи-то тяжелые ладони, непроизвольно вздрогнула.

– Эй, это я, – тихо произнес Элкай.

И тут Кортес словно прорвало. Она всхлипнула и, развернувшись, уткнулась в грудь Роджерса, оглашая каюту горькими рыданиями.

Элкай успокаивающе гладил девушку по спине, а сам не мог оторвать взгляда от тел. Не верил, что Мэлвин мог погибнуть, ведь за плечами была не одна вылазка, а еще и военная подготовка. Но, видно, никто не идеален. Именно это заставило его задуматься о будущем. Что их ждет дальше? Какая будет цель?

Хантер в это время искал Уиллера, чтобы сообщить о… сообщить обо всем. Нашел его на верхнем уровне, где находился капитанский мостик. Мужчина осматривал приборы.

– Рассказывай, сынок, – Уиллер повернулся к Хантеру и одарил его понимающим взглядом.

И главнокомандующий рассказал. О том, что ему пришлось сделать.

Но не о чувствах, которые испытал.

Это останется с ним навсегда, пока сердце не пробьет последний удар.

Уиллер терпеливо выслушал названного сына, после чего, не задавая лишних вопросов, предложил тела погибших взять с собой в штаб «Ястребов», чтобы достойно похоронить. Носилки с собой были у всех – специальные, складные, в которых можно было переносить раненых бойцов.

В отряде Уиллера насчитывалось двенадцать солдат – все они были теми, кого «Ястребы» спасли от расстрела. Именно такой исход был уготован правительством для тех, кто узнавал о мутантах. Трое женщин и девять мужчин принялись переносить тела на железный стол, который находился на мостике корабля. Пока раскладывали носилки и разматывали веревки, которыми потом планировалось привязать тела, никто не заметил никаких странностей.

Хантер, все это время разговаривая с Уиллером по поводу дальнейших действий, предложил прерваться. Он совершил обход верхней палубы и перепроверил нижние, не заходя в ту самую. И так знал, что там увидит. Возможно, это место будет приходить ему в самых ужасных кошмарах.

Вернувшись к мостику, он задержал взгляд на том столе, где лежали они.

Кровь словно прекратила свое движение, остужая вены.

Сердце пропустило удар.

Жесткий ком в горле не давал сглотнуть.

Хантер смотрел и снова отказывался верить в происходящее.

Надеялся, что спит, но оклик Уиллера убедил его в реальности.

Джоанна Бэйтс открыла глаза и повернула к нему голову.

Ее глаза наполнились льдом.

Глава 2

Она была неподвижна, словно статуя. Даже в глазах не было живого блеска, но они открыты и смотрели прямо на него. Пронизывающий до самых костей ледяной взгляд Джоанны впился, казалось, в самую душу, лишая воли.

Он не раз видел, как укушенные обращались, но происходило это совершенно иначе. С первых секунд они проявляли агрессию ко всему живому, что окружало их. Отсутствие этого аспекта замедлило реакцию Хантера, не давая ему прекратить существование того, чем стала Джоанна.

Хантер оцепенел, что не укрылось от Уиллера, который отдал приказ навести оружие. Хантер подошёл ближе к ней.

– Сынок, стой, где стоишь! – предостерегающе выкрикнул Уиллер. – Она уже не человек.

Хантер тоже так думал, но ничего не мог с собой поделать. Было что-то, что удерживало его от того, чтобы вытащить кольт, взвести курок…

Параллельно с ним двигался солдат в полной боевой готовности, ожидая приказа.

– Уиллер, – низким тоном произнёс Хантер. – Прикажи опустить оружие.

Это была не просьба. И Уиллер послушался, кивнув солдатам, которые обернулись к нему в ожидании команды.

По мере приближения к Джоанне, Хантер впитывал изменения, которые происходили с девушкой. Лед заменяла знакомая темнота карих глаз, а синяка, что чернотой был разлит на половине лица, практически не было видно.

Заметив, что Джоанна пытается подняться, он отбросил последние сомнения и, поддерживая за голову и спину, помог ей сесть. Растерянный взгляд метался от одного человека к другому, беспокойно оценивал обстановку, пока снова не сфокусировался на Хантере. Она долго вглядывалась в его лицо, затем в глаза, ища там ответы на… Он не знал, на что, но предполагал.

Наконец бледные губы зашевелились.

– Где Мэлвин?

Ком, что застрял в горле, Хантер проглотил с видимым усилием, морщась при этом. Он шумно выдохнул и, осмотрев ее с ног до головы, оценил состояние.

– Джоанна, тебе надо отдохнуть и прийти в себя, – деланно-спокойным тоном произнес он. – Давай помогу встать.

На удивление девушка довольно уверенно двигалась, хотя вначале он готов был поклясться, что та от малейшего дуновения ветерка могла потерять сознание.

Под пристальным взглядом любопытных глаз Хантер повел Джо к каютам. В данный момент он испытывал противоречивые чувства. Хантер не мог еще оправиться от того, что сделал. Нет – что ему пришлось сделать. В голове появилась добрая сотня вопросов, но одного отрицать он не мог.

Внутри все ликовало от осознания того, что Джоанна жива.

Конечно, Хантер не был наивным глупцом и не считал, что это чудо. Всему всегда есть рациональное объяснение. Вот только, кто может его дать? А может просто радоваться тому, что она жива и просто… Просто принять это?

Хантер не сводил озадаченного взгляда от Джоанны, наблюдая за ее поведением. Она выглядела не только растерянной, но и напуганной. Представляя, что она испытывала до своей… смерти? Да, наверное, смерти, потому что пульс у нее отсутствовал, Хантер мог только предполагать, какой хаос творился у Джоанны в голове. Но ему захотелось знать об этом хаосе, хотелось понять ее и помочь разобраться.

Первая каюта в коридоре была Хантера – он обозначил ее, оставив свой рюкзак на пороге. Заведя внутрь Джоанну, Хантер запер дверь и принялся доставать воду и чистую одежду.

– Можешь привести себя в порядок и переодеться. До человеческого душа придется немного подождать. По крайней мере, пока не доберемся до штаба «Ястребов».

Он обратил на нее внимание. Джоанна так и осталась стоять на одном месте, невидяще смотря перед собой. Хантер чувствовал, что отчасти был виновен в ее нынешнем состоянии и принял решение: во что бы то ни стало вытащит Джоанну из того, что сейчас с ней творилось.

– Джоанна, посмотри на меня, – он сделал шаг к ней.

Никакой реакции.

– Джоанна. Посмотри. На. Меня. – Уже более требовательно произнес Хантер.

Снова ничего не произошло.

Он не выдержал и, обхватив ее лицо ладонями, задрал голову так, чтобы установился зрительный контакт.

– Посмотри на меня, Джо!

Громкий голос эхом отозвался от стен маленькой каюты. Она посмотрела ему прямо в глаза так, словно увидела впервые.

– Расскажи, – полушепотом просила она. – Расскажи, что случилось… там.

Пояснения не требовались, потому что Хантер знал, о чем говорила девушка.

– Я расскажу, – кивнул он. – Только если ты согласишься на то, чтобы тебя осмотрели медики. Ты приведешь себя в порядок и поешь.

Джоанна недовольно поджала губы, но согласно кивнула.

– Хорошо, – Хантер убрал руки и сделал шаг назад. – Я сейчас приведу Терстона. Он тебя осмотрит.

Еще один кивок с ее стороны.

– Если что-то понадобится, зови, – уже более мягко произнес он, коснувшись ее плеча.

В любой другой ситуации Джоанна уже бы наградила его угрожающим взглядом или колкостью по поводу прикосновений, но на сей раз она оставила этот жест без внимания.

И он тоже не оставил это без внимания.

Выйдя из каюты, Хантер направился дальше по коридору, где отдыхала его команда. Они еще ни о чем не знали – главнокомандующий дал им время оплакать погибшего товарища. Отдать последнюю дань сослуживцу, другу…

Брату.

Сам Хантер отказался провести с ними это время, потому что просто не мог позволить себе расслабиться. Он посчитал это непозволительным, недопустимым. Словно винил себя в произошедшем.

Хантер застал свою команду за тихими переговорами. Терстон и Тацуо сидели рядом, плечом к плечу, как и всегда.

Кортес положила голову на плечо Элкаю и периодически вздрагивала, издавая всхлипы. Сам же Роджерс с крайней сосредоточенностью чистил дуло своего любимого Глока. Хантер помнил, что Элкай пришел в его отряд по собственной воле. Детектив Роджерс заметил странности в самом первом убежище, еще до того, как можно было жить в многоквартирных домах. Он обратил внимание на то, что люди сначала стали пропадать единицами, а потом и целыми семьями. Интуиция, развитая за годы службы в полиции, подсказывала, что с этим связаны сами солдаты. И вот, проследив за одним из них, Элкай понял, что это не простой служивый, а сам главнокомандующий солдатами Хэйвена. Хантер дал себя обнаружить, чтобы показать бывшему копу, что творится за границей города, который должен оберегать живых людей, а не истреблять их.

С тех пор Роджерс принял два самых главных решения в своей жизни. Первое – продолжать бороться с теми, кто считает, что может совершать преступления безнаказанно. Второе – во что бы то ни стало он должен уберечь свою семью от таких людей. Поэтому, когда Хантер показал Элкаю местонахождение штаба «Ястребов», тот перевез бывшую жену и сына к Восточному побережью. Никто толком не знал, что у Роджерса есть семья, потому что на момент наступления катастрофы с женой он уже развелся и не знал, что та беременна. Спаслись вместе и оказались в одном убежище.

Спустя полгода они случайно пересеклись и Элкай заметил у Сары округлившийся живот. Девушка призналась, что ребенок его, а сама на тот момент не состояла в отношениях. Несмотря на прошлые разногласия, Роджерс взял на себя ответственность о бывшей супруге и нерожденном ребенке. Сара была не в восторге оттого, что придется переехать, да еще и к побережью, но спорить не стала, когда услышала, что делают с теми, кого просто даже заподозрят в неладном. В штабе Сара заняла пост одного из советников. Всего их было пять. И каждый отвечал за свою отрасль, приносил пользу своими знаниями и умениями. Бывшая жена Элкая в прошлой жизни была специалистом по связям со СМИ и могла оценить уровень угрозы или предугадать следующий шаг глав убежищ, исходя из докладов со встреч.

С Роджерсом у нее сложились теплые дружеские отношения, но не более. Хантер не раз становился свидетелем их разговоров, но кроме делового тона и взаимоуважения он ничего не приметил. К сыну Элкай ходил с большим удовольствием и часто баловал мальчика разными безделушками, которые выменивал в Хэйвене.

То, что Кортес и Роджерс испытывают к друг другу симпатию, сложно было не заметить. Между ними всегда было что-то невидимое, но осязаемое. Хантер не запрещал отношения внутри отряда, но требовал от своих людей честности по отношению к себе и друг другу. Все разборки или милования должны оставаться в штабе. На вылазках нет вторых половинок, жен, сестер и так далее. На задании они – солдаты, выполняющие приказы своего командира.

Но сейчас им требовался отдых. Они измотаны морально, ведь столь серьезных потерь никто не ожидал, при всей подготовке.

– Ходжстон, идем, – безапелляционно объявил Хантер, стоя в дверном проеме.

Терстон подскочил и, кивнув с серьезным видом на лице, засобирался. Элкай оторвался от оружия и вопросительно уставился на командира. Кортес тоже непонимающе захлопала ресницами, пытаясь сморгнуть мешающие слезы. Хантер едва заметно качнул головой, показывая, что сейчас не время для объяснений.

– Куда идем, командир? – спросил медик.

– В мою каюту, – Хантер сделал шаг в сторону, пропуская его вперед.

Терстон Ходжстон всегда слушал своего командира беспрекословно, потому что уважал его и то, что он делал для людей. Три года назад неопытного парня, который проживал в другом убежище Горла, доставили в Хэйвен тайно. Он был ранен – шесть пулевых и одно колотое… Терстона тогда поднял ни свет ни заря Элкай Роджерс, что не на шутку взволновало молодого медика. Еще бы! Сам заместитель главнокомандующего армией Хэйвена пришел за ним. Ходжстона не смутило то, что его вели переулками и малопроходимыми улицами далеко не в лазарет Хэйвена, а неизвестно куда.

Через пару кварталов Роджерс завел Ходжстона на цокольный этаж небольшого, в прошлом административного, здания и подвел к столу, который был расположен посередине помещения. Вокруг не было ни души, как думал Терстон, а само помещение было сухим и чистым. Над столом висела одна лампа, которая освещала небольшой круг, тогда как вся остальная комната оставалась погруженной во мрак.

Элкай и медик остановились возле этого стола. Терстон смотрел на мальчика, который только-только становился мужчиной. Лет пятнадцать-шестнадцать, не больше. К нему была подведена капельница, а раны наспех перевязаны. Тогда Ходжстон задал только один вопрос: «Где взять инструменты?».

Он не спрашивал, кто этот парнишка, как он оказался тут и вообще, что происходит. Просто принялся за дело, являя Элкаю и, смотревшему из-за тени Хантеру, величину своего мастерства. Спустя шесть часов, Терстон вытирал пот со лба и удовлетворенно заметил, что парень еще дышал, а значит шансы были.

Позже медик узнал, что этого парня Хантер спас от людей мэра Бакстера, которые вывозили свидетелей за черту города и расстреливали. Парень оказался среди тех, кто видел мутантов. Всего шесть человек, но молодому человеку не повезло оказаться первым в очереди на расстрел. Хантер и его люди прибыли на пару мгновений позже, чем требовалось.

Терстон узнал и о «Ястребах», и о конечной цели главнокомандующего армией Хэйвена… Но то, что он увидел в каюте Хантера, когда туда вошел, заставило медика застыть на месте в напряжении и… страхе.