Эмоции оптом

Наверное, он ожидал благодарности или хотя бы притворной попытки поиграть в одумавшуюся жертву, готовую принять любые условия доминирующего агрессора. Но вместо этого я так громко и с нескрываемым презрением фыркнула, что Самсонов сжал губы до побеления, рывком поднялся и посмотрел на меня сверху вниз чуть ли не с ненавистью.

– Твоя ошибка, Мира, в слишком большой самоуверенности. Ты так и не сообразила, что я без тебя всё же справился бы – пусть и с гораздо большими усилиями и рисками. А вот ты без меня – хоть в лепёшку разбейся, но никак. В отличие от тебя, мне известно кое-что, над чем ты ломала голову всё это время, но так и не сумела додуматься.

Самсонов остановился, наблюдая за реакцией, которую вызовет его заявление, но я знала: стоит мне показать заинтересованность, он тут же сменит тему или вовсе замолкнет. Это не входило в мои планы, так что я постаралась вложить в ответное выражение лица весь скепсис, на который была способна.

– Да-да, детка! Ты не самая умная, уж прости за дружескую откровенность. – Олег вновь распалился. – Я знаю, где именно находятся мозги Главнокомандующего. Какой была твоя последняя версия? Бункер на дне океана? Это даже не «тепло». Правда в том, моя дорогая, что он как бог. Главнокомандующий – везде!

– Ты бредишь?

Кажется, в этот момент я состроила слишком скептичную мину, и это лишь подзадорило Самсонова, желавшего во что бы то ни стало продемонстрировать мне своё превосходство и гораздо более широкую осведомлённость. Он заговорил ещё громче, активно жестикулируя руками:

– Сознание Робби находится одновременно во всех гаджетах, подключённых к Сети. Он как вирус заражает всё, с чем соприкасается, оставляет слепок самого себя и работает по принципу голограммы. Ему не страшно уничтожение, пока остаётся хотя бы один компьютер, браслет, персональная консоль, умный утюг… или интерактивная зубная щётка с возможностью выхода в Сеть!

О-хре-неть.

Я ощутила испарину на лице, будто только что вернулась с пробежки с Риком. Густой, липкий комок толкнулся в глотку, и я с трудом проглотила его, одновременно перехватывая победный взгляд Самсонова. Его откровения порождали новые вопросы, и я уже собралась задать один из них, но тут меня опередил Макс:

– Олег, что дальше? Ты говорил, осталось четыре дня.

Самсонов раздражённо посмотрел на него, а потом, колеблясь, на меня.

– Четыре дня до чего? Ну? – я требовательно посмотрела на Макса, затем на Олега. Тот не стал долго держать меня в неведении.

– До конца времён. – Самсонов ухмыльнулся собственной шутке, показавшейся ему удачной, но тут же будто спохватился:

– Ах да, ты ведь ещё не в курсе. Прости, как-то замотался и забыл сообщить. – Он даже не пытался скрыть фальшь в своих извинениях. – Пять дней назад наша суперзвёздная троица заявила о досрочном завершении порученной им работы. Они окончательно сдадут его в ближайшую пятницу.

Пожалуй, нырнуть в природный ледяной водоём в эту пору года – и то было бы не столь ошеломительно. Его сообщение обрушилось на меня с неумолимостью океанического цунами. До сих пор я всё-таки поддерживала себя тайной надеждой на то, что Кападия с Мёлеманом и Коулманом – а именно об этой троице, без сомнений, говорил Олег – не справятся с задачей за отведённое время. Во всяком случае, по моим прежним расчётам у нас должно было оставаться ещё как минимум две с половиной недели. За это время ещё столько всего можно и нужно было успеть, но теперь… А впрочем, всё это уже неважно. Кристалл у Самсонова. Мне, вероятнее всего, не выйти отсюда живой, и вряд ли я теперь способна хоть на что-то повлиять. Но что же задумал этот оборотень?

– Ты и не собирался ставить меня в известность, правда? Странно только, что твой реальный ближайший компаньон не в курсе дальнейших действий. План всё ещё не готов? Или просто боишься сболтнуть лишнего? – попыталась я поддеть Олега. – Как видишь, шансов помешать вам у меня теперь нет. Ни малейших.

– Да у тебя их и не было, солнце! – Противная усмешка исказила его лицо. – План готов довольно давно, а ты чуть не сорвала его своими дурацкими играми в «горячо – холодно». Хочешь знать, что дальше? Я удовлетворю твоё милое женское любопытство. Это будет самая грандиозная DDos-атака за всю историю существования земных информационных технологий. Мы объединим две части скрипта в единое целое и запустим его в работу. А потом усадим умницу Ингу в твой глайдер и отправим в город завершать задание. Ты ведь взял браслет Инги, Макс?

– Конечно. А глайдер…

– С глайдером проблем не будет. Я приехал на нём сюда.

– Не понял… Как тебе удалось подключиться к его системе управления?

– Она сама расшарила для меня доступ недавно, когда ещё пребывала в безмятежном неведении. – Олег ухмыльнулся и подмигнул мне. – А Инге я сам открою доступ. Осталось снабдить нашу девочку подробными инструкциями.

Я слушала, едва сдерживая смех. Самсонов действительно надеется, что моя сестра сможет управлять глайдером? Неужели ему неизвестно, что её персональная метка давно аннулирована в системе, и Инга при всём желании не сможет воспользоваться персонализированными системами управления? Ведь универсальной насечки на сетчатке глаз для этого недостаточно, а биомаркер на предплечье Инги давно стал бессмысленной татуировкой. Пустышкой! Выходит, Альберт ничего не сказал Олегу. Самсонов всерьёз рассчитывает, что моя сестра – по-прежнему дееспособная гражданка ОЕГ. Может быть, пора развеять его иллюзии? Но что, если у Самсонова есть план «Б»?

– Думаешь, Инга сумеет провезти в город нечто запрещённое? – Я сознательно старалась придавать своей интонации максимум скепсиса, провоцируя Олега защищать своей «проект», и тем самым рассказывать всё больше подробностей. – Мне кажется, ты забыл про многоуровневую систему защиты…

– О нет, милая. Я ничего не забыл! В результате атаки наш «Всея ОЕГ» на несколько минут зависнет, все фаерволы и защитные сканеры отключатся автоматически, и можно будет беспрепятственно провезти даже термоядерную бомбу. Но нам это не нужно. Инга доставит в Центрополис всего одну микроволновую пушку. В момент, когда мы отключим работу скрипта, и Главнокомандующий очнётся от «спячки», все находящиеся в ОЕГ электронные устройства одновременно подключатся к сети. И в это самое время Инга и совершит финальный ход. Так же, как и десятки других бывших але́ксов, преданных делу «Борцов». Все они просто активируют пушки по моей команде – каждый в своём городе.

А вот и ответ. Инга была не единственной пешкой в его дьявольском плане. Но сейчас не это волновало меня больше всего.

– Какие, к чёрту пушки? Вы что, умудрились ограбить военно-промышленный склад? Где вы их прятали всё это время? – Я переводила непонимающий взгляд с Олега на Макса, но последний стоял, недовольно поджав губы.

– Её всё это ни хрена не касается! – прервал он Олега, уже собравшегося что-то мне ответить. Тот расхохотался:

– Именно это я и хотел сказать.

– То есть, ты надеешься с помощью ряда единомоментных электромагнитных импульсов разом вывести из строя все устройства, подключённые к сети? – не сдавалась я. – И таким способом уничтожить Главнокомандующего?

– Да! Я чёртов гений! Знаю! – Олег по-клоунски преувеличенно поклонился – так, словно выступал перед многотысячной аудиторией.

– Допустим, твой план окажется удачным. Но ведь тогда снова погибнет огромное количество людей!

– Излучение наших пушек не действует на людей.

– А транспортные системы? А промышленные объекты? А лифты в гражданских зданиях, в конце концов? – уже кричала я. – Ты же не идиот, и понимаешь, что там везде будут люди! И все они пострадают! Чёрт, Самсонов, ты ведь так убедительно поддерживал меня в этом вопросе! Ну как, как ты можешь быть настолько двуличным?!

– О-о, про лифты ты ведь неспроста вспомнила, моя дорогая? Ты знаешь, что я сам чуть не погиб в одном из них, примерно в аналогичной ситуации. Только в тот раз источником ошибочного импульса, который обвалил электронные системы нашего здания, был сам Главнокомандующий. И я тебе могу назвать ещё пару десятков аналогичных случаев, которые мне удалось накопать только за один тот год, когда я потерял ногу. Все они были столь «незначительными», что некому было обратить внимание и задуматься – что вообще происходит. Но даже когда «промахи» Робби становились всё масштабнее, ни одна высокоуполномоченная сволочь не шевельнулась. Никто и не дёрнулся, чтобы разобраться в ситуации и предотвратить будущие катастрофы. Конечно, ведь гораздо легче просто списать всё на деятельность террористов. Что ж, они хотели настоящих террористов? Они их получат! Да… – грубо выругался он, – пострадает множество людей во всех городах. Десятки тысяч. Возможно, и сотни. Но если мы не уничтожим Робби прямо сейчас, то завтра могут пострадать сотни миллионов. Иногда приходится жертвовать малым количеством ради спасения бо́льшего. Но ты на такое не способна, я знал это с самого начала.

«Тяни резину, Мира, пусть говорит ещё! Любая глупость… Что может его задеть?» Пытаясь выиграть время, я начала размышлять вслух:

– Когда человек перестаёт быть целью, он становится средством. Тобой движет отнюдь не желание помочь людям, а банальная месть. Внезапная остановка Робби приведёт к техногенной катастрофе, которая выйдет далеко за пределы городов. Резервации тоже находятся не на другой планете, так что десятками и даже сотнями тысяч жизней тут не обойдётся, и ты совершенно точно всё это понимаешь. Неужели ты так сильно обозлён на весь мир из-за одной истории с лифтом, приведшей тебя к травме? Нет, должно быть что-то ещё… Нечто более глубокое. Личное. Это всё та девушка, да? Дочь твоего первого продавца?

– Не понял? – Олег изобразил искреннее удивление. – При чём тут она?

– Она предала твои чувства, и ты окончательно разочаровался в людях. А теперь – осознанно или нет – мстишь за своё разочарование.

В ответ он вдруг по-детски, трясясь всем телом, рассмеялся – совсем как делал это в те дни, когда я считала его своим верным напарником и не боялась доверить любую мысль.

– Ох, и умеешь же ты насмешить, Мира! Знаешь, пожалуй, это лучшее из твоих качеств. – Олег перевёл дыхание, а затем продолжил уже серьёзно. – Ты сделала абсолютно превратные выводы из нашей недавней задушевной беседы. Не она бросила меня. Я сам отказался продолжать отношения, жениться и окончательно переезжать в трущобы ради будущей семьи. Мне это попросту неинтересно: я никогда не собирался становиться осёдлым жителем резервации. Она пыталась надавить на меня, поставив ультиматум: либо я навсегда покидаю город и остаюсь жить с ней, либо она принимает предложение другого хахаля. Заявила публично, фактически дала обещание – чем и загнала сама себя в ловушку. Меня такими манипуляциями не пронять, а вот ей… ей пришлось сдержать слово – обострённое чувство совести не дало бы ей отказаться от сказанного. Зато мне совесть не мешает: я так и не приобрёл её после всех многочисленных сеансов. И ничуть не сожалею. – его губы снова расплылись в пугающей улыбке. – Так что, нет, Мира. Это не месть за душевные раны. Просто я не верю в людей. Они недостойны права на очередной шанс. Единственное, что ещё может спасти планету – это полное обнуление нашей тупиковой цивилизации.

До меня, наконец, всё дошло.

– Это же психопатия, Самсонов. – Я едва слышала свой обесцвеченный голос. – Клиническая.

Он лишь равнодушно пожал плечами:

– Скорее всего. Ты теперь специалист – тебе виднее.

– Кхм-кхм. Знаете, – неожиданно влезла в разговор Инга, – я забыла кое о чём вам сообщить…

– О чём? – Олег с Максом отреагировали хором, нетерпеливо повернувшись к ней.

– Я передумала.

– Инга… – угрожающе начал Макс, но его перебили.

– Подробнее? – Олег сделал шаг в сторону моей сестры.

– Я не стану вам помогать. Везти пушку в город, активировать её. – Она упрямо мотнула головой. – Не-а. Считайте, что у меня случилась внезапная переоценка ценностей.

Клянусь, если бы в этот момент где-то вдалеке прозвучал мелодичный колокольный звон, я бы не удивилась. Впрочем, он таки прозвучал. В моём сердце. Однако на смену этой неожиданной эйфории почти сразу пришёл испуг при виде угрожающего оскала, появившегося на лице Олега. Да её же сейчас просто убьют или искалечат! Я уже открыла рот, чтобы в очередной раз прийти на помощь сестре и пояснить недалёкой парочке, что Инга всё равно не сможет воспользоваться своей меткой, но Самсонов меня опередил. Его физиономия уже опять приобрела привычное насмешливо-придурковатое выражение, за которым он, как оказывается, умело скрывал осознанную, тщательно взлелеянную ненависть ко всему человечеству.

– Странно. С чего ты вдруг вздумала, что это тебе решать? – с насмешкой парировал он Инге. – Прости, деточка, назад дороги нет. Макс, проследи, чтобы это милое, эмоционально нестабильное создание, не покидало помещение без присмотра. Даже под предлогом похода в сортир.

Макс глянул на Ингу исподлобья, красноречиво покрутил пальцем у виска и послушно встал у дверного проёма, показательно перекрывая свободный выход. Инга в ответ фыркнула и сложила руки на груди.

– Ну что ж. Пора за работу. – Олег снял с себя заплечный рюкзак, затем куртку. Он постелил её на пол, а сам уселся сверху, скрестив ноги, и принялся доставать из рюкзака аппаратуру: вычислительные консоли, адаптеры и сменные аккумуляторы.

Минут пять он возился, мурлыча себе под нос какой-то очередной дико раздражающий однообразный мотивчик. Я же, отслеживая манипуляции Самсонова с техникой и кристаллами, одновременно наблюдала также за выражением его лица. И вскоре была вознаграждена: по его хмуро сведённым бровям, нервным движениям и резко оборвавшемуся мурлыканью можно было однозначно понять: что-то пошло не так.

– Помощь нужна? – Макс тоже заметил недовольство Олега.

– Отвали. Я тебе сказал, где твоё место. Следи за своим учас… Ах ты ж. – Самсонов выплюнул сразу четыре неожиданно громких ругательства и вскочил на ноги.

Макс явно недоумевал:

– Ты можешь, наконец, сказать, в чём дело?

Я впервые узнала, что Самсонов способен так орать.

– Один из кристаллов заблокирован! – Он с силой пнул носком ботинка мелкий обломок строительного блока, валявшегося на полу. И к колокольному звону, уже наполнявшему мой внутренний концертный зал, добавились триумфальные звуки орга́на и стройное хоровое пение.

«Отец! Он всё-таки расшифровал моё послание!»

* * *

Два дня назад. Центрополис

Альберт завершал аскетичный ужин в кафе самообслуживания, когда поступило неожиданное уведомление от Олега Самсонова. Тот настаивал на срочной встрече, что было довольно странно: несколько часов назад Самсонов отправился в трущобы, где они с Мирой должны работать над финальной сверкой и сведением скриптов как минимум до утра. Что нарушило план? Что-то случилось с дочерью? Датчик тревоги активизировался в его подсознании, но ни одна микромышца лица не выдала перемены душевного состояния. Поразмыслив с минуту, Альберт выслал Олегу зашифрованные координаты места встречи и с прежним отрешённым видом прожевал оставшуюся на тарелке тушёную фасоль.

До назначенного Олегом времени оставалось больше часа. Оказавшись в служебном глайдере, Альберт поставил автопилот в режим сквозного патрулирования города, а сам с помощью портативной консоли разыскал в «облаке» Даркнета сборник стихов Кавафиса и погрузился в чтение. Он мечтал, чтобы ему посчастливилось дожить до того дня, когда это можно будет делать не скрываясь.

Спустя ровно пятьдесят минут – внутренний таймер сработал безупречно – Альберт прервал «работу с архивными документами», как он мысленно называл своё тайное занятие, и отключил автопилот. Ещё через четверть часа он был рядом с условленным местом – у пешеходного моста через искусственный канал в западной части Центрополиса. Но покидать глайдер он не спешил. Только когда идущий с другого конца моста гражданин в комбинезоне мышиного цвета с капюшоном на голове внезапно остановился, выискивая какой-то обронённый им предмет, Альберт вышел из машины. Он преодолел несколько ступеней, ведущих к мосту, и, уже пройдя мимо мужчины, поднял с земли небольшой продолговатый предмет – футляр для капсул клеверфуда.

– Это вы обронили? – сухо спросил он.

– Да, верно. Именно это я искал. – Мужчина выпрямился, подходя ближе. В момент передачи футляра он вложил в ладонь Альберта многократно согнутый листок бумаги, который Альберт незаметным движением второй руки заставил скользнуть в рукав своего комбинезона.

– Она сказала, это срочно. Прежняя тревога была ложной. Просит читать, как оговорено. Горизонталь и вертикаль. Второе слово каждого предложения.

Альберт кивнул и на секунду заколебался – хотелось задать уточняющий вопрос. Однако задерживаться было рискованно.

– Слава Объединённому Государству, – произнёс он с некоторой строгостью в голосе.

– Слава ОЕГ.

И они разошлись, продолжив путь в заранее выбранном, противоположном друг другу направлении.

Оказавшись на другой стороне моста, Альберт пешком направился к ближайшей станции общественного транспорта в поисках уборной. Там, добравшись до кабинки, он, наконец, смог развернуть и прочесть письмо дочери. Слова Олега озадачивали. Ещё на мосту ему хотелось переспросить, уверен ли Самсонов насчёт каждого второго слова? Ведь сама Мира за полминуты до их с Альбертом расставания несколько дней назад упомянула о предпоследнем слове в каждом предложении. Правда, перед этим она сказала о двойной шифровке. В чём же дело? По пустякам Мира не стала бы устраивать такую суматоху с запиской. Она вообще вела себя настораживающе обеспокоенно в конце их встречи. Словно догадывалась о чём-то, чем не решилась или не успела поделиться. Крайне важно расшифровать письмо правильно.

«Помнишь скрипт, который я нашла неудачным? Я почти придумала, как его исправить: краткость – сестра таланта! Нужно окончание убрать совсем, а середину отправить в конец. Также переместилась часть строчек из лагеря вспомогательных.

В поселение прибывает всё больше противников альтернативы. У меня кончаются силы, как справиться, не знаю. Все следят друг за другом и боятся верить мне. Пожалуйста, проверь кое-что и сообщи курьеру письма. Возможно, Риган способен на предательство друга».

Альберт пробежал взглядом по мелким торопливым строчкам несколько раз. Запомнил текст наизусть, прежде чем разорвать и спустить мельчайшие обрывки послания в электрохимический реактор туалета. Обычное прочтение письма «по горизонтали» не снабдило его никакой полезной информацией: оно было похоже на пустую болтовню, лишённую практического смысла, хоть и создавало видимость продолжения ранее начатой беседы. При сложении вторых слов каждого предложения, как указал Самсонов, действительно получалось нечто более вразумительное: «Скрипт почти окончен. Я переехала в поселение. За мной следят. Проверь Ригана». Но тут опять многое было неясно: ведь этот текст почти целиком дублировал то, что Мира уже успела сказать ему при личной встрече. Зачем бы она повторялась, да ещё и так спешила передать письмо? Что Миранда подразумевала под двойной шифровкой? Личное указание Миры ему, Альберту – читать каждое второе слово, но с конца! И тогда, фокусируясь на предпоследних словах предложений, Альберт окончательно понял: только они и имеют значение.

«Сестра в лагере противников. Не верить курьеру. Предательство».

Вот что Мира подразумевала под двойной шифровкой! Она написала сообщение, выдав два разных ключа от него. Один для отвода глаз Самсонову – единственному, кто мог выступить курьером, а второй – лично отцу. Молодец, девочка.

Обратный путь к глайдеру дался старшему офицеру Грину как поход в горы. Он и не замечал раньше, как тяжёл воздух, лежащий на его плечах. И как этот самый воздух сопротивляется движению его ног. Разноречивые чувства придавливали его к покрытию пешеходной зоны, по которой он шёл. Пытался идти. К удовлетворению оттого что он сумел-таки понять скрытый смысл послания, примешивались одновременно радость и горечь от осознания этого смысла. Мира внятно сообщала, что нашла Ингу в лагере местных террористов. Инга жива! Но Мира также предупреждала, что Олег Самсонов – его, Альберта, давний напарник и доверенное лицо, на самом деле – предатель. Непостижимо! Неужели он мог столько лет ошибаться? Когда же этот плут успел переметнуться на другую сторону? Поверить дочери и принять меры или отмахнуться от письма как от глупого розыгрыша? Выбор был очевиден. Конечно, и Мира могла ошибаться. Как, например, ошиблась в своём предположении насчёт Стэна Ригана. Альберт успел проверить: этот парень вовсе не был причастен к доносам на Грега и других членов Союза продавцов чувств. А что, если?..

Альберт ощутил секундный озноб от новой гипотезы. Внезапно он понял, как проверить Самсонова.

Через двадцать восемь часов Альберт смог получить подтверждение назревшей догадке. Именно Олег Самсонов, которого он лично завербовал на должность агента Служб для работы в трущобах якобы в роли разведчика, на самом деле передавал некоторые данные в Департамент в обход Альберта. Одним из них было донесение на Грега Ланца как на влиятельного лидера крупнейшей террористической группировки эмпатов. Этот донос стал прямым поводом для приказа о ликвидации Ланца. И хотя Альберту так и не удалось выяснить личность исполнителя приказа, он не сомневался, что как раз Самсонову и могли поручить довести дело до конца. То, что Самсонов до сих пор не донёс на самого Альберта, представлялось ему лишь делом времени. Не стоило рассчитывать, что чувства к Мире помешают Олегу убрать со своего пути всех способных помешать его планам. Но что задумал этот щенок? В безопасности ли сама Миранда? Судя по сигналу от её кристалла, Мира, как и планировала, находилась в штаб-квартире союзников. Значит, занимается доработкой кода. Но что будет, когда она его закончит? Самсонов наверняка хочет использовать её. Мира это понимает и постарается быть осторожной. Ведь постарается?

Местоположение кристалла Олега не определялось. Значит, включил защитный экран, гадёныш. Раньше он так не делал. Похоже, на этот раз намеренно скрывается от него, от Альберта. Как быть?

Он колебался недолго. Самым очевидное превентивное решение – «отключить» кристалл Самсонова от доступа к электронным системам ОЕГ. Каждый такой кристалл имел свой уникальный идентификатор – достаточно внести его номер в «чёрный список», чтобы магический ключ, открывающий все замки, потерял свои уникальные свойства и превратился в бесполезную стекляшку.

Однако и эта манипуляция не принесла Альберту желанного успокоения. Он всё ждал, когда Мира попробует снова выйти с ним на связь – например, отправится в город или пришлёт кого-нибудь. Но судя по данным маячка в её кристалле, она не покидала штаб-квартиру уже больше суток. Он и сам за эти сутки даже на четверть часа не сомкнул глаз.

«Подожду до утра. Всего пару часов осталось».

Альберт отключился на короткий сон прямо в своём глайдере, исправно патрулирующем город по его команде.

Первое, что он сделал, проснувшись через три часа – в очередной раз проверил местонахождение кристалла Миры. Оно больше не определялось. Совсем.

«С пробуждением, старший офицер 3386tn. Подробности о вашей сегодняшней миссии…»

«К чёрту миссию!» – Альберт отключил электронного секретаря и перевёл систему в режим ручного управления, устремляя глайдер к ближайшему выезду из Центрополиса.

* * *

– Мне не нравится, как ты улыбаешься. – Олег подошёл к колонне, с которой я никак не могла разлучиться, наклонился и обхватил пальцами мой подбородок. Не так грубо, как сделал бы Макс, и всё-таки я инстинктивно дёрнула головой, пытаясь увернуться от прикосновений теперь уже совсем ненавистного мне мужчины. А он продолжил говорить с отрывистой жёсткостью, будто вознамерился отхлестать меня словами:

– Я спрошу только раз. Почему. Не работает. Мой. Кристалл?

Уймись, Самсонов. Этот вопрос не ко мне. Я даже ни разу не брала его в руки! – Последнее было правдой, а о своих догадках я предпочла умолчать.

Но вместо того, чтобы отойти, Олег продолжал в упор смотреть на меня с такой пугающей задумчивостью, будто сканировал мои мысли.

– Макс, дай мне нож. – Он вытянул руку назад, готовясь принять требуемый предмет.

– Зачем?

– Нож, я сказал!

Макс явно хотел что-то возразить, но так и не решился – передал Самсонову рукоятку устрашающего на вид ножа с двусторонней заточкой. Я с презрением наблюдала за этим. Не было ни малейших сомнений в том, кто главный в этом тандеме. Куда только подевалась вся спесь и дерзость Макса при появлении здесь Самсонова?

– Делай что хочешь, но через полчаса оба кристалла должны работать. И молись, чтобы с них не пропало ни строчки кода, ни одного бита информации, поняла меня?

Не дожидаясь моего ответа, Олег перерезал верёвку, которой я была примотана к колонне, и рывком, за шкирку, поднял меня на ноги. Я покачнулась. В голове зашумело от такой резкой смены положения. Но вдруг к этому глухому шипящему шуму добавился другой – какая-то возня снаружи, а затем – ритмичный, нарастающий топот ног. Не двух: их было явно больше одной пары. Что происходит? Кажется, эти звуки насторожили не только меня. Макс зачем-то выхватил пистолет, а Самсонов резко притянул меня к себе.

«Неужели Альберт? Нет, он не смог бы так быстро меня здесь найти», – успела подумать я. И тут же едва не подпрыгнула, оглушённая криком знакомых мужских голосов:

– Бросай оружие! Руки за голову! Всем отойти к стене!

– Энди! Ю… – Мне не удалось завершить своё восторженное восклицание: крепкая ладонь Самсонова легла на мой рот, и я смогла только промычать по инерции. Предплечьем другой руки Олег перехватил меня поперёк живота, не давая вырваться.

Всё дальнейшее происходило, будто в замедленной съёмке. Инга, как и было приказано, отошла к ближайшей стене со сцепленными на затылке руками, Макс наставил дуло пистолета на Энди, вбежавшего первым, а Макса, в свою очередь, удерживали на прицеле Юджин и вошедший сразу за ним Клод.

– Парни, что здесь происходит? Вы совсем одурели? Олег, пусти Миру. Давайте решать ситуацию спокойно, без девочек, – пытался вразумить Самсонова Энди.

И в этот момент в дверном проёме показался ещё один человек. Высокий мужчина в байкерском снаряжении, с автоматом в руках и чёрном подшлемнике, скрывавшем лицо.

Фигура, движения, походка… Слишком знакомые, чтобы не заметить.

Не обращая внимания на троицу Макса, Юджина и Клода, мужчина шагнул вперёд и оказался рядом с Энди. Мне хватило одного взгляда в глаза этого человека, чтобы, наконец, убедиться: я просто сплю. Или сошла с ума – одно из двух.

«Интересно, с какого момента всё происходящее – сон? Начиная с пробуждения в подвале? Или с того времени, как я очнулась в машине Макса? А может, ещё раньше?»

– Самсонов, все ваши парни наверху обезоружены. Территория окружена. Медленно отбрось нож в сторону и отпусти Миранду. А потом поговорим без нервов. Я прошу вежливо, но только один раз, – тихо проговорил мужчина голосом Грега. Сон упрямо не хотел заканчиваться.

Рука, сжимавшая мой живот, и впрямь шевельнулась и переместилась. Но не для того, чтобы выбросить нож. Теперь его холодное лезвие упёрлось в мою шею возле сонной артерии. Я ощутила онемение в руках и ногах и заново нарастающий шум в голове.

– Ну, здравствуй, покойничек. – Сквозь ватную пелену послышался голос Олега. – Я тоже попрошу только один раз. Немедленно покиньте это здание, оставив здесь всё оружие, с каким пришли. Это единственный расклад, при котором она останется жива. Мне терять нечего. Отдавай приказ, считаю до трёх. Уже два.

И тут краем глаза я заметила внезапное шевеление у той стены, где стояла Инга. Короткое волнообразное движение – и режущий свист стального ножа, пролетевшего в нескольких сантиметрах над моей головой.

– Хрен тебе, паскуда! – Победный возглас сестры и звук падения чего-то тяжёлого за моей спиной – последнее, что я услышала перед окончательным погружением в вязкую темноту.