Tsitaadid raamatust «Невозможный. Нахальный. Любимый»

Еще и язык без костей. Мне кажется, он даже мертвого уболтает подняться из могилы, чтобы посмотреть, у кого рот не закрывается

– Не надо. Предлагаю переговоры. Завтра. Сегодня твои тараканы в голове слегка бухие, я не могу вести переговоры с таким количеством нетрезвых насекомых.

храброй водицы из копытца выпил

провела пальчиком с ядовито-красным

работу после бурной ночи. Этот взгляд ни с чем не спутать. Энергетика, взгляд, жесты мгновенно меняются. Становятся

освободил свою руку от моего захвата, прикрыл мне рот большим пальцем и тихо, проникновенно заговорил: – Ты маленький ифпуганный фтенчик, Афрора. Не бойфя меня, я фоть раф дал пофод пуфаться? Фоть раф фделал фто-то плохое тефе? М?

назад, просил выпить с ним кофе. С ним не о чем поговорить. Правда не о чем. Он знает все о питании для спортсменов, но последняя книга, которую он открывал, была сборником «Русские народные сказки». Не смейся. Любовь проходит, секс заканчивается, а в старости вдвоем нужно чем-то заниматься. – Ну вот и стала бы ему книги читать. Прикинь, сколько открытий бы его ждало? Начала бы с «Конька-Горбунка», а дальше по нарастающей.

на сарафане и снова прижал меня к своей груди.

стойку и притянул к себе меню. – Вам помочь с выбором

которой заключался в том, чтобы с наглецом больше в диалоги не вступать, уехала смотреть новое помещение на другом конце