Tsitaadid raamatust «Опера вызывали?!»

Не было печали, сидели опера, скучали

первого взгляда. Пошли на свидание? – Если ты мне сейчас начнешь петь, какая я особенная, снова будешь лицом столешницу полировать, пикапер в погонах!

А он еще не написал? Почему так плохо работаешь? – Плохо, Сергей Ильич, это когда женщина кричит «глубже», а у тебя писюн закончился, – возразил я.

свернули за поворот, – давай классиков вспомним? Вот Онегин

понимаешь? Не созданы вы друг для друга. Разные детальки лего. – Я пыталась подстроиться под него, сделать так, чтобы ему хорошо было. Я скрипнул зубами, понимая, что начинаю дурынде боевой сочувствовать. В конце концов, она вчера тоже неслабо отхватила от «скромной» преподавательницы литературы. Никогда женщин не пойму! – Зря, – серьезно и душевно отрезал я. – Мы, Славка, не в идеальность влюбляемся, а в чудинки ваши. В тараканов

тались донести до опера, что таки да, отказывается, потому что и им не улыбалось бегать на лыжах. Но опер расправил плечи и решительно заявил:

уже бубнил телевизор – папа любил быть в курсе последних новостей. Я же постаралась сделать вид, что у меня

на чистом сливочном масле собственного приготовления. – Поехали! – с полным ртом велел я и завел мотор. Доехал до отделения, припарковал машину и заржал, когда увидел, как Макс спорит с Образцовым, стоя на крыльце. – Глянь, бой века. Тяжеловесы, – съехидничал

к Полине в общежитие злая как оса. Написала ей сообщение, что скоро буду, Поля уведомила, что она со своим приятелем

Может, я влюбилась с первого взгляда. Ты видел его глаза – горели, как два алмаза, в прорези балаклавы. А как он брови хмурил? Боже, что я несу? Но у меня почти безвыходное положение!