Maht 290 lehekülgi
1987 aasta
Искусство и красота в средневековой эстетике
Raamatust
Мировую славу Умберто Эко обрел как автор шести романов, ставших вечной классикой. Однако сам он считает куда более важной свою научную работу. Выдающийся семиолог, медиевист, культуролог и массмедиолог, почетный профессор многих университетов, в академической среде Эко фигура не менее масштабная, чем в художественной литературе.
Одна из главных сфер его научной деятельности – медиевистика, и в этой книге Эко знакомит неспециалистов с работами крупнейших мыслителей Средневековья – таких как Фома Аквинский, св. Бонавентура, Дунс Скот и Уильям Оккам, – занимавшихся проблемами эстетики. Что такое красота? Из чего она складывается – в природе, в искусстве, в Боге, в человеке? Существует ли красота истинная, объективная, независимая от созерцателя? Поиск ответов на эти вопросы в Средние века позволяет глубже понять наше собственное чувство прекрасного и по-новому оценить разнообразные проявления красоты в окружающем нас мире.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
Хороших книг по средневековью немного. Перед вами одна из них. Компактно и по существу изложены принципы средневекового миросозерцания. Хороший перевод.
Каждая книга Умберто Эко – это пиршество для мозга. Только если романы можно сравнить с приятным легким вином, то сборники статей и выписок на профессиональные темы – это ярый абсент, ибо надо постараться, чтобы организм нормально это принял да еще и прочувствовал, что это вообще такое было.
Я категорически не согласна с издателями, назвавшими это научно-популярной литературой. Я бы сказала, что это записки и рассуждения специалиста для другого специалиста. Поток терминов сразу бьет ниже пояса, а потом…
А потом, товарищи, Средневековье, которое держится здесь на трех столпах – Августине, без которого, и тут я с Эко согласна, в означенной эпохе делать нечего, Фоме Аквинском и внезапно Жане де Мене, насупившемся и прижимающем к груди «Роман о Розе».
Конечно, книга интересная. И, конечно, она дает исчерпывающее представление о понимании искусства и красоты в средние века. Но, сдается мне, не фанатей я так от Августина и Аквинского и не увлекайся я латынью, которой эта книга полна прямо-таки до неприличия, после прочтения мне бы оставалось только хлопать глазами.
Итого – впечатления получены хорошие, профессиональные интересы потешены, но читатели должны получить не рекомендацию, а предупреждение: не покупаться на воспоминания об Эко-романисте и читать, только если вы серьезно и глубоко интересуетесь медиевистикой или историей искусства в целом.
Работала с трудами автора на культурологии. Доступно изложен материал, хорошая информативность. Книга рекомендуется всем, кто хочет ознакомиться с культурой средневековья, особенно полезна студентам.
Целевая аудитория данной книги - студенты гуманитарных направлений, находящиеся в процессе изучения философии или ознакомления с историей философии и/или мыслителей Средневековья. Для людей совсем вне философского контекста всё написанное будет белым шумом - много имён, много цитат, но какого-то общего представления практически не складывается. Я имею в виду такое представление, когда вы поняли книгу и можете пересказать основную мысль собеседнику.
Для меня были какие-то моменты узнавания и в Перводвигателе Аристотеля, в идеях Платона, всплывали в памяти Плотин, неоплатоники, эманация...Дионисий Ареопагит и его апофатическое доказательство бытия Бога, естественно, Фома Аквинский и его доказательства бытия Бога, Никола Кузанский с его бесконечностью мира, точкой и окружностью, Августин Великий - тоже что-то очень знакомое...
В школе, когда нам задали прочитать "Отцы и дети" Тургенева, я поделилась этим с мамой. На что она автоматом ответила: "Базаров - нигилист". Вот и при прочтении У.Эко уровень узнавания был примерно таким же.
Определённо книгу стоит прочитать в том случае, если вы хотите и дальше погружаться в дебри Средневековой схоластики и ознакомиться с оригинальными трудами упомянутых в тексте авторов. Также если вы уже плаваете в этой теме как рыба в воде, данный труд будет полезен в качестве завершающего аккорда, некоего саммари. Лично я время провела не бесполезно, но знаю, что по Средневековью есть труды гораздо более привлекательные для ознакомления с предметом, чем этот.
Вот и прочитал я наконец путеводитель по канонам красоты средневековья. И надо сказать далось мне это нелегко. В книге всего-то 348 страниц, но по времени она затянулась аж на 7 месяцев. Дада вы не ослышались... И сейчас я расскажу почему... Умберто Эко затрагивает весьма интересные темы, но иногда это превращается в принцип "занудство учебника". В книге приведены цитаты из средневековых источников, которые временами занимают по 1,5 страницы. Зачастую цитаты даны на двух языках: латинском и русском. Интересно с какой целью Эко приводит оригинальный текст? Много ли людей в России владеют этим древним языком, способных перевести текст без словаря?Обилие терминов которые будут не понятны рядовому гражданину и заставят его обратиться к Google. Несомненным плюсом является структурная составляющая книги. Главы разделены на небольшие под параграфы, после прочтении которых, необходимо дать время своим мозгам переработать полученную информацию и структурировать её. Несмотря на все трудности прочтения, Умберто Эко продолжает оставаться, любимым для меня, ученым-писателем, необходимых к прочтению.
"Католическая" позиция: все прекрасно знают, что такое добро, говорят о нем, призывают к нему и в тоже время признают, что жизнь - это нечто иное (надеясь, однако, что Бог в конце концов все простит).
Человек занимается искусством в силу своего бедственного положения: от рождения лишенный шерсти, клыков, когтей, не способный быстро бегать или спрятаться в собственную скорлупу, он, наблюдая за природой, подражает ей.
Сумма - это электронный мозг, мыслящий по-средневековому.
Внутренняя идея - это совершенный и высший первообраз, благодаря которому художник, посредством акта интеллектуального видения, овладевает теми первоначалами, которыми вдохновляется природа. Искусство стремится к тому, чтобы эта идея отразилась в материи, однако добиться этого можно лишь ценой огромных усилий и лишь частично: материя, о которой говорит Плотин, противится оформлению со стороны внутреннего образа [...] При этом центр тяжести приходился не на процесс воплощения идеи, а на достоинство внутреннего видения, этого "фантастического" первообраза, сокрытого в уме художника.
Мир пытливого разума противостоит миру сказочного воображения, а посредине находится аллегорическое прочтение Писания и сочинение откровенных поэтических аллегорий.
Arvustused, 6 arvustust6