– Что произошло? Я не понимаю. Что именно организовали? Кто донёс?
– Не стойте на ногах, присаживайтесь. Так нам будет проще говорить. Михаил, приготовь нам что-нибудь смочить горло. Боюсь, разговор может оказаться долгим. И сними ты уже эту маску. Вот так ты по дому ходишь?
–… Прошу прощения. Сейчас всё сделаю.
Элеонора не спешила садиться и поэтому увидела, как крепкий мужчина отвёл взгляд, как нашкодивший ученик.
– Элеонора Викторовна? Прошу…
Седовласый мужчина указал на кресло напротив него. Как и в случае с мебелью, что была внизу, в кабинете так же всё было очень разношёрстным. Кресла оказались разными. Если хозяин кабинета сидел в простом и довольно цветастом, то Элли досталось с какими-то замысловатыми подлокотниками и нежным, чуть пушистым покрытием на ощупь.
– Итак, вы спросили, что же произошло. Если верить отчету охраны, то в северо-восточной части Заслона, на участке под номеров NW34-5-7 произошёл взрыв. Стена чудом осталась цела и продолжила работать. На месте взрыва была обнаружена самодельная бомба, вроде тех, которыми обычно пользуются экстремисты и нелегальные группировки. Задержана одна подозреваемая, которая буквально за пару часов до взрыва посещала данный сектор. Вам пока понятно о чём я рассказываю?
– Это мой сектор. Взрыв. Почему мне никто не сообщил? ― Элли сжала подлокотник.
– Почему же не сообщили? Сообщили. Вас задержали. Мне кажется красноречивей некуда.
– Но мне даже ничего не предъявили! Только спрашивали всякую хрень.
– Они действовали по протоколу. Возможно через какое-то время вас бы отпустили с миром. За психическое здоровье после, конечно же, никто бы не отвечал. А может и не отпустили, смотря как повернулось бы народное волнение, и что произошло дальше. Но в любом случае, после вашего побега причастность к этому делу была подтверждена.
– Я не сбегала. Вы… вы похитили меня. И более того, вы сами сказали, что всё это организовали. Взрыв, бомбу…
– О, вот и Михаил. Вы только посмотрите, как очаровательно он выглядит с подносом.
Добродушный голос седовласого мужчины был так безмятежен и спокоен, что тлеющие где-то глубоко эмоции никак не могли поймать нужный ветерок и разгореться настоящим пламенем. Элли перманентно испытывала то панику, то ярость, то ей хотелось разреветься на месте от жалости к себе, а то и вовсе броситься отсюда сломя голову, чтобы больше ничего не слышать.
Так что её мозг с большим удовольствием переключился на что-то простое, не требующее долгой обработки ― на Михаила с этим чёртовым подносом. Что ж, мозг ошибся. Потому что обрабатывать информацию ему всё же пришлось.
Для начала её сопровождающий действительно был рыжим. Красивого тёмно-медного оттенка волосы были довольно коротко подстрижены, но не настолько, как принято у военных. Как и у всякого рыжего, у него были веснушки. Но видеть Элли могла только те, что на носу. Что же касается щёк, губ и даже части шеи ― это были сплошные шрамы. Кожа превратилась в бугры, на левой стороне губа была чуть больше опущена, чем на правой, наверное была задета какая-то мышца.
«Да как он вообще может говорить? Не удивительно, что он почти всё время молчал».
Сияя красными ушами, рыжий поспешно водрузил поднос на столик между креслами. Звякнула посуда. Мужчина отошёл в сторону.
– Спасибо. О, ты даже кофе отыскал, я даже не знал, что он ещё оставался.
– Вчера принесли.
– А-а-а…
Седовласый взял кружку, из которой доносился знакомый сладковатый запах.
– Зачем я здесь?
– Ты честная. Впрочем, многие теряют напускную праведность в таких ситуациях. Но я всё равно рад, что ты не стала спрашивать «Зачем вы устраиваете взрывы?» или «Как вы можете быть таким жестоким?»
– Тогда вам повезло, что этот разговор случился сейчас. Пять лет назад я ровно это бы и спросила.
– Однако сейчас вы не столь юны и более опытны?
– Да. Можно сказать, жизнь в глаз попала. Как сейчас. И вы так и не ответили.
Элли взяла вторую кружку. Подержала немного в руках, согреваясь теплом, отпила, перекатывая на языке терпкий, вяжущий напиток.
– Есть в тебе кое-что, что заставляет тобой интересоваться. Что меня, что службы Города.
–Моё умение рисовать?
Девушка криво улыбнулась. Конечно же она знала, что он сейчас скажет.
– Вы интересно рисуете. Но нет. Из-за вашего отца
И не промахнулась.
– Я ― не мой отец. Ничего не знала про его работу и, смотря как развиваются обстоятельства, рада, что так и не узнала. Так что ничем не могу помочь.
– Жаль. Но всё же я спрошу ещё кое-что.
Мужчина выдержал паузу и даже чуть наклонился к девушке.
– Вы хотите увидеть небо?
Глава 3
– Хотите узнать, что находится за пределами этой золотой клетки? Какая она жизнь ― на поверхности? Около девяноста процентов жителей Города никогда не выбирались на поверхность. Потому что там, наверху, не хватит всем места. Но не хватит его только если пытаться втиснуться в очерченный когда-то и кем-то периметр. Но если не будет Заслона, то втискиваться больше никуда не придётся. Дышать чистым воздухом перестанет быть привилегией.
– Вы бредите? Заслон защищает нас!
– От чего?
– От… опасности.
Элли запнулась, но всё же закончила предложение. На самом деле теорий о том, что же там происходит за Заслоном было столько, что на каждого жителя Города пришлось бы по несколько. Но сводились они все к одному ― Заслон защищает. От ужасных солнечных выбросов, от враждебных стран, от вредной экологической обстановки или вовсе от зомби ― это уже не столь важно. Главное, что пока стоит Заслон то будет существовать и Город. Так просто и понятно. Это усваивают дети, как только начинают понимать окружающий мир. В этом не сомневается ни один старик. И настолько по идиотски звучит, когда проговариваешь это вслух.
– Вот. Вы что-то осознали. Первый шаг к здравому смыслу был сделан.
– В этом нет смысла. Никто не будет закрывать целый Город на сотни лет просто так. Должна быть причина.
– Может быть есть. А может быть, она давно уже сдохла.
Кружка резко соприкоснулась дном с подносом. Элли вздрогнула от металлического звона.
– Простите?
– Мы не знаем, что там за Заслоном. И они, ― мужчина показал пальцем наверх, ― тоже этого не знают. Им страшно открыть Заслон даже на секундочку, чтобы выпустить какой-нибудь зонд или, на худой конец, добровольца. А во время недавнего сбоя они наверное и вовсе в обморок попадали от паники и страха. Но им есть, что терять. Власть, деньги, семьи, если они для них имеют какое-то значение. А тебе?
И тогда в голове у Элли щёлкнуло. Она наконец поняла, что от неё добиваются и зачем её похитили.
– Вы не оставили мне даже и намёка на нормальную жизнь, чтобы у меня отпало последнее ― шанс жить в обществе. Теперь я беглый преступник. Без семьи, без денег, без связей. И вы даже не подумали, что я действительно могу ничего не знать о работе отца. Более того, вы готовы рискнуть всеми ― и вашими людьми и теми, кто живёт на всех уровнях Города, что бы… что? Отнять власть у тех, кто сверху? Вы ведь тоже, как я понимаю, не запускали за Заслон ни добровольцев ни зонды?
– Вы ошибаетесь. Во многом, ― пожилой мужчина протянул ей планшет, который читал до этого. ― Ознакомьтесь. Это журнал и некоторые личные записи вашего отца. Так уж случилось, что мы были знакомы. То, что там написано, может шокировать, поэтому я дам вам время переварить информацию. Михаил, проводи Элеонору Викторовну до её комнаты. Мы встретимся послезавтра. Но напоследок я задам один вопрос. Отвечать на него сейчас не нужно. Вы хотите увидеть небо? Подумайте над ним хорошенько. Больше не держу.
Михаил, стоявший до этого совершенно бесшумно, что Элли про него откровенно забыла, навис над её креслом. Изуродованное лицо было абсолютно равнодушным. Она уже видела, что приказы седовласого мужчины исполнялись этим Михаилом без слов и вопросов, так что сомневаться не приходилось: если что, её потащат силой.
Элли встала и повернулась в сторону лестницы. В спину ей прозвучало пожелание:
– Хорошего отдыха.
– Спасибо.
Элли была вежливой девочкой. Но уже готова была перестать ей быть. Лишь бы больше не пришлось идти за чьей-то спиной в военной форме.
***
Пять шагов вглубь и три вширь ― вот её очередное пристанище. Узкая койка, маленький столик, стул. Скинув ботинки, завалилась на кровать. Закинула ноги на стену и стала тихонько отбивать простенький ритм. Хотелось, если честно, биться не ногами, а головой о стену, но тогда эта дырявая голова скорее всего точно ничего не придумает. А думать было над чем.
Для начала ― об отце. Как бы ей не хотелось забить эти мысли подальше, но после слов старика это было невозможно. Виктор Московский был инженером. Талантливым, можно даже сказать гением. Описать его проще всего было одним ёмким словом: рано. Рано начал работать, рано женился, рано стал начальником инженерного отдела, рано стал отцом, рано умер. Элле было семь, когда это произошло. И сейчас, спустя пятнадцать лет, в памяти остался только смутный образ чьего-то улыбающегося лица. Вспомнить что-то о его работе? Нереально! К тому же отец был образчиком идеального работника, он бы не стал нарушать правила и выносить секретную информацию и болтать о ней.
Элли перевернулась, взгляд упёрся в планшет. Опасным зверем он лежал на краю стола. Открывать его было страшно. Действительно ли там записи отца? Верить на слово первому встречному не хотелось, но любопытство грызло изнутри. Что же там такое, что по мнению Крысиного короля перетянет её на другую сторону закона?
Девушка встала с кровати и подошла к столику. Потянулась к планшету и застыла в нескольких милиметрах от него. Чёрный экран, словно тёмное насмешливое зеркало, отразил её подрагивающие пальцы. Такой заход она совершала уже не первый раз. Всегда страшно прикасаться к тому, что в дребезги может разрушить привычный мир.
«Насчёт три я его беру. Раз, два…»
В дверь постучали.
– Войдите!
«Как не вовремя!»
Девушка знала, что лгала сама себе.
Дверь открылась. Всё то же знакомое лицо, но уже не в форме, а в футболке и тёплых штанах, показалось на пороге.
– Я не помешал?
– Нет. Я.., ― Элли покосилась на планшет, а затем внезапно для себя пожаловалась. ― Если честно, то я сбита с толку.
Мужчина кивнул. Будто именно такой ответ и подразумевал.
– Пойдём, покажу где тут душ. Поможет освежить голову. И скажи свой размер обуви и одежды, найдём тебе что-то впору.
Элли кивнула. Прошлая попытка дойти до душа не увенчалась успехом. Может хоть эта будет лучше?
Сейчас в коридорах было удивительно людно. За свою недолгую изоляцию, девушка уже забыла про существование других людей. А ведь в Городе, по последним данным, проживает около трёх миллионов человек. Даже если захочешь, один не останешься! Элли пялилась на прохожих, те в свою очередь откровенно пялились на неё. Иногда кто-то здоровался с Михаилом. Тот отвечал максимально односложно и ссылался на занятость, так что они почти не останавливались.
Они зашли в какое-то большое помещение. Воздух внутри был влажный и тёплый. По бокам стояли металлические шкафчики, перед ними ― длинные скамейки. И две двери с большими буквами намалеванные краской: «Ж» и «М». Общественная душевая. Элли знала, что далеко не все могут себе позволить душевую дома, но сама подобными заведениями не пользовалась. Отец и она сама работали на Заслон. К серьёзным обязанностям шла неплохая материальная плата и жильё.
«Только этого теперь у тебя нет. Вообще ничего нет», ― мрачные мысли всегда приходят первыми. А радостные не знали откуда взяться.
– Ты пока тут будешь, я сгоняю за вещами тебе. Свои кинь в общую корзину, она за дверью в шаге должна стоять. И лови, ― девушка поймала небольшой металлический ключ на чистом автомате, ― воспользуйся моим шкафчиком. Там ты найдешь шампунь и полотенце. Не волнуйся, оно только с прачечной. Пятнадцатый шкафчик. Ну всё, я пошёл. Советую тебе поторопиться, тут скоро смена закончится, народу тьма будет.
Вот он был и вот уже куда-то убежал.
Девушка растерянно вертела ключ в руке.
«Это мне здесь раздеваться, а потом идти в душ? А если кто зайдёт? Может так пойти, взяв полотенце? И куда принесёт вещи Михаил? В ящичек? Но ключ же у меня! А-а-а-а-а, что мне делать?»
Элли нашла глазами пятнадцатый шкафчик, подошла к нему и трясущимися руками вставила ключ в скважину. Дверь с щелчком открылась. Внутри обнаружилось несколько полок, большинство которых было пусто. Сероватое (видимо когда-то было белым, а может и голубым, кто его теперь разберёт) полотенце первым попалось на глаза. Чуть ниже нашлись мыло в мыльнице, шампунь, бритвенный станок и расчёска. Всё это до безобразия аккуратно выглядело и лежало. На одинаковом расстоянии друг от друга.
«У таких аккуратистов обычно полно проблем в голове. У этого рыжего они тоже наверняка есть. А если я не потороплюсь, то они будут у меня!»
Девушка воровато заозиралась. Быстро сбросила свою одежду, оставшись в одном нижнем белье, схватила полотенце, куль вещей и рысаком побежала до двери в женские душевые. К счастью, в это время никто не зашёл.
Так быстро она ещё никогда не мылась! Продолжала прислушиваться даже тогда, когда на ней уже снова было её бельё. Приоткрыла дверь, высунула голову. Никого. Ещё не пришёл?
Ровно в тот же момент дверь в противоположной стороне открылась, впуская мужчину в форме. С целой стопкой вещей в руках и тремя парами обуви, висящих на шнурках на сгибе руки.
– Ты быстро. Не думала о карьере спасателя?
Конечно же он её заметил!
– Заманчиво. Всегда мечтала спасать людей. Вот только мне пока предлагают быть злодеем.
– Никто тебе не предлагает ничего такого. Просто немного помочь в одном очень важном деле.
– Ага. Всего лишь сломать то, что нас защищает.
– Ты не…
– Мог бы ты сначала положить вещи на скамейку, а потом выйти? Мне несколько неудобно так с тобой разговаривать.
– …
Сложная гамма чувств пробежала по обезображенному шрамами лицу. Брови то сходились, то вновь расходились.
– Ты стесняешься?
– Да!
– Странная, как ж ты до этого в душ ходила…
Элли проигнорировала его бурчание под нос. Главное, что он действительно понёс вещи к скамейке.
Девушка потопталась на месте до тех пор, пока мужчина вновь не скрылся за дверью. Вещи были хорошие. Естественно не новые, но и не поношенное старьё. Тёмно-синие брюки немного были велики, но держались на талии сносно. В длинной клетчатой рубашке привычно болтались рукава. В общем выглядела она не хуже, чем в своих родных вещах.
Когда Элли уже меряла обувь, в душевую ворвалась целая толпа народа. Мужчины и женщины весело переговаривались между собой. Кто один, кто всё так же группками разбрелись по своим ящикам. Только мужчина с соседнего ящичка внимательно посмотрел на неё, но ничего не сказал.
Тихо подобрав не понадобившиеся вещи, Элли выскользнула из душевых.
Михаил ждал её снаружи. У стеночки. Между ним и стенами явно что-то есть. Мужчина так и стремится их подпереть своим надежным крепким плечом. Может, у него боязнь открытых пространств? Или он настолько одинок?
«Что-то меня понесло», ― Элли попыталась разогнать абсурдные мысли, но те назойливыми мухами продолжали лезть ей в голову.
По законам физики, ничто не может остаться пустым. Так же произошло с мыслями. Стоило отогнать дурацкие, как на смену пришли серьёзные. Снова и снова девушка перематывала в голове последние разговоры. Сначала со следователем, потом с Королём. Сами собой размышления вернулись к планшету.
Очнулась Элли, когда они почти подошли к большим двустворчатым дверям. Она их уже видела всего несколько часов назад.
– Не моя комната…
– Сейчас обед. Я подумал, что ты наверняка не откажешься что-то поесть. Но если не хочешь, могу отвести назад в комнату.
– А…
Хочет ли она есть? Об этом она даже не задумывалась. Физические чувства отошли на второй план. Так с ней бывало всегда ― стоит во что-то уйти с головой и тело начинало действовать на автомате. И вот сейчас, пока ей не напомнили, она и думать забыла про еду.
– Наверное, хочу. Не знаю. Не уверена.
– Тогда пойдём.
Без лишних слов, Михаил снова пошёл сквозь толпу. Впрочем, сейчас основной человеческий поток шёл в том же направлении, что и они. Девушку волей-неволей несло вперёд, прямо в распахнутые огромные двери.
***
Сейчас в огромной комнате было очень людно. Длинные столы вмещали за собой сразу несколько человек. Перед людьми стояли подносы с едой. Кто-то ел молча, смотря в никуда, кто-то параллельно читал что-то на планшете, а также заметно выделялись большие компании, что очень шумно разговаривали и смеялись. Были и те, кто уже поел и решил немного отдохнуть на диванах. Одна женщина среднего возраста с седеющей косой вязала что-то большое, мужчина читал, пара подростков о чем-то оживлённо спорили, отбирая друг у друга планшет. Встречались даже мамочки с маленькими детьми. В общем, каждый был занят своим делом. И на долю секунды Элли стало жаль, что она не часть этого разношерстного общества.
В силу характера и жизненных обстоятельств, у неё так и не сложился близкий круг людей. Ма и па буквально жили работой. У них не было друзей, к которым можно было бы пойти с семьей. В школе Элли была той самой тихоней, о которой легко можно забыть. Нет, даже у неё было пару приятелей ― один с курса, несколько знакомых по сети. Им она могла иногда пожаловаться, проболтать до ночи и даже выйти вечером в какой-нибудь бар. Однако действительно близкими людьми они не были. Девушка в принципе не сильно понимала, а кого принято считать близкими людьми?
Из размышлений её выдернул уже очень знакомый голос.