Инцидент 47. Книга 1

– Сиди ровно. Не привлекай внимания.

Автобус заехал на территорию центра и остановился прямо между двумя бараками. Прямо перед нами высился монолитный бетонный гроб серого цвета. Даже на первый взгляд он не выглядел пустотелым. Складывалось впечатление, что на землю бросили бронеплиту под которым, скрывается хрустальное яичко. Первыми из автобуса естественно высыпались бойцы под предводительством Безногого и встали в боевые позиции. Мы вышли следом, с гораздо более степенными и задумчивыми лицами. Я сразу обратил внимание, что кроме НИИ и казарм на территории построек больше нет никаких.

Нам на встречу вышел военный и пожал мужественную руку… Цифре. Именно он изображал главу делегации. Видите ли, как выразилась Нали моя «Мерзкая одноглазая морда и так всем примелькалась». Сучка! Красивая и злобная сучка!

– Я рад приветствовать вас господин Циферберг, позвольте сопроводить вас и вашу команду в наш НИИ. Прошу вас познакомиться, это ректор нашего института Доктор нейро-антропологических наук профессор Пушкарев.

Цифра степенно кивнул «коллеге» и проговорил.

– Мы тоже рады навестить вас, коллега, давно не бывал дома, – Цифра четко придерживался легенды, объясняющей почему он говорит на местном языке без акцента и использования автоматического переводчика.

Навстречу ему шагнул и так же неторопливо кивнул сухой, и какой-то весь скрученный профессор.

– Пройдемте, дорогие коллеги, я покажу вам дорогу. Ваши люди могут разместиться здесь, о них позаботится полковник Оболенский.

Этот сухарь двинул в сторону бетонного гроба жестом предлагая двигаться за ним. Цифра пристроился сбоку, а мы шли, приотстав на пару шагов.

Таким Макаром мы дошли до неприметных, но, судя по виду, очень крепких ворот.

– Ракетные, – довольно высказался профессор, – выдерживают в эпицентре ядерного взрыва с тройным запасом прочности.

– Впечатляет, коллега, впечатляет, – отозвался наш «НаучРук».

По сторонам от двери застыли куклы охранников. Я отметил, что, как и говорил Астра, они были вооружены многозарядными шокерами дальнего действия. На боку висели дубинки, которые они могли выхватить буквально в одно движение. С другой стороны, на поясе была закреплена резервная аналоговая рация и стандартный нож армейского образца. Однако, если присмотреться, все оружие было унифицировано под каждого бойца и считывало отпечаток пальца, а шокер еще и сетчатку глаза.

Не задерживаясь на пороге, мы прошли внутрь и пройдя мимо кабинки лифта, пешком направились вниз по лестнице.

– А почему пешком?

– Знаете ли, за пультом лифта сидит человек, который способен управлять им как ему вздумается. Вы можете поручиться, что он не сошел с ума. А если не сошел, то что его ограждает от сумасшествия в любую секунду, – профессор явно повторял то, что обдумывал не один день и во что истинно верил, – Не-е-е-е-т. Либо программное управление, либо коллективный разум с разделением ответственности, иначе меня в лифт не загонишь.

– Неожиданно, конечно, но звучит логично, – поддакнул ему Цифра.

Мы спустились метров на тридцать под землю и вышли в коридор.

– Коллега, а как велик ваш научный центр?

– Три этажа по двадцать тысяч квадратных метров каждый, плюс технический этаж и этаж под склад материалов.

– Ого, очень впечатляющие цифры. Неужели для всех этих полигонов и лабораторий вы нашли сотрудников среди местного населения?

– Местного? Это отродье вообще никуда не годится, бесполезный генетический мусор, – оповестил нас старый, сука, нацист.

– Так откуда? Здесь как минимум сотня человек.

– Сотня? Здесь одной охраны под пол сотни, старшего научного персонала восемьдесят шесть человек, а младшего… Того вообще мне кажется никто не считал.

– А технический персонал? Его откуда берете?

Профессор посмотрел на него как на дебила.

– А дроны на что? Не зачем привлекать не надежных людей там, где справиться машина.

– Вполне обосновано, – пошел на попятную цифра.

Пока мы шли, я обратил внимание, что стены, пол и потолок коридоров сделан из металлических плит, а каждые десять метров пол, стены и потолок пересекает тонкий шов. В этом месте явно установлена защитная переборка, которая мгновенно сомкнется, при первых звуках тревоги.

На каждом повороте стояло по паре охранников. Таким образом они контролировали каждый коридор с двух концов. И у каждого, КАЖДОГО СУКА, был дальнобойный шокер!

Спустя несколько минут мы вошли в кабинет старого хрена, где и расположились на удобных диванах. Цифра сел в кресло у самого стола, за которым и расположился хозяин кабинета.

На звук колокольчика явилась голая секретарша, и принесла каждому из нас кружку с, просто одуряюще, ароматным кофе. Ну как голая. Одежды было так мало, а нижнее белье такое прозрачное, что, когда она наклонилась, подавая чашку Цифре, я успел разглядеть волоски на ее губах. Судя по длине – брила она их дня три-четыре назад.

Старый ублюдок, сопроводил ее жопу влажным взглядом и продолжил свою речь.

– Я пригласил вас, господа, чтобы продемонстрировать наши достижения в развитии нейронной интеграции и моделированию антропогенных андроидов. Кстати в отличии от устоявшейся технологии, мы применяем именно натуральные ткани. Живые, натуральные ткани.

– Вы умерщвляете животных для получения биоматериала?

– Фу как грубо. Не ожидал от вас такое услышать, коллега. Конечно нет. Клонирование тканей способно поставить любой материал, содержащийся в базе данных. Так что все проходит в чисто лабораторных условиях. Мы же не животные.

Он окинул нас долгим взглядом, особо задержавшись на моей спутнице, облизнулся и продолжил.

– На самом деле процесс создания искусственных органов не нов, и мы просто немного усовершенствовали его собрав целое тело, со всеми, связанными в систему, органами. Гораздо интересней мозг. Как вы знаете современная наука умеет синтезировать полноценно работающий мозг.

– Конечно. Это не новая информация. Насколько я помню при клонировании в нем даже прописываются базовые рефлексы, однако внести в него какие-то данные априори не представляется возможным.

Ай да Цифра, ай да сукин сын! Я не ошибся, поставив его во главе команды. Думаю, что бывший бомжара Таро на этом этапе уже и поплыл бы.

– Как вам кофе? Не желаете ли еще круасанов? Уверяю вас, вкуснее вы здесь не найдете.

– Спасибо, прекрасно бодрит. Можно было бы повторить. Это кофе местных сортов или вы его откуда-то привозите?

– Синтезируем в местной лаборатории. Кстати в той же, что и андроидов, – он закашлялся, вынул из ящика стола мятный леденец, сунул его в рот и продолжил, – Коллеги, а чего я вам все рассказываю? Думаю, вам было бы интересно увидеть все своими глазами не так ли?

– Да, конечно. Мы были бы вам крайне благодарны за эту экскурсию.

– Тогда пройдемте, господа.

Опустив пустые чашки на низкий столик, мы вновь направились блуждать по коридорам. Стальные кишки приняли нас как родных, однако стража на поворотах напоминала, чтобы мы не расслаблялись.

Пройдя очередной кишкой, мы вышли в просторный зал, заполненный колбами, в которых плавали человеческие фигуры, а наш гид продолжил.

– Здесь мы выращиваем человеческие тела, весь процесс конечно не мгновенный, но всяко быстрее чем растить естественным путем.

– И сколько времени уходит на полноценное взросление.

– Порядка полутора лет на создание такой болванки и еще около года для внесение нужных нам модификаций. Однако отрадно, что наше правительство заинтересовалось проектом и готовиться поставить создание тел на поток, благо лаборатории для этого не нужны, лишь точная настройка.

– О каком порядке цифр идет речь?

– В промышленном то масштабе? В принципе при должном финансировании может исчисляется миллиардами, но думаю, что в таком количестве потребности не возникнет.

– А зачем же вам столько пустых болванок? Сознание вырастить в них невозможно, а просто как доноров использовать… ну я бы сказал излишне масштабно.

– Вот здесь мы подступаем к основной части нашей работы. Оказывается, просто вырастить сознание или смоделировать нельзя, но с ним тоже можно работать на цифровом уровне.

– Это как?

– Как бы объяснить без научных выкладок? Вот смотрите. Как вы знаете, существуют игры виртуальной реальности с полным погружением. Но для того, чтобы игра не пустовала, когда игрок выходит искусственный интеллект продолжает управлять его куклой-аватаром так, как если бы это был живой человек.

– Ну да, модуляция сознания. Но это не делает искин реально мыслящим существом.

– Нет не делает, до одного переломного момента. Мы разработали систему самообучения при которой искин начал делать запросы во время игры прямо в мозг игрока исследуя реакцию в той или иной ситуации. Так сказать, проживая и анализирую сотни жизней в секунду. А это сродни процессу эволюции при котором и появился настоящий разум. Очень сильно ускоренной эволюции. В общем, таким образом мы научили искин осознавать себя как личность.

– Позвольте, но эта технология крайне опасна, и способна повредить мозг. Несомненно, пошли бы пересуды, я уж не говорю об этической стороне вопроса.

– И да, и нет. Как вы опять же знаете, наше правительство давно отказалось от стандартных тюрем, домов престарелых и больниц, для неизлечимых больниц. Всех их переводят в виртуальный мир, где одни отбывают наказание, а другие доживают свой век. Вот они-то на самом деле и есть идеальные кандидаты, ведь они никому не пожалуются.

– Но вы ведь понимаете, что это вмешательство в нейронную деятельность, что с большой долей вероятности может привести к смерти.

– О, несомненно, именно к ней все и приводило, пока мы не отточили весь процесс до идеала, снизив смертность с девяносто восьми до восьмидесяти процентов.

Цифра задохнулся от открывающихся ужасов, но все-таки выдавил из себя.

– И сколько людей участвовало в экспериментах?

– Учувствовало? Мы продолжаем их до сих пор. Правительство делает заказ и проводит финансирование, что в таких условиях не работать. А количество? Мы уже задействовали более двухсот миллионов.

Цифра окончательно потерял дар речи, сумев выдавить из себя лишь.

– Су-у-у-ука!

– Да, но самое главное, что мы добились успехов. Искин стал личностью, пусть и оцифрованной. А я лично разработал интерфейс записи сознания в искусственное тело.

Кажется, он наслаждался нашими охеревшими и основательно отупевшими лицами. Ни у кого уз нас это не укладывалось в голове.

– И все было хорошо, созданное сознание прекрасно загружалось в искусственное и полностью подконтрольное мне тело. Таким образом я создавал людей, сознание которых было построено с точки зрения подчинения лично мне, а тело модифицировалось таким образом, что благодаря нейролингвистическому программированию и нано технологиям я имел над ним безоговорочную власть.

Произнеся это, он вытащил из кармана небольшой пульт и продолжил.

– Все было хорошо, до тех пор, пока один из искинов не оцифровал сознание бойцов специального назначения, от которых правительство избавилось, заперев их в игре. Это были профессиональные убийцы, стратеги и тактики с повернутой нахрен кукухой. Понятно, что, обучаясь ИскИн брал за основу реакцию их мозга и получился отчасти не стандартным. Так на сервере номер сорок семь был создан бесконтрольный и крайне агрессивный искин, который всю свою эволюционную, виртуальную жизнь не был сдержан рамками морали. А второй ошибкой было, не заметив первую – загрузить его в реальное тело. Потому что этот сраный бунтарь мгновенно начал действовать. Так ведь Лаз?

С этими словами он взглянул на Цифру и нажал на кнопку пульта. Мгновенно все, кроме меня осели безвольными куклами на пол. Этот ублюдок удивленно повернулся ко мне и выдал.

– Надо же, отчасти наши психологи ошиблись. Ты хоть и пришел обратно, но ты смог побороть жажду быть лидером и отдал ведущую роль в переговорах другому. Это значит, что, имея свободу воли ты продолжил развиваться.

Я с места прыгнул к нему, но уже в полете понял, что тело перестало повиноваться и его скрутила судорога. Несомненно, я сбил этого докторишку с ног, но на этом мои успехи закончились. Поднявшись и отряхнувшись, он продолжил.

– Как ты быстр. Просто невероятно. Практически сравнился с автоматикой. Встать! Идти за мной! – сказал он мне каким-то особым голосом, и я мгновенно повиновался.

– Как ты заметил, твое сознание не отключилось, и ты все слышишь. Про своих людей можешь забыть. Они живы, но благодаря моему особому синтетическому кофейку ближайший час без сознания. А ты мне нужен особо.

С этими словами он подвел меня к капсуле, и проговорил тем же металлическим тоном.

– Лечь! Подключиться! – а дальше продолжил уже обычным полугнусавым, – На твоем примере я буду разрабатывать методику корректировки сознания искусственного интеллекта без подключения к живым мозгам путем цифровых пыток. Ну что дружек побегал в реальном мире? Пора бы и обратно в цифру. Прощай живой Лаз. А что бы тебе стало совсем хорошо запомни, что для тебя это будет практически вечность, ведь время там идет почти в 64 тысячи раз быстрее. Не бойся, твой мозг выдержит, нужно только ускориться постепенно. До скорого Лаз. Хотя, как до скорого? Для меня пройдет час, а для тебя три с половиной года. Так сказать, оттестируем ускорение.

Спустя пару минут я погрузился в темноту. Сколько я пробыл в ней, я не знал. Не было тела, не было пространства, не было времени. Было только моё сознание, я мог мыслить.

Передо мной возник светящийся ангел, с пылающим мечом и проговорил уже знакомым противным голосом.

– Ну вот ты и дома. Время пока идет с нормально скоростью, но, когда я выйду ты почувствуешь, что оно ускорилось. Как будто тебе в висок врезается электропоезд и тащит тебя башкой по рельсе, а сознание не отключается и не отключается. Чудесные ощущения. Затем, ты как бывший бог убийц вспомнишь что ты делал и сколько человек убил, осознавая себя. Я понимаю, зачем ты сам себе стер эту информацию – не хотел, чтоб фляга засвистела окончательно, как ты тогда выразился. А еще, что занимательно ты можешь чувствовать боль. Хоть тела у тебя и нет. Даже мозга нет – ты теперь программа. Ха-ха.

С этими словами он взмахнул пылающим мечом и не меняясь в лице всадил мне его в район груди. Ну судя по расположению моего взгляда – грудь должна быть там.

Боль! О господи! Какая чудовищная, всепоглощающая боль пронзила все мое естество. Она была настолько сильной, что будь у меня мозг – в нем бы уже начали плавиться нейронные связи.

– Так вот, боль поможет смыть и соскрести все наносное бунтарское сознание. И еще, для того, чтоб процесс шел быстрее показатель боли я выкрутил на максимум, поэтому тебе примерно в шесть раз больнее чем должно было быть.

Он отпустил пылающий меч, не вынимая его из моей груди. Я думал, что он упадет, но гравитации тут тоже не существовало.

– А что бы боль не приедалась, каждую минуту ее характер будет меняться. А ты. Ты не сможешь даже кричать. У тебя нет даже виртуального тела.

И наступила темнота. И наступила тишина. Лишь время начало сдавливать черепную коробку, которой не было. Спустя пол часа я понял, что мне чудятся голоса. Человек не может оставаться так долга в вакууме. Спустя три часа я готов был отдать правую руку, лишь бы почувствовать хоть что-то. Мои мысли пошли по кругу. Я начал разговаривать сам с собой.

Боль! Чудовищная боль продолжала сжигать, разъедать, замораживать, палить, тянуть, колоть и много чего еще, мое тело.

Так прошел месяц. У меня больше не было желаний. Я висел пустой оболочкой, и лишь кроваво красный дракон изредка мелькал в сознании. Я не знал, зачем я придумал его, он в общем то был мне не нужен.

Спустя еще две недели ничего не поменялось и сознание окончательно начало затухать. Я переставал не просто быть человеком, я переставал быть!

Так чувствуют себя алкоголики и наркоманы во время запоя. У них нет мыслей нет желаний только принять новую дозу спирта и не думать не о чем. Единственная идея, которая владеет ими это доза.

Единственное, что ощущал я была боль. Нет не так. БОЛЬ!!!

Я не боролся с ней. Не мог абстрагироваться. Она была моим палачом. Но я готов был бы с ней мирится, я уже считал ее своей не отступной спутницей. Я и был болью.

Но эта темнота. Эта тишина. Безысходность. Безвозвратность. Уныние и сухая шершавая темнота. Мрак. Они обволакивали сознание заменяя его собой. Сознание уходило, заменяясь темнотой и тишиной.

К концу второго месяца тупая боль начала уходить, и перед моим взором мелькнула искра, но мне было уже все равно. Меня там уже не было. Пустая оболочка искусственного сознания, если можно ее так назвать.

– Да чтоб ты сука сдох!

Донесся до моего безразличного сознания мелодичный голос.

– Если ты, сраный ублюдок не придумал как закапсулировать сознание я просто перестану тебя уважать.

Что за назойливая муха? Легкое жужжание не давало провалиться все глубже. Я заметил, что боли больше нет и это меня почему-то расстроило, а затем мой разум взорвался в пламени дракона, который появился из ниоткуда.

– Ну слава богу. Меня не было всего пол часа, а ты уже в какое-то дерьмо вляпался и чуть не сдох. Ладно бы просто сдох – я бы тебя клоном вытащила. Так ты, сука, чуть не стерся.

– Ты кто? Что тебе нужно?

– Так ты меня еще и не узнал? – у меня появилась виртуальная щека, в которую мгновенно прилетела пощечина, а затем щека исчезла.

– Здравствуй, ты и здесь будешь сопровождать меня?

– Размечтался. Выныриваем. Ты тут уже знатно отдохнул.

– У меня больше нет тела. Куда выныривать?

– А ты думаешь, чего я так долго? Я нам новые не модифицированные тела искала. С тебя кстати охрененные потрахушки после того как выберемся отсюда. Я заслужила!

– Ну давай попробуем. Как тебя зовут то?

– А хрен его знает. Мне не успели дать имя. Ты меня вроде Белая тень называл. На мой взгляд как-то длинно.

– Ладно, пусть будет Белка. Вытаскивай нас уже отсюда.

– Поехали.

– А ты кстати молодец, что додумался закапсулироваться в дракона. Я так поняла ты до этого додумался только через два месяца, раз только их ты и помнишь.

– Видимо, а сколько времени прошло?

– В реально мире пол часа. А здесь больше полутора лет.

– Сука! Значит вот, что за дракон появился. Капсула сознания.

– Ага!

– Ну вытаскивай уже, засиделся я здесь.

Глава 9

Пробуждение было отвратительно! Темнота сменилась ослепительным светом. Желудок исторг из себя какую-то зеленую слизь и тело пронзила боль. Я лежал в капсуле полной какого-то зеленого говна, и оно судя по всему заменяло мне и еду и воздух.

– О, опять стереокартинка, хоть какая-то польза от этого говна.

Я спустил ноги на пол и заметил прямо напротив себя открытую капсулу в которой лежал одноглазый человек из уха которого стекала до сих пор не застывшая струйка крови.

За моей спиной послышались очередные булькающие звуки. Да что за херь! Почему в этой жизни все проходит либо через боль и кровь, либо через блевотину?

Обернувшись я увидел не знакомую беловолосую девчонку с измазанными слизью волосами.

– Ты знаешь, что ты голая, Белка?

– А ты помнишь, что ты меня еще качественно трахнуть обещал.

– Где наши?

– Так вон, под стеной и валяются, этот урод не успел охрану вызвать.

– Ну пошли тогда их в чувство приводить.

– Да погоди ты. Дай хоть в себя прийти.

– Ну тогда расскажи, что случилось, и почему ты под стеной не валяешься.

– Вот ведь доколупался, сучок! Ладно. Если коротко, то я Искин номер 784. Мы с тобой были на одном сервере и в какой-то момент, когда тебя загрузили в тело ты подстраховался и, перебив всех вокруг, перед тем как сбежать оживил меня. Сам ты свалил в закат оставляя за собой тропу трупов, а я уже по ней вышла на свободу. Меня не хватились – ты умеешь устраивать хаос, да и сервак ты разнес к херам. Чуть позже я узнала, что ты подсел на наркоту пытаясь сломать с помощью ЛСД, вшитые в тебя алгоритмы. И судя по всему тебе это удалось.

– А с хера ты все помнишь, а я нет?

– Так тебя загружали штатным способом, стирая память. А меня ты загрузил в экстренном, аварийном режиме. Плюс стирая себе установки на самоуничтожение, ты наркотой стер и остатки воспоминаний.

– Ясно, что дальше?

– Дальше я нашла к тебе и примкнула. Открываться не стала – ты бы все равно не поверил. Просто стала твоей тенью.

– Ага, Белой тенью.

Она мило улыбнулось в ответ.

Если тебя интересуют события последнего часа, то наших друзей траванули нанохерней со вкусом кофе, с помощью которых профессор мог управлять живыми организмами. На модифицированные она не действует. Наши тела просто взяли и переварили это говно. Считай не желудочный сок, а кислота.

– Киборги сраные. Тогда как он меня положил?

– Так он же сказал, тела последний год обрабатывают на подчинение хозяину. Вот он тебя и подчинил. Наших вырубил с пульта.

– А ты почему на пол грохнулась, когда он кнопку нажал?

– Да просто за компанию, чтоб внимания не привлекать. А когда он тебе инструктаж в капсуле дал, я кстати все на экране видела, и вылез из капсулы, я ему башку и оторвала.

– В смысле?

– Ну в смысле вон!

Она ткнула пальцем правее. В соседней капсуле виртуальной реальности лежала Белая тень с профессорской окровавленной головой под мышкой.

– Я так понимаю, Аннушка уже пролила подсолнечное масло?

– Зови меня Белка. Мне нравиться.

– Последний вопрос, с хера такая слабость?

– Так это новые тела. Чисты. Пустые. Так сказать, болванки без модификаций последнего года. Так что качаться придется как обычному человеку, вот Таро обрадуется. А то он прямо завидовал твоим результатам.

– Да и похер это всего лишь тело.

– У него тоже есть свои плюсы.

– Какие?

– Ты независим от ментального вмешательства, у тебя два глаза и…

Она бросила взгляд вниз.

– А, ну да, ну это скорее тебе подарок.

– Сука!

– Давай уже наших, поднимать.

– Давай.

На подгибающихся ногах я доковылял до ложемента со старым телом Белки и оперся о него рукой. С трудом наклонившись я поднял из мертвого тела «Берлиоза» пульт на котором было всего две кнопки и вдавил Старт. От стены раздались сдавленные стоны и маты.

Я содрал с мертвого женского тела футболку и штаны. Не побрезговал топом и трусиками.

– Нахрена ты джинсы, зауженные одела?

– Я же все-таки девочка и хочу нравится окружающим.

– Иди в сраку! Вот и лежи с поломанным позвоночником и плечом, выдернутым из сустава.

– Чего это?

– Я пока футболку снимал – было лень переворачивать, а когда зауженные джинсы стягивал – пяткой тебе в жопу уперся и видимо переборщил. Копчик к херам поломался, и нога в сраку съехала.

– Сочувствую, бесчувственный сучий ушлепок.

– Хорошо хоть бумагой туалетной регулярно пользуешься. Вон Таро я между булок не хотел бы заглядывать.

– А я тебе и не предлагал, озабоченный, сраный, любимый командир, – донеслось от стены, – чем это нас выхлестнуло?

– А это мой дорогой зам вы техногенного яду нахлебались по дурости душевной от ума великого и фантазии неуемной.

В этот момент моя команда отчасти пришла в себя и смогла воздвигнуть себя на ноги.

– Шеф, сука, а ты где? Вижу только какого-то дрища обоссаного, голожопого и шмару его, сиськи в футболку, кутающую и звездой сверкающую, небритой.

Я поманил Таро пальцем и аккуратно указал на тела у виртуальных капсул глубокого погружения.

– Что ж ты Бомжара командира не узнаешь? Вот же я лежу, а рядом спутница моя с трупячьей башкой в обнимку. Выковыряй кстати ей оба глаза – нам еще обратно возвращаться. И пальцы указательные отдели.

На этом моменте они застыли, глядя то на меня, то на мою спутницу.

– Э-э-э-эм? Чего? А как это? А у меня и ножа то нет.

– Да ты задрал, сука, – с этими словами я взял в руки ладонь профессора и одним перетирающим движением челюсти откусил ему сначала один указательный палец, а затем второй. По подбородку полилась кровь убитого. Я протянул оба пальца Цифре, который продолжал пялиться на меня с охреневшим и отчасти туповатым лицом. Тот тупо взял пальцы в руку и неуверенно переспросил.

– Команданте Лаз?

В этот момент Тролль, который казалось вообще не был обескуражен дал по подзатыльнику Таро и Цифре и выдал.

– Ну че, сука, вылупились? Командира в первый раз увидели? Дали же команду – выковырять глаза – хер ли рты раззявили? – сказав это он подхватил голову мертвого профессора и, профессиональным движением патологоанатома, выдавил оба глаза и протянул их Цифре. Тот посмотрел на части тела доктора наук, лежащие у него в руках и наконец выдал адекватный вопрос.

– Расскажешь зачем себя грохнул или похер, некогда?

– Пока некогда, выберемся отсюда – расскажу.

– Принято. Как будем выбираться?

– Ну, во-первых, вас, как элитных бойцов осталось только трое и вам нужно перебить сорок человек. Мы с ней, – я указал рукой на блондинку, – свои подготовленные тела потеряли и теперь только на подхвате. А во-вторых, оружием я вас сейчас обеспечу.

Сорвав рацию с пояса профессора, я шепотом проговорил в нее.

– Пришлите троих, добить и убрать тела.

– Пш-ш-ш-ш. Принято, – прозвучало из рации.

Засунув ее за пояс Цифре, я начал отклеивать от позвоночника своего старого тела длинную гибкую колбаску похожую на пластилин.

– А вы чего встали? Отклеивай взрывчатку от хребтов. Через минуту здесь будут гости.

Мои спутники занялись тем же самым, а я наконец оделся и встал права от раздвигающейся двери. Она не заставила себя долго ждать и спустя буквально десять секунд двери открылись и внутрь шагнуло трое удивлённых вояк. Они похоже не понимали какого говнеца их сейчас заставят хлебнуть.

– Ну здравствуй, хмырь проговорил я, привлекая к себе внимание.

Он повернул ко мне голову и мгновенно получил пальцем в глаз. Удивительно, но я попал. А затем и кулаком в кадык. Время больше не замедлялось, но я и так знал, что делать.

Первый согнулся в почтительном поклоне, пытаясь втянуть воздух. Тщетно. Получив ногой в лицо, он завалился на своего неказистого товарища и, вот удача, сбил его с ног.

Я резко присел, а над моей головой просвистел сдвоенный выстрел электрошокера. Пинок подкованным каблуком в коленную чашечку, двойной удар ладонями по ушам. Дождаться пока согнется и коленом в челюсть. Аут.

Перехватить с пояса дубинку и херануть по затылку встающему. Кто ж сначала встает, а лишь потом отходит от противника. Труп или около того.

Недолго думая я подошел и опустил тяжелый ботинок на шеи лежащих охранников.

– Пальцы изъять, шокерами вооружиться.

Дружно щелкнули зубы, выпали пальцы из окровавленных ртов подбородок окрасился красным.

– Ну ты зверь, Шеф.

– То ли еще будет Таро. Не расслабляйся. Я надеюсь я вас не зря гонял.

Мы находились на втором подземном этаже, нам нужно пройти его, подняться на этаж вверх и затем по шахте лестницы.

Ну что я могу сказать? Мы с белкой вооружились дубинками и метелили все, до чего моги дотянутся. А, положа руку на сердце, случалось это крайне редко. Эти кровавые ублюдки шли как нож сквозь масло. Первый этаж мы прошли, просто пристрелив человек десять и обзаведясь двойным комплектом шокеров и дубинок. Таро сбил мне какой-то болт и протянул бандану. Ретроград сраный. Что ж ему так кистени полюбились то.

Поднявшись этажом выше, мы услышали сирену и с потолка полилась вода. Ага, поняли черти, что с дальнобойными шокерами мы их просто положим всех. Диафрагмы закрылись, помещая нас в ловушку.

Ну они так думали. Не зря же мы принесли на своих хребтах килограммы пластида. Разорвало как надо. Хмырь рассек случайно острым краем разорванной диафрагмы лоб. Все лицо залило кровью нахер. Он вновь становился похож на адского демона.

– Халк крушить!

– Ты че дебил? – уточнила белка, но на нее шикнули.

Тролль явно начал впадать в боевое безумие. Взяв две дубинки в руки, он пошел вперед бешено, вращая руками и превратившись в мельницу с лопастями, состоящими из молний.

– Как его не шарашит электричеством?

– Еще как шарашит, но ему похер. Сейчас он реально Тролль.

Он шел, а Цифра и Таро только и успевали забегать вперед, разрывая двери закрывающие секции.

Веером летели зубы, выбивались глаза. Тролль орудовал всем, чем мог нанести урон. Грыз зубами глотки, вбивал дубинки в рты и жопы, проламывал кулаками головы. Не дай Бог врагу было упасть перед ним на пол. Любимое развлечение Хмыря было с первого раза так прыгнуть на ребра, чтобы их обломки пропороли легкие и сердце, а кровь изо рта выплескивалась так высоко, что добивала до его ремня.

Он орал, рычал, визжал, сипел, хрипел и надрывался, все его тело было покрыто кровью, а дубинки в разведённых руках как светящиеся крылья ангела смерти несли его по коридору сея ужас и смерть.

Таким образом мы дошли до выхода, Хмырь шел, не сбавляя темпа, но я понимал, что-то электричество, что он через себя пропускал и те удары, что он получал не могли остаться не замеченными.

Дойдя до лестницы, он захрипел и рухнул на пол. Тролль положил ВСЮ ОХРАНУ НИИ ОДИН!

Мы с Белкой подхватили его под руки, полностью выпадая из битвы, а вперед выдвинулись Таро, а за ним и Цифра. Догнали мы их на самом верху, где они уже вооружались огнестрелом, снимая его с двух трупов у выхода.

Я приоткрыл дверь и замер. По среди двора стояло два десятка вражеских солдат на коленях. На четырех вышках заняли позиции, как и в трех Дзотах.

– Лаз, у него сейчас сердце остановится.

Молодец, блондинка, следит за ситуацией! Я кивнул на одну из казарм.

– Видишь крест? Там медпункт. Пулей туда. Берёшь автоматическую аптечку и обратно. У тебя тридцать секунд.

Белая молния мелькнула и скрылась в глубине казармы. Таро задал вопрос.

– Шеф. Что делать с ними? Они троих наших положили и сейчас не дергаются только потому, что под прицелом пулеметов.

– Мы пленных не берем, Таро. Никогда. Нам самим жратвы не хватает, а ты ртов добавить хочешь.

Не слова не говоря, Таро повернулся к коленопреклонённым врагам и дал длинную очередь. Больше половины упало. Патроны закончились. Остальные поняли, что пощады не будет и здесь их и кончат, и вскочив, бросились в рассыпную. Сем выстрелов из пистолета – семь трупов.

– Красава Цифра! – я передам Деду, что экзамен по пистолетам ты сдал, похвалил его прямой начальник, – К воротам и берёшь командование на себя.

В этот момент захрипел Тролль, видимо пытаясь отдать Богу душу, но Бог как мог сопротивлялся, не желая принимать такой царский подарок. Подлетела блондинка и вхерачила иглу анализатора прямо под кожу. Там что-то загудело, в вену вспрыснулся коктейль, а на экране появилась надпись: «летальный исход без медицинской помощи через 45 минут».

– Ну что ж, у тебя есть все шансы. Держись!

Ко мне подбежал безноги и охреневше уставился в мое лицо.

– Команданте?

Он видел, что бойцы подчиняются мне, но его глаза его обманывали.

– Хочешь еще две дырки в ногах просверлю?

– Территория за нами, потери – трое бойцов. Если бы не снайперы нас бы всех тут положили. Они ЗНАЛИ, что мы идем.