Loe raamatut: «Под куполом стальных небес»

Стальные небеса

Хонда «Шумахер» неброского цвета «мокрый асфальт» неслась сквозь ночной город. Москва никогда не спит, но в три часа утра на дорогах столицы свободно, и ушедший в свои мысли водитель может почти не опасаться за безопасность, доверившись автоматике машины, громко предупреждающей хозяина о потенциально опасных ситуациях.

А подумать в этот утренний час Олегу Никитину было о чем. Час назад он покинул Институт космических исследований в Тарусе, куда вот уже почти год ездил как на работу. Результаты последних наблюдений автоматических обсерваторий давали повод серьёзно задуматься. С некоторых пор эти данные направлялись исключительно сюда, в мало кому из непосвященных известный НИИ, расположенный вдали от Московской суеты.

Ситуация на орбите в очередной раз ухудшилась, и надежд на возвращение человека в космос не просматривалось даже в среднесрочной перспективе. Недавно до Земли окончательно перестали доходить сигналы уцелевших спутников, поскольку электромагнитные волны больше не могли преодолеть облаков стальных обломков, заполнивших все мыслимые орбиты. Сигналы многократно отражались, смешивались сами с собой и друг другом, обрастали искажениями, и никакое помехоустойчивое кодирование не могло в этом хаосе сохранить информации.

Сегодня Олег, который до перехода на работу в особый сектор ФСБ закончил Механико-математический факультет МГУ и защитил диссертацию по математическим методам моделирования поведения стохастических систем, окончательно убедился, что ни одна из существующих математических моделей не может объяснить того, что произошло.

Да, бойня на орбите создала проблемы для космонавтики, да первый год обломков становилось всё больше, но затем должно, просто обязано было наступить улучшение. Ведь фрагменты разрушенных спутников постоянно сгорают в атмосфере! И уж никак не могли они «закрыть» эфир. Вместо этого, примерно через месяц после возвращения «Бурана», доставившего на планету последних застрявших в дальнем космосе людей, произошёл качественный скачёк – всего за две недели количество мусора на орбите чуть ли не утроилось, средний размер частиц уменьшился, самое же необъяснимое – их орбиты стали значительно выше и устойчивее.

Сегодня, спустя год после начала работы в ИКИ, Олег, как казалось, нашёл разгадку произошедшего, но была она до того неприятна, что не хотелось даже верить, что подобное возможно. Результаты спектрального анализа снимков сети телескопов России, добавленные неделю назад в компьютерную модель, привели математика в ужас и недоумение. Теперь подтвердить или опровергнуть дичайшие выводы, полученные сегодня в Тарусе, могла только разведка.

Прошив город насквозь на недоступной почти никому скорости в 260 км/ч «Шумахер», номера которого «не видели» камеры, свернул со СКАДа, и остановился у КПП коттеджного посёлка «Сибирские горки». Автоматчик в форме сотрудника полиции бегло заглянул в документы давно знакомого сотрудника, и скоро Олег сидел у камина в особняке разбуженного ночным звонком генерала Мосина.

Диверсия

Тысячи ромашек глядят из высокой травы весенней тундры. Ярко светит ласковое солнце, невдалеке журчит кристально чистый ручей, а кругом стоит небывалая в других местах тишина. Ближайшая деревня находится в пяти километрах от старой, давно заброшенной станции дальней тропосферной связи. Но что это? В звенящей тишине вдруг раздается надсадный стук компрессора, спустя полминуты его сменяет басовитое урчание мощного дизеля, и вот уже режет слух скрежет электромотора, с трудом проворачивающего долгие годы не обслуживаемые, но в свое время на совесть смазанные при консервации механизмы. Гигантская антенна станции с ощутимым трудом начинает отклоняться от, казалось, навек установленного ей положения.

В глубоком подземном бункере пыльные стрелки приборов на так и не демонтированной аппаратуре дернулись было, но, вдруг, словно осеклись и вновь вернулись на нулевые значения. Сидящий у пульта человек лишь ухмыльнулся. Это он, не сумев до конца разобраться с аппаратурой древнего узла связи, планомерно выжег передатчик станции, механически разобщив его с антенной.

Командиру отряда спецназа корпуса морской пехоты армии США кэптэну Джозефу Коулзу не было ни малейшего дела до сохранности станции. Единственное, что его интересовало – уникальная антенная система, с помощью которой он планировал отправить донесение командованию. Задание было выполнено, и осталось только покинуть эту весьма неприятную Россию.

За свою безопасность Коулз не переживал – прошлой ночью группа перерезала единственный в этом районе магистральный оптоволоконный кабель, соединяющий полуостров с остальным миром. Теперь никто не сможет сообщить о произошедшем минимум неделю, а там и сообщать будет некому. Сейчас его головорезы под началом мастер-сержанта Мбуту заканчивали зачищать ближайшую деревню с непроизносимым названием «Volochaevka», и скоро можно будет отправиться к побережью, где их ждет подводная лодка.

Отправив донесение, кэптэн заложил под основание антенны килограмм взрывчатки, включил таймер и отправился по направлению к деревне. Уже на подходе к селу он увидел в небе инверсионные следы первой сотни стартовавших с кораблей объединенного ударного флота крылатых ракет. Следующие четыре волны проследовали с промежутком в 15 минут, необходимых на перезарядку пусковых установок. На этом боезапас был исчерпан, но и запущенных ракет должно было хватить с излишком. Каждая из них несла термоядерную боеголовку мощностью в две мегатонны, и полутысячи ракет с лихвой хватало для полной победы теперь, когда ответить противнику было нечем, да и некогда: загоризонтные радарные системы не работали, не работала спутниковая разведка, а все магистральные линии оптоволоконной связи были уничтожены диверсионными группами. Да и не было никогда у России достаточного количества стратегических крылатых ракет.

Картинка на проекционном экране померкла. В центр зала вышел начальник Генерального штаба генерал армии Карась.

– Ну что ж, господа офицеры! Поздравляю. Вы только что просрали третью и последнюю для нашей страны мировую войну. Генерал любил крепко выразиться и никогда не стеснялся подчиненных. Не смотрите на меня удивленно – все показанное вам сейчас не плод горячечного воображения, а вполне реальная возможность. Вы что-то хотели сказать, товарищ Захарченко?

– Товарищ генерал армии! Я согласен почти со всем, но тут аналитики явно перемудрили. Ведь связь то не работает. Какими антеннами ни пользуйся, не работает! Так что скоординированного удара у противника получиться никак не могло! Да и подойти ударные корабли на дальность выстрела крылатыми ракетами скрытно ну никак не сумели бы. Просто потому не сумели бы, что необходима слаженная работа тысяч человек на боевых постах сотен кораблей. Она возможна когда все они находятся в едином поле боевой управляющей системы, а вот так…Нет! Нереально!

– Садитесь, товарищ Захарченко! К сожалению – реально. Наши специалисты из института космических исследований даром хлеб не едят, так же как и инженеры НИИРПа. Системы дальней стратосферной связи, одна из которых была показана вам на последних кадрах, создавались для действия в условиях соотношения сигнал-шум с отрицательными значениями в десятки децибел. Для обеспечения надежной работы в настолько экстремальных условиях был предпринят целый ряд мер. Я не связист, не объясню вам подробно, но наши предшественники добились своего.

Да, система вышла страшно дорогой, и умерла как динозавр, вытесненная дешевыми спутниковыми собратьями, но она способна функционировать даже сейчас. Месяц назад мы провели пробный сеанс связи между двумя экстренно расконсервированными заполярными станциями – радиорелейный канал функционирует как часы.

Теперь по поводу наших противников. Систем дальней стратосферной связи подобных нашей в США не существует – последняя станция их аналогичной системы «Белая Алиса» была демонтирована в конце прошлого века. Подчеркиваю – не законсервирована, а именно демонтирована. Американцы использовали в системе охлаждения своих станций токсичные хладагенты. В результате произошел целый ряд утечек из обветшавшего за десятилетия активной эксплуатации оборудования. Отравления местного населения стали носить массовый характер, а на тот момент Америка не могла просто игнорировать подобные факты. Под нажимом общественных организаций законсервированные станции системы «Белая Алиса» были демонтированы и утилизированы. Ходили слухи, что на данном подряде некоторые фирмы изрядно нагрели руки, но это к делу не относится. Важно другое – сейчас ничего подобного нашим станциям «Север» у американцев нет.

Однако и противник не сидит сложа руки. Доподлинно известно, что для управления флотом в новых условиях командование ВМС США два месяца назад ввело систему боевого управления с использованием сверхдлинных радиоволн. Пропускная способность ее невысока, но вполне достаточна для решения минимального набора задач по координации действий ударного соединения.

К сожалению, господа офицеры, никто из вас, обладая всей доступной информацией с сохранившихся систем разведки, не справился с задачей по предотвращению удара. И это в условиях учений, когда вы заранее знали, что противник готовит нападение! Ответить противнику вы тоже не сумели – от баллистических ракет толку, как вы знаете, нет ни малейшего, а команда на пуск крылатых из мест, откуда они смогли бы долететь, не прошла благодаря действиям диверсантов. На этом нашу встречу объявляю закрытой. Вы имеете две недели, чтобы подготовить свои обоснованные соображения по предотвращению возможной агрессии потенциального противника. До встречи, господа.

Сидевшие в углу начальники военной разведки генералы Петров и ФСБ Данилевский едва заметно перемигнулись. Они встретились спустя два часа в резиденции генерала Данилевского.

Решение

– Вы уверены, что мы поступили правильно, устроив этот спектакль, Степан Панкратьевич? – спросил Петров. Кстати, мне, как начальнику разведки, весьма интересно, откуда у вас сведения по новейшим американским системам управления и навигации? Моя контора получила данные о их разработке неделю назад, и мы до сих пор не смогли перепроверить информацию нашего источника.

– Ну, значит, мои аналитики не зря хлеб едят, Сергей Михайлович, – ответил Данилевский. На самом деле, ничего об американских системах мне, к сожалению, не известно. А вот дальние стратосферные линии и впрямь работоспособны. Вы же понимаете, что широкополосная устойчивая система связи на тысячу километров в нынешних условиях слишком лакомая наживка, чтобы не клюнуть. Это не сверхдлинные волны, с их медленным телеграфом! При размещении центрального узла на авианосце, а то и специально построенном судне управления на базе подобного оборудования возможно полноценное, не обрезанное функционирование боевых информационно-управляющих систем флота.

Сейчас комплект аппаратуры, демонтированный с одной из законсервированных заполярных станций, монтируется на флагмане пограничной охраны заполярья – ледокольном авианосце «Александр Сибиряков». Одновременно мы готовим персонал для трех расконсервированных станций на побережье, тянем к ним оптоволокно, разрабатываем комплекс модуляции несущей новыми защищенными цифровыми сигналами. Когда все будет готово – Северный флот вернет боеспособность, и сценарий, нарисованный сегодня на мониторе в генштабе, перестанет быть страшилкой военных.

– А не получится так, что мы сами сегодня дали противнику в руки ключ к возрождению могущества? Ведь имея даже только принципиальную информацию, они смогут создать подобные системы.

– Сергей Михайлович, не будьте наивны. Шила в мешке не утаить, тем более, я уверен, в Северодвинске у противника агентура есть. Мои аналитики оценивают вероятность проникновения на верфь агентов в 70%. Нам необходимо отвлечь, а желательно и обезвредить противника. Проникнуть на одну из сорока шести заброшенных станций дальней связи куда проще, чем на главную судоремонтную верфь России. Я планирую послать на все подобные объекты группы спецназа с задачей перехватить и доставить ко мне диверсантов.

– Степан Панкратьевич, простите за вопрос, а какого ляда им делать на ваших давно устаревших заброшенных станциях? Вывезти оборудование не получится, а секретов там никаких нет – инженерная мысль за семьдесят лет ушла далеко вперед, а инженеры у американцев не хуже наших, особенно, простите за тавтологию, бывшие наши же, да украинские. Да и в их истории была подобная система – «Белая Алиса».

– Я и сам задал своим экспертам тот же вопрос. Как мне объяснили, при всей схожести базовых принципов, «Белая Алиса» обеспечивала связь на расстоянии до трехсот километров с использованием тридцатисемиметровых антенн. И это предел. В то же время отечественные инженеры, за счет разработки инновационной системы подавления помех сумели обеспечить в аппаратуре комплекса «Горизонт-М» дальность связи в 1000 километров с использованием антенн размером 30 метров. С использованием этих установок была создана сеть станций связи «Север». Надежность действия линии достигала 99,99%! На данный момент мы располагаем сорока четырьмя законсервированными станциями и двумя узловыми центрами управления. Часть объектов разграблена вандалами и мародерами в конце прошлого и начале нынешнего века, но магаданский центр управления «Дракон-2» подлежит восстановлению, а многие станции, расположенные вдали от населенных пунктов, сохранили оборудование нетронутым.

Идею возможности использования систем дальней стратосферной связи подали космические связисты. Некогда, в начале века, они применяли схожие по принципу борьбы с помехами системы, но оказалось, что оперативно восстановить их невозможно – наземные станции дальней космической связи располагались в густонаселенных областях страны, и давно демонтированы, а технология изготовления сверхточных антенн большого диаметра, рассчитанных на эксплуатацию в земных условиях, утрачена.

– Но как такое могло произойти?! Неужели наша цивилизация способна всего за несколько десятков лет утрачивать такие важные технологии?!

– Еще как способна, Сергей Михайлович! К двадцатым годам стало очевидным, что для обеспечения сверхдальней космической связи несопоставимо выгоднее размещать сколь угодно большие антенные комплексы в космосе, где они, вдобавок, свободны от влияния земных помех. Наша страна вместе с Германией, Францией и Бельгией вступила в амбициозный проект строительства окололунной обсерватории «Тихо Браге». Обсерватория стала не только крупнейшим оптическим телескопом человечества, с диаметром зеркала в 300 метров, но и центральным пунктом дальней космической связи, оснащенным антенными комплексами с 500 метровыми чашами рефлекторов. Аналогичным путем пошли Американцы с Китайцами. А вот существовавшие на тот момент наземные станции оказались никому не нужны. Уникальные антенны были собраны из большого числа сегментов вручную сварщиками экстра-класса, и воспроизвести их на сегодняшний день некому – по нашим данным сварщиков, способных выполнить подобную работу, в мире сейчас нет. А для каждой системы нужно минимум четыре абсолютно идентичных антенны. Каждая из них может быть не вполне идеальна, но вместе они – совершенство. Именно поэтому мы и демонтировали комплект оборудования для «Сибирякова» с одной из законсервированных станций. Да, еще нюанс – в наш цифровой век воссоздать чисто аналоговую систему подавления помех с помощью параметрических усилителей… конечно возможно, но займет не менее пяти лет просто на возобновление производства элементной базы, давным-давно отсутствующей на складах.

Ну и последнее. Нашим «партнерам» никто ведь не доказал, что мы просто не провоцируем их на втягивание в сверхзатратную гонку в пустоту. Перед тем, как ввязываться в проект создания системы связи, информацию желательно проверить. Так что ждем гостей. Сейчас в моем ведомстве формируется группа, которая будет заниматься данной проблематикой. И для успешной работы им жизненно необходим сотрудник вашего ведомства. Руководителем будет наш человек – это не обсуждается. Подполковник Никитин один из ведущих моих аналитиков, математик экстра-класса и специалист по системам связи, но ему нужны хорошие помощники профильных ведомств. В группу войдет ряд моих специалистов и ваши сотрудники, у которых должны быть выходы на американскую морскую пехоту и флот.

– Хорошо, Степан Панкратьевич, вы меня убедили. Через три дня я пришлю вам своего человека.