Они лежали рядом, как и в обычной жизни. Они всегда были вместе. Видимо и смерть их взяла в одно мгновение. Мои слёзы смешались с кровью, и я смог лучше видеть. Не может быть! Кто-то из них дышал! Разобрать сейчас, кто именно подаёт признаки жизни, было невозможно. Я бросился к платформе за аптечкой, сграбастал её и кинулся назад. Склонился над стариками и прислушался. Один из них подавал признаки жизни, я приложил аптечку к его шее и активировал её.
Загорелись и замелькали индикаторы на приборе, послышались щелчки уколов. Теперь надо ждать. Наконец я услышал стон и перевернул стонавшего. Это был Куим. Как же тяжело оказалось ждать! Хочется подстегнуть время или отмотать его обратно. Теперь можно ругаться и плакать.
– Я жив? – прохрипел мой родной Куим.
– Жив! Вы выжили, – мой голос дрожал, и я сам плохо понимал, что говорю.
– Где Агал? – Куим уже пытался встать, опираясь о туши животных. – Агал жив? – голос его дрожал.
– Я не знаю. Вот он, вы лежали на нём. Я не знаю, что делать, он не дышит и не шевелится.
– Аптечку ему, быстро! – уже уверенным голосом произнёс мой родной человек.
Я схватил аптечку и приложил её к шее Агала. Аптечка застрекотала и разрядилась целой серией впрыскиваний.
– Он дышит! – крикнул Куим. – Грузим его в малыша и на базу. Там есть аграфская военная аптечка. Мы вытянем нашего друга.
Как можно аккуратнее мы затащили Агала на платформу. Уже было видно, что он дышит, но находится без сознания.
– А где мутант? И что произошло? Я ничего не помню, – в отчаянии пробормотал Куим.
– Мутант мёртв. Они все умерли, – ответил я.
– Как это произошло? Хотя нет, всё потом. Положим мутанта в машину и домой. Слишком много у нас вопросов к этому мутанту.
Мне удалось прицепить трос лебёдки к мутанту, и мы погрузили его в кузов платформы.
– Малой, вести малыша придётся тебе, – прошептал Куим. – Я постоянно теряю сознание – произнёс профессор и упал на пол малыша.
В карманах комбинезона Агала обнаружилась ключ-карта доступа к малышу. У меня получилось завести машину. Как я доехал я не знаю. Я ни разу не сбился с пути, не заглох и нигде не застрял. Я вёл в темноте, у меня не было визора, и я не знал, как включить свет в платформе. Видимо, в эту ночь мне помогли звезды. Я довёз стариков до базы. Слава всем всевышним, но Куим в конце поездки очнулся и помог мне заволочь Агала в наш бот.
Куим лично содрал со своего товарища остатки комбеза и приложил медаптечку Аграфов к его груди. Уж не знаю, что за специальные средства находились в аптечке. Уже через минуту Агал не только очнулся, но начал делать попытки встать.
– Лежи Агал, это я, Куим. Мы живы, и мы дома. Наш мальчик нас спас.
Глава 17. Я не останусь один
Вместе с Куимом мы подхватили под руки Агала и положили его на кушетку в медицинском отсеке. Крови на нас было столько, что казалось мы выкупались в ней. Комбинезон Агала был похож скорее на рваные тряпки, но он крепко сидел на своём владельце и все попытки освободиться от него не принесли успеха.
Спас нас аграфский нанотриллумовый нож. С его помощью Куим моментально разрезал комбез, и мы стащили его остатки с Агала. Наш товарищ хоть и держался, но только благодаря применению военной аптечки. Мы начали смывать грязь, пот и кровь с нашего пострадавшего друга. Всё его тело было в многочисленных рваных ранках. Казалось, что это ранки оставили не животные. Всё выглядело так, будто человек попал под промышленный автомат и всё его тело просто растерзали бездушные механизмы.
Пришлось залить практически всё тело профессора медицинским гелем и ввести дополнительно антишоковую и регенерационную инъекции. Мы отошли от пациента и уставились друг на друга.
– Малой, ты тоже в крови. Поясни, что случилось. На тебя напал мутант?
– Профессор, всё произошло так быстро, что я практически ничего не помню. Вас моментально настигли крысы и набросились на вас. Крысиный гигантский мутант своим воздействием парализовал и вас и меня. Он уже был готов растерзать меня и в тот момент я смог крикнуть. Я пожелал ему смерти. Мне кажется, что этот крик прозвучал только внутри меня. И он умер.
– Очнулся я быстро и начал разгребать кучи мёртвых крыс, чтобы найти ваши тела. Извините, но тогда я думал, что вы уже мертвы. Что было дальше вы сами знаете.
– Постой, – остановил меня Куим. – Ты говоришь, что разгребал мёртвые туши крыс. Значит они всё-таки умерли. Хорш, ничего не помню.
– Ну, – неуверенно продолжил я, – когда вас уже практически накрыла волна крыс и они начали терзать ваши тела, я словно сошёл с ума. Я не понимал, что я творю. Мне привиделась полупрозрачная воздушная волна, которая охватила всех крыс, и они моментально сдохли. Остался только вожак. А что произошло дальше я вам рассказал.
– Теперь понятно откуда у тебя кровь, – почти шёпотом произнёс старик. – Ты испытал на себе полноценный пси-удар и выжил… Всё, срочно иди в душ, а я пока побуду с нашим Агалом.
Я забежал в душ и стал срывать с себя комбез, едва не перепутав кнопки. Резко защипало в носу и ушах, но я не стал обращать на это внимание. Я побежал из комнаты обратно в медицинский отсек, на ходу натягивая халат.
Агал был плох. На лбу выступила испарина, он весь дрожал и что-то бормотал, веки его были приоткрыты. Не было понятно, в сознании профессор или нет. Время от времени он очень сильно вздрагивал и нам приходилось удерживать его от падения.
– Малой, я сейчас переодену эти лохмотья, – Куим показал на свой комбез, – и отвезу на платформе Агала в поселок. Медицинская капсула есть только там. Боюсь, без капсулы он может не выдержать. Ты оставайся здесь, сам воспользуйся аптечкой, и садись медитировать. Приводи свое сознание в порядок. Хорошо?
– Может быть я с вами? Помогу.
– Нет, малыш. У многих могут возникнуть лишние вопросы, а ты по неопытности можешь случайно рассказать что-то лишнее. Действуем, как я сказал. Теперь помоги отнести Агала на платформу.
Мы сбросили мутанта на поверхность, постелили несколько одеял и уложили на них Агала.
– Всё, мы поехали. Закройся и возвращайся к занятиям. Да, ещё забыл тебе сказать. Мы, наверное, задержимся на всю ночь. Так что после медитации поужинай и ложись спать, за нас не переживай. Всё будет хорошо.
Резко стартанув, малыш скрылся за поворотом. Я остался один.
«Главное ничего не перепутать» – подумалось мне. Сначала аптечка, потом медитация. Я зашёл в медсекцию и приложил в груди аптечку. Она пару раз вжикнула и после этого загорелись зелёненькие огни. Так, это дело сделал. Боль отступила и в голове немного прояснилось. Теперь жутко хочется есть!
Пальцы автоматически набрали на табло синтезатора знакомую комбинацию цифр и уже через минуту я смог покушать. Голод отступил, приятная тяжесть в желудке вызывала желание поспать. Но нет, ведь я ведь обещал профессору что сделаю всё, что он мне поручил.
Медитация давалась тяжело, мысли всё время возвращались к нашему выезду. Обидное стечение обстоятельств, собственное бессилие – всё это меня сильно раздражало, и я никак не мог сосредоточиться на медитации. Со временем мне удалось успокоиться, дыхание стало глубоким и ровным, и мне повезло провалиться в уже знакомую, почти родную мягкую яму.
Очень трудно понять, ещё сложнее рассказать, что я чувствовал. Сегодня пустоту восприятия заполнили тени. Они были почти невидимые и быстрыми. Ни добрые и не злые, они носились около меня, иногда задевали и что-то шептали. Я вслушивался в этот шёпот, но ничего не мог разобрать. Это не были слова, которыми общаются люди. Это были мысли и чувства. Иногда тени замирали, и в этот момент они становились плотнее, их шёпот становился громче и настойчивее. Я пытался поговорить с этими эфемерными созданиями, но безуспешно. Разве можно говорить со своими эмоциями и чувствами? Как можно словами обратиться к своему внутреннему я?
Незаметно тени ускорились, истончились и исчезли. Я остался один. Одному мне было так неуютно и одиноко, что я громко позвал своего «друга» из фиолетового хранилища. Он пришёл ко мне и успокоил меня. Нет, никаких слов он больше не говорил. Просто был рядом со мной и от этого мне стало уютно и хорошо. Мне даже показалось, что «друг» мне транслировал мысль: – «Мы будем вместе».
В себя я пришёл, когда снаружи было уже утро. Несмотря на то, что я находился в одном положении, не двигался и не спал, усталость от этого погружения почти не чувствовалась. «Нет, кушать всё-таки хочется», – эта настойчивая мысль погнала меня в столовую.
Сегодня я был один. Первый раз так случилось, что на боте со мной никого не было. Казалось, вот сейчас меня позовут старики и мы будем заниматься. Старики. Мне стало стыдно. Хоть со мной их нет, но я знаю, что с ними всё будет в порядке. Они будут заниматься со мной. Я опять услышу, как они спорят и моментально забывают об этом. Какие они всё-таки смешные! Они и есть моя семья. Спасибо им.
Я и не заметил, что всё съел до последней крошки. Захотелось привалиться к спинке стула и заснуть. Надо всё-таки пойти в свою комнату, а после сна вернутся мои деды. Как хорошо улечься в свою ячейку! Мыслей не было, осталась одна приятная пустота. Прошло всего несколько мгновений, она подхватила меня и унесла в мир сновидений.
* * *
Что-то заставило меня проснуться. Вокруг было очень тихо. Я вскочил, накинул на себя халат и побежал искать профессоров. Но их нигде не было. Я присел на стул в столовой и стал их ждать. Мне почему-то совсем не хотелось кушать, да мне вообще ничего не хотелось. Только бы услышать голос дедов! И пусть говорят всё что угодно, но мне было настолько страшно и одиноко, что я начал говорить сам собой: – Итак, Малой! Что мы с тобой сейчас будем делать?
– А давай снова медитировать! Так и время быстрее пройдёт, – ответил я сам себе.
– Нет! Ты что, забыл? Нам же профессор говорил, что необходимо делать паузы. Наш мозг должен отдохнуть.
– Паузы? Да мы с тобой и так до обеда проспали. Давай пообедаем? Я пирог сладкий буду. А ты?
– И я буду.
Вот так мне удалось пообщаться с собой. Но пирог я всё-таки заказал на пищевом синтезаторе и умял в одиночку. Не обязательно приглашать того, второго, который говорил со мной. Мне и одному мало.
Едва успел всё доесть, как раздался звук раздвигающейся двери, и я бросился встречать дедов. Да! Они вернулись, и они оба передвигались самостоятельно.
Старики подошли ко мне, и мы все молча обнялись. Меня захватили такие сильные чувства, что словами не передать.
– Ты как тут, Малой? Всё в порядке? – отстранившись от меня спросил Куим. – В посёлке так получилось, что нас обоих в медкапсулу засунули. Я пока вот этого страдальца довёз, сам у клиники сознание потерял. Слава звёздам, нас перетащили в капсулу. Хорошо, что им нужен был топливный гель, вот им-то мы и расплатились.
– Спасибо тебе большое, Малой! – хриплым голосом произнёс Агал, – Мальчик мой! Спасибо, что спас нас, старых дураков. И прости нас.
– Э, вы чего? – удивился я словам профессора – Мы же все вместе. Как я мог вас там бросить? Пойдёмте скорее, вам, наверное, нужно покушать.
– Ну, покушать лишний раз никогда не вредно, уже повеселевшим голосом промолвил Куим, а Агал добавил, – вредно, это когда лишний раз не покушать. И мы дружно рассмеялись.
Обед был праздничным, старики смеялись и шутили. Что-то рассказывали, постоянно перебивая друг друга, и снова смеялись. Я просто отдыхал.
Насладившись обедом и совместным общением Куим, произнёс: – Ты знаешь, Малой? Когда я рассказал Агалу подробности нашего почти трагического приключения, он мне ответил, что шансов выжить у нас в такой ситуации практически не было. Этот крыс мутант был с такой пси-силой, что вероятность выбраться оттуда у нас почти отсутствовала. Ты сумел противопоставить ему свою волю и своё желание жить, и только поэтому мы ещё живы, малыш. Агал уже высказал тебе свою благодарность, но я ещё добавлю к ним свое слово. Ты молодец, мой юный псион, и ты повёл себя как настоящий мужчина. Мы гордимся дружбой с тобой.
Я стоял и молчал. Наверное, все слова сейчас были просто лишними, и настоящим друзьям иной раз они вообще не нужны.
– А что вы будете делать с телом этого мутантом? – поинтересовался я. – Мы его для исследований и опытов привезли?
– Кстати, где этот мутант? – спросил Агал. – Очень мне хочется над его тушкой поиздеваться у себя в лабораторном отсеке.
– Я не смог его затащить, он раза в четыре больше меня. – виновато пробормотал я. – Так его у входа и оставил, только листами лёгкого мусора забросал, что б его никто не украл.
– Что б не украл никто? – еле проговорил Куим, заливаясь смехом. – Да к нему на сотню шагов ни одна крыса не подойдёт, даже мёртвому. Пойдём, покажешь, где лежит эта гадость. А уж мы с Агалом придумаем, что с ним делать.
Мутанта мы затаскивали все вместе и еле смогли поднять его на металлический стол. После этого старики отправили меня пообщаться с планшетом. Сами же одели пластиковые медицинские фартуки и приступили к общению с этой животиной. Ну и ладно! Пойду поваляюсь, да и к планшету у меня скопилось множество вопросов.
* * *
Прошло несколько часов. Я наболтался с планшетом, успел немножко поспать, а потом и в душ сходить. Стариков всё ещё не было. Не выдержав, я направился к ним.
Естественно, они находились там же, где я их оставил. Только теперь комната напоминала не место, где проводятся научные изыскания, а скорее всего место, где разделывают животных. Всё было в крови. Стоял непереносимый запах кишок и экскрементов. Перед учёными располагалось множество металлических и пластиковых ёмкостей с плотью этого существа. И это было не самое поразительное. Больше всего меня удивило то, с каким радостным азартом мои профессора копались в груде мясных отходов. Я словно вкопанный остановился у входа.
– Поразительно! – воскликнул Агал. – Нет! Это просто невероятно! – Ты видишь, как клетки регенерируют? А насыщенность Каритом? Он что его, горстями ел? Я ничего не понимаю. Смотри, мой друг, они делятся даже под излучением. Как это возможно?
Не зная, что сказать, я выдавил из себя: – Я вам не помешаю? Вы тут уже пол дня. Да и кушать уже хочется.
– А, наш юный победитель чудовищ, – откликнулся Куим. – Конечно заходи. Только у нас тут немного грязно.
Я подошёл к практически полностью разобранному трупу мутанта и внутренне содрогнулся. Голова лежала отдельно от остальных частей туши и внешний вид её вызывал одновременно оторопь и омерзение.
Острые, как иглы, зубы выглядели зловеще и очень опасно. Их было очень много и размером они были не меньше моего пальца. Щетина на морде даже на вид была жёсткой. Цвет её никак нельзя было назвать серым, он скорее был грязно-серым, даже седым. Ещё омерзительнее смотрелись усы мутанта. Они были длиной в мой локоть, редкие и толстые, а цветом напоминали тот белёсый порошок, который я ел в первый день на этой помойке.
Недалеко от головы лежал хвост этой твари. Нет, это не может быть хвостом! Он толщиной с мою руку и длина его около полутора метров! От вида этих частей у меня заболела голова и словно заложило уши.
Вывел меня из этого состояния Агал: – Малой! Ты долго ещё будешь любоваться или мы ужинать пойдём?
Разве после увиденного можно заставить себя проглотить какую-нибудь еду? Обижать отказом своих стариков тоже не хотелось и поэтому я согласился.
Во время ужина Куим оживился, явно что-то вспомнив.
– Малой! Все эти ужасные события видимо сильно повлияли на наши старческие мозги. Мы забыли установить нейроком. Помним-помним, как тебе понравилась работа наших техников! И что бы начать изучение баз техника, нужна была либо нейросеть, которая устанавливается после восемнадцатилетия, либо нейроком.
– То есть нейроком это неполноценная нейросеть?
– Немного не так, Малой. В нейрокоме отсутствуют многие возможности, такие как контроль состояния здоровья. Да и слотов для расширения памяти там нет. Существенное отличие нейрокома состоит в том, что установивший его разумный может изучать базы знаний только до третьего уровня. Устанавливается он элементарно, без всякого вмешательства извне. Нужно приложить его к телу, и он безболезненно приживётся на поверхности мышечной ткани. Сам процесс вживления происходит в течение дня.
– Можно приложить его к затылочной части головы, или куда тебе удобно. Например, за уши. Сам выбирай место. Так вот, к чему я веду этот разговор. Мы в поселке приобрели для тебя пакет общеобразовательных баз. Там ничего значимого, общее понятие Содружества, его структура, основные законы Содружества и модели поведения. Это база первого уровня, сам разберёшься. Самое главное другое. Мы сумели продать кое-что и взяли тебе полный комплект баз техника. В первую очередь будешь изучать первый ранг баз, а потом все остальные по порядку. Всего в технических базах три ранга.
– А долго эти базы учатся? – с нетерпением спросил я.
– Всё торопишься, – усмехнулся Куим. – Ну смотри. Первый ранг изучается вообще практически моментально. Не успеешь поужинать, а он уже изучен. На изучение второго ранга тебе понадобится примерно четыре, шесть часов. Ну а изучение третьего ранга баз знаний составит уже около полутора, двух суток. Так что сам процесс обучения надолго не затянется. Гораздо важнее практика после изучения этих баз. Надеюсь, мастер Рибус не откажет нам в просьбе и немножко попрактикует с тобой. Ну а мы подготовим ему лумарийских жгучих колбасок.
– Ты как, Малой, готов?
– Конечно профессор! – бодренько ответил я. – Давайте установим.
Агал принёс небольшую коробочку с бусинками нейрокома и руками в резиновых перчатках приложил эти бусинки мне к запястьям рук. Бусинки нагрелись, немного зачесалась и покраснела кожа. Эти бусинки практически на моих глазах закрепились на запястьях моих рук.
Куим понаблюдал за установкой и вживлением нейрокома и только после этого упомянул: – Малой! Сам процесс вживления уже начался, но окончательно нейроком установится в течение двух, трёх суток. Столь долгое время необходимо для того, чтобы у нейрокома образовалась устойчивая нейронная связь с нервной системой и головным мозгом. Уже через несколько дней ты можешь начать изучение своих баз знаний. Теперь тебе всё понятно, Малой?
– Да, конечно – ответил я. – Большое вам спасибо за такой подарок.
– Учись, Малой. Твоя жизнь ещё только начинается, это так здорово! – произнёс Агал. Оба профессора одновременно стали чему-то улыбаться.
«Трое суток теперь ждать! – подумал я. – Это так долго».
Эпилог
Она не собиралась просыпаться так рано. Да и незачем. Ведь все её пробуждения в последнее время были похожими друг на друга, серыми и мимолетными. Хотелось навечно погрузиться в сон. Только память связывала её с реальностью и удерживала от последнего шага. Воспоминания о том, что было раньше, не давали полностью уйти на покой. Разве предыдущая раса была такая? Неужели разумные в этой галактике так сильно изменились? Склочные, жадные и вечно всем недовольные. Как они смеют считать себя полноценными, да они просто не знают, какими должны быть истинные разумные. И только наблюдения за детьми приносили ей радость. Они были такими смешными и непосредственными, радовались каждой мелочи. Умели дарить свою улыбку всему миру. Особенно ей приглянулось то, с каким восторгом и упоением дети пробовали что-то новое. Например, они испытывали искреннюю радость от возможности поиграть с родителями, или если удавалось заполучить сладкий деликатес. Но самые яркие впечатления формировались в тот момент, когда очередная кроха впервые пробовала мороженое. Всего лишь обыкновенное мороженое. После первой ложки аура ребёнка начинала полыхать так ярко, что казалось вернулись они, настоящие разумные. Правда длилось это представление недолго.
Представители молодой цивилизации, поселившиеся на её поверхности недавно, использовали для неё имя Солия. До них учитель дал ей совсем другое имя. Карима, девочка моя. Так он её называл. Да, она никогда не забудет той заботы и радости, которую дарил ей наставник.
Но Создатели покинули эту реальность, они не хотели вмешиваться в дела совсем юных рас. Только наставник остался с ней до самого конца. Когда пришло время, он добровольно отдал за Кариму свою жизнь, присоединившись к великому ничто. Учитель смог защитить её, полностью уничтожив старых врагов своей расы. И вот маленькая девочка Карима осталась одна. В отличии от Создателей она не могла покинуть это место, ведь она была целой планетой, её душой и её совестью.
Её жизнь длилась много миллионов лет и интерес к происходящему на поверхности постепенно угасал. Внезапно Кариму грубо вырвали из добровольного сна, стремившегося перейти в вечный покой. Это было под силу исключительно представителю расы её создателей. Но Карима точно знала, что после ухода учителя никого из Создателей в её реальности не осталось. И всё же это случилось. Невероятно мощный и сложный по своей структуре всплеск пси-энергии ударил планету, грубо вырвав из добровольного затворничества. Только сущностям Высшего порядка под силу такие фокусы, но раньше они никогда не обращали внимание на создания ушедших. И тем не менее это произошло, планета окончательно проснулась. Такого уровня пси-активности Карима не достигала с тех времён, когда приступ паники и отчаяния чуть не заставил её уничтожить саму себя. Это был сигнал, от которого невозможно было отмахнуться и вновь спрятаться в своём отрицании действительности. Сигнал настойчиво требовал оказать помощь одному из ушедших. Тому, в ком текла кровь её Создателей. Одному из Аркон.
И тогда она, отринув свою затаённую боль, принялась искать того, кто нуждался в её помощи. Планета кричала, звала с такой неистовой силой, что вздрогнули далёкие звёзды и стыдливо промолчали в ответ. Но душа планеты искренне надеялась и верила, что пришёл тот, кто вернёт её к жизни и даст возможность молодым расам вернуться на истинный путь.
Каково же было её удивление, когда она наконец нашла своего Аркона. Безусловно, это был представитель расы её родителей. Пришедший из неизвестности оказался совсем маленьким и немощным ребёнком. Такого быть не могло, ведь Арконы никогда не отпускали своих детей так далеко. Юных Арконов всегда сопровождали мудрые учителя и наставники, однако найденный ребёнок был один. В нём бурлила кровь истинного Аркона, грозя раскрыться неожиданными способностями перед этим несмышлёнышем.
Впрочем, маленький мальчик не слышал планету и не отвечал на её зов. Он вообще не знал языка своей расы и был настолько слаб и немощен, что любое, даже самое слабое воздействие на его физическую, пси-энергетическую или астральную оболочку могло унести его в великое ничто.
И тогда Карима решила простить помощи у всех, кто только мог её слышать. Она кричала, звала на помощь, просила и плакала. День за днём она не продолжала попытки достучаться до слабого разума мальчика. Планета жила исключительно надеждой на чудо. Может её наставник и не успел закончить обучение, но Карима многое умела. Душа планеты решила не сдаваться, используя все возможные и невозможные способы установить контакт с маленьким Арконом.
* * *
Территория Содружества.
Империя Аратан.
Столичная планета Хорленд.
Дворцовый комплекс императора Ланга Торинса.
– Я слышу от Вас одно и то же много раз, – бросил раздражённый император сильнейшему псиону империи преклонного возраста, – Объясните внятно, чего нам ждать после этого события, к чему готовиться?
– Ваше императорское величие, – сдержанно повторял уважаемый псион. – Явление неординарное, ничего подобного в нашей истории никогда не происходило. Поэтому никаких прогнозов о последствиях столь мощного пси-воздействия сделать невозможно.
– Вы слышите себя? – не унимался император. – Неужели так сложно просчитать все возможные варианты развития событий?
– Судя по мощности всплеска, мы можем с уверенностью сказать, что пси-энергия предназначалась для небесного тела. Любой объект меньшего масштаба разрушился бы после такого воздействия, а разумный был бы уничтожен мгновенно. В нашей вселенной нет псионов, способных принять и переработать это воздействие.
– Хорошо, – перебивая псиона заявил император, – а если это пси-воздействие принимала группа высших псионов или спрятанный ранее артефакт древних?
– Мой император, – терпеливо, словно неразумному, продолжал объясняться псион, – на планете Солия провели десятки поисковых мероприятий. А после обнаружения на планете некоторого количества Карита-67 там постоянно действуют представительства крупных научных и исследовательских организаций. Они ежедневно сканируют планету в надежде найти месторождения ценнейшего минерала.
– И что, неужели наши хваленые ученые и псионы ничего не нашли?
– За все годы, что ведутся поиски, найдено незначительное количество карита. Никаких свидетельств о присутствии на планете древних рас не обнаружено.
– Как же с Вами тяжело, – вздохнул правитель империи. – Ни на один прямой вопрос Вы не дали абсолютно никаких ответов. У Вас есть какие-нибудь предложения?
– Безусловно мой император, – оживился псион. – Сообщество ведущих псионов Вашей империи предлагает открыть на этой планете секретный научно-исследовательский центр по изучению пси-энергетического феномена. Мы уже подготовили для Вас план данного проекта и экономическое обоснование средств, необходимых для эффективного и всестороннего изучения этого явления.
– Сколько кредитов? – воскликнул пораженный император, едва взглянув на данные информационного кристалла. – Вы что, совсем кредиты не считаете? Да на эти суммы можно построить пару новых флотов!
– Именно так, мой император, – нарочито скучающим тоном ответил визитёр. – Нам требуются самые передовые технологии, закупать которые придётся в федерации Галанте и империи Таои. Возможно, нам понадобится обратиться к разумным цивилизации Сполотов. И только при таком обеспечении и государственной поддержке мы можем надеяться получить достоверные результаты в своих исследованиях.
Некоторое время Ланг Торинс сидел, молча оценивая возможные варианты. Суммы, запрашиваемые псионам, исчислялись сотнями миллиардов кредитов. Сейчас у императора в казне не было таких денег.
* * *
Территория Содружества.
Федерация трёх Великих Домов Галанте.
Звёздная система Зинукутек.
Планета неизвестна.
Если не знать, что эта планета давно освоена разумными, то сложилось бы впечатление, что она девственна чиста. На ней не было никаких признаков техногенной цивилизации. Дикие животные обитали в естественных условиях и опасались только таких же хищников. Разумные бывали тут редко. Планета-заповедник принадлежала одному совсем небольшому Дому Федерации Галанте. Здесь проводилась инициация молодых псионов не только Дома хозяев, но и союзных им Домов.
В сплошную скалистую гряду был искусно вписан небольшой замок, возрастом не уступающий самой планете. Имена зодчих были утрачены задолго до рождения хозяев планеты. Гордые Аграфы не стремились похвастаться древним сооружением. Напротив, они тщательно скрывали любую информацию о нём. Тем более замок имел две особенности.
Камень, из которого был выстроен замок, не поддавался разрушению. Даже самые мощные виды вооружения не могли нанести ему вред. Следующая странность оказалась очень востребованной владельцами планеты. И заключалась в способности этого собирать пси-энергию из пассивных источников. Любой псион, посетивший этот уголок абсолютного насыщения, моментально восполнял недостаток пси-энергии без ограничений. Пси-тренировки в замке позволяли поднять ранг псиона ещё на одну ступень.
Никто из бывающих в доме псионов не мог похвастаться тем, что знает сколько циклов владельцу дома. Да и сам лорд Синкутнус давно забыл ненужные цифры. Он был очень стар, его многочисленные внуки и правнуки давно покинули этот мир. Даже дети последних выглядели уже дряхлыми старцами. Лорд Синкутнус несколько тысячелетий ни на миг не покидал замок. Именно это позволило владельцу жить практически бесконечно. Но есть ли радость и смысл в такой жизни? Да и жизнь ли это, вообще? Странное место невольно заставляло задуматься о вечном.
В небольшом зале собрались семь псионов. Все они были чистокровными Аграфами, их происхождение никогда не вызывало сомнений. Чистая раса и чистая кровь, так они сами называли себя, не допуская мысли о возможном смешении с представителями других рас. Присутствующие не состояли в кровном родстве, они никогда не пытались установить дружеские отношения. Всё это было лишним. То, что их объединяло, было значительно важнее. У всех присутствующих была общая глобальная задача и великая цель. Они давно пришли к неутешительным выводам. Их раса постепенно угасала. Дети рождались всё реже. Даже центральные планеты Великих Домов были переполнены грязными полукровками и низшими разумными. Ещё несколько тысячелетий и может произойти страшное. Аграфы либо просто вымрут, либо окончательно смешаются с другими расами и утратят память своих великих предков. Этого допустить нельзя. Надо что-то делать, раз даже главы Великих Домов не видят масштаба опасности. Напрашивался законный вопрос, а что же высшие Аграфы? Если они искренне заблуждаются, то надо коренным образом повлиять на пагубную политику смешения крови. А если они это делают целенаправленно, тогда среди истинных Аграфов скрывается враг.
Лорд Синкутнус еще раз внимательно осмотрел единомышленников и взял слово.
– Мы видим, что твориться в наших домах, братья, – сочным и совсем не старческим голосом произнёс он. – Грязная кровь низших рас мутным потоком размывает нашу чистую кровь. Если мы и дальше будем бездействовать, то случится непоправимое. Мы исчезнем из этого мира. Только мы не покинем его, повторив путь Древних. Мы растворимся в грязной крови низших. Ваше слово, братья.
Несмотря на обращение лорда никто из Аграфов не спешил делать резкие заявления. Нет, они не боялись наговорить лишнего, они опасались ошибиться в выводах. Ведь цена этой ошибки – будущее их расы.
Спустя несколько минут один из них всё же решился. Псион не стал оказывать знаки внимания присутствующим и, не вставая с роскошного кресла, начал говорить.
– Возможно, братья, мы уже опоздали, слишком далеко проникла эта зараза. Уже давно никто не подвергает суду чести Аграфов, которые позволили себе испачкать весь свой род. Мы видим, как мельчают в своих желаниях и интересах и высшие представители наших Домов. Да и наши ли они сейчас?
Никто не оборвал опасную речь псиона, ни один из присутствующих даже не сделал попытки опровергнуть резкие высказывания. Выступающий знал, что тут точно нет иноверцев. Здесь собрались исключительно братья по чистой крови.