Матушка Алипия. Том I

В то время мы снимали квартиру в Дарнице. Было тяжело. «Достроим половину дома и буд-е-м жить! Свой дом будет!» – ответила на мысли Старица. Мы не понимали, что значит строить половину дома.

Приехала однажды к Матушке моя жена. У нас тогда один ребенок был, а вторым она была беременна. Заходит к Старице, а та ее по имени называет: «Аня! А ты что – девочку хочешь? Будет у тебя девочка и все будет хорошо. Вот достроим половину дома, и будем жить – все будет нормально». Вскоре смысл сказанного открылся. Я получил назначение в Корсунь. И там мы достроили половину дома и свой дом отныне у нас есть. Жена действительно родила дочь по молитвам матушки Алипии. Так что, конечно, очень чувствовалась великая духовная сила и благодать, сила молитв матушки Алипии. С тех пор я очень поверил ей – всегда обращался к ней за советом.

Приехал я как-то к ней со своим одноклассником, который вместе со мной учился в Духовной Академии. Он заканчивал Академию, решался вопрос о его женитьбе. Девушка у него была с Кавказа. Шли мы с ним в Голосеево, а он думает в себе: «Да что мне та баба скажет?!»

Пришли. Я рекомендую друга.

– Матушка, вот – Академию заканчивает. Куда ему? Что делать?

– Та! А что ему делать? Чего ты ко мне пришел? Что ему этот баба глупый скажет?

– Нет, Матушка, ну все-таки, скажите, что ему делать?

– А что он с Кавказа? Он с Кавказа? А! С Кавказа он!

Дальше Матушка начала рассказывать моему другу все обстоятельства, связанные с его вопросом, тонкими намеками, так что он все понял. Слушая ее, ему даже страшно стало. «Да, это непростой человек», – говорил он мне.

Также приезжали мы к матушке Алипии с архимандритом Агафодором, наместником Донского монастыря в Москве. Матушка встретила его очень знаменательно – все рассказала ему. И то, что он из священнического рода, и другие разные обстоятельства его жизни. Отец Агафодор отметил для себя, что матушка Алипия великая раба Божия.

Когда я строил храм, то также неоднократно убеждался в прозорливости блаженной. Иду к ней со своим вопросом, хочу также и копеечку какую-то дать. Прихожу, не успею еще вынуть свое пожертвование, как она вручает мне именно столько денег, сколько я надумал ей дать: «На – тебе нужно на храм».

Ко мне Матушка обращалась всегда очень тепло. Как только приеду, а она уже восклицает: «О, родич приехал, как ты там?» С Матушкой было настолько легко! Поедешь к ней и решишь любые вопросы. И о нашем переезде в Корсунь, и о строительстве храма – о всем Старица говорила нам наперед, все нам предсказала и объяснила как делать и что делать.

В 1987—1988 годах я строил храм. Матушка дает мне пятнадцать рублей.

– Вот тебе.

– Да нет, Матушка, не возьму!

– Цыц, сказал я тебе, бери. Знаешь, что я тебе скажу – бери, у тебя всегда будут деньги.

И Господь так давал молитвами матушки Алипии, что в самых критических ситуациях, связанных со строительством храма, неожиданно приходила помощь.

Всегда она утешала, говорила: «Иди, все у тебя будет хорошо». И слова эти были не пустым звуком, не обычным словом утешения. Она действительно молилась и проносила через свое сердце те проблемы, с которыми к ней приезжали. И трудноразрешимые обстоятельства разрешались, ситуация прояснялась и мрак искушений отходил. Всегда Матушка наставляла на добрые, богоугодные дела. Из встреч с ней можно было очень многое почерпнуть. Она была моей духовной наставницей, тем более, что я был тогда молод – каких-то двадцать семь, двадцать восемь лет.

Если Матушка решала наши проблемы, то было видно четко и ясно, что она не в этом мире. Взгляд у нее был какой-то такой особенный, отрешенный. Она только телом присутствовала здесь, а взгляд ее, речи, поведение отражали мир духовный. Всегда. Стоял я возле нее, а слышал и чувствовал, как она говорила с духовным миром. Конечно, это был человек удивительный. Глубоко духовный человек.

 
«Приятно вспоминать те дни…»
 
 
Протоиерей Иоанн Прихно
 
 
Свято-Троицкий собор
на Троещине, г. Киев
 

Мне очень хорошо запомнилась наша первая встреча с Матушкой в конце 70-х годов. С женой мы собрались в Голосеевский лес, чтобы посмотреть на монахиню, о которой было столько разговоров. Пришли. Стучим. Келия закрыта. Через некоторое время дверь отворилась. «Благословите войти», – попросили мы. Старица впустила нас, сама также прошла в келию, а потом села, закрыв глаза. Мы понимали, что в этот момент она молилась, перебирая четочки. Вскоре она начала говорить что-то на непонятном языке – как мы узнали впоследствии, на мордовском. Говорит и улыбается, говорит и улыбается. Когда Матушка снова обратила на нас внимание, я начал рассказывать ей свою просьбу: «Помолитесь, чтобы меня перевели из Иванкова служить куда-нибудь ближе к Киеву!» Матушка ничего не ответила, а опять стала молиться по-мордовски, спросив нас: «Вы понимаете?» – а что же мы могли понять? Так и ответили, что этого языка мы не знаем. Тогда Матушка начала давать кому-то выговор: «Николай, не тронь Ивана! Николай, не тронь Ивана!» Я понял, что речь идет обо мне, но удивлялся, потому что не знал никакого Николая. Беседа наша продолжалась и дальше, подробности которой я за давностью лет не запомнил, но она оставила в нашей душе неизгладимое впечатление. Матушка гостеприимно нас угостила, дала с собой хлеба. Идем домой радостные, веселые, разбираем вместе с женой: «Что же это такое? Кто такой Николай?» И тут я вспомнил, что в Чернобыле мой благочинный Николай имеет зависть ко мне, потому что ко мне из его прихода ездили люди в Иванков, а он их ругал: «Что? Вы в Иванкове нашли другого Бога?» Об этом Матушка и говорила.

Вскоре меня перевели в Любарцы в Бориспольский район. Там была очень сложная обстановка, за год поменялось пять священников, и в этот кипящий котел я и попал. Но теперь я служил уже ближе к Киеву, как и просил я у Матушки. Во второй раз мы пошли к ней. А она мне сказала: «Привыкнешь!» После этого я, действительно, привык и прослужил в Любарцах шестнадцать лет.

Положили конец моему там служению такие события. Произошел раскол в Церкви, у нас в Любарцах появились националисты, которые кричали: «Нам не нужны „москали“ здесь», – приехало пять филаретовских священников, обклеили все плакатами, собрали людей и требовали отдать храм. Я приложил немало усилий, чтобы храм устоял. Тогда некоторые прихожане написали письмо митрополиту Владимиру, в котором требовали: «Если вы его не уберете, то мы перейдем к Филарету». Такую они придумали хитрость. Даже по радио передавали: «Зачем нам „москали“ в Любарцах – нам нужны украинцы!» Их злобные выходки обернулись для меня честью – после всех этих неприятностей митрополит представил меня к награде, но сказал: «Переходите на другой приход, а в Любарцы мы другого священника направим». И меня перевели на Троещину. Теперь я служу настолько близко к моему дому, как это только возможно, потому что живу на Троещине. Матушка Алипия устроила так, как я и подумать не мог. В благодарность я прихожу к ней на могилу, совершаю панихиду, прошу ее святых молитв.

Многое было открыто ей Богом. Даже и такое. Во время Великой Отечественной войны я получил ранение – мне оторвало концы пальцев на левой руке. «А ты военный?» – спросила меня Матушка. Я отнекивался, говорил, что нет, не военный. Она не слушала и доказывала: «Нет, военный, военный!» Я не стал перечить, но когда жизнь моя подошла к пенсионному возрасту и я оформлял пенсию, то оказалось, что так как я получил ранение во время войны, меня отнесли к категории военного. Вот я и получился «военным».

Один раз я приезжал к Матушке с братом Василием. Встретила нас Старица как обычно радушно. Поговорили мы, собираемся в обратный путь. Брат пошел к машине, сел, заводит. Матушка бежит: «Ах ты! Уже усадился за руль!? – и перекрестила нас широким крестом три раза. – Теперь садитесь, езжайте!» Матушка знала, что в дороге нас ждала такая ситуация, когда мы чуть-чуть не попали в аварию, а ее благословением все обошлось благополучно.

Однажды моя жена была у Старицы с нашим знакомым, который собирался стать священником. Он как раз в то время решил жениться и хотел взять благословение блаженной Старицы. Матушка молчала, молчала, а потом и говорит: «Два раза не женишься» – и больше ничего не сказала. Было ли благословение? Мне кажется, что ответ был ясен. Когда Старица давала благословение, она всегда произносила: «Воля Божия, – или, – Бог благословит», – а когда видела, что воли Божией нет, то говорила: «Воля твоя», – или же ничего не говорила. Тогда он не понял ее слов, а теперь их значение открылось – он разошелся с женой и действительно, второй раз, как священник, жениться не может. Матушка своими словами предсказывала ему, что в будущем его ждет развод, но он не придал этому значения.

Матушка еще задолго до раскола часто очень недвусмысленно высказывалась по отношению митрополита Филарета, чему свидетелями были и мы. Однажды матушка моего знакомого дьякона принесла Старице просфору от митрополита Филарета.

«Нет, нет, нет – не нужно, не нужно» – восклицала блаженная. «Да возьмите, Матушка» – упрашивала ее женщина. «Нет, не нужно – не хочу, не хочу», – наотрез отказалась Старица от просфоры. И не взяла. Много ли нужно размышлять, чтобы понять такие действия святого прозорливого человека?

С этим дьяконом произошел также еще один случай. Он и его матушка захотели поменять квартиру. В центре Киева возле Золотоворотской улицы жила одна старушка, к которой они часто ходили, приносили гостинцы, помогали. Эта старушка очень хотела, чтобы они жили рядом с ней. И вот решили они съехаться по обмену в трехкомнатную квартиру, а старушку досматривать. Но прежде пошли спросить матушку Алипию и взять благословение. «У вас есть квартира? Вы хотите лишиться всего?» – сказала Матушка. Закрыла глаза, молилась, молилась, они ждут, ждут – в конце концов, терпение их иссякло. «Подожди, подожди», – закомандовала Матушка. Прошло еще полчаса. «Я не благословляю, – и добавила. – Даже большой старец вас не благословит». Вот какое смирение было у нее – она считала себя ниже всех. Услышав такое благословение, они пошли к опытному юристу и он им сказал: «Знаете что? Вы даже если и разменяетесь, потеряете свою, потому что вам квартира все равно не достанется». Это происходило в советское время, тогда были другие законы, и итог всего этого дела был бы плачевным, если бы не предупреждение Матушки.

Захотела как-то моя жена на курорт. Достали ей путевку, билеты, а матушка Алипия сказала: «Не едь! – и обратилась ко мне. – А ты не пускай, а то она сбежит!» Что мне было думать? Я и не пустил. Сердилась, сердилась на меня жена, а потом успокоилась. Была страшная жара. Подруга жены, с которой она собиралась ехать на курорт, вернулась оттуда. Жена сразу же в расспросы – как, да что? А та ей и рассказывает: «Ты знаешь, если бы ты поехала – то не выдержала бы, сбежала, так было тяжело». Вот тут и открылся смысл сказанного Старицей. Этот случай до сих пор вызывает у нас улыбки.

Мой сын вернулся из армии и вдруг решил жениться, а я хотел, чтобы он учился в семинарии. Пошли мы к Матушке за благословением и советом как поступить. «Для того, чтобы жениться, нужно иметь работу для обеспечения семьи», – отговаривала его Старица, но сын не послушал ее и все-таки женился, а потом… разошелся. А теперь очень жалеет.

Многое из прошлого стерлось в нашей памяти, и восстановить все наши беседы с Матушкой очень сложно, но осталось одно общее впечатление от общения со святым человеком. Приятно вспоминать те дни. Все, что Старица сделала в жизни – все было хорошо, все было во благо. За кого она помолилась, кому что сказала, посоветовала – все было по воле Божией, а значит, всегда имело положительный результат, было направлено на назидание человека и воспитание его как христианина. Она скрывала под нищенским видом свою благодать. Таких людей сейчас мало можно найти. Это как жемчужину берегут… Память о ней навсегда сохранится в глубине сердца.

 
«А мне говорят, что будешь!»
 
 
священник Александр Пожилов
 
 
Свято-Троицкий собор
Китаевская пустынь, г. Киев
 

Я начал ходить к матушке Алипии по благословению моего духовного отца Николая Фадеева, служившего во Владимирском соборе. К матушке Алипии он относился с большим уважением. Отец Николай благословил обращаться к Матушке моей тете, монахине, а потом вместе с ней начал ходить и я. На всякое дело нужно благословение, тем более в таком сложном вопросе – ведь можно вместо старца найти оккультиста или человека в прелести. Но в данном случае было прямое благословение батюшки. «Это старица Божия», – сказал отец Николай моей тете. Вот откуда узнали мы о матушке Алипии. По благословению, потому что без благословения мы, конечно, не пошли бы.

Когда мы с тетей начали ходить к матушке Алипии, она жила еще на Демиевке в небольшом домике. Я видел блаженную в Вознесенском храме, который она посещала. Потом мы узнали, что Матушка переехала в Голосеевский лес – на улицу Затевахина. Поначалу я не понимал многих ее слов, сказанных мне по-мордовски. Но постепенно она переходила на более понятный язык, который все же содержал в себе некоторые атрибуты юродства: она переставляла слова с женского рода на мужской. Когда я стал понимать юродство Старицы и более близко ее узнал, она начала разговаривать со мной понятным, обычным языком. Если мне что-либо нужно было спросить Матушку наедине, но людей было много, и она видела, что мне не удается поговорить с ней – она всегда сама подходила ко мне отдельно. Делаем что-то или выходим – подойдет ко мне сама и начинает разговор об интересующем меня вопросе.

В самом начале нашего знакомства я только начинал постигать Православие. Однажды я был у нее. Матушка при всех сказала: «Вот постник! Как он крепко постил!» Я же тогда еще совсем не постился и очень смутился ее словами. Она как-бы предсказала мне, что я окрепну когда-то духовно и буду поститься: и как священник и… в переносном смысле – буду сидеть на строгой диете, так как впоследствии я очень болел.

Много раз Матушка говорила мне о священстве, подготавливая меня к этому серьезному шагу. Часто она спрашивала – хочу ли я быть священником? Я же неизменно отвечал: «Матушка, я боюсь и не буду священником», – она же говорила: «А мне говорят, что будешь!» Если же приезжал какой-либо священник, и я сидел рядом, то она нас называла во множественном числе: «У меня священники».

Сколько я ни приходил к Матушке, она всегда раздавала хлеб. Если я что-то помогал ей – она давала деньги за это, но денег я ни в коем случае брать не хотел. Возьму, бывало, у нее хлеб, прихожу домой, а в хлебе – пятерка, а то и десятка: Матушка тайком клала мне деньги в хлеб.

Еще до принятия мной священного сана блаженная никогда не благословляла мне переходить на другую работу. Когда я хотел перейти на кооперативную базу, то она спросила: «А что же перейдешь? А потом куда?» Я ссылался на то, что у меня холодно на работе, но она неизменно отвечала: «Теплее оденься, но работу не меняй». Вскоре началась перестройка, база эта запустела, и если бы я перешел, то работать мне было бы негде.

Моя двоюродная сестра родила очень болезненного ребенка. Вся наша семья думала, что он не будет жить, и мы с сестрой собрались и поехали к Матушке. Она сначала говорила нам нашими же словами: «Умрет, умрет, – но потом сказала, – покрутят, повертят…» Дословно я не помню ее выражения, но тогда мы поняли, что ребенок будет жить. И действительно, ему сделали несколько операций – то есть «покрутили, повертели» и он остался жив.

Как-то я пришел утром с Николаем Александровичем к Старице. Нужно было открыть сарай. Ключ от сарая или потерялся или просто был не от этого замка.

– Возьми напильник и проведи вот здесь, – сказала Матушка Николаю Александровичу – на ключе было много зарубин и он начал уже волноваться – где же провести напильником.

– Откуда же я знаю, какая выше, какая ниже, – волнуется, ходит.

– Давай мне напильник, и ключ давай сюда, – сказала ему Матушка, провела один раз по ключу напильником туда сюда, и замок открылся, мы зашли в сарай… Уходим домой. Николай Александрович – близкий Матушке человек, который, можно сказать, был ей как родной сын – ежедневно помогал по хозяйству. Поэтому он, как старший меня по возрасту и уважаемый человек, первым пошел брать у Матушки благословение. Но она неожиданно его отстранила и дала благословение мне.

Получили мы благословение и пошли. Утром приходим. Матушка говорит: «Николай обижается, что его не благословила первым». Конечно, это была пророчество в ряду пророчеств, относящихся к моему будущему принятию сана священника.

Многое еще можно говорить о матушке Алипии, вспоминать те многочисленные случаи исцелений и прозорливости, которые мне довелось наблюдать, но хотелось бы сказать несколько слов тем, которые, не зная Старицы лично, недоумевают о духовной сущности ее деятельности. Можно услышать в адрес Матушки разные наговоры. И на Христа говорили, что он изгоняет бесов силой Веельзевула. Конечно, люди прельщенные, те, которых мы называем «в прелести», могут творить ложные чудеса, совершаемые действием темной силы. Но назовите мне хоть одного, который бы после смерти исцелял и являл благодать Святого Духа. Нет ни одного случая, чтобы на могилке оккультиста кто-то исцелился. Оккультист имеет силу здесь, на земле, но как только он переступает порог вечности, предстает на суд Господень. И всеведущий Господь открывает то, что ранее было покрыто ложью. И если при жизни матушки Алипии естественно было недоумевать, то что можно говорить сейчас, когда на ее могилке происходят чудеса и исцеления. Я считаю, что это просто наразумно.

 
«Огромное сердце – на весь мир!»
 

Протоиерей Василий Высоцкий

Жизнь матушки Алипии непроста, потому что она принесла вместе с собой на землю подвиг – подвиг юродства, подвиг молитвенного предстательства о нас грешных. Этому я являюсь свидетелем. Чем же я могу это засвидетельствовать? Может быть, примерами своей жизни, а может быть, примером того, как она в дни чернобыльской трагедии, вместе с другими переживая эти события и болея за наш народ, взяла котомочку, повесила ее на клюку, и потихонечку обошла весь город Киев с молитвой на устах для того, чтобы люди в этот страшный период не поддались панике, ужасу, суете. Может быть, мы заслужили и большее наказание, чем Чернобыль, но по молитвам таких угодников, как матушка Алипия, были спасены. Сколько Хиросим и Нагасаки ожидало нас! Поскольку я был священником города Иванкова на Полесье, все эти события прошли через мое сердце.

Матушка Алипия была своеобразным человеком – она никому не открывала своих сокровенных молитвенных подвигов. Нам Господь дал возможность только лишь тихонечко приоткрыть завесу этой таинственности и увидеть – что в действительности может молитва праведного поспешествуема.

До того, как мы близко познакомились с Матушкой на Демиевке, я знал ее по храму, видел ее, но не входил в тесный контакт. После службы в армии я был прихожанином храма на Демиевке. Настоятель храма, протоиерей Алексей Ильющенко, впоследствии архиепископ Варлаам, посоветовал мне поступать в Одесскую духовную семинарию. А я, по нерадению отказался, сказал, что это не для меня и мое призвание было отложено на целых шесть лет. И вот в течение этих шести лет я очень проникся уважением к матушке Алипии и близко начал с ней общаться. Первое, что она мне сказала и тем спасла от страшной неприятности, было предупреждение. Я собирался пойти в гости к однокурсникам после службы. Матушка встретила меня и грозно сказала: «А тебе что – ночевать негде?!» Тогда я, честно сказать, очень испугался, остановился и изменил свое намерение. И когда узнал потом, что там произошло, очень благодарил Бога и матушку Алипию за то, что она меня остановила на краю пропасти духовной, уберегла от духовного разложения.

Однажды был такой маленький эпизод. Мы сидели, обедали, а я в своих мыслях превознесся: «Вот как Матушка меня чествует, такой я хороший…» – и все такое прочее. Тогда я был еще студентом Политехнического института, молодой, неопытный. А Матушка меня кулаком по спине как ударит: «У меня все одинаковые». Вот тогда блаженная показала мне, что она проникает духовным взором в душу каждого, читает в ней и может подсказать, как исправиться.

Однажды она пригласила меня к себе домой. Матушка тогда жила еще в старом ветхом доме напротив храма на Демиевке.

– Я получаю новую квартиру. Ты придешь ко мне? – спросила меня.

– Да, Матушка, конечно приду.

Вскоре я узнал, что старый дом разрушился, а Матушка переехала в домик в районе нынешней Голосеевской пустыни. И вот, уже находясь в этом новом жилище, Старица как-то поделилась со мной: «Ты знаешь, ко мне пришли и сказали – выбирайся отсюда, а мой Начальник пришел и сказал – никуда не уходи, здесь обитель будет!» Образно Матушка называла Господа начальником.

А однажды я пришел к ней – это было зимой. Матушка была одна. Утро. У нее было почему-то не заперто. Она сидела и грелась у печки. «А ты знаешь – я всю ночь молился, чтоб ты не разбился!» Я в недоумении: «Ну, как я мог разбиться? У меня и машины нет, нигде я по горам не лазил…» А разговор шел об очень конкретном и страшном случае в моей жизни. В 1994 году мне пришлось быть на Камчатке и я попал в страшную автомобильную аварию, даже катастрофу – мой автомобиль упал с высоты четвертого этажа в каньон, при этом он настолько повредился, что не подлежал восстановлению, а я после долгих мытарств по больничным койкам военного госпиталя с диагнозом декомпресионный перелом позвоночника по молитвам Матушки хожу даже без палочки. Блаженная уже тогда прозревала будущее – что должно произойти с человеком в том или ином году его жизни. В этом событии она принимала самое непосредственное участие.

Что интересно – при ней нарушались физические законы. Пример такой. Возьмите кастрюлю трехлитровую и налейте в нее три литра молока. Что вы можете вместить еще в эту кастрюлю, чтобы молоко не выбежало из этой кастрюли? Ничего больше! Матушка клала в нее килограмм масла сливочного, полкилограмма сахара, разбивала десяток яиц, добавляла два килограмма риса – и при этом молоко не выбегало из кастрюли, всегда были полные края. Это не фокус! Это просто нарушение всяких, казалось бы, физических законов.

– Ну, попробуй какая каша? – обратилась ко мне Матушка, когда каша сварилась.

Я взял ложечку, пробую.

– Скусн-а-а-я?

– Ой, Матушка, очень вкусная!

– Ну, вот видишь – гости придут, будет чем кормить.

Она всегда знала, кто к ней придет и сколько у нее будет гостей.

Конечно, очень много разных разговоров по поводу матушки Алипии, но я считаю, что если человек показывает другому как ему исправиться, то я думаю, что все клеветники в сторону действий матушки Алипии должны умолкнуть. Мне было очень легко в присутствии Старицы. Какой-то такой у нее был склад души, благодаря которому моя душа находила у нее понимание, общий язык. Иногда было достаточно взгляда. Я помню очень хорошо нашу последнюю встречу. Был закат солнца. Я, будучи уже священником, был у нее с моей матушкой Марией. И я начал такой разговор: «Матушка, вот очень много клевещут на вас, а вы мне ничего не скажете – каким духом вы руководствуетесь?» Старица посмотрела на меня таким взглядом, что мне стало стыдно. И стыдно мне по сегодняшний день. Матушка ничего не сказала и молча ушла. После этого я ее больше уже не видел, а узнал только о ее погребении.

Матушка Алипия была праведной в плане помощи людям. И она реально помогала. Как говорил праведный Иоанн Кронштадский: «Пока ты не поместишь человека в свое сердце, до тех пор ты не сможешь за него помолиться». Я думаю, что у матушки Алипии было такое огромное сердце – на весь мир. Все вмещались в ее сердце.

Матушка не искала почестей. Люди развивают свою мысль в таком направлении: «Разве мы можем ее послушать? Профессора мы послушаем, а какую-то „кликушу“ – что мы будем слушать ее!» Вот поэтому она никогда не показывала свою духовную мудрость, не демонстрировала никогда то, что она проникает в сущность человеческую. Даже в этом ее смирении можно увидеть, что она была руководима Духом Святым. Даже на Господа говорили, что Он изгоняет бесов силою Веельзевула. А на слуг Божиих как будут говорить?

 
Неожиданное предзнаменование
 
 
Протоиерей Сергий Крюк
 
 
Настоятель Свято-Воскресенского храма
г. Киев
 

Это было в 1982 году. Я был пономарем Вознесенского храма на Демиевке. Мы готовились к архиерейской службе. На Вознесение у нас служил митрополит. Нам пошили новые стихари, так как приезжали митрополичьи иподиаконы, у них были белые стихари, а нам пошили золотистые.

Матушка Алипия, по своему обычаю, принесла в храм огромную сумку с хлебом, свечками и другими продуктами. Ко мне она относилась всегда хорошо, с добротой, улыбалась, как улыбается ребенок, когда он вроде бы, стесняется – такая какая-то у нее была детская кроткая улыбка. И вот я выхожу через боковые врата, а у нас там панихидный столик, хлеб лежит, продукты. Матушка в это время раскладывала хлеб, принесенный ею – что-то говорила про себя, не поймешь. И только я выходить, поворачиваюсь, а она берет лампадку с иконы, в которой с пол-литра масла и раз – перевернула мне за ворот стихаря. Масло потекло по спине… Ну, что ты скажешь?

Я пришел к женщине, которая у нас в храме стирала и утюжила, а она только всплеснула руками. Сразу же замочила стихарь, постирала и, самое удивительное, ни одного пятнышка не осталось. Это было в Вознесение. А уже на следующей неделе в поминальную субботу я был рукоположен в диаконы, а на следующий день на Троицу в священники. Вот как Старица предсказала мне, что я вскоре удостоюсь посвящения и буду священником.

 
«Скорбящих радосте»
 
 
Священник Глеб Помелов
 
 
Приход в честь иконы Божией Матери
«Всех скорбящих радосте»
Святошинское кладбище, г. Киев
 

Я был у матушки Алипии всего один раз в 1984 году. Это посещение со временем стерлось из моей памяти, так как, будучи в то время совсем молодым и неопытным – как возрастом, так и духовно, я не понял действия Старицы и не придал особого значения этому посещению. Сейчас, спустя девятнадцать лет, я догадался о том, что устами блаженной матушки Алипии Господь открыл мне значение событий сегодняшних дней.

Вырос я в неверующей семье и в момент моей встречи со Старицей только пришел к Богу и принял таинство Крещения. Моя теща решила привести меня к матушке Алипии. Мы приехали к ней. Увидев меня, она стала читать какие-то молитвы, потом петь надо мной «Царице моя преблагая», но не с начала молитвы, а со слов «скорбящих радосте, обидимых покровительнице, – много раз одно и тоже, – скорбящих радосте…» Взяла просфору с вынутыми частичками, подала ее мне и замолчала…

Теща еще что-то спросила Матушку обо мне, но та благословила нас и мы ушли. Спустя два года я поступил в Одесскую семинарию и со временем, приняв таинство Священства, стал служить в приходах киевской епархии. В 1996 году по благословению Блаженнейшего Владимира, митрополита Киевского и всея Украины я создал приход в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радосте» на массиве Нивки и вскоре узнал, что на Святошинском кладбище покоятся блаженные старицы Христа ради юродивые схимонахини Серафима и Мария. Я стал регулярно посещать это святое место.

Спустя год скончалась матушка Алипия, и на ее могилке стали совершаться многочисленные панихиды.

На Нивках был создан еще один приход святых апостолов Петра и Павла, где я и подвизался.

В конце 2002 года у меня на приходе начались некоторые неприятности. Я не знал, что мне делать, как поступить. Поехать к духовнику? Этого я не мог сделать – он живет очень далеко, за пределами Украины… И тогда я поехал к матушке Алипии помолиться на могилке.

На следующий день я пришел на Святошинское кладбище к матушкам Серафиме и Марии и увидел, что на небольшом иконостасе вместо Казанской иконы Божией Матери, находившейся там до этого, висит икона Божией Матери «Всех скорбящих радость». И тогда я подумал: «Это и есть ответ на мои вопросы». У меня есть документы на приход «Всех скорбящих радость» – значит нужно здесь строить храм. Благочинный благословил со словами: «Церковь на этом кладбище необходима». И вот сейчас на этом месте действует приход. А что касается пророчества матушки Алипии 1984 года, то я могу это событие трактовать так: увидев меня, Старица сразу начала молиться – и по ее молитвам я стал священником, ее «причитания» как будто в присутствии покойника – означают то, что мое служение будет проходить в кладбищенском храме, а молитва, которую она пела, означает название прихода – в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость».

Блаженные старицы и сегодня нас помнят – они обещают никогда не забывать в загробной жизни тех, кто прибегает к их молитвенной помощи.

 
«Молитва согревала ее»
 
 
Протоиерей Николай Юрченко
 
 
Настоятель храма святых
апостолов Петра и Павла в Дарнице, г. Киев
 

О матушке Алипии я узнал перед поступлением в семинарию. В душе было множество вопросов. Как? Что? Поступлю ли? Есть ли воля Божия? Перед тем, как поехать в Москву на вступительные экзамены, мне посоветовали: «Ты будешь поступать в Московскую Духовную Академию и семинарию, поедь за благословением к матушке Алипии – архимандрит Наум благословил обращаться к ней за советом и помощью и очень ее почитает».

Вот так я и начал ездить к Старице. В то время я был иподиаконом во Владимирском соборе. Матушка была всегда очень добродушной, встречала очень хорошо. Обычно так получалось, что наши встречи бывали тогда, когда у Матушки людей было мало – после пяти, шести вечера. Но иногда дома ее не было, и в такие часы все знали, что Матушка находится где-то в овраге, молится, беседует с Богом. При встрече Старица всегда старалась угостить – она была очень милосердной.

В семинарию Матушка благословила поступать, говоря: «Езжай и не бойся – поступишь». После поступления во время учебы я также не забывал Старицу и если бывал в Киеве, приходил к ней за благословением. Посещал также архимандрита Наума и передавал поклоны от Матушки, а он ей. Отец Наум и сам ездил в Голосеево повидать Старицу.

Я помню, как мы удивлялись прозорливости Старицы. В детстве у меня было много травм, о которых со временем забыл. Приеду к ней, а она мне напоминает – где упал, что было. Вот один пример. В детстве у меня была травма – отвалился кусок подоконника и упал мне на голову. Матушка потрогала голову и говорит: «А голова иногда болит? Ну, ничего – подоконники больше не будут падать!» А у меня до этого действительно бывали головные боли в месте удара и после благословения Старицы прекратились.