Головокружения

долго искала именно это произведение Зебальда, к сожалению в печати не нашла. соглашусь с предыдущим комментатором, что книга оцифрована ужасно: маленького качества изображения, полностью в пикселях, а в книгах Зебальда они дополняют текст; сноски переводов слов появляются порой на несколько страниц позже.

само произведение великолепное. путешествие в мир человека. потрясающий слог. я бы назвала это Литературой. рекомендую тем, кто любит биографии, философию и документальные заметки.

Читать книгу очень интересно, жанр – воспоминания, размышления, путевые заметки. Медленное спокойное чтение.

Из недостатков, – книга плохо отредактирована, на смартфоне большинство фотографий, которых много в тексте, не отображаются.

ассоциативный ряд, возникающий в контексте книг Зебальда - медитативность, неспешность, созерцание, тишина, меланхолия, воспоминания, восприятие, наблюдение, пограничность, зыбкость, текучесть, связность. в принципе, эти я могла бы ограничить свой отзыв - надо было писать его сразу после прочтения, пока впечатления были свежими, но прошло уже больше месяца, и в памяти осталась слишком размытая картинка.

что совершенно не портит мой опыт чтения. думаю, что Зебальд больше про здесь и сейчас - надо присутствовать с ним в том, что он сейчас проходит. путешествует на автобусе, вспоминает дом детства, беседует со старожилом, обозревает холмы, пересказывает биографию Стендаля или повествует о терзаниях Кафки. по прошествии времени в голове нет ярких образов, но есть чувство, впечаление - что я чудесно провела время и комфортным рассказчиком.

при этом он не настаивает ни на особой чудесности, ни на ужасности того, что он описывает или о чем рассказывает - оценочности в его текстах крайне мало, большую часть пространства занимает повествование, переплетающееся с описаниями и вкраплениями ненавязчивых рассуждений. такая деликатная, сдержанная автофикциональность - многим бы поучиться.

именно в этой книге я не могу выделить никаких ярких идей - мне просто очень хорошо быть в его тексте и вместе плыть по течению.

Первая встреча с В.Г. Зебальдом оказалась на редкость удачной. «Головокружение» — поистине ошеломительное мыслепутешествие во времени и пространстве, текст, размывающий границы фикшна и нон-фикшна, погружающий в водоворот человеческой памяти — коллективной и индивидуальной.

Роман поделен на четыре части, каждую из которых можно воспринимать как сюжетно самостоятельное произведение. Однако если присмотреться каждую из четырёх частей объединяет некая система лейтмотивов и отсылок. Роман щедро иллюстрирован фотографиями и репродукциями, что позволяет создать чёткое ощущение достоверности описываемых событий. Наиболее увлекательной, на мой взгляд, получилась вторая часть — All’estero, что в переводе с итальянского означает «за границей».

В этой части рассказывается о двух путешествиях по Италии неназванного рассказчика, предположительно alter ego самого В.Г. Зебальда, предпринятых в 1980 и 1987 годах. Во время первого путешествия герой выезжает из Англии, где подобно Зебальду, преподает литературоведение в Университете Восточной Англии, в Вену, а затем в Венецию, Верону и снова в Англию. Второе путешествия героя захватит и другие итальянские города, в частности, Милан и Падую. Меланхолия и ощущение обреченности — главный лейтмотив, пожалуй, не только этой части, но и всего романа.

Преступно будет не упомянуть, как много в «Головокружениях» Франца Кафки. Одна из частей, третья, названная «Доктор К. едет в Риву, на воды» рассказывает о сложном периоде в жизни писателя. Хотя, если подумать, а был ли такой период, когда жизнь Кафки можно было бы назвать лёгкой? В уже упомянутой второй части романа есть занятный эпизод, когда в рейсовом автобусе рассказчик замечает подростков-близнецов необычайно похожих на Кафку в отрочестве.

«Головокружения» при всей неспешности и вязкости текста заставляют мозг работать со скоростью гугла, перерабатывая огромные пласты получаемой информации. Рассказчик у Зебальда самозабвенно и благоговейно созерцает внешний мир, пытаясь запомнить, сохранить в памяти, запечатлеть во всей полноте его детали и воссоздать видимый облик в описании, что невероятно мотивирует последовать тем же путем.

Случайная цитата:

Я одолел почти полпути, когда с невероятной навязчивостью меня захватила картина, будто со свистом разрезая серое пространство, летит стрела, которая вот-вот пробьёт мне левую лопатку и с особенным чавкающим звуком застрянет в сердце.

И теперь он обозревал равнину: видел отдельные мертвые деревья, рвущиеся кверху, и рассеянные повсюду, местами уже побелевшие, поблескивающие в утренней росе кости примерно шестнадцати тысяч человек и четырех тысяч лошадей, расставшихся здесь с жизнью. Несовпадение батальных картин, которые рисовались в его воображении, с представшими теперь перед ним доказательствами, что битва в действительности имела место, — несовпадение это пробуждало в нем прежде неведомое раздражающее ощущение, чем-то похожее на головокружение.

Зебальд в новопереведенной книге остается Зебальдом. Любители могут не страшиться - мы все получим то, что ожидаем. Еще один роман-путешествие с фирменными зебальдовскими приемами, черно-белыми фотографиями, поднимающимися внутри в процессе чтения чувствами грусти и смутной тревоги. Он написан раньше "Аустерлица" и "Кольц Сатурна". Хронологически - их предшественник. Я не полюбила эту книжку так крепко, как переведенные у нас сперва и уже упомянутые. И все равно она хорошая и надо читать.

В "Головокружениях" четыре части. Первая - краткая и совершенно неожиданная для меня биография Стендаля, с акцентами на непривычном. Вторая - эпизод из жизни Казановы. Третья - Кафка. Четвертая - кажется, вымышленный герой (не знаю, есть ли что-то автобиографическое), вернувшийся через много лет в родную деревеньку. Всё это через призму впечатлений автора как всегда.