Из «Краледворской рукописи» В. Ганки и Й. Линды

Ганка Вацлав

Из «Краледворской рукописи» В. Ганки и Й. Линды

Ольдрих и Болеслав

…В лес дремучий,

Где владыки собирались вместе,

Семь владык с дружинами своими.

Выгон-Дуб в ночную темень прибыл,

Со своими прибыл молодцами:

Было с ним сто воинов отважных,

И у всех в ножнах мечи гремели;

Сто мечей наточено булатных,

Сто десниц могучих наготове;

Удальцы владыке верно служат.

Вот пришли они в средину леса,

Стали в круг; друг-дружке руки дали,

Разговоры тихие заводят.

Было время заполночь гораздо,

Утро серое уж было близко.

Выгон молвил тихо князю Ольдре:

«Гой еси ты князь и воин славный!

Бог вложил в тебя и мочь и крепость,

В буйну голову дал разум светлый:

Так веди ж нас на Полян свирепых!

За тобой последуем мы всюду:

Взад, вперед, направо и налево,

Где ты будешь в ярой битве биться!

Ну зажги ж ты в сердце нашем храбрость!»

Князь берет могучею рукою

Длинный прапор: «Так за мною, братья,

На полян, врагов родного краю!»

Вслед за князем двинулись владыки,

Восемь всех, и было с ними войска

Триста парней добрых да полсотни.

Все они собрались, где поляне

Сонные, раскинувшись, лежали.

Становились у опушки леса.

Прага все еще во сне молчала;

Пар клубился над рекой Влетавой;

А за Прагой уж синели горы,

И восток за ними загорался.

«В дол за мною, только тихо, тихо!»

Вся дружина скрылась в Праге сонной,

Спрятавши оружье под одежу.

На заре пастух подходит к замку

И кричит, чтоб отперли ворота.

Услыхал его из замка сторож,

Отворил ворота чрез Влетаву.

Пастырь всходит на мост, громко трубит.

Ольдрих выскочил и с ним владыки,

Семь владык и всяк с народом ратным.

Бубны-трубы загремели разом;

На мосту завеяли хоругви;

Мост затрясся, как пошла дружина.

Обуял полян внезапный ужас.

Вот они оружие схватили!

Вот владыки стали с ними биться!

Но поляне скоро заметались

И толпами бросились к воротам,

Убегая от резни жестокой.

Сам Господь нам даровал победу!

И одно встает на небе солнце –

Яромир опять встает над нами!

Разнеслась по целой Праге радость,

И кругом-то Праги разнеслася;

По всему-то полетела краю,

По всему ли краю от той Праги.

Бенеш Германыч

Гой ты, солнце наше красно!

Что с лазоревых высот

Нынче так печально светишь

Ты на бедный наш народ?

Где наш князь? Где люд военный?

К Отту, к Отту все ушли…

Кто ж прогонит вражью силу

Из отеческой земли?

Идут Немцы длинным строем –

То Саксонов злая рать;

От вершин Згорельских древних

Идут край наш воевать.

Злато-серебро сбирайте,

Будьте щедры и добры:

Скоро жечь придут злодеи

Наши хаты и дворы.

Все пожгли враги, побрали

Злато-серебро из хат

И стада угнали наши;

К Троскам далее спешат.

Не тужите, добры люди:

Встанет травушка в полях,

Что Саксоны притоптали,

Проскакавши на конях.

Убирайте же венками

Избавителю чело!

Зелень выросла на нивах,

Все по-старому пошло.

Скоро минет наше горе:

Бенеш Германыч идет,

Биться на смерть с сопостатом

Призывает свой народ.

Вот собрались наши люди

Под Скалой в лесу густом

И пошли на бой кровавый

Кто с булатом, кто с цепом,

«Бенеш, Бенеш перед нами!»

Все бегут во след ему.

«Горе Немцам! – Бенеш крикнул. –

Нет пощады никому!»

Закипели гневом лютым

В битве обе стороны;

Взволновалися утробы;

Очи злобой зажжены.

Набежали друг на друга

И давай колоть и сечь:

Колом кол тяжелый встречен,

Зацепился меч за меч!

Страшно рать на рать валила,

Словно лес пошел на лес;

От мечей летели искры,

Будто молния с небес.

Нивы стоном застонали;

Всполошило всех зверей;

Всполошило вольных пташек

Средь лесов и средь полей.

До вершины ажио третьей

Слышно было жаркий спор;

Копья с саблями трещали,

Словно падал ветхий бор.

Так стояли оба войска,

Севши крепко на пяту –

И пришло от лютой битвы

Тем и тем невмоготу.

В гору Германыч ударил;

Что махнет мечом своим –

Целой улицей ложится

Вражья сила перед ним;

И направо, и налево

Так и стелет он народ;

Поднялся – и сопостата

Сверху камнями он бьет.

На широкий дол сбежали

Мы опять с холмов крутых;

Завопили немцы, дрогнув:

Мы пошли – и смяли их!

Ярослав

Расскажу я славную вам повесть

О боях великих, лютых бранях;

Собирайте вы свой ум да разум:

Нынче будет вам чего послушать!

Там, где правит Оломуц землями,

Невысокая гора поднялась;

Называют гору ту Гостайнов;

На ее вершине христианам

Чудеса творила Божья Матерь.

Долго, долго жили мы в покое;

Было все кругом благополучно;

Да поднялась от востока буря,

А поднялась ради дщери ханской,

Что за злато немцы погубили,

За жемчуг, за дороги каменья.

Дочь Кублая, красотой что месяц,

О землях на Западе узнала,

И узнала, что в них много люду:

Собиралась в дальнюю дорогу

Поглядеть житье-бытье чужое.

С нею десять юношей срядилось

Да еще две девы молодые.

Было все потребное готово.

Тут они на быстрых сели коней

И свой путь по солнышку держали.

Как заря перед восходом блещет

Над густыми темными лесами:

Так блестела дочь Кублая хана,

Красотой блестела и нарядом,

Золотой она парчей покрылась,

Лебедину шею обнажила,

Дорогим увешалась каменьем.

Ханской дочери дивились немцы,

На ее сокровища польстились;

Выжидать засели на дороге

И в лесу Кублаевну убили,

Все богатство ханское побрали.

Как про то услышал хан татарский,

Что с его Кублаевной случилось:

Собирал несметные он рати

И пошел, куда уходит солнце.

Короли на Западе узнали,

Что Кублай готовится ударить:

Перемолвились, набрали войско

И поехали навстречу к хану;

Становили стан среди равнины,

Становили, поджидали хана.

Вот Кублай сбирает чародеев,

Звездочетов, знахарей, шаманов,

Чтоб они решили ворожбою,

Будет ли, не будет ли победа.

Притекли толпами чародеи,

Звездочеты, знахари, шаманы;

Расступившись, кругом становились,

Положили черный шест на землю,

Разломили надвое, назвали

Половину именем Кублая,

А другую назвали врагами;

Стародавние запели песни;

Тут шесты затеяли сраженье:

Шест Кублая вышел цел из бою.

Зашумели в радости татары,

На коней садилися ретивых –

И рядами становилось войско.

Христиане ворожбы не знали,

А пошли на басурманов просто:

Сколько силы, столько и отваги!

Загремел