В начале было Слово, а в конце будет цифра.

Власть и сила Слова: история исцеления Христом слуги римского сотника

Размышляя о власти и силе Бога Слова, не могу пройти мимо истории об исцелении Христом слуги римского сотника. Она начинается следующими словами: «Когда же вошел Иисус в Капернаум, к Нему подошел сотник и просил Его: Господи! слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает. Иисус говорит ему: Я приду и исцелю его» (Мф. 8:5–7).

А далее римский военный начальник говорит совершенно неожиданные слова:

«Господи! я не достоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой; ибо и я подвластный человек, но имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает» (Мф. 8:8–9).

В этом отрывке заложено много мыслей.

Во-первых, мысль о том, что Бог (Христос) обладает высшей властью. Сотник является «подвластным человеком», над ним имеются иные земные начальники. Он, однако, со своей просьбой обращается не к своим земным начальникам, а к Иисусу Христу. Сотник понимает, что именно Христос занимает высшее место в иерархии власти. Римский военный начальник понимает ограниченность земной власти и человеческого слова. Он, сотник, может дать приказ «уйди» только своему солдату. Иисус может сказать «уйди» проказе, и она уйдет; достаточно вспомнить сюжеты Евангелия, когда Иисус Христос исцеляет прокаженных и слепых, воскрешает мертвых – каждый раз чудо возникает после тех или иных слов, произносимых

Спасителем. Таким образом, источником Божественной власти является Слово. Проницательный сотник не сказал: «исцели моего слугу»; он попросил: «скажи только слово».

Во-вторых, что и человеческая власть осуществляется через слово. Конечно, это не Слово Бога; Бог и Слово совпадают (у евангелиста Иоанна прямо говорится: «Слово было Бог» (Ин. 1:1); если Бог всемогущ, то и Его Слово точно так же всемогуще. Говоря о человеке, мы помним, что он создан по образу и подобию Бога; у человека есть способность к слову – это сущностная характеристика человека, отличающая его от других живых тварей. Бог Слово управляет всей вселенной, а человек через свое слово – поведением своих подчиненных.

В-третьих, сотник прекрасно понимает принцип иерархичности земной власти; каждый человек занимает свое место в иерархии (пирамиде) власти (он говорит, что, с одной стороны, он «подвластный человек», но, с другой стороны, сам имеет «у себя в подчинении воинов»). Из приведенного отрывка видно, что над пирамидой человеческой власти возвышается Бог Слово.

А вот финальная часть истории, связанной с римским сотником: «Услышав сие, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. И сказал Иисус сотнику: иди, и, как ты веровал, да будет тебе. И выздоровел слуга его в тот час» (Мф. 8:10–13).

Итак, «услышав сие, Иисус удивился». Напомним, что сотник был римским воином, стало быть, язычником. Он своим умом (интуицией) прозрел многие истины, которые потом будут даны уже христианам через Евангелие (хотя отчасти эти идеи в завуалированной форме присутствуют уже в Ветхом Завете). Полагаем, что прозрение произошло и в силу особых человеческих качеств сотника – любви и сострадания, которые делали чистой его душу: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8). Судя по всему, евангельский сотник был не типичным воином Римской империи, в которой господствовали жестокость и бессердечие (какое дело военному начальнику до какого-то солдата?). У сотника была явная предрасположенность к тому, чтобы воспринять всей душой, всем сердцем Христа и Его учение. Во всем Израиле не оказалось столь верующего в Бога Слово, каким себя проявил в этой истории сотник: «истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры».

По преданию, это именно тот сотник, который еще раз встречается нам в конце Евангелия, когда около креста на Голгофе после распятия Христа он воскликнул: «истинно Человек Сей был Сын Божий»^[34]. В священную историю он вошел как Лонгин Сотник, прославляемый в Православной Церкви в лике святых^[35]. Историки Церкви говорят, что случай с исцелением слуги римского сотника Спасителем был весьма назидательным и важным для установления христианского духа в Европе, где до этого царили разные формы язычества.

История с римским сотником крайне назидательна для всех христиан и сегодня. Во-первых, она лишний раз напоминает о том, что в Евангелии каждое слово Господа – на вес золота и даже бесконечно дороже. Во-вторых, пример сотника показывает, что слово может быть животворящим лишь в случае сильной веры в каждое слово Евангелия и в Того, Кто эти слова изрек.

История с сотником – яркое подтверждение евангельских слов: ибо у Бога не останется бессильным никакое слово (Лк. 1:37). Напомню, что это слова Ангела, обращенные к Деве Марии в день Благой Вести. Этим изречением Ангел обосновывает то, что сказал до этого о разрешении неплодства Елисаветы: это разрешение было делом объявленной Захарии всесильной воли Божией.

Дьявол с цифрой против Слова

Две тысячи лет назад тот, кто пытался искушать Иисуса Христа в пустыне, был скован Сыном Божиим и лишен власти. Но перед концом земной истории он вновь будет выпущен на свободу. Это следует из Апокалипсиса: «Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской» (Откр. 20:7). Конечно, слова «тысяча лет» не следует понимать буквально. Но есть множество признаков того, что срок этот окончен и дьявол вышел из своей темницы. Признаки эти описаны во многих местах Священного Писания. Прежде всего, в последней книге – Апокалипсисе. Также в Евангелии от Матфея, глава 24, в Евангелии от Марка, глава 13. О том, что дьявол в конце истории будет выпущен из бездны (темницы), свидетельствует также отрывок из 9-й главы Откровения от Иоанна (стихи с 1 по 11). Вот начало этого фрагмента: «Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя» (Откр. 9:1–2).

Одним из очевидных и новейших признаков последних времен является стремительное вытеснение Слова цифрой. Вытесняется не только Слово с большой буквы (Слово Бог), но и обычное слово. Люди, погруженные в интернет и компьютер, повязанные сотовыми телефонами и планшетами, перестают читать и даже понимать обычные слова (я это говорю не понаслышке, так как имею дело со студентами). Реальный мир и живое общение замещаются виртуальным «цифровым» миром. Вместе с тем, благодаря «цифре» Евангелие становится сегодня доступным в любой точке земного шара, ибо электронные сети подобно спруту опутали весь мир. Сбывается пророчество: «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец» (Мф. 24:14).

Недаром даже старцы называют наше время постхристианским. Но христианство и Церковь не исчезнут до последних времен. Об этом мы читаем чуть ниже: «И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный» (Откр. 20:8). «Стан святых и город возлюбленный» – остаток христиан, выдержавших все испытания и все угрозы со стороны антихриста, зверя и лжепророков, которые были поставлены сатаной, освобожденным из темницы. А как эти христиане могут противостоять полчищам Гога и Магога, численность которых как песок морской? Оружие у них одно – Слово Божие и крепкая в Него вера.

Слово Божие как меч

…потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной.

(Ефес. 6:12)

Если Бог за нас, кто против нас?

(Рим. 8:31)

 
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
 

Николай Гумилев. «Слово»

Слово «меч» в Ветхом Завете

Тема Слова Божия так же бесконечна, как неисчерпаемо Священное Писание. Сейчас остановлюсь лишь на одном ее аспекте. А именно на таком свойстве Слова, которое выражается словом «меч». Это слово в разных вариантах встречается в Священном Писании очень часто – всего 330 раз. В энциклопедии дается такое определение: «Меч – вид холодного оружия с прямым клинком, предназначенный для рубящего удара или рубящего и колющего ударов»^[36].

Слово «меч» встречается особенно часто в Ветхом Завете (303 раза), где описываются постоянные войны, военные походы, казни, где царит постоянная атмосфера насилия, бряцанья оружием и кровопролития. Об этой атмосфере и духовных причинах ветхозаветных войн очень интересно и глубоко пишет святитель Николай Сербский в своей работе «Война и Библия»^[37]. Конечно, большинство случаев применения меча в Ветхом Завете было порождено грехами людей, дерзким игнорированием заповедей Божиих (прежде всего закона Моисеева среди ветхозаветных евреев) и откровенным поклонением идолам и бесам (среди языческих народов и племен). Это был меч карающий, который нередко был вложен в руки тех же самых грешников. В Декалоге (Десять заповедей, переданных Богом евреям через Моисея) шестой заповедью была: «Не убий» (Втор. 5:6–21). Однако через всю ветхозаветную историю еврейского народа тянулась цепь последовательных убийств, ибо действовала другая заповедь: «Око за око…» Впрочем, еще за тысячелетия до появления еврейского народа Бог возвестил: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека» (Быт. 9:6). Но следует сказать, что также был и меч, защищающий и утверждающий волю Бога. В Ветхом Завете есть более 35 мест, где Бог повелевает применять оружие.

Слово «меч» в Новом Завете

А во всем Новом Завете слово «меч» встречается только 27 раз. Прежде всего на память приходят слова Спасителя: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34). Об этой фразе и смысле использованного в ней слова «меч» мы поговорим несколько позднее.

Есть такие места в Новом Завете, где очевидно, что мечом называется не металлическое орудие военной брани и физического убийства, а духовное оружие – Слово Божие. Так, в посланиях апостола Павла мы читаем:

«…и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6:17).

«Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4:12).

И тут на память приходят еще несколько фрагментов из последней книги Священного Писания – Апокалипсиса, где фигурирует слово «меч» в смысле, который отличается от привычного:

«Он держал в деснице Своей семь звезд, и из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лицо Его, как солнце, сияющее в силе своей». (Откр. 1:16)

«Покайся; а если не так, скоро приду к тебе и сражусь с ними мечом уст Моих». (Откр. 2:16)

«Из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы». (Откр. 19:15)

«…а прочие убиты мечом Сидящего на коне, исходящим из уст Его, и все птицы напитались их трупами. (Откр.19:21)

Примечательно, что Сидящий на белом коне с мечом именуется Словом Божиим: «Он был облечен в одежду, обагренную кровью. Имя Ему: „Слово Божие“» (Откр. 19:13). Таким образом, и Всадник Апокалипсиса, и Его меч имеют общее название «Слово Божие».

Такого смысла слова «меч» (как Слово Божие) в ветхозаветной истории не встречается. Единственным исключением являются слова пророка Исайи, предсказавшего пришествие на землю Сына Божия Иисуса Христа. Пророк сказал, что Бог Отец вооружит грядущего Мессию, Сына Божия, оружием слова, которое будет подобно острому мечу: «…и соделал уста Мои как острый меч; тенью руки Своей покрывал Меня, и соделал Меня стрелою изостренною; в колчане Своем хранил Меня» (Ис. 49:2).

«…не мир пришел Я принести, но меч»

Слова «обоюдоострый меч», «острый с обеих сторон меч», «острый меч» – отнюдь не красивая поэтическая метафора. В них глубокий духовный смысл. Очевидно, в приведенных выше фрагментах под «мечом» имеется в виду не металлическое оружие (или иное орудие физического воздействия), а именно «…меч духовный, который есть Слово Божие» (Ефес. 6:16).

Тем не менее многие христиане смущаются по поводу слов из 10 главы Евангелия от Матфея: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34).

В их представлении Бог ассоциируется с миром, а не войной. Новый Завет вобрал в себя все заповеди Ветхого Завета, в том числе заповедь «Не убий», и предложил человеку гораздо более высокую планку – заповедь любви. Самого Бога святые апостолы неоднократно именуют в своих посланиях Богом мира. Например: «Бог же мира да будет со всеми вами. Аминь» (Рим. 15:33). «Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами! Аминь» (Рим. 16:20). «…потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых» (1 Кор. 14:33). И то, что евангелист Матфей возвещает нам в главе 10 о мече, на первый взгляд резко контрастирует с тем, что мы читаем в главе 26 Евангелия от Матфея:

«Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26:52).

Христианство есть несомненно религия мира. Христос, как учит апостол Павел, есть мир, отринувший вражду между Богом и человеком. Особенно ярко эта миротворческая миссия Христа выражена в Послании апостола Павла к Ефесянам: «Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем. И, придя, благовествовал мир вам, дальним и близким…» (Еф. 2:14–17).

Вот почему и Ангелы в момент Рождества Христова пели: «слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Лк. 2:14). Посылая апостолов на проповедь, Спаситель заповедал им, входя в дом, приветствовать Его словами: «мир дому сему» (Мф. 10:12). Ученикам Своим Он говорил: «Мир имейте между собою» (Мк. 9:50). На Тайной Вечере Своим ученикам Он завещал: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам» (Ин. 14:27).

Святитель Николай Сербский о мече, разделяющем добро и зло

Меч всегда считался символом войны. В связи с подобного рода сомнениями, посещающими христиан и тянущихся к христианству, священникам и миссионерам приходится давать разъяснения. Приведу фрагменты из письма святителя Николая Сербского «Кузнецу К., о значении слов Христовых: „Не мир пришел Я принести, но меч“»^[38]

Итак, святитель пишет: «„Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч“. Так сказал Господь. Читай это так: „Не для того Я пришел, чтобы помирить истину и ложь, мудрость и глупость, добро и зло, правду и насилие, нравственность и скотство, целомудрие и разврат, Бога и маммону; нет, Я принес меч, чтобы отсечь и отделить одно от другого, чтобы не было смешения“».

Еще один фрагмент: «Правильность этого толкования подтверждают дальнейшие слова Христа: „…ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее“ (Мф. 10:35), и, если сын пойдет за Христом, а отец останется во тьме лжи, меч истины Христовой разделит их. Истина не дороже ли отца? И если дочь пойдет за Христом, а мать будет упорствовать в отрицании Христа, что общего может быть у них? Христос не слаще ли матери?.. То же самое между невесткой и свекровью ее. Но не пойми это так, что тот, кто познает и возлюбит Христа, должен сейчас же телесно отделиться от своих родных. Это неправильно. Об этом не говорится. Достаточно отделиться душою и не принимать в нее помыслов и дел неверующих. Ибо, если верующие немедленно отделились бы от неверующих, в мире образовалось бы два враждебных лагеря. Кто бы тогда учил и исправлял неверующих? Сам Господь три года терпел рядом с Собой неверного Иуду. Мудрый апостол Павел пишет: неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим».

В подтверждение того, что речь не идет о буквальном (физическом) разделении (которое действительно может кончиться конфликтами и даже кровопролитиями), святитель Николай Сербский приводит следующее духовное толкование этих слов Христа Феофилактом Болгарским (1055–1107): «Под отцом, матерью и свекровью подразумевай все ветхое, а под сыном и дочерью – все новое. Господь же хочет, чтобы Его новые Божественные заповеди победили наши старые греховные привычки и обычаи».

О мире и непримиримости

О Слове Божием как оружии убедительно написал архиепископ Аверкий (Таушев) в статье «Мир и непримиримость» примерно шестьдесят лет тому назад^[39]. Приведу отрывок из указанной работы:

«Высшая заповедь, которую, в первую очередь, должен исполнять христианин, это заповедь о любви к Богу. А потому совершенно естественно и понятно, что всё, идущее вразрез с этой первой и наибольшей заповедью (Мф. 22:36–38), мешающее христианину исполнять ее, должно быть ему ненавистно; ко всему этому христианин должен быть абсолютно непримирим.

Так, непримирим должен быть христианин к врагу Божию и врагу человеческого спасения диаволу и ко всем его пособникам и служителям.

Непримирим должен быть христианин к миру сему, во зле лежащему, то есть ко всякому злу, происходящему от диавола, и проявляющемуся во всевозможных греховных страстях и пороках, воюющих в мире, о чем так ясно и просто говорит святой апостол Иаков, брат Господень: «Прелюбодеи и прелюбодейцы! не знаете ли, что дружба с миром есть вражда против Бога? Итак, кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу» (Иак. 4:4).

Непримирим должен быть христианин к своей собственной греховной воле, поскольку она мешает ему исполнять волю Божию, почему и заповедано каждому желающему быть последователем Христовым отвергнуться себя и взять крест свой, то есть быть готовым на какие угодно лишения, скорби и страдания за Христа вплоть до мученической смерти за Него (Мк. 8:34–37).

Непримирим должен быть христианин и к злой, греховной воле других людей, стремящихся отклонить его от служения Богу и последования за Христом.

Непримирим он должен быть, как это видно из вышеприведенных слов Христовых, даже к своим ближайшим сродникам по плоти – отцу и матери, сыну и дочери, и другим, – вплоть до спасительной, по выражению святых отцов, ненависти к ним, если они отвлекают его от любви ко Христу.

Тем более должен быть непримирим истинный христианин ко всем явным богоборцам, богохульникам, гонителям веры и Церкви, отступникам, еретикам и раскольникам.

Что это так, об этом ясно свидетельствует Слово Божие. «Если (кто) и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» – сказал Сам Господь Иисус Христос (Мф. 18:17). «Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?». – говорит в своем Послании к Коринфянам святой апостол Павел: «И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому» (2 Кор. 6:15, 17)».

Итак, в наши последние времена, о которых пишет владыка Аверкий (Таушев), Слово Божие превращается в меч, которым в совершенстве должны владеть все истинные христиане. Ибо в противном случае христианин может погибнуть духовно, не выполнив при этом самой главной заповеди – заповеди любви. Христианская заповедь о любви и мире не только не отменяет, но, наоборот, допускает и даже требует христианской непримиримости.

Меч Слова Божия окончательно разделит мир

На этом я еще не ставлю точку. Хочу обратить внимание на мысли нашего соотечественника священника Валентина Свенцицкого (1881–1931), известного проповедника, публициста и богослова. У него есть интересная книга «Диалоги», по форме немного напоминающая катехизис (вопросы, задаваемые неверующим и ответы священника)^[40]. В девятом диалоге «О прогрессе и конце мировой истории» он подводит читателя к следующему выводу:

«Смысл всех мировых изменений лежит в процессе моральной дифференциации, которая окончательно отделит царство Христово от царства антихриста.

Итак, Церковь и мир – это основное разделение в процессе исторического развития. Это – первая и последняя дифференциация добра и зла, ибо «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34).

Этот процесс (дифференциации – В. К.) в своих последних стадиях развития окончательно разрывает связь между Церковью и миром, Христом и Велиаром. Церковь приводит к чистоте Апостольского века. Мир – к окончательному нравственному падению. Каждая отдельная душа ставится перед необходимостью выбрать себе господина».

В начале истории человечества люди не знали зла, ибо были с Богом. После вкушения запретного плода с древа познания добра и зла люди духовно ослепли, перестали различать границу между добром и злом, познавая то и другое и смешивая. Приготовляя для себя, по выражению святителя Григория Паламы (1296–1359), «смертельный напиток, составленный из меда и цикуты». Своим собственным разумом они уже не могли разделить зло и добро. И тогда на помощь падшему человеку пришел Сын Божий, Который Своим Словом помогает ему различать добро и зло и определиться, по какую сторону духовного фронта он будет находиться^[41].

Сегодня в мире последних времен пышным цветом расцвели экуменизм, рядящееся под христианство неоязычество, синкретизм (соединение разнородных вероучительных и культовых положений), религиозная «толерантность». Поднимают голову древние ереси (гностицизм, неоплатонизм и др.). Во времена раннего христианства была четкая поляризация общества на христианскую Церковь и остальной мир. В некотором смысле ранним христианам было легче дистанцироваться от мира, т. к. они еще слышали отголоски того живого Слова Бога, которое им доносили апостолы, ученики апостолов, ученики учеников. Сегодня носителями того живого слова являются лишь немногие праведники, на которых еще держится наш падший мир. В этих условиях неимоверно повышается роль слова Божия в виде Священного Писания, а также Священного Предания (духовное наследие святых отцов), помогающих христианам мысленно прочерчивать ту красную линию, за которую им заходить смерти подобно.

Слово Божие будет тем самым мечом, который окончательно разделит всё человечество на две части: одну часть, которая будет со Христом; другую часть, которая будет против Христа, т. е. на стороне антихриста.