Tsitaadid raamatust «Тайна Дома трех вязов»
. «Содержание моей книги – я сам», – говорил Монтень. Все писатели должны следовать его примеру и рассказывать только о том, в чем они на самом деле разбираются.
Случайно ли раздался вечером тот телефонный звонок, или сообщник убийцы позвонил ровно в десять вечера, чтобы заманить Монталабера в кабинет как в мышеловку? Второй вариант казался вполне убедительным, поскольку иначе комиссар не понимал, откуда убийца узнал бы, что пришло время действовать.
Доктор хотел узнать, почему в списке подозреваемых нет вас. В конце концов, вы больше не состоите в силах правопорядка, и у вас была такая же возможность убить графа, как у любого из нас. – Кто сказал, что я исключен из этого списка? Лейтенант Гийомен ведет расследование, и если он сочтет нужным, то сможет – я бы даже сказал, будет обязан – меня обвинить.
Вы слышали шум, но неправильно его истолковали… Казалось бы, загадка запертой комнаты предполагает ограниченное количество решений. Какой у нас выбор? Например: это не убийство, а самоубийство; или жертву убивают снаружи, но она находит в себе силы в последнем порыве забаррикадироваться в комнате; или убийца уже был в комнате, но сумел создать впечатление, что вошел после убийства…
. «Содержание моей книги – я сам», – говорил Монтень. Все писатели должны следовать его примеру и рассказывать только о том, в чем они на самом деле разбираются.
Пока его друг знакомился с выводами коронера, Форестье продолжал ломать голову. Что-то ускользало от него… Почему убийца взял столь редкое и необычное оружие? Возможно, это вообще не имеет значения. Но с таким же успехом эта деталь может стать ключом к разгадке тайны.
Следующие несколько часов, вероятно, будут очень долгими. Предлагаю поберечь силы, чтобы продержаться достойно. Я не обвиняю никого конкретно. Я просто говорю, что совершение убийства кем-то явившимся извне маловероятно. Именно поэтому мы должны как можно скорее установить, кто где находился в момент трагедии.
