Tsitaadid raamatust «Моонзунд. Том 1»
Россия не готова к войне.
— А что тут удивительного? Разве Россия когда-либо была к чему-либо готова? Это же ведь естественное её состояние — быть постоянно неготовой.
Я согласен подставить себя под пули, но только под вражеские. Ждать, когда тебя убьют свои, противно.
Чувство золотой середины дается не каждому, нужен для этого талант. А бездарные актеры всегда переигрывают.
Врешь! Дисциплина воинская - это не замашка тебе. Режим старый, режим новый, а дисциплина всегда будет основным правилом службы... Я не против революции, но я враг разгильдяйства, которое некоторые прикрывают именем свободы! Что за дурная появилась манера? Если я говорю, что палуба грязная и ее надо прибрать, вы устраиваете митинг. На тему: убирать или не убирать? Я ненавижу ваше словоблудие. Морду бы вам бить за такие вещи...
Флотоводец - почти шахматист, но свою партию он разыгрывает не на доске, а на карте; линкор зачастую - как ферзь, крейсер - как ладья, эсминец - как слон, а дальше спешат на погибель пешки - тральщики, посыльные, прочие суда на побегушках, с потерями которых мало считаются.
– Ну, так я скажу тебе: долг, как и совесть, существует.
В спину старшего офицера Петряев произнес глухо:
– Как бы тебя за это не убили первым…
Людские судьбы — как синусоиды: то взлет, то падение.
- Россия - не Франция, наш век - не век Людовиков, и Наполеона страна отрыгнёт, как плохо переваренный кусок гнилого мяса. Но мне, как офицеру эсминца, всегда спокойнее, если на мостике стоит один адмирал, нежели их будет толпиться сразу десять. Пусть уж на Руси останется одна партия, как один адмирал, чтобы больше мы не вихлялись на путанных курсах революции.
Среди красоток особо ценились женщины стиля "вамп" - с гладкой причёской, закрывающей уши, с длинными шеями холёных гусынь, с громадными ртами, способными чувственно укусить мужчигы сразу за кошелёк.
Вывести корабли в море - это и дурак сумеет, но надо так планировать операции, чтобы корабли и вернулись целы. Каждый погибший корабль - немалая прореха в системе обороны, это подрыв государственной и финансовой мощи; наконец, это стоны и плачи сотен баб, причитания которых не долетают до безымянных могил, захлестнутых волнами Балтики...
