Tsitaadid raamatust «Пером и шпагой»
Что вы, Циммерман, собрались лечить? Старость? Но старость – неизлечима. Смерть естественна, как и рождение человека.
Книги – о да, конечно! Без них жизнь немыслима и пуста, словно монашеская келья на закате солнца.
Фридрих вполголоса обронил фразу, ставшую знаменитой:— Я вижу только мертвых русских, но я не вижу побежденных русских!
История должна быть нашим помощником в жизни. Держась за настоящее, мы живём будущим, обязательно исходя из прошлого.
Можно быть дураком раз, можно сглупить вторично, но нельзя же дурость обращать в традицию.
Пора бы уж знать, что в монархиях семейные дела всегда есть дела и государственные.
Начинать можно только одним способом - начать!
Пока мы живы — нет смерти, а смерть придет — нас уже тогда не будет…
Политика, как и галантность с дамами, строгой системы иметь не может. Иной час и ревность надобно вызвать, дабы удержать прелестную.
На квартире де Еона было чистенько прибрано, как у пожилой старательной девы. Пяльцы стояли возле окна (мужчины XVIII века любили вышивание не меньше женщин).
