Loe raamatut: «Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире»
Валерия Чернованова
* * *
Глава 1. Моё высочайшее высочество
То, что это будет худшее похмелье в моей жизни, я поняла сразу, ещё не открывая глаз. Во рту словно знойная пустыня пролегла, в голове собралась свалка из мыслей, а к ресницам, казалось, прицепили по паре гирек. Оттого никак не получалось разлепить веки и понять, где я и почему так трудно дышать.
– Уль, ты как? Жива?
Дожили. Уже не узнаю собственного голоса.
Титаническим усилием оттолкнувшись от чего-то жёсткого, по всей видимости, пола, приняла сидячее положение и снова позвала:
– Уля-а-а…
Совсем близко кто-то протяжно застонал. Должно быть, виновница всех вчерашних событий, из-за которых и появились знойная пустыня, свалка из мыслей и гирьки на ресницах.
Я снова открыла рот, собираясь позвать будущую мадам Елисееву, а заодно попыталась открыть и глаза:
– У-л-ль… а-а-а!!!
Это что за фигня?!
Фигнёй оказалось тело у меня под боком, большое такое, явно мужское, которое снова начало издавать приглушённые стоны. Но напугало меня не наличие рядом незнакомого мужика (в конце концов, я девушка свободная, современная и ничего не имею против экспериментов), а я. Я сама! И комната, от которой у меня задёргался сначала один глаз, а потом сразу два.
– Уля-а-а! – взвыла я, тщетно пытаясь вспомнить, как из ночного клуба перенеслась в домик для кукол.
И почему я сама стала похожа на куклу?
Ужас!
Пышная юбка с бантиками и рюшами, туфельки с пряжками, штанишки с кружевами… панталоны – не иначе. А сверху… Пощупав верхние девяносто (но судя по ощущениям, максимум восемьдесят), поняла, что именно не давало мне дышать. Корсет. На мне определённо был корсет, и как в нём оказалась, я даже смутно не представляла.
– Лучше бы была голая… – бормотала я, лихорадочно оглядывая кукольную спальню. – Лучше бы в одной постели с незнакомым мужиком, чем…
Ой!
Не сразу до меня дошло, что из карамельно-ванильно-розового колорита что-то выбивается. Режет глаз и явно не вписывается в общий антураж. Начертанная чем-то красным пентаграмма, вороньи перья по её лучам на пару с чёрными свечами, перепачканный в красном (надеюсь, что всё же кетчупе) кинжал, а в центре всего этого художественного безобразия я и стонущий страдалец.
– А где Ульяна?
Вашу бабушку…
Представив, что сделает со мной Димка, когда узнает, что я посеяла любовь всей его жизни, я тут же почувствовала себя лучше. Ну то есть хуже, но сидеть поломанной куклой в бантиках резко перехотелось.
Вскочив и при этом едва не запутавшись в многочисленных кружевных прослойках, решила попытать счастья и расспросить рядом лежащего. Вдруг он знает, где моя Ульяна.
– Послушайте, – наклонившись, осторожно похлопала его по лицу.
Молодой. Симпатичный. Волосы такие гламурно-длинные…
– Э-э-э… уважаемый…
Мужик в светлом пальто, кимоно или бог его разберёт, в чём, шевельнулся. Но как-то уж очень лениво, без энтузиазма, а у меня тут лучшая подруга пропала, которой я просто обещала устроить запоминающийся праздник.
Устроила. Такой, что сама ничего не помню.
Устав нежно гладить его по лицу, выпрямилась и от души пнула туфелькой в бок. Стоны стали громче, а шевеление активнее, но, несмотря на это, парень ни в какую не желал открывать глаза.
Та-а-ак…
Схватив за плечо, перевернула эту махину на спину и, прицелившись, со всей силы хлестанула по щеке.
Подействовало.
Незнакомец открыл глаза и… заорал.
– А-а-а!!!
– Очень тебя понимаю, – не стала я на него обижаться. – Я сама себя испугалась. Ты тут случайно не видел Ульяну? Худенькая такая, плоскозадая… В светлом платье и с лентой через грудь с гордой надписью «Я невеста!».
А какая у меня была лента… «Дружка века!» круто смотрелась на сексуальном платье-комбинации. А теперь…
Не платье, а какая-то жесть.
Несколько секунд парень смотрел на меня, вытаращив глаза, и я уж было решила, что он то ли глухой, то ли немой, а может, всё вместе, и тут он вкрадчиво прошептал:
– Саша?
А вот это уже интересно.
– Мы знакомы?
Впрочем, глупый вопрос, если учесть, что мы с этим кимоношником провели вместе ночь. Ну или как минимум встретили рассвет.
Ага, лёжа в пентаграмме, в крови, вороньих перьях и с чёрными свечами.
Р – романтика.
– Что с тв… твоим лицом? – сипло поинтересовался он.
– А что с ним? – ещё больше испугалась я, хотя больше уже было нельзя.
Парень указал на белоснежный трельяж с золотыми инкрустациями в стиле Людовика Четырнадцатого, безмолвно предлагая мне переместиться к зеркалу.
Пощупав лицо и убедившись, что ни порезов, ни шишек на нем не имеется, а кожа гладенькая, как попка младенца, каким бы банальным ни было это сравнение, отмахнулась от трельяжа и вернулась к насущной проблеме.
Повторила чётко, с расстановкой:
– Ты. Знаешь. Где. Моя. Подруга?
И снова длинная пауза. Даже захотелось стащить туфлю и отходить его пряжкой, чтобы наконец перестал строить из себя бревно в пальто.
Ну или в кимоно.
– Это я…
– Что «ты»?
– Я, – признался он покаянно, всё больше затихая.
Я сразу всё поняла и живо представила самое страшное. Господи-и-и… Наверное, мы с моей бедной подругой угодили в лапы маньяка! Он нас чем-то опоил в клубе, приволок в своё логово. Переодел, провёл какой-то сатанинский обряд, а потом Улю… несчастную мою Улю… Я судорожно вздохнула и поняла, что даже в мыслях не могу представить самое худшее.
Что было дальше? Этот нечестивец, я так понимаю, прилёг… отдохнуть, чтобы потом и меня тоже…
– Ах ты ж гад!
Становиться жертвой этого отморозка без боя я не собиралась. Стащила-таки туфлю и даже успела замахнуться, запоздало подумав, что ножом было бы сподручнее, когда двери в комнату кошмаров неожиданно распахнулись. В спальню влетела запыхавшаяся незнакомая девица. Должно быть, подельница.
Догадка подтвердилась, когда девица, сверкая безумными глазами, бросилась на меня.
– Ваше высочайшее высочество! Эвельера нужно скорее спрятать!
– Что?
– Кого?
Мы с маньяком переглянулись. Больше ничего сделать не успели, потому что девица схватила убийцу моей лучшей подруги за руку и потащила куда-то в угол.
На горох ставить?
Я была настолько обескуражена всем происходящим, что даже не подумала выскочить наружу. Запоздало поняла, что двери-то она не заперла. А значит…
– Полезай в сундук!
Я уже нацелилась взглядом на резные створки с золочёными узорами, но, услышав заявление незнакомки, просто не могла не обернуться.
– Зачем?! – обиженно вскинулся детина.
Обиженно и… так знакомо.
– В сундук! Живо!
– Но…
– В сундук, я сказала! – рыкнула девица, точно главнокомандующая, и ворчливо добавила: – Пока тебя, дурня, без головы не оставили!
Перспектива декапитации маньяка явно не воодушевила. Он быстро утрамбовался в сундук, а я, поняв, что больше здесь ловить нечего и надо попытаться спасти хотя бы себя, метнулась к дверям.
Метнулась. Чертыхнулась. Попятилась.
Краем глаза заметила, как девица, уже успевшая сдёрнуть с кровати одеяло, чтобы прикрыть им оккультные шалости маньяка, низко поклонилась. Не мне, а появившемуся на пороге импозантному мужчине в короне со шлейфом из стражников и брюхом, украшенном соболями.
Точнее, соболями была украшена его длинная темно-синяя мантия, тихо прошуршавшая по трем широким ступеням, когда он шагнул ко мне.
– Дочь! – раскрыл свои объятия, после чего прижал моё хлипкое тело (хлипкое?!) к своей широкой груди. – У меня для тебя важные новости. На рассвете прибыл гонец из Тенебрии. Его темнейшество прислал нам приглашение!
Понимая, что уже ничего не понимаю, осторожно переспросила:
– Приглашение?
Мужик в соболях расплылся в широкой, немного хмельной от счастья улыбке и ответил до неприличия лаконично:
– На отбор!
Поймав мой вопросительный взгляд, тяжело вздохнул и продолжил так, словно разговаривал с блондинкой, в которую я, между прочим, никогда не красилась. Даже мелированиями не баловалась! За двадцать пять прекрасно прожитых лет ни разу не поддалась веяниям моды и сохранила свои натуральные каштановые волосы.
– Мы же только вчера это обсуждали, – с лёгким укором проговорил мой как бы папа. Не просто так ведь дочерью называет. – Владыке Полуночного края нужна жена, а нам его защита и покровительство. Уже не говорю о его силе… – алчно заявил «родитель». – Всего вас будет семеро. Прекрасных дев, удостоившихся внимания Саварда Жестокосердного.
– Семь жён? – с ужасом уточнила я, живо представив себя в роли секс-рабыни незнакомого живодёра.
Жестокосердным, подозреваю, его прозвали не за большое доброе сердце и любовь к ближним.
Картинка, появившаяся перед глазами, была настолько живой и яркой, что я чуть сознание не потеряла.
Лучше бы оставалась наедине с маньяком…
– Невест, – снисходительно поправил «отец» и коснулся сухой ладонью моего лба. – Ты, часом, не заболела, дитя? Может, позвать за лекарем?
– А-а, – отказалась я.
Хотя, наверное, зря. Мне бы к психиатру… Хотя бы на полчаса.
– Имена других претенденток на титул Полуночной королевы нам пока неизвестны, но мои люди уже этим занимаются. У нас есть немного времени до появления Коршунов его темнейшества, – тем временем продолжал плод моего (надеюсь!) воображения. – Наши шпионы сделают всё возможное, чтобы в Тенебрию ты отправилась, зная, с какими трудностями тебе придётся столкнуться, кто твои соперницы и чего от них можно ждать.
Коршуны, шпионы, темнейшества и соперницы… От обилия информации, по большей части пугающей и непонятной, у меня разболелась голова. Поморщилась, прикрыла глаза и услышала обеспокоенный голос своей галлюцинации:
– И всё-таки будет лучше, если тебя осмотрит лекарь, дитя. А ты пока приляг. Зачем вообще так рано проснулась?
Приоткрыв один глаз, заметила, как незнакомец окинул царственным взором спальню и, как назло, зацепился за одеяло.
– Что здесь происходит? – нахмурился король, и стража у него за спиной как будто тоже посуровела и помрачнела.
Может, признаться? Но тогда заберут маньяка. На декапитацию. А он явно меня знает, иначе бы не называл Сашей. Возможно, он единственный способен объяснить, что за чертовщина здесь творится.
Так что пока никакой гильотины.
– Ваше величество, – испуганно пискнула служанка и просеменила к правителю с явным намереньем бухнуться ему в ноги и начать каяться.
Но я её опередила. Нет, в ноги бухаться никому не собиралась, просто быстро сказала:
– Простыни… эмм… колются. Всю ночь из-за этого не спала. Отсюда и голова болит, и соображаю неважно.
Бросив на девицу требовательный взгляд, капризно фыркнула, как могла бы сделать избалованная принцесса:
– Ну, чего застыла? Я тебе что велела? Заняться моей постелью! Живо! – Подскочив к кровати, стала сбрасывать на место проведения сатанинского обряда многочисленные подушки (розовые, с кружевами), после чего сдёрнула простыню, чтобы окончательно скрыть следы непотребства, и выразительно взглянула на перепуганную девицу. – Живо, – повторила тихо.
Выйдя из ступора, та бросилась к кровати, а «отец» в соболях начал прощаться.
– Отдыхай, дочь моя. Лекарь навестит тебя позже. А сейчас попытайся уснуть. – Меня поцеловали в лоб, небрежно погладили по щеке, после чего, подарив короткую улыбку, развернулись и, подметая мантией полы, величественно удалились из конфетных покоев.
Когда за королём и его сопровождением закрылись двери, мы со служанкой переглянулась и бросились к сундуку.
Надеюсь, жив голубчик, не задохнулся. Но если что, я сама его придушу. Если не скажет, где я оказалась, а главное, куда подевалась моя Ульяна!
Глава 2. Дамия Прелестная и Эвельер… просто Эвельер
Тяжеленную крышку мы со служанкой откинули вместе, слаженно, словно каждый день по утрам этим занимались. Заметив, что на меня смотрят большими испуганными глазами (совсем на маньячными, а скорее по-кошачьи жалобными), я схватила парня за руку и нервно на него рыкнула:
– Вылезай!
– Саш…
Это его «Саш» было ещё жалобнее, чем взгляд.
– Скорее, давай!
С горем пополам маньяк выбрался из сундука и, бросив на служанку опасливый взгляд, одними губами прошептал:
– Это я.
– Отправил на тот свет мою Улю?! – При воспоминании о перепачканном в крови кинжале я содрогнулась.
– Я… Уля, – скорбно прошептал детина и опустил взгляд на свои ручищи.
– Не знаю, в каком месте ты Ульяна, но…
Вспышка злости погасла почти тотчас же, стоило мне заглянуть в глаза маньяка. Ну то есть не маньяка, а… моей Ульяны. Я её узнала. Свою лучшую подругу, с которой ходила вместе в садик, потом сидела за одной партой, переживала взлёты и падения. Даже поссорилась из-за мальчика в девятом классе. Правда, мы быстро помирились, правильно рассудив, что мальчики приходят и уходят, а дружба остаётся.
В универ мы поступили тоже вместе. На разные факультеты, но это никак не отразилось на наших отношениях. Мы всегда были не разлей вода и даже здесь, где бы ни было это кошмарное здесь, тоже оказались вместе.
Я в роли принцессы, а Уля в… эмм… Амельене?
– Ты хотя бы пол не поменяла, – с обидой в голосе вменила мне в провинность Ульяна.
Только тут до меня дошло, хоть и шло долго, что я тоже уже не я. Не зря же грудь обмельчала и тело кажется каким-то чужим, совершенно не моим. Думала, с грудью беда из-за тугого корсажа, но получается…
Подхватив дурацкие юбки, бросилась к Людовику Четырнадцатому. Вернее, к трельяжу в его стиле. Прилипла к зеркалу, жадно себя обозревая, а спустя несколько секунд недоумённо пробормотала:
– Ничего не понимаю…
Из зеркала на меня смотрела старая добрая Сашка. Темные брови вразлет, выразительные серо-зеленые глаза, идеальной формы аккуратный прямой нос и губы, пусть и не шибко пухлые, как сейчас модно, но всё своё, родное. Любимое и такое дорогое.
– Что значит пол не поменяла? Я такой же и осталась, – сказала я, не в силах скрыть облегчения.
Нет, за подругу, конечно, обидно, но хотя бы я – это я.
Минус один головняк.
– В каком месте ты – это ты?! – начала Ульяна, но осеклась, поняв, что повторяется. – Ты на себя посмотри!
– Смотрю, – кивнула сосредоточенно и снова подалась вперёд.
Ну Сашка же! Сашка Романова. Во всей своей красе и невероятности!
– Сань, ты случайно головой не ударялась? Хотя вполне возможно, что ударялась. Моя вот раскалывается… Точнее, она не моя! – сжала кулаки Ульяна и заговорила ещё быстрее, выталкивая из себя слова: – Я что-то не припомню у тебя блондинистых кудрей, как у пуделя. И глаза твои точно не были голубыми, а линзы ты никогда не носила. А эта родинка а-ля Сидни Кроуфорд! Может, фальшивая… – С этими словами подруга шагнула ко мне и, плюнув себе на пальцы, постаралась стереть родинковое безобразие. – Нет, настоящая…
Я дёрнулась, отшатнулась, всё ещё не способная принять тот факт, что моя Уля – длинноволосый мужик с карими глазами. Красивый – этого у него не отнять. Но ведь мужик же!
Общего между ним и хрупкой русоволосой Ульяной столько же, сколько у меня вон с тем гобеленом. Оба что надо, но такие разные.
– Я вижу себя, – настаивала на своём я.
– А я не тебя! – упрямо заявила Ульяна, после чего, набравшись храбрости, шагнула к зеркалу и остолбенела. – Мать моя женщина… Я и правда мужиком стала…
Следующие несколько минут она разглядывала себя, то вздыхая, то хлюпая носом, то вообще поскуливая как раненое животное.
– И почему я?! – наконец приняв очевидное, взвыла не своим голосом. Не своим в прямом и переносном смысле слова. – Лучше быть беловолосой болонкой, чем мужиком с… – Она опустила взгляд вниз и безнадёжно зажмурилась.
– Я не болонка, – оскорбилась я. – И не беловолосая. – Перевела взгляд на служанку, всё это время изображавшую прикроватную вазу. Что-то неодушевлённое, незаметное и в целом малополезное. – Я ведь не болонка? Ну то есть не беловолосая?!
– Болонка, – ошеломлённо кивнула девушка и сразу поспешила исправиться: – Я хотела сказать, у вас очень светлые волосы, ваше высочайшее высочество. Но… – Тут она поняла, что что-то не вяжется, и чуть слышно пролепетала: – Но вы же не она.
– Не она, – тихо подтвердила я.
– А он не…
– Тоже не она. Вернее, не он и… Короче! Хватит нас путать! – Чувствуя, что ещё немного, и совсем распсихуюсь, стала расчищать от подушек злосчастную пентаграмму. – Лучше объясни, что здесь произошло, – ткнула пальцем в зловещий рисунок. – Я, конечно, всё ещё надеюсь, что это просто бредовый сон, но если это всё-таки не он…
Казалось, она меня не слышала. Стояла, прижав к лицу руки, и смотрела перед собой, продолжая бессвязно бормотать:
– Всё-таки нашли способ исчезнуть… Сбежали, как и хотели… Вместе…
С каждой секундой происходящее нравилось мне всё меньше, и, судя по выражению лица Ульяны, она тоже не испытывала восторгов. Того и гляди начнёт тут всё крушить – благо новые габариты позволяли не оставить в карамельной спальне камня на камне.
Схватив служанку за руку, я хорошенько её встряхнула и подвела к пентаграмме.
– Рассказывай! Кто, зачем и куда исчез. А главное, почему мы здесь!
Девушка тяжело вздохнула, тяжелее некуда, и тихо произнесла:
– Всё началось несколько месяцев назад. Эвельера, моего брата, после победы в турнире удостоили чести состоять в личной охране её высочества. Я тому поспособствовала… – Она покаянно опустила голову, а после принялась с жаром оправдываться: – Но тогда я и подумать не могла, что они… они влюбятся друг в друга! Эвельер словно помешался на принцессе Дамии. Я пыталась его образумить, пыталась объяснить, что у них нет и не может быть будущего! Но он… А она…
– Кобель и шлюха, – подытожила хриплым голосом Уля, едва не сплюнув.
Спохватившись, что она не делала так никогда, и это, скорее всего, была скверная привычка Эвельера, выругалась сквозь зубы и снова вернулась к знакомству с новой внешностью.
А служанка, покраснев до кончиков ушей, сбивчиво продолжила:
– Какое-то время они тайно встречались, пока не стало известно о том, что правитель Тенебрии намерен жениться. Его величайшее величество, наш король, только узнав об этом, тут же отправил к его темнейшеству гонцов с предложением: он с радостью породнится со столь могущественным владыкой, отдаст ему свою единственную дочь и свою наследницу, Дамию Прелестную.
Бросив взгляд в зеркальную гладь и снова увидев в ней Сашку Романову, тоже прелестную, но никак не Дамию, решила, что над этой загадкой я поломаю голову позже. Уже после того, как разберусь в мутной любовной истории.
– Почему именно за господина Жестокого? У вас здесь что, больше родниться не с кем?
Девица снова завздыхала:
– Нашему краю нужна магия. Чудодейственная сила, которой в настоящее время обладают немногие королевства. Тенебрия – одно из сильнейших, как и её владыка. Другие представители правящих домов, несущие в себе искру силы, неважно света иль тьмы, либо слишком юны, либо уже женаты. Свадьба принцессы Дамии с владыкой Полуночного края очень важна для Бризантии.
– А это у нас кто?
– Так называется наше королевство.
– Задница у вас, а не королевство, – резюмировала Ульяна. – Полная для нас ж…
Служанка покраснела ещё большая, смущённая столь резким сравнением. Вообще Уля у меня не ругается. Это я могу что-нибудь ляпнуть, она – никогда. Но сегодня ей простительно, ей можно. Главное, чтобы не вошло в привычку, потому что Димка у неё интеллигент до мозга костей и вряд ли обрадуется таким метаморфозам.
Димка… Свадьба уже завтра, а его невеста, получается, в другом мире. Не исключено, что в мире шизофрении. Со мной на пару. Если же всё происходит на самом деле, то мы действительно в полной… Ага, той самой. А жениться Димке придётся…
На стражнике принцессы Дамии.
Эта мысль посетила нас с Ульяной одновременно, как случалось не раз.
– Хочешь сказать, твой брат сейчас во мне?! – истерично вскричала подруга. Схватив девицу за плечи, хорошенько её встряхнула. – В моём теле?!
– Я… я не знаю, где он. Честно! – попыталась вырваться она, но не тут-то было. Из таких ручищ вырваться вообще не вариант. Тем более субтильной девчонке. Тем более я стояла рядом, готовая в случае чего помочь Ульяне.
– Что за ритуал они провели? Как нам всё исправить?! – Я вперилась в девчонку требовательным взглядом.
– Я… Я правда не знаю! – застонала она. Всхлипнула и… залилась слезами.
Такого поворота Уля не ожидала. Растерявшись, разжала пальцы, и служанка, скользнув на пол, горько заплакала.
– Мы с Эвельером поругались. Сильно, – давясь слезами, глухо прошептала она. – И Дамия от меня отдалилась. Знала, что я против их преступных чувств. Я понимала, что они что-то замышляют, но ничего не могла поделать. Никак не могла помешать. Что это за ритуал, – девушка оглянулась на пентаграмму, – хоть убейте, не знаю. Как уже сказала, в Бризантии почти не осталось магов. Каждый артефакт, в котором есть хотя бы малейшая искра, – бесценен. Найти такие непросто, правильно использовать – ещё сложнее. Могу лишь предположить, что они хотели сбежать, но что-то пошло не так. А может, так и планировали, чтобы исчезли только их души…
– Хочешь сказать, твой брат мечтал о девяносто-шестьдесят-девяносто? – ухмыльнулась Ульяна, а поймав вопросительный взгляд служанки, поправилась: – О том, чтобы стать девушкой. Что-то я очень сомневаюсь.
Я тоже сомневалась и не видела никакого выхода, кроме как просить о помощи высшие силы, ну то есть местного правителя.
– Надо поговорить с отцом Дамии, – сказала Ульяне. – Он заинтересованное лицо и наверняка захочет вернуть дочь. А нам это как раз и надо: чтобы нас поменяли местами.
Подруга кивнула, и я, продолжая мысленно проклинать пышные юбки, в которых чувствовала себя неповоротливым колоколом, ринулась к выходу.
– Не будем терять время. У тебя завтра свадьба и…
Но дойти до дверей не успела. Сестра Эвельера бросилась мне в ноги и, схватив за чёртовы юбки, взмолилась:
– Не надо… Пожалуйста! Пощадите! Помилуйте моего Эвельера!
– На костёр твоего Эвельера! – безжалостно припечатала убитая горем невеста. – Вместе с его шалав…
– Уля! Хватит смущать девчонку. Видишь же, не привыкла она к таким словесным вывертам. – Опустившись на корточки перед страдалицей, я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно мягче: – Мне жаль твоего брата. Правда жаль. Но это его ошибка, и не нам за неё расплачиваться. Моя подруга ничем не заслужила жизни в теле мужчины, а я не стану выходить замуж за местного садиста.
– Он не садист… И, может статься, тебя не выберет! – видимо, уже привыкнув к мысли, что я не её госпожа, перешла на «ты» девица.
– Не выберет, – уверенно кивнула я. – Потому что даже не увидит.
– Но если наш король узнает, что принцесса исчезла с Эвельером… – Девушка задохнулась от ужаса. – Он его точно на костёр отправит!
– Опять же, сожалею, понимаю, но это не наш косяк.
Если честно, я немного лукавила. Я не испытывала жалости к парню. Наверное, потому что до сих пор не смогла поверить в реальность происходящего. Казалось, стоит подождать немного, и я открою глаза. Снова окажусь в своей квартире-студии, маленькой, но такой стильной и уютной. Буду приходить в себя после весёлой гулянки, до позднего вечера смотреть сериалы, а завтра отдам лучшую подругу замуж.
Всё пройдёт идеально, как мы и планировали.
Вот только здесь и сейчас Ульяна была парнем, а я не знала, как отделаться от заливающейся слезами девицы. Юбку она мою так и не отпустила, вцепилась в неё будто клещ и всё твердила, что мы не можем так поступить с её Эвельером.
Видя, что успокоить её не получится, а тащить за собой рыдающим шлейфом… ну… такое, я кивнула подруге.
– Уль, зови «папу». Будем знакомиться заново.
Подруга решительно направилась к дверям, но остановилась на пороге, услышав хлёсткие слова:
– Иди-иди! Только лицо короля будет последним, которое ты увидишь! Вы, должно быть, меня не слышали… – Она поднялась и, судорожно сжимая в кулаках теперь уже свою юбку (аллилуйя!), выпалила: – У нас нет магии! Её почти не осталось! Дамию его величество вернёт – в этом я даже не сомневаюсь. Но никто не побеспокоится о том, чтобы поменять местами стражника и незнакомую девушку из другого мира. Мой Эвельер никому не нужен, кроме меня! Ну так и ты, Ульяна, не нужна! Убьют его, уничтожат тело, и ты тоже погибнешь. Отправится твоя душа к богам. А может, и вовсе к Пьющим!
– К алкоголикам, что ли? – развернувшись, растерянно уточнила моя подруга.
Секунду или две она стояла неподвижно, а потом сползла по стенке и сжала голову своими ручищами.
– Саш, давай лучше не будем звать «папу». – Её голос казался блёклым, каким-то безжизненным.
– Не будем, – согласилась я и перевела взгляд на служанку. – Как тебя зовут?
– Абель, ваше… – Она осеклась и нервно улыбнулась. – Абель моё имя. А ты, я так понимаю, Саша?
– Александра, – кивнула я машинально. – Можно просто Саша.
– Ульяна, – махнула рукой моя подруга. – Для друзей просто Уля. Но ты не моя подруга! – Откинув назад голову, она прикрыла глаза и замерла.
– Ты должна понимать, Абель, что мы здесь не останемся, – мрачно сказала я. – Найдём способ поменяться местами с этими гадёны…
Ладно, я тоже не буду ругаться.
– А я помогу! – возбуждённо закивала служанка. Глаза у неё загорелись, на губах появилась улыбка. – Я ведь тоже хочу вернуть брата. И принцессу… – Тут она явно засомневалась. – В Тенебрию нам надо! Вот где и магия, и бесценные артефакты. Ты отправишься туда, как одна из участниц отбора. Эвельер… – она скосил взгляд на мою подругу. – Ульяна в качестве стражника. Ну а я, как наперсница её высочества, тоже всегда буду рядом. Вместе мы обязательно придумаем, как всё исправить!
– Так ты не служанка?
Абель покачала головой:
– Мы с Эвельером из знатного, но обедневшего рода. Я уже много лет служу принцессе, я её фрейлина. Но за годы службы успела стать ей доброй подругой. Правда… – девушка запнулась. – В последнее время она обращалась со мной чуть ли не как с рабыней. Злилась из-за того, что я против неё и брата. И Эвельер тоже меня не жаловал.
В общем, парочка эгоистов, которым было плевать на всех, кроме себя.
Поднявшись, Абель окинула взглядом спальню.
– Я тут приберусь, ладно? Пока не явился лекарь. Нельзя, чтобы видели, что здесь творилась магия.
Мы стали собирать свечи и вороньи перья.
– Расскажи про этот ваш отбор, – попросила я, осторожно беря в руки кинжал. В тусклом лезвии, перепачканном в крови, я видела своё неясное отражение. Странно, почему Ульяна и Абель видят во мне принцессу. – Что от меня потребуется?
– Понравиться его темнейшеству? – неуверенно предположила Абель и улыбнулась, немного виновато. – О законах и традициях Полуночного края нам мало что известно. Знаю только, что с вами обручится один из Коршунов его величества, чтобы потом передать своему владыке.
Даже так…
А звучит-то как!
Обручится. Передаст.
Может, ещё и ленточкой перевяжет, чтобы уже точно его владыке понравилась?
– То есть помолвку я сыграю с одним, а замуж в перспективе потом выйду за другого?
И зачем спросила? И так всё очевидно.
– Традиции Тенебрии, – развела руками Абель, после чего вернулась к взбиванию подушек, укладывая их ярусами на безразмерной кровати. – Тенебрийцы всегда были очень скрытными, особенно их маги. Мы мало что о них знаем. В действительности только то, что они нам позволяют.
– А этот Сева Жестокосердный, – подала голос Ульяна, – за что его так прозвали?
– Савард? – уточнила фрейлина-рабыня. – Говорят, он беспощаден к врагам и в бою хуже демона. Он и его Коршуны… – Девушка вздрогнула. – С ними стоит быть осторожнее. Нам всем.
– Эти Коршуны – они вообще кто? – решила я разобраться, раз уж с одним из них мне вскоре придётся обручаться. – Люди? Птицы? Оборотни?
– Колдуны, – зловеще проговорил наш путеводитель в новом мире. – По силе едва ли уступающие своему владыке. Вот кто никогда не знает недостатка в магии.
Мы продолжали расспрашивать, Абель отвечала. Из её слов стало ясно, что для любого колдовского ритуала нужен, собственно, маг, лучше – колдун (эти, насколько поняла, были выше и по рангу, и по статусу, и силы имели хоть отбавляй) или напичканный магией предмет, именуемый артефактом. Колдун и артефакт – вообще идеальный тандем, потому как чем сложнее обряд, тем больше требовалось эфемерной субстанции под названием «магия».
– Я не маг, в нашем роду почти не рождалось одарённых, но даже мне ясно, что для переноса души, особенно двух, потребуется немало силы, – не стала обнадёживать нас наперсница её высочества.
– А кто-то вроде Коршуна мог бы помочь? – как бы между прочим спросила я, рассматривая наши возможности и варианты.
– Нет, слишком рискованно! – нервно вскинулась девушка и принялась ещё усерднее расправлять складки на покрывале.
Розовом. С бантами и кружевами. Только от одного этого цвета умом тронешься…
А ведь я так люблю серое и чёрное.
– Они все поголовно слепо преданы своему владыке.
Жаль. Так бы поймала одну такую «птичку» на крючок своего шарма и поцедила бы из неё силы.
– В нашем случае безопаснее всего обзавестись артефактом, – продолжала вслух рассуждать фрейлина. – И, конечно же, ритуалом. Но это доверьте мне. В Тенебрии я сразу возьмусь за дело.
Доверять незнакомой девице я не собиралась, но и от помощи отказываться тоже было бы глупо. Особенно в нашем положении. Поэтому кивнула, соглашаясь, и спросила:
– А этот ваш лекарь, который явится меня осматривать, он о подмене не догадается?
– Мессир Диофиль? – Абель снисходительно улыбнулась и покачала головой. – Нет, он ведь не маг. При дворе Эктора Чудеснейшего служит всего один одарённый, да и то… – Девушка скептически усмехнулась. – Иногда мне кажется, что он больше фокусник… В общем! – Она вскинула на нас заметно повеселевший взгляд. – Не стоит переживать, что вас разоблачат. Если будете молчать, никто ничего не узнает. В Тенебрии мы быстро раздобудем артефакт, проведём ритуал и всё вернётся на круги своя.
В устах фрейлины всё звучало слишком просто, почти элементарно. То ли она была заядлой оптимисткой, то ли что-то недоговаривала и сейчас просто пытается потянуть время.
Как бы там ни было, мы с Ульяной решили больше не принимать поспешных решений и действовать максимально осторожно. Как-никак наше положение можно было сравнить с прогулкой по минному полю: один неверный шаг, и рванёт так, что потом исправить ничего уже будет нельзя.
Возвращаться домой без Ульяны я не собиралась. Не собиралась рисковать подругой, чтобы скорее отсюда слинять. Поэтому пока что помалкиваем и во всём разбираемся. Встречаем жениха, едем к потенциальному мужу, ищем магию.
Главное, у нас есть план. Главное, мы вместе. А когда Сашка Романова и Уля Одинцова берутся за дело… В общем, мы как Чип и Дейл. Кому-то, может, и не поможем, но друг другу всегда придём на помощь.
Не успела фрейлина закончить с кроватью, как Ульяна растянулась на ней, подмяв под себя половину бархатных валиков.
