Боец 6: Лихие 90-е

Глава 4

Я ударил его первым. В таких ситуациях ждать нельзя: стоит немного промедлить, показать свою нерешительность – и вот ты уже, считай, прилип. Как серьезного противника тебя уже никто воспринимать не будет. Скорее каждый будет стремиться вытирать об тебя ноги. Да и с точки зрения стратегии уличного боя важно перехватить инициативу. Посылание куда угодно в бандитских кругах – это верный сигнал, что без драки уже не обойтись.

Мощный прямой настиг говорливого «быка» через пару секунд после его необдуманной фразы. То ли этих идиотов послали вслепую, то ли они разошлись и решили устроить себе бенефис самостоятельно – не знаю. Но, судя по реакции этого утырка, моей атаки он не ожидал. Его откинуло на других бродяг, которые удержали его от встречи с асфальтом. Бык сполз на колени и начал открывать рот, как выброшенная на берег рыба.

– Вы бы провели воспитательную беседу со своим орлом, – бросил я, поочередно смотря на других быков.

Те промолчали. А обиженный поднял рожу, и ее выражение было скорее изумленным. Казалось, сейчас он скажет что-то вроде «Эй, мужик, ты чего это вдруг?». Но вместо этого он изрыгнул немного другое:

– Ну я тебя, падла укокошу!

Вскочил, и лягнул мне под дых ногой.

Шаг в сторону и я тут же встретился левым боком с его печенью. Честно говоря, я думал, что сейчас они набросятся на меня всей толпой, и тогда оставалось бы рассчитывать лишь на подмогу Сереги и Степаныча. Но дружки молча смотрели на нас и даже не двигались. Судя по всему смекнули, что их тут могут здорово прессануть.

Мой удар получился плотным: бандюга на несколько секунд застыл в полуразвороте, потом снова повернулся ко мне, но тотчас схватился за бок.

– С-сука… а-а…

Печень она такая, пропущенный доходит не сразу. Бандит начал корчится от боли.

– Не благодари, отдохнешь, – процедил я.

Не давая ему опомниться, я взял бандита за шкирку, приложил его мордой к его же мерседесу. Поводив им по капоту пару-тройку раз и убедившись, что нападать он больше не способен, я обратился к его приятелям:

– Передайте тому, кто вас послал, что проблемы мне не нужны.

Те молчали, смотрели волком, но не вмешивались.

Утырок оказался крепким, быстро очухался и подняв свою окровавленную физиономию, просипел:

– Ну ты и попал, козел, – он выплюнул кровяной сгусток на асфальт. – Тебе кабздец, понял?

Он потянулся за мобильником, висевшим у него на поясе. Я не стал дожидаться его телефонных переговоров и направился обратно к точке. Ребята напряженно смотрели на меня.

– Танк, Сергей, – заговорил я. – Здесь, похоже, что-то намечается. Надо быть готовым. Где Степаныч?

– Минералки пошел купить, – отозвался Серега.

– Блин, нашел время… Ладно. Алина, – обратился я к прекрасной части нашего коллектива. – Бери наших девчонок-завлекалок и идите с ними погуляйте.

– Серёж, ты перегрелся? – участливо спросила Алина. – У нас решающие дни, переговоры, а ты меня отправляешь гулять с проститутками?

О, благодарная и лёгкая работа с женщинами! Особенно с теми, которые для тебя не чужие… Нет, надо взять себя в руки. Я отошёл в сторону, закрыл глаза, медленно вдохнул и выдохнул, потом посмотрел Алине в глаза, взял ее за плечи и как можно спокойнее произнес:

– Алина. Послушай меня внимательно. Сейчас здесь может начаться… в общем, что-то может начаться. Тебе бояться нечего – с твоим Покровителем ты как под бронированным колпаком ходишь. Но пуля дура, так понятно? И девчонкам очень даже может прилететь. А они нам ещё могут понадобиться – и до турнира, и во время него. Да и с крышей их сутенёра нам тоже проблемы ни к чему. Поэтому я тебя прошу сейчас взять их под локоточки и увести под благовидным предлогом отсюда на хрен!!

На последней фразе я не выдержал и повысил голос.

– И что ты предлагаешь мне им сказать? Дорогие девушки, у нас тут сейчас по графику мордобой, возможно, с поножовщиной и перестрелкой? Так что приходите завтра со свежими силами и сменной обувью, а то тут может быть скользко. Так?

Эта божественная женщина иногда бывала невыносима.

– Алин, просто скажи им, что на сегодня работа окончена и ждите звонка насчёт завтра. Если будут возникать по поводу простоя на основной работе – скажи, что все простои завтра же и компенсируем. И вот ещё что – ж тут за пару кварталов по правой стороне есть кафешка, там хороший кофе и всегда свежие пирожные. Коньяк, кстати, тоже есть. Заведи их туда, угости, пусть посидят часок. А то они обычно любопытные где не надо, а сутенёр сегодня их не встречает – мы на весь день договорились. Считай, что у тебя особо ответственное задание.

– Я читаю стихи проституууууткам… – наигранно весело пропела Алина. И вдруг неожиданно серьезно и тихо сказала: – Сережа, будь аккуратнее, пожалуйста.

– Хорошо, – пообещал я.

И тут до меня вдруг дошло, с чего это обычно такая деловая и все понимающая Алина взялась играть со мной эту клоунаду, изображая то ли наивную первокурсницу, то ли строптивую жену. Она же просто переживала за меня и пыталась это скрыть за идиотской бравадой! В этом было столько искреннего и человеческого, что мне даже стало немного неудобно за свое раздражение. А внутри в момент потеплело.

«Алина. За меня. Беспокоится», – произнес я про себя и неожиданно для себя же улыбнулся.

После того, как три женские фигуры удалились, я вернулся к ребятам. Надо было оперативно решить, как действовать дальше, в случае нападения. А оно, судя по всему, готовилось нешуточное. Для того, чтобы просто надавать нам по мордасам, точку убирать необязательно. Значит, будет подмога. Нам бы, кстати, тоже не помешала.

– А чего вы с этим недоумком сцепились-то? – спросил Сергей.

Я помолчал.

– Судя по всему, они нас хотят вывести из себя, – подумав, я вдруг сформулировал вполне правдоподобную мотивацию действий конкурентов.

И действительно. Хотели бы они убрать нас абсолютно любой ценой – мы бы уже валялись по кускам где-нибудь на теплотрассе, попробуй еще опознай. Если бы у них была цель нас опозорить – заказать с десяток статей и телерепортажей в крупнотиражных газетах и популярных передачах для таких деятелей не составляет ни малейшего труда. С их бабками они вообще могли бы нанять какого-нибудь суперзубра журналистики, и от нашей репутации не осталось бы даже нуля. Еще бы выяснилось, что мы «Титаник» затопили.

Но здесь ничего подобного не наблюдалось. А Вариантовские «быки» занимались в основном психологическим давлением и попытками спровоцировать на физический конфликт – проще говоря, на драку. Значит, какой вывод из всего этого напрашивается? Им нужно, чтобы мы сами начали разборку. А уж потом они закончат ее так, как им велено. И если вдруг что – это все неадекваты Боец, Танк и Степаныч: на ровном месте бузить начали, вон какую кашу заварили, сами же от нее и зажмурились.

Мда. Не мы одни драматургией увлекаемся.

– Ну как, Боец, побазарили? – спросил подошедший Степаныч, прихлебывая холодную минералку. – А ты его неплохо разукрасил, я видел! Эффектный макияж навел!

– Ага, – кивнул я. – Как бы нам сейчас всем такой же не навели, а то еще и покрасивее.

– Чего это? – переспросил Степаныч.

Я поделился с ребятами своими соображениями.

– И значит, по результатам можно сказать, что вывести нас из себя им не удалось, – пробурчал Танк.

– Ну, как не удалось… – усмехнулся Серега. – Одного Боец все-таки фейсом об кар приложил.

– Да это так, – отмахнулся я. – Это даже не удары были, а… легкое раздражение. Больше шуму.

– Значит, скоро они перейдут к плану Б, – протянул Степаныч.

– К какому еще плану Б? – переспросил Сергей.

– Ну а что ты думаешь, они здесь сутками будут дежурить, сочиняя оскорбительные фразы? – ответил Степаныч. – Раз этот способ не действует, значит, каждый следующий будет все жестче и жестче. Они, в конце концов, не учителя русского языка и литературы – фразеологизмы тут перебирать. Их дело – сорвать наш турнир. Сначала дипломатическим способом. Потом, если первый не поможет – хотя бы максимально бескровным. Ну а уж потом…

Что будет «уж потом», никому объяснять не требовалось. Все были людьми опытными и прекрасно понимали, что находятся не на занятиях кружка бальных танцев. Танк рефлекторным движением потрогал пояс. Серега проделал то же самое. Степаныч пошевелил шеей, руками и ногами, как бы начиная разминку, и вдруг прищурился, глядя в сторону.

– Ты глянь, Боец, – сказал он, – похоже, ты прав. Дипломатия кончилась, сейчас начнется то, ради чего они сюда и приехали.

Я повернул голову в ту же сторону и увидел, как бандиты разбирают свою точку и складывают по частям в машину. Делали они это в явной спешке. Судя по всему, им поступили какие-то указания и время на сборы было ограничено.

– Серёга, а где твой ученик? – спросил я напарника.

– Какой из них? – переспросил Серёга.

– Ну ты говорил, к тебе на точку подъедет твой ученик, тебе помогать, – напомнил я.

– А, этот, – ответил Сергей. – Да не будет его, отпросился. У него, видишь ли, мать проездом в Москве один день, уж так упрашивал. А я думаю – ну это же не выступление, чего не отпустить. К матери, тем более.

– Ну да, ну да… – проговорил я. – Чего бы и не отпустить.

– Так они сваливают, что ли? – не понял Серёга, глядя на Вариантовских «быков».

– А это мы сейчас увидим, – ответил я. – Когда я к вам возвращался, этот красавец, которого я мордой об тачку повозил, собирался кому-то звонить. Существа они не шибко самостоятельные, так что, скорее всего, они звонил либо самому Варианту, либо кому-то, кого Вариант над ними поставил. Начальству, короче говоря. Спрашивал, что делать. А вот что это начальство им повелело – уже вопрос. Либо они сейчас действительно сваливают и тогда нас ждут сюрпризы чуть попозже, либо… либо сейчас увидим, что.

– Я все равно не понимаю, чего они здесь столько времени обшивались, – пожал плечами Степаныч. – Не, я понимаю – вывести нас на нервы, все такое. Но это тонкая работа, а из них психологи как из меня лауреат Нобелевской премии.

– Круто берешь, Степаныч, – улыбнулся я. – Это же тебе не спецслужбы, тут примитива достаточно. Прощупать почву да смуту навести. Это тебе из твоего спортзала кажется, что все, что не кулаками – работа для интеллектуалов.

– Ну, знаешь, – возмутился Степаныч, – вообще-то единоборствами заниматься тоже интеллект нужен. Это же целая философия!

– Да погодите вы со своими дебатами, – прервал нас Серёга. – Потом доспорите, сейчас давайте наблюдать. Что-то не нравятся мне эти приготовления…

«Быки» тем временем погрузили весь свой инвентарь в тачку, но не уехали. Похоже, оправдывались мои худшие предположения. Они явно чего-то ждали. Но если они не свалили, то это могло означать только одно. И это «одно» очень точно и ёмко выражалось двумя словами – «нам кранты». Ну, это если цензурно. С тремя утырками мы бы справились за пару минут, но что-то мне подсказывало, что троицей здесь не обойдется.

– Ну что, ребята, все готовы? – тихо проговорил Серёга.

– Если что, ключи от дома у меня в тренерской, в пиджаке, – отозвался Степаныч.

– Типун тебе на язык, блин! – прикрикнул я. – Тоже мне, гимназистки собрались на свидание! Первый раз, что ли? Степаныч, ты в десять раз опытнее меня! Чего сейчас-то?

Тут я немножечко лукавил. Безусловно, я и сам прекрасно понимал всю степень опасности. Как понимал и то, что Степаныч осознает ее не хуже меня. Да и пожилой возраст тоже даёт о себе знать. Но ей-богу, меня всегда бесили эти похоронные настроения – «все пропало», «все кончено»… Если ты так настроен, тогда вообще не лезь в серьезные дела. Лучше иди к нотариусу и диктуй завещание.

– Едрена мать! – протянул Серёга.

Я посмотрел туда же, куда и он. К нашему кварталу не спеша заворачивал автобус. И никаких двойных трактование здесь быть уже не могло.

Ну что же. Вообще, откровенно говоря, у меня был страховочный вариант. Я ведь тоже понимал, чем все это может закончиться, и побеспокоился о том, чтобы подстелить соломку. Слабая сторона моего плана заключалась в том, что я сам не знал, когда именно эта «соломка» сработает. А потому и не стал посвящать в свои замыслы остальных. Если все получится, как я задумывал – очень хорошо. Все целы, здоровы, злодеи обезврежены, Боец – молодец. А если нет, тогда все равно придется рассчитывать только на свои силы. И мне совсем не хотелось, чтобы при этом мои товарищи меня же и склоняли. Так что будем действовать так, как будто на сто процентов знаем, что никаких страховочных вариантов не существует в природе.

Я украдкой оглядел свою команду. Степаныч смотрел на приготовления врагов со спокойствием гуру, за плечами которого уже сотни, если не тысячи таких сражений. Будучи человеком в годах, он, в принципе, уже был готов к любому исходу. Поэтому в его словах и действиях нет-нет да и проскакивала нотка фатализма. Но при этом он был оптимистом и уверенным в своих силах человеком. Вот и сейчас его уверенности и выправке могли бы позавидовать многие молодые.

Серёга заметно нервничал. Хоть он тоже был спортсменом, но одно дело – идти в спарринг на ринге или, уж тем более, отдавать распоряжения в кабинете, и совсем другое – вступать в противостояние с конкурентами-бандитами. На ринге, конечно, тоже можно получить травму. Но там это будет случайно, партнёр извинится, тебя вылечат. А здесь… Но Сергей был человеком слова и чести. Подвести остальных он позволить себе не мог. Да и кого, как ему казалось, бояться? Он, спортсмен, будет бояться какую-то уличную шпану? Хотя должен сказать, что здравомыслия он все же не терял и на рожон без необходимости никогда не лез. Это ценное качество и дало ему возможность не только преуспеть в спорте, но и заняться административной работой.

А вот Танк не зря получил свое прозвище. Причиной тому – не только его могучая фигура, позволявшая ему входить в иные двери так, что вся дверная конструкция вместе с косяком повисала у него на плечах. В любой, даже самой критической ситуации он сохранял невероятное спокойствие. Вокруг могли свистеть ножи и кастеты, под ногами могли валяться раненые и убитые, его самого могли атаковать сразу с трёх сторон – а он разбрасывал всех с таким невозмутимым видом, как будто делает домашнюю зарядку в воскресенье. Это служило причиной постоянных подколок со стороны коллег и неизменной симпатии встречавшихся ему на пути девушек. К шуткам от товарищей он относился по-доброму, к девушкам был доброжелателен, но взаимностью отвечал по настроению. А вот что всегда было в нем непоколебимым – так это готовность прийти на помощь, когда она требовалась. Поэтому он и сейчас был здесь, с нами.

– Танк, Серёга, стволы приготовьте. Степаныч, страхуй меня, – негромко произнес я. Оглянулся и проверил, не вернулась ли Алина. Не видно. Значит, действительно в той кафешке засели. Ну и пусть. Хоть кофе спокойно попьют.

Двери автобуса распахнулись. Из него выскочило десятка два здоровенных бандюков с битами и направились к нашей точке.

Глава 5

Бандиты, размахивая на ходу битами, окружили нашу точку, как стая саранчи. Наверное, если бы кто-то наблюдал эту сцену чуть издалека – например, с противоположной стороны улицы – то он бы мог увидеть только непонятный шевелящийся и орущий клубок, из которого время от времени вылетали столы, стулья и люди. Все это с криками и грохотом падало на асфальт, люди тут же вскакивали и снова бросались в самую глубь этой кучи. Со стороны это напоминало что-то вроде хаоса без начала и конца. Так в западных мультиках показывали всеобщую кучу малу, когда какие-нибудь Том и Джерри так увлекались преследованием друг друга, что было уже невозможно разобрать, кто на кого нападает и кто за кем гоняется. Только здесь действующие лица были, к сожалению, не мультяшными персонажами.

А изнутри… Мы с ребятами успели лишь увидеть, как на нашу территорию залетают первые амбалы и обрушиваются с ударами – почему-то прежде всего на мебель. Это ещё больше укрепило меня в подозрении, что главной их целью было наше моральное, а не физическое уничтожение. Когда тебя самого вырубили – ты уже ничего не соображаешь. А вот когда твое любимое детище превратилось в обломки, а ты стоишь среди них, как на пепелище, и понимаешь, что ничего уже успеть восстановить не получится и все кончено – это да, это действует похлеще самих ударов.

У меня был, что называется, козырь в рукаве. Вопрос был в том, получится ли его вытащить. Но, честно говоря, имущества тоже было жалко. Перед глазами тут же пронеслись недавние сцены – как мы отделывали нашу точку, оформляли рекламу, как открывали продажи… И для чего? Чтобы эти дебилы все раскурочили?

– Вы чё творите, братва! Давайте побазарим нормально, – крикнул я. Конечно, я не рассчитывал на их благоразумие и благородные порывы. Моей задачей было оттянуть время. Если бы сейчас погром остановился, то в переговорах можно было бы выиграть хотя бы минут десять-пятнадцать, а то и побольше. А за это время…

– Я с тобой щас побазарю, сука! – крикнул один из утырков и кинулся на меня, замахиваясь битой. Я увернулся, вывернул ему руку и заломил его, выбивая у него ногой биту, но тут ещё один бычара схватил меня сзади за руку. Я со всей силы ударил его головой, бандит заорал, но хватка стала только крепче. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но внезапно мою руку отпустили, а бандит, который корчился у меня в ногах, от сильного удара отлетел чуть ли не на метр в сторону. Это верный Танк вовремя подбежал сзади и вырубил нападавшего.

– Ты, Боец, не геройствуй, – сказал Танк, подбирая биту. – Мы тут не котят беспомощных из пожара спасаем, на рожон лезть не надо.

В этот момент я увидел, как Степаныч кувырком откатился от центра помещения к служебному выходу.

– Уходит старик и правильно делает, – оценил Танк, отшвыривая ещё одного бойца. – Нам тоже пора. Где Серёга?

Вдруг я увидел в метре от себя нанятых нами проституток. Видимо, они, посидев в кафешке, решили сюда вернуться. Но зачем? Даже не так – спрашивает на хрена вы приперлись, дуры? Неужели думают, что без них здесь происходит что-то интересное, а они пока наберут себе новую клиентуру? Вот идиотки!

– Вы еще здесь какого хрена? Вам же сказали – на сегодня свободны! Валите отсюда! – успел крикнуть я, прежде чем бита в руке здоровенного амбала просвистела буквально в паре миллиметров от моей головы. Я рефлекторно схватил бандита за руку, пригнулся, перебросил его через себя. Бандюга взвыл, больно ударившись копчиком.

– Не хрен нормальным людям жить мешать! – злобно произнес я.

Вообще я в этот момент поймал себя на мысли, что наказываю его с каким-то наслаждением совершающейся мести. Всё-таки я успел уже прикипеть и к нашему проекту, и к ребятам. Это было не просто нападение, не просто очередная разборка – это было посягательство на то, во что я вкладывал свои силы. А такого прощать нельзя – этому я был научен ещё с ранних лет.

Девки наши, видимо, только-только зашли и реально не сразу поняли, почему их сегодня отпустили. Но, увидев такое месиво, они в ужасе выбежали обратно на улицу. «Ну наконец-то! Неужели дошло!», – подумал я, повернул голову и увидел Серёгу, который сцепился с очередным «быком».

Я быстро подскочил к нему и вырубил нападавшего взятой у Танка битой. Не пришибить бы еще, а то ведь и удар можно не рассчитать.

– Уходить надо, Серёга, – быстро и тихо проговорил я. – Аккуратно пробираемся к служебному выходу.

У выхода нас уже ждали Степаныч и Танк. На наше счастье, бандюганы увлеклись раскурочиванием нашей точки, и мы смогли незаметно отбежать за угол, а оттуда – за ближайший дом. Теперь можно было не то что расслабиться, но по крайней мере немного перевести дух.

Вообще нападение пошло не так, как я ожидал. Я-то, честно говоря, рассчитывал, что набросятся сразу на нас. Но создавалось такое впечатление, что мы для них были как бы дополнительным развлечением. А главным, для чего они пришли, был разгром точки. Что это? «Джентльменское предупреждение» Варианта? Или нас хотят взять живыми, чтобы увезти к себе и поговорить там? Но тогда бы нас сразу и схватили, для этого совсем необязательно разламывать стулья. Нет, что-то тут не сходится. Вариант – мужик серьезный, на цирк бы не разменивался, хотя «спецэффекты» он определенно любит.

С другой стороны, именно поэтому и не стоило строить иллюзий. После того, как они расколошматят все, точно примутся за нас. Так одному родственнику дают увидеть, как убивают другого, чтобы он понял, с кем имеет дело, хотя сразу ясно, что в конечном итоге убьют всех. А что? Убежать мы далеко не сможем, да и смысл бежать – найти нас не составляет особого труда. А значит, вполне можно развлечься, организовать аперитив в виде разрушенной до обломков торговой точки, а уж потом приступать к основной части программы. То есть к нам самим.

Все это время, пока шел погром, я по мере возможностей искал глазами Алину. «Только бы ее здесь не было, только бы с ней ничего не случилось, только бы она была в безопасности», – стучало в мозгу.

Но, как я ни старался, ее действительно нигде не было видно. Значит, или ушла, отпустив наших девок, или, понимая, что сейчас начнется, спряталась где-то в надёжном месте. Это успокаивало. По крайней мере, ее я под биты не подставил. Если бы эти ублюдки сориентировались и захватили ее – хрен бы мы чего смогли сделать, даже при двух стволах.

– Черт бы их побрал, – в сердцах выругался Степаныч. – Там же и техника, и мебель… сколько денег и сил вбухано! А они это все сейчас… козлы чёртовы!!

– Да ладно тебе, Степаныч, – возразил я. – Ты сейчас не о технике думай. Техника, можно сказать, на себя их удар взяла, который нам предназначался. Ты лучше силы копи, они нам могут ещё понадобиться.

– Может, в подъезде укроемся? – предложил Серёга.

– Ага. А они такие тупые и пробегут мимо, – отозвался я. – Ты не видишь, что у них задание? Думаешь, они в дом забежать постесняются? И потом, в этих подъездах укрыться можно только на чердаке, а оттуда знаешь как удобно людей сбрасывать?

– Так мы можем пока где-то перекантоваться, а потом уйти по одному, – пояснил свою мысль Серёга.

– Нет, – покачал я головой. – Это могло бы сработать, если бы у нас было убежище, о котором никто не знает. А так – вот куда ты попрешься один? В гостиницу? Смешно. Домой? Ну я тебе даю максимум пару часов жизни. К какой-нибудь из своих девок? Ты уверен, что они ее не вычислят? Еще и ее подставишь. К родственникам и друзьям? Тем более. Были бы это обычные гориллы-рэкетиры – другой разговор. А у Сани-Варианта все наши явки, пароли и знакомства в отдельной папочке давно переписаны, я больше чем уверен.

– И что нам тогда остаётся? – спросил Сергей.

– Остаётся держаться всем вместе и стараться продать свою жизнь подороже, – сказал я. – Впрочем, у меня есть уверенность, что до крайностей не дойдет. Но мы должны дать понять, причем определенно, что прятаться никто не будет. Не на тех напали!

– Возьмёмся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке… – тихо пропел Степаныч и хмыкнул.

Ностальгия по молодости порой проявлялась в нем самым неожиданным образом.

– Не пропадем, говорю, – повторил я.

– Откуда у тебя такая уверенность? – поинтересовался Сергей.

– Знаю, – уклончиво ответил я.

– Все-то вы знаете, везде-то вы бывали, – проворчал Степаныч, вспомнив бородатый анекдот. – Мне бы твою уверенность, Боец.

Танк молча смотрел перед собой с таким видом, как будто происходящее его вообще не касалось.

– Слышь, Танк, – обратился к нему Сергей. – Ты-то что думаешь?

– А чего тут думать, – отозвался Танк. – Если есть подмога – надо звать. Если нет – ну, сколько-то продержимся, Боец прав с хрена ли мы будем где-то шкериться. В конце концов, у нас есть два ствола. А там, может, кто-то из жильцов ментов вызовет.

– Ну вы, конечно, даёте, молодежь, – усмехнулся Степаныч. – «Может быть», «кто-нибудь»… Если бы я так в своей жизни на авось надеялся, ко мне бы уж лет тридцать как на могилку ходили, газончик поливать.

– Слушай, – проговорил Серёга, утирая с лица пот вмерепешку с кровью от царапин. – Давай я звякну в клуб и позову наших пацанов? Там у нас сейчас как раз тренировка идёт, ребят двадцать будет, а то и больше. Они крепкие, выносливые – стадо этих утырков уж точно смогут помочь положить.

– Хорош тренер, – усмехнулся я, – который готов своих подопечных с бандитами стравить!

– Нет, ну что значит стравить, – не унимался Серёга. – Не стравить, а помочь своим наставникам, да и вообще… по-человечески. Мы же не про школу юных художников говорим. Боем они все владеют, уличных хулиганов бояться отучены. А без подмоги мы тут околеем. Какое-то время ещё продержимся, а потом – кранты…

– Серёга, тебе телефон дали не для того, чтобы ты своих учеников под биты подставлял, – возразил я. – На тебе ответственность за них лежит, если что. И потом, ты сам подумай – вот, допустим, ты позвонишь. Пока они соберутся, пока они сюда доедут – сколько времени пройдет? Да нас и так и так в фарш покрошат, если захотят! Только ребят всполошишь понапрасну.

– Ни хрена себе понапрасну! – возмутился Сергей. – Не знаю, как ты, а я ещё вообще-то пожить планировал! Если ты решил войти в историю героем посмертно, то это твое личное дело, а я на эту хрень не подписывался! На вот, – он протянул мне мобилу, – если в клуб звонить не надо, звони сам куда знаешь, только надо уже что-то делать. Надо звать подмогу, Боец! Хоть откуда, хоть от черта лысого! Иначе мы с вами тут так приятно беседуем в последний раз!

– Да, Боец, – прохрипел Степаныч, – Серёга прав. Я не знаю, на что ты рассчитываешь, но подмогу надо вызывать!

– А я уже вызвал, – медленно проговорил я. – Просто, видимо, в городе заторы…

– Офигенное ты времечко для шуток нашел, Боец, – сердито сказал Степаныч.

– А я и не шучу, – ответил я и, взглянув в сторону поворота с улицы к нам, показал туда пальцем. – Смотрите!

– Ни хрена!! – потрясённо присвистнул Степаныч.

С улицы по направлению к нам, спокойно и уверенно заезжал большой автобус с ОМОНом. Следом ехал такой же, но пустой – для пассажиров на обратную дорогу.

– Э, братва, чё происходит? – раздался голос откуда-то из кучи бандитов.

– В натуре, чё за ботва? – поддержал его второй голос.

– А чё шеф не сказал, что тут паковка будет? – недоуменно возопил третий.

Я удовлетворённо улыбнулся, наблюдая эту резкую смену обстановки и наслаждаясь растерянностью упырей. ОМОН работал четко, быстро и слаженно. Пять секунд на то, чтобы все бойцы высыпали из салона автобуса. Ещё три или четыре – на распределение по местности. И вот уже на каждого бандюгана с битой приходится по два вооруженных до зубов и одетых в бронежилеты бойца ОМОН.

Каких-то пара минут – и эти грозные «быки», превратившись в мычащих баранов, покорно загружаются в автобус, бросая перед этим биты на землю. «Куда только весь гонор девается, когда выясняется, что на твою силу есть другая!» – подумал я.

– Ни фига себе, блин! – изумлённо протянул Сергей, наблюдая эту картину. – Это кто же подсуетился-то? Ты, что ли? – пнул он меня в бок.

Я многозначительно улыбнулся и промолчал. Неужели я стал бы ему рассказывать, что, когда Алина в номере по моей просьбе ушла в ванную, я сказал Покровителю буквально следующее:

– У нас проблемы. Серьезные. Более того, мы в опасности, и я подозреваю, что опасность эта нешуточная. А возможно, и смертельная. Если дело обстоит так, как я предполагаю, то наш проект с треском рухнет, а мы сами раньше срока отправимся на встречу к покойным бабушкам с дедушками.

В трубке помолчали.

– Да, я слышал, – проговорил голос Покровителя. – Вариант беспределит. Что нужно?

– Сейчас мы отправляемся на точку, – я взглянул на часы, – где-то через полчаса будем там, и я попробую вывести людей Варианта на разговор. Но есть большая вероятность, что разговор приведет к погрому. А может, и разговора-то никакого не получится. Нас всего четверо, не считая девушек (тут я немного запнулся, как будто сообщал собеседнику какую-то страшную тайну). Долго держаться у нас не выйдет. Поэтому я был бы вам очень признателен, если бы вы смогли прислать нам на подмогу ОМОН.

– ОМОН, говоришь, – Покровитель кашлянул и чем-то пошуршал. – Через полчаса не обещаю. Часа через полтора будет.

– Спасибо, – сказал я.

– Не за что. Это для дела. И вот что, – тут мне показалось, что у Покровителя внезапно сменился голос. В нем появились какие-то теплые и нежные нотки. – Алина нас сейчас не слышит?

– Нет, я ска… я попросил ее выйти, – ответил я. Не хватало ещё, чтобы он понял, что наши отношения с Алиной хоть как-то отличаются от отношений начальницы и подчинённого!

– Вот и хорошо. – удовлетворённо сказал Покровитель. – Алине пока что ничего про это не говори.

– Так она же все равно увидит, – не понял я.

– Увидит – это увидит, – ответил Покровитель. – Увидит она, когда все уже будет хорошо. А нервировать ее заранее не стоит. Нечего девочке дёргаться почём зря. Ты меня понял?

– Да, понял, – ответил я, стиснув зубы. Как мне хотелось высказать этой наглой покровительственной морде все, что я о нем думаю! Особенно – как я презираю таких «покровителей», кем бы они ни были, которые, пользуясь своими денежными и другими возможностями, поминают под себя молодых, красивых и умных девчонок! Но я понимал, что ещё не время. Более того, я не знаю, наступит ли оно когда-нибудь… А подставляться самому и подставлять Алину с ребятами было попросту глупо и подло. Поэтому я взял себя в руки и промолчал.

– Добро, – кратко бросил Покровитель и положил трубку.

О том, чтобы сейчас пересказывать этот разговор кому бы то ни было, не могло идти и речи. В конце концов, пусть мои друзья думают, что у меня самого есть тайные и очень могущественные знакомые и если что, меня есть кому поддержать.

Мы вышли, отряхнувшись. В омоновском автобусе бойцы утихомиривали особенно буйных пассажиров. Неподалеку два омоновца подбирали с асфальта выброшенные этими утырками биты.

– Слышь, козлы, вам всем кабзда, поняли! – крикнул последний загружаемый в автобус бандит. – Вас найдут! Молитесь, чтоб сразу замочили, а то…

Мощный пинок от омоновца сзади не дал ему договорить, завершив процедуру погружения.

Командир ОМОНа деловито огляделся по сторонам, как бы оценивая свою работу. А посмотреть было на что: раскуроченные столы, разбитый вдребезги кассовый аппарат, разломанные стулья… Создавалось впечатление, что буйных психических больных долгое время держали взаперти без лекарств и наконец-то выпустили на волю, снабдив битами.

– Кто из вас Сергей-Боец? – спросил командир, подойдя к нам.

– Я, – спокойно ответил я, сделав шаг вперёд.